1. “Верхние” границы:

а)“вещь-в-себе”, если мы допускаем ее существование, остается инкогнито в силу того, что мы с ней не взаимодействуем; наши миры параллельны, и поэтому реальность-для-вещи-в-себе для нас немыслима;

б) познание “вещи-для-нас ”так же имеет свои ограничения, но уже в силу того, что арсенал средств и способов взаимодействия с этой реальностью тоже не бесконечен; когда этот арсенал исчерпан, означает ли это, что мы, наконец, познали “вещь-для-нас” в полном объеме? Да, в максимально полном объеме, из возможного.

2. “Нижняя” граница:

акт познания в своих основах начинается с акта веры; анализируя любую теоретическую концепцию, или же поведенческий акт, мы неизбежно выходим на некие положения, принимаемые без доказательств (“очевидные вещи”), отражающие специфику дологического мировоззрения автора.

Сошлюсь на Дж. С. Брунера, который отмечает, что даже “в современной теоретической физике, (можно поразиться), господствуют представления о конструктивном и существенно субъективном характере научной деятельности”.

2 Авторы, придерживающиеся методологии герменевтики, уверены в том, что это требование либо 1) либо невыполнимо в принципе, и тогда утверждается, что субъекта нельзя, невозможно познать, и , то попытаться его понять (понимание в данном случае противопоставляется познанию), либо 2) трудно выполнимо, поскольку, познавая субъекта, исследователь почти всегда вынужден вступать в контакт с испытуемым, и, следовательно, его поведение в этом контакте не может не отразиться на получаемых им данных, что нарушает требование объективности. Таким образом делается вывод о непригодности использования “объективистской методологии” при изучении систем с активной обратной связью; систем, способных значимо меняться в процессе и под влиянием самого“исследования”, а так же тогда, когда им (системам) становятся известны полученные таким образом “знания” о них. Система, определенным образом реагирующая на знание о ней, способная вступать в игру с этим “знанием” (и иногда вполне сознательно), а так же значимо меняться в процессе этой игры, что может быть хуже для добросовестного исследователя? Чего бы стоили ученые естество-испытатели (физики, химики, географы, геологи и т.д.) если бы они имели дело не с миром природы, а с миром Природы, которая понимает нашу речь и обладает развитым самосознанием. Тогда может случиться так, что как только будет поставлена последняя точка в научном отчете, и вспотевший от напряжения ученый дорисует очередную периодическую таблицу химических элементов, географическую карту или карту полезных ископаемых, “вредная” Природа подумает про себя что-то вроде: “Надо же! Скажите пожалуйста!”, а затем перемешает и соберет по-новому все атомные веса, материки, перепрячет полезные ископаемые и поменяет пару-другую законов физики. Веселая картинка?

Таким образом, поведение системы с обратной связью часто приводит к тому, что с огромным трудом полученное знание становится непригодным к использованию еще до того, как закончится прорцесс его получения, или, по крайней мере, сразу после того, как мы сформулируем это знание в качестве некоего утверждения.

Я не знаю, следует ли нам теперь совсем отказаться от идеи познания систем, не равнодушных к тому, что мы в одностороннем порядке что-то о них знаем? Может быть правы те, кто готов довольствоваться лишь герменевтическим пониманием, не претендуя на что-то другое? Или, в качестве возможной защиты нашего знания от немедленной дискредитации, нам следует вернуться к идеям изотерики Древнего Египта и Востока, утверждавшего, что знание (о системе), как и оружие, нельзя показывать людям ( т.е. самой системе), иначе не сможешь их сохранить. Нельзя даже показывать то, что ты что-то знаешь или умеешь, для того, чтобы иметь возможность использовать свое знание или умение тайно, играя роль непосвященного простока. Только тогда есть надежда на то, что тебе удастся какое-то время пользоваться своим знанием.

Или же нам следует сосредоточиться на изучении условий, при которых система либо 1) перестает агрессивно обороняться в ответ на наше стремление узнать ее чуть ближе, либо 2) перестает интересоваться тем, что же именно мы о ней знаем. Как бы там ни было, приходится признать, что желание руководствоваться принципом объективности в контексте гуманитарных наук наталкивается на ряд серьезных методологических проблем, которые требуют своего решения.

3 Интересно что термин, употребляемый для обозначения конкретного понятия, может обладать собственной семантикой, которая в идеальном случае соответствуюет содержанию обозначаемого понятия, что, однако, не обязательно. Пример такого совпадения: термин “самолет” служит для обозначения соответствующего понятия, определяемого через более общее понятие “летательный аппарат тяжелее воздуха” и отличительных признаков конструкции (наличие центроплана, несущих плоскостей и хвостового оперения), позволяющих идентифицировать самолет среди других летательных аппаратов, которые так же тяжелее воздуха, например, ракетной техники. Пример несовпадения: слово “Джоуль”в английском языке служит для обозначения фамилии человека, в физике - та же самая языковая конструкция используется в качестве термина для обозначения величины работы, энергии и количества теплоты принятой за единицу. В данном случае собственная семантика слова не совпадает с идеей единицы энергии. Термин, таким образом, может как-то выражать понятие посредством собственного общеупотребительного значения, а может выступать лишь в качестве некой этикетки, “наклеенной” на данное понятие. В научном мышлении может быть особенно важно уметь провести, там где это возможно, четкую границу между обозначающим и обозначаемым, между миром слов и миром понятий, а так же между миром понятий или значений и реальностью, которая описывается и понимается при помощи данных понятий.

4 Важно понимать, что один и тот же термин, в зависимости от смыслового контекста, может обозначать как эмпирическое понятие, так и теоретическое. Например, “молоток” будет эмпирическим понятием, если имеется в виду представление о конкретной штуковине, определенной формы, состоящей из таких-то частей, которую можно подержать в руках и т.д., и теоретическое, если имеется в виду не сама штуковина-молоток, а некая “идея молотка”, подразумевающая способность и предназначениие некой штуковины выполнять функцию увеличения силы воздействия на предмет при нанесении ударов руками с целью произвести определенные изменения в отдельных элементы неживой природы. Идея, таким образом, не привязана к конкретной эмпирически данной форме, поэтому молотком ,в смысле теории, может выступать все, что сгодится для достижения цели означенным выше способом.

5 см. Ж.Годфруа. Что такое психология. в 2-х т. М.,1992. , том 2, с.112-113.

6 Поведение понимается как особый случай реального контакта или взаимодействия субъекта с внешним миром, суть которого - обмен, но в противоположность физиологическим обменам, носящим материальный характер и предполагающим внутреннее изменение тел, “поведения”, изучаемые психологией, носят функциональный характер: чтобы сохранить свою внутреннюю структуру организм совершает определенные действия, наблюдаемые со стороны как некие движения. Появляется первая форма функциональной активности. Активный организм получает, таким образом, возможность гибко регулировать свои отношения со средой, сначала путем простого передвижения с места на место, с целью ухода от неблагоприятых воздействий, или поиска лучших условий, и позже путем некоторого преобразования элементов среды, с целью сделать их более пригодными для жизни. Таким образом, поведение существенно увеличивает адаптационные возможности живого организма.

7 Ошибки результата, появляющиеся в ситуации несистематического смешения, не поддаются контролю и, следовательно, не могут быть учтены, спрогнозированы и откорректированы. Поэтому необходимо свести до минимума возможность их появления, или, по крайней мере, попытаться сделать их систематическими.

8 Операционализм как направление мысли возник из тех трудностей, которые встречаются в современной физике при распространении понятий, сложившихся в определенной области, на другие уровни исследования. Как правило, результаты не могут переноситься с одного уровня на другой, т.к. методы измерения не эквивалентны. Таким образом, делается вывод о том, что сами понятия являются значимыми для определенной области, в которой применяются операции, использованные для выработки и определения этих понятий.

9 Психология: Словарь. /под ред. А.В.Петровского и М.Г.Ярошевского/.- изд. 2-е, - М.,1990.

10 Важное свойство стандартного отклонения заключается в том, что независимо от его абсолютной величины в нормальном распределении оно всегда соответствует одинаковому проценту данных, располагающихся по обе стороны от средней: 68% результатов располагаются в пределах одного стандартного отклонения в обе стороны от средней, 95% - в пределах двух стандартных отклонений, 99.7% - в пределах трех стандартных отклонений.

11 Корреляция дает нам ответ на вопрос о наличии (или отсутствии) связи между 2-мя переменными, но не о характере этой связи. На основании корреляционного анализа нельзя формулировать утверждения относительно характера их влияния друг на друга.

41