Глава 7

ВЕЛИКАЯ КРЕСТЬЯНСКАЯ ВОЙНА И РАСПАДЕНИЕ ИМПЕРИИ

Борьба феодалов

за перераспределение

земельной собственности

В ранний период феодализма значительных успехов достигла экономика страны. Мелкое индивидуальное производство, являясь в то время наиболее прогрессивной формой хозяйства, было в какой-то мере обеспечено системой аграрных отношений, известных под названием надельной системы. Значительно расширилась площадь обрабатываемых полей, умножились сорта выращиваемых культур и собранные урожаи. На юге страны стали уделять больше внимания посадкам сахарного тростника. На севере крестьяне начали ткать шелк из нити дикого шелкопряда.

Новые каналы, а также новые водоподъемные сооружения дали возможность возделывать поля в местности, оставшейся ранее недоступной для обработки. Одним из важных усовершенствований было колесо (чаще бамбуковое с глиняными кувшинами), приводимое в движение рабочим скотом или усилиями самих крестьян. Земледельцы научились чередовать посевы, чтобы не истощать почву, оставлять часть земли под пар и, наконец, на одном поле сеять черезбороздно две различные культуры, поспевавшие в разное время.

В течение VII в. увеличилось население страны. Исторические труды содержат указания на изменение численности населения. Так, по записям 606 г., на государственном учете состояло 46 с лишним млн. душ, а в 754 г. — около 53 млн. Однако приведенные цифры не отражают подлинного роста населения, поскольку происходило интенсивное сокращение податных душ в государственных записях. Можно предположить, что уплотнение населения в центральных районах и заселение окраин шло довольно быстро. Вместе с расширением деревенской периферии возрастало число городов и городских жителей. Стихийный рост общественного разделения труда способствовал развитию ремесленного производства.

В рамках централизованной империи при помощи развитого и хорошо организованного государственного аппарата классу феодалов уда-

85

лось закрепить свою монополию на все земли, а частично и на земледельцев, приписанных к деревням и дворам. Но в новых условиях прежний уровень эксплуатации крестьян перестал удовлетворять феодалов, поэтому они стали выискивать новые способы увеличения землевладений, накопления богатства и повышения политического влияния.

Центральная власть, установленная в результате победы над крупнейшими властителями, использовала традицию, согласно которой государству принадлежала верховная собственность на землю и право ею распоряжаться. Развитая система контроля и социальная иерархия должны были препятствовать безудержному росту крупных землевладений. Но влиятельные феодалы, чиновники, купцы, прибегая к различным ухищрениям, а то и к открытому насилию, захватывали земли государственных податных или переманивали крестьян — брали их под покровительство и тем спасали от многолетних долгов по налогам. Иногда феодалы отводили воду, строя дамбы, сооружая каналы и водохранилища, лишали крестьянские поля влаги, разоряли таким образом хозяйства земледельцев. Последние были принуждены бросать свои наделы и «пускаться в бега» или становиться личнозависимыми.

Императоры часто сами помогали этому процессу, жалуя своим родственникам и другим влиятельным лицам земли с крестьянами вопреки установленным ограничениям. Записи в истории Тан свидетельствуют, что только в 710 г. 140 семей высшей аристократии получили в дар земли в 54 округах. В 766 г. число дарений возросло до 400.

Уменьшение количества государственных податных приводило к сокращению налоговых поступлений и истощению казны. Поэтому власти боролись с «поглощением» земли (цзяньбин). Императорские указы со времени У Цзэ-тянь воспрещали «занимать поля без ограничений» и «скрывать податных». Императрица требовала, чтобы купленную незаконно землю возвращали основным держателям и государство брало на себя обязательство возмещать убытки. В правление Ли Лун-цзи (Сюаньцзун — 713—755) устанавливались особые кары за «поглощение» полей и податных душ. Запреты купли-продажи пытались распространить и на земли, находившиеся в «вечной собственности» (юнъе). Двор посылал специальные комиссии для расследования положения на местах, для проверки списков податных, для уничтожения сооружений, лишавших крестьянские поля воды. Эдикт 736 г. разрешал беглым возвращаться к своим наделам, обещал вернуть землю и предоставить льготы по налогам. Чтобы увеличить количество налогоплательщиков, демобилизовали воинов и превратили их в землепашцев. Все эти меры не дали особых результатов. Феодалы продолжали захватывать землю, воду и самих крестьян. После смерти У Цзэ-тянь, которая пожаловала буддийской церковной организации большие пространства полей, была проведена конфискация монастырских землевладений. Но и эти земли правительство раздарило.

Усилив свои экономические позиции, феодалы стали претендовать на политическое влияние и пытались поколебать централизованную власть.

Борясь с могуществом отдельных феодалов и сепаратистскими тенденциями начальников на местах, танский двор передал военачальникам часть функций и прав гражданских чинов. В провинциях создалось двоевластие, особенно влиятельными стали военачальники или военные наместники, называемые цзэдуши.

Ресурсы казны сократились также в связи с потерей империей ранее завоеванных и вассальных территорий. После поражения императорских войск в битве с арабами при Таласе в 751 г. Китай лишился

86

всякого влияния на Великом шелковом пути. Еще раньше освободилась Корея. На северо-востоке к земледельческим районам придвинулись племена киданей. На юго-западе (в Юньнани) активизировалось государство Наньчжао. Империи пришлось вести на окраинах оборонительные войны, стоившие больших средств, отрывавшие крестьян от сельского хозяйства и истощавшие казну.

Обострение положения в стране вызвало в Чанъане при дворе императора Ли Лун-цзи, поэта и мецената, борьбу политических направлений и клик. Возобладавшая в соперничестве с другими группировками фамилия Ян пыталась умерить сепаратизм феодалов и военных наместников. Недовольство ограничениями привело к мятежу наместника Ань Лу-шаня, начальника войск, действовавших против киданей. Ань Лу-шань в 755 г. повернул свои военные силы против императора, заручившись при этом поддержкой киданей. Он занял Кайфын, где устроил страшную резню, затем Лоян и Чанъань.

Император бежал в Сычуань. Танский двор нанял за высокую оплату конников уйгур и других кочевников. Сторонники Ань Лу-шаня были вытеснены из столицы и отступили на восток. Однако война против союза военных наместников затянулась на длительное время. В ходе этой войны наместники, а с ними и некоторые феодалы добились различных привилегий. Кочевники, призванные в Китай Танами, не довольствуясь полученной платой, не желали уходить восвояси, безжалостно грабили все, что попадалось. По возвращении императорского двора в столицу ресурсы казны оказались в плачевном состоянии.

«Поглощение» земли и крестьян принимало все большие размеры, и бороться с этим процессом становилось все труднее. К тому же уточнить сложный учет населения не представлялось возможным. В «Синьтаншу» сказано: «Списки податного населения в Поднебесной долгое время не составлялись заново. Между тем некоторые податные переселились, другие умерли, некоторые купили или продали поля; изменилось их имущественное положение. Случилось так, что реестры перестали соответствовать действительному состоянию».

Центральная власть не имела средств провести проверку и переучет. В то же время она не могла сохранить прежний аграрный порядок, тем более что процент держателей земли — феодалов резко возрос. Танский двор делал попытки провести некоторые реформы. Так, в 763 г. было решено взимать налоги с земельной площади, разделив землевладения на девять разрядов. Это мероприятие встретило сопротивление феодалов. Когда цзайсяном стал сановник Ян Янь, он высказал мысль о бесцельности сохранения надельной системы. По его мнению, казне все равно, от кого получать налоги, лишь бы они поступали. Бороться за сохранение крестьянских наделов и вообще давать землю беднякам бессмысленно, если они не способны хорошо обрабатывать и сохранять свои наделы. С другой стороны, государству ни к чему брать на себя тяготы ежегодного передела земли, раздачи наделов, помощи пострадавшим от неурожая. Ян Янь доказывал также, что триада повинностей устарела, так как от налогообложения ускользали держатели земли феодалов, ремесленники и купцы.

Императорский эдикт, изданный в 780 г., не содержал всех мер, предложенных Ян Янем. Вместо триады повинностей устанавливалась система ляншуй — двухразовых налогов, которыми облагались земли и все ее держатели. Налоги должны были взиматься дважды, т. е. летом в 6-м и осенью в 11-м месяце. Налогообложение распространялось на горожан. Взимание летних и осенних податей означало увеличение налогообложения и рост эксплуатации крестьян. Если земледельцы при

87

черезбороздном посеве научились собирать два урожая в год, то и казна брала с них налоги дважды в году. В 793 г. был установлен особый налог на чаеводов.

Обострение противоречий в танском государстве

Закон об установлении системы ляншуй и порядок исчисления податей деньгами привели к резкому возрастанию эксплуатации крестьян в деревне. Согласно реформе 780 г. налоговому обложению подверглись не только государственные податные, но и крестьяне — держатели земель у частных лиц. В источнике сказано: «Всех местных жителей внесли в реестровые книги». Зависимые держатели (кэху, дяньху, дянькэ) помимо ренты хозяину должны были платить налоги казне. Налогоплательщиками они не становились, а подать за них вносили их хозяева, т. е. феодалы, чиновники, ростовщики, а иногда и зажиточные семьи государственных податных. Увеличение массы налогов ухудшило положение надельных крестьян, имевших и свои частные (садово-огородные) земли {юнъе). Под тяжестью новой системы обложения они все чаще стали терять свои земли, разорялись и попадали во власть феодалов и чиновников, превращаясь из «хозяев» (чжуху) в зависимых держателей. Таким образом, государственный аппарат отказался от передела полей, перестал заниматься наделением крестьян землей и бороться с «поглощением» земли и душ.

С распадом надельной системы усилилось разорение крестьянских хозяйств по всей стране. Беглых крестьян становилось все больше. Частые наказания начальников уездов за неумение организовать поимку беглецов свидетельствовали о значительных масштабах бегства крестьян. Обездоленные, голодные люди — исконные хлебопашцы, потерявшие возможность обрабатывать землю, прятались в лесах и горах. В источниках говорится о том времени: «Один доу риса стоил 7 тыс. монет. Повсюду на дорогах лежали трупы умерших от голода».

По всей Поднебесной росли помещичьи владения, достигая иногда небывалых размеров. Крупные феодалы и военачальники могли легко освободить свои владения от обязательств перед государством. Но средние и низшие слои господствующего класса должны были вносить налоги за захваченную или купленную ими землю и за своих мелких держателей, что вызывало среди этих слоев недовольство.

Система двухразовых налогов ухудшила положение горожан, которые обязаны были платить налоги и отрабатывать трудовую повинность. «Купцы выплачивали одну тридцатую нормы налога и наравне с местными жителями (т. е. земледельцами. — Ред.) несли трудовую повинность», — записано в «Истории династии Тан». Когда же в IX в. казна оказалась в очень затруднительном положении, император издал указ о займе у купечества в связи с военной обстановкой. Полученные деньги казна обязывалась возвратить, что, естественно, не было исполнено.

Сильно нуждаясь в деньгах, правительство провело конфискацию казны буддийских монастырей. Довольно часто оно стало прибегать к порче монеты. Выпуск денег, не отвечающих по весу их номиналу, создавая путаницу в системе финансов, подрывал торговлю и ремесло, ложился дополнительной тяжестью на крестьян. Часть доходов поступала в казну от монополии на соль. Власти непрерывно поднимали цены на этот продукт и без числа применяли смертную казнь за контра-

88

банду. Но с ослаблением центральной власти их меры становились все менее эффективными. В конечном счете страдал простой народ. Современники писали: «Бедный люд в отдаленной местности не мог платить высокую цену за соль и был вынужден питаться несоленой пищей. В течение IX в. правительство неоднократно повышало налог на чай. Оно установило на дорогах таможни, где чиновники взимали пошлину за провоз чая. И хотя контрабанда в чаеторговле также жестоко преследовалась, цены на чай возрастали».

Политическая власть династии Тан, пошатнувшаяся после мятежа Ань Лу-шаня, продолжала слабеть. В то же время усилилась самостоятельность военных наместников, которые добились наследственного права на титулы и владения. Они хозяйничали на подвластных территориях, захватывали земли и крестьян.

На содержание войск, чиновников и самого императорского двора не хватало средств. Высочайшие эдикты были лишены действенной силы. При дворе возникало острое соперничество между группировками и кликами, происходила борьба за посты, доходы и влияние. Императоры стали марионетками разных политических деятелей, евнухов и временщиков. Добившиеся влияния в чанъаньском правительстве старались подчинить себе проведение экзаменационной системы и назначение чиновников. Кумовство и взятки влияли на исход испытаний и решали судьбу многочисленных чиновников.

Положение в стране вызывало недовольство в среде чиновников, образованных людей (шэньши) и горожан. В поэзии и прозе той эпохи звучали голоса глубокой печали и негодования. Выдающийся поэт Бо Цзюй-и (778—846) с горечью рассказывал в стихах о бедствиях и страданиях народа:

Колосья зерном не успели налиться,—

Все они, не созрев, засохли.

Старший сборщик все это знает,

Но не просит снизить поборы.

За податью рыщет, налоги тянет,

Чтоб видели его старанье.

Заложены туты, продано поле,

Внесена тяжелая подать.

Ну, а дальше — одежду и пищу

Где найдет разоренный крестьянин?

С наших тел

Сдирают последний лоскут,

Из наших ртов

Вырывают последний кусок!

Терзают людей, отбирают добро

Шакалы и злые волки.

(Пер. Л. 3. Эйдлина)

Социальный сгрой, основанный на угнетении народа, осуждали передовые мыслители. Виднейший ученый и писатель Хань Юй (768— 824) писал: «Семья земледельца, — одна, но просо его едят шесть семей; семья ремесленника — одна, но пользуется его изделием шесть семей; семья торговца — одна, но берут с него шесть семей. Как же народу не обнищать и не грабить?». Хань Юй осуждал даосскую и буддийскую религии. Когда в столицу должны были привезти часть мощей Будды, он написал императору доклад, в котором клеймил поклонение «гнилым костям».

Поэт Юань Чжэнь (778—831) также выражал возмущение порядками, царившими в стране. Юань Чжэнь писал своему другу о воен-

89

ных наместниках: «Они смотрят на область, как на собственный дом, убивают подчиненных, словно- рабов и животных. Свой грабеж они называют взносом дани, а на деле посылают императору не более одной сотой собранного. В столице они понастроили себе дома целыми переулками и улицами. Земли их с водой и сушей, плохие и плодородные, считают на деревни и версты. Много у них и другого имущества — рабов и всякого вооружения. Сановники при дворе из осторожности молчат, считая это благородным».

Хань Юй, Бо Цзюй-и, Юань Чжэнь и многие другие подвергались жестоким преследованиям властей, но произведения их пользовались большой известностью и находили сочувствие. Чиновники и феодалы применяли любые меры, чтобы подавить критику господствующих порядков.

Крестьянская война

В конце IX в. в стране все чаще вспыхивали разрозненные восстания крестьян, солдатские бунты, выступления отрядов бездомного люда. Отдельные вспышки протеста народа начали сливаться в движение, которое втягивало массы простолюдинов и охватывало значительную территорию.

В 860 г. в районе Чжэцзяна повстанцы, руководимые Цю Фу, заняли несколько уездов. К ним присоединилась крестьянская молодежь, ремесленники снабжали их оружием. Они совершили поход, поднимая по пути недовольных. Власти стянули значительные военные силы, которые стали преследовать повстанцев и в конце концов окружили их в небольшом городке. За трое суток повстанцы отбили 83 штурма. Мужчины и женщины сражались не щадя жизни. Спастись удалось лишь немногим.

Крупные крестьянские восстания происходили в провинциях Ганьсу, Шэньси, Хэнань, Аньхуй и Шаньдун. В Хэбэе и Шаньдуне отдельные местные выступления крестьян и беглых солдат слились в мощное движение. Наиболее влиятельным из повстанческих вождей стал Ван Сянь-чжи, который возглавил большой боеспособный отряд. В 874 г., после того как повстанцы переправились на южный берег Хуанхэ, их отряд насчитывал, согласно официальным данным, 10 тыс. бойцов. Повидимому, приток добровольцев продолжался.

В 875 г. к повстанцам со своим отрядом присоединился Хуан Чао, ставший вскоре ближайшим помощником главного предводителя. О биографии Ван Сянь-чжи в источниках нет сведений, однако содержание письма Ван Сянь-чжи к народу Поднебесной свидетельствует о том, что он вовсе не был простым крестьянином или солдатом. Он писал: «Чиновники жадны и ненасытны, налоги тяжелы, награды и наказания несправедливы». Менее всего это похоже на жалобу крестьянина. Что касается Хуан Чао, то известно, что он происходил из семьи, разбогатевшей на контрабандной торговле солью. В «Синьтаншу» записано: «Хуан Чао, уроженец Юаньцзюй, что в области Цаочжоу, происходил из рода, разбогатевшего на торговле солью. Он прекрасно владел мечом, стрелял на скаку из лука, немного умел читать и писать и был красноречив. Он охотно кормил беглых крестьян». В «Цзычжи тунзянь ганму» эти сведения дополнены сообщением о том, что Хуан Чао несколько раз являлся на экзамены, но не мог получить степени и стать кандидатом на должность чиновника. Очевидно, зажиточные семьи из «доброго народа» уже не могли продвигать своих сыновей хотя бы в

90

Китай VIII—IX веков

низшие слои господствующего класса без протекции родственников и больших взяток. В этой же истории сказано, что Хуан Чао и Ван Сяньчжи вместе занимались контрабандной продажей соли.

Восставшие крестьяне составляли военные отряды, нападали на богатые усадьбы, расправлялись со своими классовыми врагами. Войско повстанцев достигло 100 тыс. человек и действовало на территории нескольких провинций.

Танский двор, не располагая достаточным войском, старался использовать любые средства для подавления восстания. Так, местным властям было дано распоряжение вооружать население и привлекать

Q1

его к борьбе с повстанцами. Обычно крестьянам строго запрещалось иметь даже самое примитивное оружие. Но, получив луки, стрелы, дротики, крестьяне чаще всего уходили с ними к восставшим. Правитель осажденного повстанцами города предложил от имени двора высокий чин Ван Сянь-чжи, если он перейдет на службу к правительству. Феодальные историки отмечали, что Ван Сянь-чжи готов был согласиться на это предложение, но Хуан Чао стал упрекать его, напоминая о данной ими клятве вести борьбу в масштабах всей империи и обвиняя его в измене товарищам. Стычка между вождями привела к расколу повстанческих сил. Одни пошли за Ван Сянь-чжи, другие — за Хуан Чао.

В 878 г. Ван Сянь-чжи со своими сторонниками совершил большой поход на запад в направлении Лояна. Подступы к восточной столице охранялись правительственными войсками и* нанятой правительством конницей кочевников. Ван Сянь-чжи потерпел жестокое поражение, был схвачен и подвергнут мучительной казни. По сведениям современников, в этой битве погибло 50 тыс. повстанцев. Некоторым удалось спастись бегством, уйти в деревню. Один из помощников погибшего вождя, Шан Жан, с группой повстанцев присоединился к Хуан Чао. Хуан Чао воглавил все повстанческие силы и принял титул «Великого полководца, штурмующего небо», заявляя этим о своей цели свергнуть императорский дом Танов и изменить правление.

В конце 878 г. этот крестьянский полководец привел свое большое войско к Янцзы. Переправившись на южный берег реки, повстанцы двинулись в путь по землям нынешних провинций Чжэцзян, Фуцзянь и Гуандун. В 879 г. они уже стояли у стен многолюдного города Гуанчжоу. Такой быстрый переход был возможен лишь при поддержке крестьян. Осадив Гуанчжоу, Хуан Чао начал переговоры с правительством, но, не добившись соглашения, взял штурмом этот город.

Арабские историки Абу Сайд и Масуди, жившие позднее, в следующем веке, рассказывали о стычке жителей местного иностранного поселения с повстанцами, но китайские источники умалчивают об этом. В Гуанчжоу действительно жили арабские, персидские и еврейские купцы, богатевшие за счет местного населения, поэтому нападение на них крестьян-повстанцев весьма вероятно.

Через некоторое время крестьянские предводители отказались от мысли обосноваться на юге, в Гуанчжоу, и все войско ушло на север. Они проследовали на плотах по р. Сян. Местное население снабжало их продовольствием, а юноши вступали в их ряды. Как отмечалось в источнике, войско Хуан Чао возросло до полумиллиона. Однако в Хубэе, близ Сянъяна, это необстрелянное войско потерпело сокрушительное поражение и бежало на юг за Янцзы.

На правом берегу под защитой мощных потоков реки повстанческие вожди стали снова собирать силы. Под знамена Хуан Чао вновь встали массы крестьян, его войско достигло 300 тыс. Летом 880 г. повстанцы вновь выступили на север, двигаясь на этот раз несколько восточнее — районом Великого канала — и обходя сильные крепости и главные скопления правительственных войск. Еще в Гуандуне Хуан Чао объявил свои силы «справедливым войском» и старался оправдать это наименование. Феодальные историки писали, что повстанцы «прекратили грабежи»; однако нет оснований предполагать, что они прекратили расправу с представителями власти и крупными землевладельцами. Хуан Чао принял новый титул «Великого полководца Поднебесной».

В декабре того же года он без боя занял восточную столицу империи— Лоян. В своем обращении он предлагал всем спокойно оставаться на местах и не оказывать вооруженного сопротивления. Многие —

92

особенно из низов господствующего класса и горожан — предпочли присоединиться к восставшим. Более того, некоторые военачальники и гражданские чины, понимая бессилие императорской власти, также последовали их примеру. Даже наместник Лояна вышел встречать Хуан Чао.

Чтобы защитить главную столицу — Чанъань, правительство направило гвардейские части к Тунгуаню — естественному укреплению, находившемуся у изгиба Хуанхэ. В то время к гвардии приписывались сыновья богачей, никогда не занимавшиеся военным делом. В «Таншу» сказано о них: «Получая большое жалованье, роскошную одежду и превосходных лошадей, они хвастались своими привилегиями и властью, но не занимались военным делом. Услышав, что нужно выступать в поход, они, плача, доставали припрятанные в домах сокровища, чтобы нанять вместо себя инвалидов из торговых рядов, а те были не в состоянии выполнять солдатскую службу и замерзали в дозоре». Военачальник, которого отправляли навстречу повстанцам, узнав, что солдатам не выдали провианта, сказал государю: «Я весь цепенею [от страха]».

Все же у Тунгуаня правительству удалось собрать значительное войско, начавшее ожесточенное сражение. Но отряд Шан Жана окружил главные силы противника, и судьба Чанъаня была решена. Танские воины после поражения обратились в бегство, а достигнув города, занялись грабежом. Император со своим двором бежал на юг.

10 января 881 г. повстанцы вступили в столицу. В источнике содержится запись: «Разбойники шли с распущенными волосами и в парчовых одеждах... Хуан Чао ехал в колеснице из желтого золота, охрана его была в расшитых одеждах и пестрых шапках. Его сподвижники следовали за ним на медных колесницах. Их сопровождали всадники».

Шан Жан, названный «усмирителем Тан», объявил населению: «Князь Хуан не такой, как безжалостный род Тан. Живите спокойно и ничего не бойтесь!». Политика повстанцев в Чанъане отражала классовый характер движения. Хуан Чао приказал убивать членов императорской фамилии и прогнать со службы чиновников трех высших рангов. Их связывали, били, отнимали имущество. «Богачей разували и гнали босыми. Задержанных чиновников убивали, поджигали дома, если не могли там ничего найти, а всех князей и знатных людей уничтожали». С бедняками восставшие делились своей добычей. «Разбойники, увидев бедных людей, раздавали им ценности и шелка», — отмечали летописцы. Преследуя влиятельных и богатых, помогая бедным, руководители восстания вели нейтральную политику в отношении низших прослоек господствующего класса и рядовых горожан.

Насколько можно судить по средневековым материалам, вожди восстания ставили определенную задачу — свержение танской династии и власти крупнейших феодалов и сановников. Правда, Ван Сянь-чжи в своем обращении еще не призывал свергнуть династию. Он писал: «Чиновники жадны и ненасытны, налоги тяжелы, награды и наказания несправедливы. Цзайсяны все это скрывают, а [император] Сицзун о том и не знает». Позже Хуан Чао якобы говорил: «Я хотел наказать бесчинствующих чиновников, которые обворовывают страну, и очистить императорский двор от скверны. Ошибкой моей было то, что, завершив это дело, я не ушел обратно». На практике восстание завершилось уничтожением членов царствовавшего дома и их ближайших пособников. По представлению крестьян-повстанцев, существовало единственное решение политического вопроса — возведение на престол справедливого правителя. Заняв дворец, повстанцы совершили положенные гадания, а затем провозгласили Хуан Чао императором и исполнили торжествен-

93

ную церемонию возведения на престол. Новая династия была наименована Да Ци, а девиз правления — Цзиньтун, согласно «Учению о пяти элементах». Ближайшие соратники Хуан Чао и военачальники получили назначения на посты особых советников и членов различных коллегий. 500 отличившихся воинов были объявлены «заслуженными». Чиновников низших рангов возвращали на их должности. Персоналия менялась, но система государственного управления оставалась все та же. Стараясь навести порядок, новые власти запретили своим воинам убивать и грабить население.

Никакой конкретной программы действий повстанцы не имели. Во время восстаний и походов крестьяне расправлялись со своими угнетателями. В источниках их враги обычно называются чэнь — чиновниками, а не помещиками. В восстании не было религиозных лозунгов. Не исключено, однако, что шаньдунские повстанцы имели связи с даосами. В частности, известно, что, когда Хуан Чао совершал свой поход на Юг, он вначале приказывал убивать конфуцианских ученых. Но не следует забывать, что последние были землевладельцами, эксплуатировавшими крестьян. В Чанъане все обряды были осуществлены по древним, освященным конфуцианством обычаям. Было даже отмечено, как того требовала традиция, что Небо сменило свое повеление, кому править в Поднебесной.

Наиболее слабыми сторонами восстания были непрочная связь повстанцев с крестьянскими массами и неумение создать какую-либо новую организацию. Так, в Цзянси у Наньчана произошло большое восстание крестьян, которые уничтожали представителей местных властей. В Шаньси взбунтовались солдаты и стали хозяевами в провинциальном центре Тайюани. Движения возникали и в других провинциях. Но повстанцы Чанъаня не установили с ними связи.

Между тем господствующий класс.готовился к борьбе. По призыву танского двора, находившегося в Чэнду (пров. Сычуань), феодалы собирали военные силы и присылали подати, изъятые у крестьян. Таны нанимали конницу кочевых племен. Самую активную роль в войсках, противопоставленных повстанцам, взяло на себя племя шато с одноглазым вождем Ли Кэ-юном.

Воспользовавшись отсутствием в столице Хуан Чао, который выступил против вражеских отрядов, находившихся на севере, войска феодалов вошли в город. Солдаты и командиры под покровом ночи начали грабить и насиловать жителей. В разгар грабежа на них напали воины Хуан Чао и вытеснили их из столицы. Несмотря на этот успех, положение повстанцев становилось все более критическим. Кольцо окружения сжималось теснее. Подвоз провианта давно прекратился, и в столице начался голод. Горожане, связывавшие свое материальное благополучие с императорским двором, разочаровались в политике крестьян-повстанцев. Военачальники, примкнувшие к Хуан Чао, теперь изменяли ему. Оборонять Чанъань долее не представлялось возможным.

20 мая 883 г. Хуан Чао со своими войсками покинул столицу и ланьтяньской дорогой через горы направился в Хэнань. Отступая, повстанцы оставляли на дороге ценные предметы. Вражеские воины подбирали их, ссорились из-за добычи и перестали преследовать повстанцев. 17-тысячное конное войско племени шато разграбило Чанъань и жестоко расправилось с мирными жителями. За безудержную жестокость народная молва нарекла воинов шато «черные вороны», а их вождя Ли Кэ-юна — «одноглазый дракон».

В Хэнани повстанцы потерпели несколько поражений. Численность крестьянского войска постепенно уменьшалась. Но главной опасностью

94

стали измены и переход командиров вместе со своими отрядами на сторону противника. Жестоким ударом по восстанию была измена Чжу Вэня, в прошлом мелкого чиновника, которому очень доверял Хуан Чао. Даже Шан Жан, захваченный в плен, присоединился к карателям. Началась жестокая расправа с восставшими крестьянами.

Хуан Чао принужден был отступать дальше на восток, теряя воинов и оружие. В 884 г. в пров. Шаньдун его малочисленный отряд оказался в безвыходном положении. Средневековые историки сообщают, что Хуан Чао покончил жизнь самоубийством, а отдельные отряды восставших еще продолжали борьбу. Хуан Хао — племянник Хуан Чао, собрав значительные силы, сражался против феодалов в долине Янцзы. Он совершил довольно успешный поход на север. Но в 901 г. войско Хуан Хао было разбито, а сам он погиб.

Крестьянская война, принесшая восставшим много блестящих побед, потерпела жестокое поражение. Однако значение этой войны было велико. Класс феодалов понес большой урон, многие его представители погибли или потеряли свои владения, власть и имущество; правящая династия была свергнута. Восстания, в течение нескольких лет бушевавшие по всей стране, временно освободили крестьян от непосильного гнета. Они перестали платить налоги, недоимки казне и долги ростовщикам, перестали работать на своих господ. Распадение танской системы учета и налогообложения создало для земледельцев благоприятные условия хозяйствования. Тщательная обработка ранее истощенных полей приносила большой урожай. Застой в экономике сменился некоторым подъемом.

Классовая борьба в IX в. по своей напряженности и размаху не имела прецедента в истории феодальной эпохи.

Междусобные войны

Крестьянское восстание нанесло серьезный удар государственной организации феодалов. Танский двор, хотя и вернулся в Чанъань, лишился реальной власти. Начальники карательных отрядов чувствовали себя полновластными хозяевами территорий, занятых их войсками. Сменявшие друг друга императоры были их пленниками. Сначала императора захватил Ли Кэ-юн, затем его отнял Чжу Вэнь. Во время военных стычек между этими двумя противниками была совершенно разрушена столица государства — город Чанъань. Чжу Вэнь увез императорскую семью в Лоян, а затем истребил весь танский род. Феодальные историки связывают с этим событием падение династии Тан (906 г.), хотя фактически она уже пала после занятия Чанъаня войсками Хуан Чао.

Конники Ли Кэ-юна не смогли вытеснить Чжу Вэня из центрального района и ушли на территорию Шаньси. Китайские средневековые историографы, соблюдая династическую традицию, называют время между 906 и 960 гг. эпохой пяти династий и десяти царств. Это означало, что империя распалась на ряд самостоятельных государств и феодальных владений.

В южной части страны положение правительств отдельных царств было более устойчивым, поэтому военные действия вспыхивали между ними реже. Поскольку дробление крупных землевладений во время крестьянских походов, гибель сильных властителей и истребление местной власти дали мелким представителям господствующего класса и сельским старшинам возможность завладеть полями, на юге страны начало складываться помещичье землевладение, преимущественно мел-

95

кое. Эти хозяйства основывались на эксплуатации держателей мельчайших участков. Чаще всего это были подневольные издольщики.

В первое время после восстаний землевладельцы, опасаясь новых возмущений в деревне, не спешили полностью восстанавливать прежнюю систему угнетения. Они принуждены были соглашаться на льготные условия для держателей, обрабатывавших их поля. Новые собственники земли были заинтересованы и в улучшении ирригационной системы, и в возделывании целины. Все это привело к подъему сельского хозяйства и оживлению ремесленного производства в городах. Увеличился торговый обмен, расширилось речное и морское судоходство. Области в долине р. Янцзы и к югу от нее стали быстро развиваться и превращаться в экономически передовые районы страны.

Положение на Севере оказалось намного тяжелее. Борьба за власть затянулась здесь на долгие годы; так называемые династии сменяли Друг друга, что было сопряжено с жестокими войнами. В начале X в. был сравнен с землей один из богатейших городов — Чанъань, а в междоусобной борьбе 30-х годов была разрушена значительная часть Лояна с его великолепными дворцами и библиотеками. Один из императоров во время осады неприятеля сжег себя со всей семьей и ценностями в здании лоянского дворца. Многие города подверглись разграблению.

Враждовавшие между собою военачальники по собственной воле облагали население поборами. На территориях, которые считались подвластными очередному императору, распространялась прежняя налоговая система с разного рода прямыми и косвенными дополнительными обложениями. Запустение деревень, невнимание к ирригационной системе и поддержанию дамб на Хуанхэ вызвали частые разливы реки, которая затопляла обширные районы на равнине. Потерявшие кров крестьяне уходили на юг. Количество населения резко сократилось. Опустели и пограничные военные поселения. Все воинские силы были заняты во внутренних баталиях.

Тяжелым положением внутри Китая воспользовались кидане, соседние с Китаем племена, которые вторглись в страну. Многолетние торговые и политические связи с империей способствовали разложению первобытнообщинного строя племен. Кидане начали менять кочевой образ жизни на оседлый, а кроме скотоводства заниматься и земледелием. Киданьская знать все более подчиняла себе рядовых членов племени. Во время набегов на Китай, присваивая себе пленников-рабов и львиную долю добычи, она все более богатела. Но политический строй киданей еще долго хранил отпечаток доклассовых порядков. Восемь больших родовых организаций (аймаков) пользовались самоуправлением и возглавлялись каждая своими старейшинами. Один раз в три года они выбирали общего для всех восьми аймаков вождя.

В X в. один из вождей киданей, Апоки (Амбигань) из рода Елюй, оказался настолько влиятельным, что отменил перевыборы и не оставил власть. Обманом созвав старейшин семи родов, он приказал перебить их и тем самым избавился от соперников. В 916 г. Апоки добился провозглашения императором и признания членов его рода и рода императрицы привилегированными. Апоки широко привлекал китайских чиновников, попавших в плен, для строительства государственного аппарата, который создавался по образцу китайского. При нем впервые была составлена киданьская письменность. В 937 г. династия рода Елюй, как и новое государство, стала называться Ляо. Апоки занялся и хозяйственной деятельностью. При нем строились города, были организованы рынки, особенно поощрялась добыча железной руды и соли.

Апоки (ум. в 926 г.) и последующие правители вмешивались в по-

96

литическую жизнь Северного Китая. Они помогали свергать императоров и поддерживали претендентов на престол, тем самым способствуя разжиганию междоусобной войны и ослаблению Срединного государства. Китайские феодалы, борясь за власть, добивались помощи киданьской конницы, платили дань шелком и уступали северные территории своей страны. Таким путем под власть государства Ляо перешло 16 земледельческих округов, находившихся на землях современных провинций Хэбэй и Шаньси с городами Пекин, Датун и др. Как только передача шелковых тканей задерживалась, киданьская знать организовывала грабительские набеги в глубь страны.

Вооруженный отпор чужеземцам оказало народное ополчение, стихийно возникшее для самозащиты. В 40-х годах X в. один из китайских военачальников помог киданям занять Кайфын. Государь Ляо попытался объявить себя императором Китая, но сопротивление народа и, особенно, горожан заставили киданей покинуть Кайфын и уйти на север. Однако они успели разграбить города и опустошить окрестные деревни. Много людей было угнано в рабство.

В Северном Китае поднялась волна народного негодования, были созданы многочисленные отряды крестьянской самообороны. Мелкие феодалы, чиновники и горожане также хотели прекращения бесконечной борьбы за престол. Необходимость стабилизации внутреннего положения принудила каифынских правителей провести некоторые аграрные и военные мероприятия. Первоочередной задачей было восстановление сельского хозяйства на запустевших землях Великой равнины. Чтобы заселить эти районы, новым земледельцам предоставляли пособия, отводили участки полей, сулили налоговые льготы. Щедрые обещания должны были заманить крестьян, которые ушли в южные царства, а также вернувшихся из киданьского плена. Стремясь пополнить доходы казны, кайфынские власти провели секуляризацию церковного имущества. По указу 955 г. закрывалось 30 336 буддийских монастырей, кумирен и пагод, а монахи должны были перейти на положение податных, обрабатывать землю и платить налоги. Из конфискованных статуй будд правительство приказало отливать монету.

Большое внимание было уделено реорганизации войска, наведению порядка в воинских подразделениях, ограничению сепаратизма командиров. Из отборных воинов создавалась гвардия.

Кайфынский правитель Чай Жун послал это реорганизованное войско для покорения мелких государств, возникших на территории Китая. Его военные кампании были успешными. Территория его государства, так называемого Позднего Чжоу, значительно расширилась за счет провинций Шаньси и Сычуань, а также земель, лежащих в междуречье Хуанхэ и Янцзы. Вскоре Чай Жун прекратил борьбу за объединение Китая и предпринял поход против киданей. Война против государства Ляо таила большую опасность, требовала тяжелых жертв. Трудные и дорогостоящие походы на север грозили разорением земледелию, которое только что начало налаживаться.

После внезапной смерти Чай Жуна гвардия в 960 г. провозгласила императором своего командира Чжао Куан-иня, который немедленно отменил поход на северо-восток и прекратил подготовку войны против киданей. Феодалы, войска, горожане Кайфына поддержали нового правителя, желая прекращения междоусобиц и объединения страны.

Чжао Куан-инь стал первым императором династии Сун. Войны (между 960 и 980 гг.) за подчинение самостоятельных государств и княжеств закончились объединением империи. Столицей стал Кайфын. Присоединить северные земли, захваченные киданями, Сунам не удалось.

7 Заказ 70

97