Наука и техника

О том, насколько восторженно относятся американцы к технике, нет смысла длинно говорить. Достаточно сказать, что техника для них — это реальное воплощение могущества человека. Многие идеи, родившиеся в Европе как чистая теория, нашли практическое применение прежде всего за океаном. Уже в XIX веке на весь мир были известны американские инженеры: отец телеграфа — С. Морзе, телефона — Дж. Белл, конструктор вагонов, названных его именем, С. Пульман, не говоря уже о гениальном Т.А. Эдисоне.

Это кажется парадоксальным, но при таком культе техники Америка очень долго отставала в науке, прежде всего фундаментальной. Дело в том, что именно от фундаментальной науки, занятой чистыми исследованиями (без немедленного приложения к практике) зависит развитие и прикладных знаний, и техники. Когда Ньютон открывал свой закон тяготения, он понятия не имел, как применить его, допустим, в баллистике: до этого прошло ещё около 100 лет. Самого Ньютона волновала только небесная механика.

Об этом и писал Х. Ортега-и-Гассет: «Техника есть лишь полезный и практичный осадок бесполезных и непрактичных вещей» (Восстание масс ???: ???). И пессимистический вывод испанского мыслителя: «Блажен, кто верует, что если бы Европа исчезла, американцы смогли бы продолжать науку!». Дело в том, что фундаментальные исследования не сулят быстрого или хотя бы прижизненного успеха, поэтому в Америке они долго не были в чести. Вообще во многих колониях (скажем, в Австралии) «интеллигент» — слово бранное. Здесь даже сложилась поговорка: «Если ты такой умный, где твои деньги?». Целых полтора века Америка жила европейскими научными идеями, предпочитая давать рабочие места талантливым учёным Старого Света, чем готовить своих. О гуманитарных науках и речи нет: они долго влачили в США жалкое существование. Кафедры философии существовали едва ли не по единственной причине: в Европе принято, что в университете должна быть и такая кафедра. Процветали лишь прикладные исследования — область, где финишная прямая видна ещё со старта.

С середины XX века США претендуют на роль мирового лидера не только в технике, но и в науке. И действительно, появилась целая когорта блестящих американских учёных. Но до сих пор 10% научных и инженерных работников страны составляют иммигранты. Более того, престиж учёного в обществе невысок. Достаточно взглянуть на образ учёного в американском кино: здесь вы не встретите мирового гения — благодетеля человечества, как у Жюля Верна или Беляева. Его место занимает обычно злобный маньяк, стремящийся к господству над миром, или мелкий прислужник какого-нибудь злодея, которому он продаёт за деньги свои изобретения, причём в обоих случаях это неудачник, над которым торжествует положительный «супергерой» (гора мускулов и рудиментарная голова). Мультфильмы — не свидетельство реального положения дел? Согласен. Но на них воспитываются новые поколения американцев. Многие ли из этих ребят захотят стать учёными?