По внутренним делам

К прибытию тайнаго советника Неплюева в Уфу, о которой езде упомянуто при конце 1744 году, созваны были туда от тамошней провинциальной канцелярии все башкирские, мещеряцкие и протчие старшины, которым от него в присутствии воеводы и асессоров о должностях их и о всяком между ими порядке разныя изъяснения учинены, а какия они с своей стороны имеют нужды, о том им приказано было представлять, о чем от них в ту его, тайнаго советника, на Уфе бытность словесно и письменно представляемо было, которыя их представления и прошения яко же и взнесенныя к нему от Уфинской провинциальной канцелярии о прежних и настоящих порядках ведомости, разсматривая о всем том, что он, тайный советник, с помянутыми старшинами говорил и они ему доносили, в Правительствующий Сенат от 19 числа генваря записку послал и чему как быть, мнение свое приложил; а таковую ж записку дал в Уфимскую провинциальную канцелярию при указе со определением, чтоб оныя старшины о должностях их снабдены были из той провинциальной канцелярии указами на том основании, как им от него, тайнаго советника, было говорено.

Между оными учреждениями главнейшее: 1) Порядок к наряду башкирцов и мещеряков на службу, а тептерей и бобылей к городовым строениям в Оренбург и в протчия на линии имеющияся крепости по дворовому их числу, а именно: с 1431 тарханских дворов – 286, с 8395 башкирских дворов – 1049, от мещеряков с 1531 двора – 191, всего на службу тарханов, башкирцов и мещеряков – 1469 человек, тептерей и бобылей с 5655 дворов за выключением абызов их и пономарей – 707 человек. Оное число каждое лето ординарно наряжать было положено, но по чрезвычайным нуждам и более. 2) Штат, на каком основании тамошней провинциальной канцелярии с подчиненными ей местами быть, и разсмотрение о тамошних казенных доходах, до немалой суммы умножившихся, о чем о всем от него, тайнаго советника, в Правительствующий Сенат от 15 февраля к разсмотрению донесено.

Сего ж лета присланы в Оренбургскую губернию для поселения кундровские татара с их мурзами, которые прежде того около Астрахани жительствовали, но тогда, по представлению в Правительствующий Сенат и коллегию иностранных дел, за разными подозрительствами отлучить их оттуда разсуждено и велено указом из Правительствующего Сената от 4 числа декабря прошлаго 1744 году к поселению их назначить способное место по сношению с казанским губернатором, которое им и назначено на Сакмаре реке, от Озерной крепости, на Яике имеющейся, 11 верст, и о том их поселении сего ж году марта 15 дня основательное определение учинено.

Торг и мена с киргис-кайсаками и с другими азиатскими народами происходил сего лета в Орской крепости и в Оренбурге.

Знатнейшия происхождения 1746 году По заграничным делам

Абулхаир-хановы наглыя поступки за неперемену сына его причинили еще многия затруднения, ибо он за то не только на тайнаго советника злобу свою продолжал, но в улусах киргис-кайсацких разглашал, якобы идет на них российское войско, советуя киргизцам, чтоб они все вдаль откочевали. Но старшины его, ведая, по каким причинам он так поступает и разглашает, ничего по воле его не делали и, насмехаясь, ему в глаза говорили, чтоб он сам, хан, куда хочет, бежал, а им бежать не от кого и не куда. Он же, хан, от тайнаго советника сего лета неоднократно требовал и сего, чтоб по письмам его из приежжающих в Оренбург и из присылаемых от него киргисцов удерживать. Но понеже примечено было, что он сего требовал в тот вид, дабы ему такими удержаниями киргисцов над некоторыми родами усилиться, а другим тем самим возбудить на противности, истолковав, что с ними в Оренбурге, как с злодеями поступается, и протчая. Того ради в том от тайнаго советника всегда ему, хану, отговорки чинены со изъяснением, для каких резонов по здешнему разсуждению такия задержки чинить не сходственно, но он, не уважая всех тех резонов с великою неумеренностию онаго удержания, а по их имянованию барайты, требовал, нарекая тайнаго советника, что он по представлениям его ничего не делает и ко двору Ея Императорскаго Величества о прозьбах его не доносит, а между тем народ к противностям, как выше означено, возбуждал.

По таким его, ханским, поступкам для успокоения его и для воздержания всего народа в спокойстве в августе месяце сего году отправлен был к нему отставной переводчик Араслан Бекметев, потому что он, Араслан, издавна ему, хану, был знаем и приятен, чем он с начала приезду его к нему казался несколько спокойнее.

Но понеже в феврале месяце сего году киргис-кайсаки Меньшой орды, будучи в прошлом годе огорчены волскими калмыками отгоном у них лошадей, а притом, зная, что им для отмщения тем калмыкам чрез реку Яик для учрежденных по ней форпостов проехать невозможно, нашли себе новую дорогу, а прошли они ниже Гурьева города льдом по морю, и на бывших при Волге около Краснаго Яру калмык, от города в верстах в двух учинили нечаянное нападение и около семисот человек мужскаго и женскаго полу в плен захватили, а более пятидесяти человек насмерть побили. В том числе захватили они двух малолетных русских и немалое число крещеных калмык и калмычек, також лошадей, скота и проч. от красногорских русских жителей. Сего ради по данной помянутому переводчику инструкции, будучи у хана и о той киргис-кайсацкой противной поступке ему и старшинам велено было представлять и возвращения оных людей требовать и всячески о том домогаться. По сему киргисцы в августе месяце и начали было оных для обратной отдачи и собирать, и собрали в разных улусах от тридцати до сорока человек, но хан по своей запальчивости сколько ни дружен был прежде со оным переводчиком, нечаянно вдруг на него, Араслана, столько озлился, что тех собранных калмык паки киргисцам отдал, а его, Араслана, и всех бывших при нем людей разсадил в разныя кибитки и дней с двенатцать содержал их под караулом, чиня многия угрожения да и народ всячески страшил и склонял удалиться от российских границ, но видя, что его никто не слушает, паче ему ругаются, наконец стал быть потише, а из тех пленных калмык при близком от Яика реки кочевании многие побегом спаслись, однако ж онаго переводчика чрез весь нынешней год удержал он, хан, при себе.

Помянутой его, ханской, сын Ходжа Ахмет-салтан в марте месяце отправлен был из Санктпетербурга в Казань, куда он прибыл в последних числах маия и содержан чрез весь нынешней год в Казане да и жена его, в Оренбурге находившаяся, по требованию его туда ж была отправлена.