3, Генезис европейкой рациональности Концепции происхождения философии.

Рациональное познание наиболее полно выраженов мышлении. Мышление - это активный процесс овладения знанием и обобщения понятий о действительности, раскрывается на основе чувственных данных ее закономерных связей и их выражении в системе абстракций. Человеческое мышление тесно связано с речью , его результаты фиксируются в языке как определенной знаковой системе, которая может быть естественной или искусственной. Мышление человека не чисто природное его свойство, а выработанная в ходе истории функция социального коллективного субъекта, общества в процессе своей предметной деятельности и общения идеальная их форма. Поэтому мышление, его формы,

принципы, категории, законы и их последовательность внутренне связаны с историей социальной жизни, обусловлены развитием труда, практики.

Рациональность как эффективность и конструктивность целенаправленной деятельности означает, что разумно и рационально то, что позволяет достичь цели, причем оптимальными средствами. Синтез идеи рациональности в духе античного "техне" - искусного искусственного преобразования реальности - с идеей единобожия и дал традицию европейской рациональности. Эта традиция много дала человечеству. Она является определяющей для становления деизма(Деизм (от лат. deus — бог), религиозно-философское воззрение, получившее распространение в эпоху Просвещения, согласно которому бог, сотворив мир, не принимает в нём какого-либо участия и не вмешивается в закономерное течение его событий.), развития науки, просвещения, научно-технического прогресса, деловой активности и менеджмента...Мир в целом и в своих фрагментах предстал сделанным. Путь познания - путь осознания схематизма этой сделанности. Беспредельное сводится к конечному, финитному. От Бога-творца к деизму и от него к человеку-инженеру - вот путь европейской цивилизации.

На этом основан взлет западной цивилизации. Но ХХ век открыл на этом пути не только благоденствие и процветание. Экологические проблемы, ядерное оружие, технические катастрофы, опасные технологии, политическое насилие - отнюдь не побочные издержки, а прямые и непреложные следствия «техничной» идеи рациональности, оправдывающей приведение окружающей действительности в соответствие с познанной ее сущностью.

Традиционная рациональность фактически отрицает гармонию, меру, сеет омертвление живого абстрактными схемами, требующими для своей реализации принудительного внедрения, порождая те проблемы метафизики нравственности, с которыми человечество столкнулось в ХХ столетии. "Техничная" рациональность или отбрасывает как иррациональную категорию ответственности (и связанные с нею идеи совести, вины, покаяния, стыда и т.д.) или трактует ее как ответственность за реализацию рациональной (=эффективной) идеи. Этот вид рациональности ведет к самодостаточности отдельных сфер применения разума: в науке — к крайностям сайентизма, в искусстве - к формалистической эстетике, в технике - к абсурдности самоцельного техницизма, в политике - к проявлениям маккиавеллизма. Следствием абсолютизации такой рациональности является имморализм, негативные аспекты научно-технического прогресса, питающего мизологию, антисайентизм и тоталитаризм. Абсолютизация традиции «технической» или «технологической» рациональности ведет к крайностям абстрактного рационализма, чреватого самозванством, самодурством разума и насилием. Кризис распадающегося на самоцельные, не стыкующиеся друг с другом сферы бытия, мира - во многом следствие безудержной экспансии «технической» рациональности.

Стереотип западного типа мышления как рационалистического явно подсказан состоянием и тенденциями развития философской мысли в Европе в Новое и Новейшее времена. Но он, конечно же, неприменим, скажем, к европейской средневековой философии. Категоричность оценки восточного типа как исключительно иррационального в значительной мере вызвана тем, что восточная философия в нынешнем ее состоянии сопоставляется с западной Нового и Новейшего времен. Не обнаружив на Востоке картезианского направления, исследователи склонны заключить, что "восточной" ментальности в принципе чужда рациональность. Проблема же, однако, состоит не в отсутствии рационалистических потенций как таковых, а в том, что на Востоке они не были реализованы в такой же степени, как на Западе. И произошло это не столько из-за специфики "восточного" склада ума, его мировосприятия, сколько вследствие своеобразия социально-экономической и политической организации восточных обществ, детерминированного обстоятельствами преимущественно объективного характера.

Совершенно очевидно, что всякий человек как существо разумное обладает той или иной мерой рациональности, а потому рациональность — неотъемлемый элемент духовной культуры любого народа. Констатировать наличие рационального типа мышления допустимо тогда, когда имеется налицо оперирование понятийно-логическим аппаратом. В этом смысле рациональны в определенной степени и теологические концепции, и мистико-теософские построения, а не только философские или научные теории.

Однако понятно, что рациональность сама по себе не тождественна рационализму. Последний относится к тому типу мышления, для которого характерна ориентация исключительно на разум как единственно достоверный и безграничный по своим возможностям источник знания. Последовательный рационализм ставит разум в основание не только гносеологии, но и онтологии, когда Разум выступает как Бог-Абсолют, начало бытия, мироздания. В то время как рациональностью отмечено мышление всех цивилизованных народов, рационализм — явление, безусловно, не универсальное, а скорее даже исключительное, соотнесенное с определенным временем, уровнем культурного развития.

Вторая часть вопроса. См шпоры желт стр 7,6

ФИЛОСОФИЯ – форма общественного сознания, вырабатывающая систему знаний о фундаментальных принципах бытия и месте человека в мире.

Происхождение и развитие философии. Философия, как попытка обрести рациональное и цельное мировоззрение, зарождается приблизительно в одно и то же время (7–6 вв. до н.э.) в Китае, Индии и Греции. Она приходит на смену мифу как первичной синкретической форме мировоззрения в новых исторических условиях, когда: развивается металлургия и, соответственно, повышается эффективность всех видов деятельности (от ведения военных операций до сельского хозяйства и охоты);в обществе появляется элитарный слой людей, свободных от материального производства и посвящающих себя исключительно управленческой и духовной деятельности; в этот период расширяются торговые связи между различными странами и регионами Земли и, соответственно, духовные контакты между народами. Мир замкнутых племенных мифологических комплексов и лишенных рационального обоснования магических культов перестает удовлетворять мировоззренческие запросы человека. Он открывает для себя другие народы и другие системы верований. Развитие государственных образований, в том числе и с демократическим политическим устройством (как это было свойственно античным греческим полисам), предъявляет новые требования как к личным качествам человека (необходимость ясно излагать и публично аргументировать свою позицию), так и к характеру законотворческой деятельности, ибо развитие письменного права требует непротиворечивости, последовательности и систематичности в мышлении, а также рациональной организации письменных источников права. Эволюция научного знания (астрономии, агротехники, математики, медицины, географии) приходит в противоречие с мифологическим комплексом идей.

В этих условиях и возникает философия как особая сфера духовной культуры, призванная дать целостное (в отличие от частных научных знаний) и рационально обоснованное (в отличие от мифа) мировоззрение.

Следует, правда, иметь в виду, что возникновение философии на Западе (в Греции) и на Востоке (Китай и Индия) имели известную специфику. Разрыв с мифологической мировоззренческой пуповиной никогда не был на Востоке столь радикальным как в Европе. Скорее можно говорить о естественной кристаллизации религиозно-философских систем (конфуцианства и даосизма в Китае; веданты в Индии) внутри традиционных систем восточных верований, где идет постоянное возвращение (правда, рациональное и систематическое, облаченное в категориальный язык философии) к классическим мифологическим, «осевым» как иногда говорят, текстам и темам. Так, в Китае на протяжении многих веков незыблемым оставался авторитет древнего Пятиканония во главе со знаменитой И цзин (китайской классической Книгой Перемен). В Индии такими осевыми текстами до сих пор являются Веды и Бхагавадгита.

В силу такого глубочайшего традиционализма, особого внимания к интуиции и созерцанию в философском творчестве, а также почитания Учителя – конфликт между философией и религией на Востоке был практически невозможен. Смертный приговор Сократу за оскорбление греческих богов – это нечто совершенно немыслимое для восточной культурной традиции. С другой стороны, европейской философской мысли, начиная с Древней Греции, свойственна гораздо большая связь с наукой и опора на ее позитивные результаты. Если на Востоке великие философы – это чаще всего еще и крупнейшие религиозные деятели-реформаторы (Лао цзы и Конфуций в Китае; Нагарджуна и Шанкарачарья, Вивекананда и Шри Ауробиндо – в Индии), то на Западе, напротив, это по преимуществу выдающиеся ученые.

Вместе с тем, характер первых философских систем на Востоке и на Западе весьма схож (упор на проблематику бытия, а не познания; внимание к логической аргументации своих идей; понимание человека как части живого Космоса – космоцентризм), равно как и логика их последующего развития.

Во-первых, существует единая направленность развития философии: от первоначально недифференцированного состояния ко все большей специализации и дифференциации философского знания; от философии как творчества отдельных мудрецов – к формированию профессионального философского сообщества; от спорадического и случайного занятия философией «для души» – к ее преподаванию в школах и университетах в качестве обязательной учебной дисциплины.

во-вторых, философия исторически развивается и дифференцируется под непосредственным влиянием развивающейся культурной среды. Она всегда является «дочерью» своей эпохи, отражая ее базовые ценности, идейные веяния и пристрастия. Более того, она способна выражать дух своего времени в наиболее конденсированной и четкой форме. По текстам великих философов мы реконструируем образ мышления и «картины мира» древних греков и средневековых людей, деятелей европейского Просвещения или, например, индийского духовного Ренессанса последней четверти ХIХ – начала ХХ века. Недаром великий представитель немецкого классического идеализма Гегель определял философию как духовное самосознание своей эпохи.

В-третьих, несмотря на все возрастающее историческое, национальное, профессиональное и личностное разнообразие мировой философии, на появление все новых и новых мировоззренческих и методологических философских проблем, о которых подчас и задумываться не могли философы прежних эпох (ясно, что проблемы философии техники не могли занимать преимущественное положение в философии Древней Греции; а понятие «виртуальной реальности» не могло быть сформулировано даже в середине прошлого века, ибо для это необходимо было возникновение компьютерных технологий), – в ней всегда сохраняется неизменный проблемный стержень, придающий ей и историческое (диахроническое), и культурно-пространственное (синхроническое) единство и преемственность. Такой единый стержень как раз и образуют «вечные» проблемы человеческого бытия, устойчивые относительно всех исторических перемен и лишь получающие своеобразную постановку и решение в зависимости от нового социокультурного контекста. Отсюда становится понятной огромная роль, которую играет история философии для современных философских исканий. В сочинениях великих философов прежних времен даны глубокие образцы постановки и решения основополагающих философских проблем, новое видение и прочтение этих проблем невозможно без обращения к их трудам. История философии хранит единство философского знания и обеспечивает общий высокий уровень философской культуры. Более того, мы не можем быть уверены, что сегодня понимаем мир в его предельных основах и целях лучше и адекватнее, нежели Платон и Гераклит, Сенека и Пико делла Мирандола, Спиноза и Кант, В.С.Соловьев и С.Н.Булгаков. Мысль гениев живет поверх житейской суеты, политических и национальных симпатий, их устами «сказывается вечность и беспредельность».