Билет 12.

№1. Романтизм. ЖАНРЫ: элегия (основа – плачи. тема мимолетности жизни. Жуковский «Сельское кладбище», «Море», «Вечер»), баллада, фант. повесть, лиро-эпич.поэма, медитативная лирика, измененная ода. ЭТАПЫ: разрушение кл., смешение жанров, появление новых. Выделяют 2 ветви рус р:(связано с началом 19 в и касается поэтов допушкинской поры, т.к. в тв-ве Пушкина и последующих эти 2 ветви объединились)-Революционный (гражданский) р. - активный, с тв-во поэтов-декабристов: Бестужев, Рылеев, Одоевский, Кюхельбекер; -Элегич (психологич, созерцательный) р. - пассивный: Жуковский, Батюшков, Козлов. Романтики обращались к прошлому, впитывали его дух, опыт и во многом подготовили базу для реалистов.

№2. «Каменноостровский» цикл А.С. Пушкина Последние стихи написаны в Петербурге на Каменном острове летом 1836 г.: "Отцы пустынники и жены непорочны", "Подражание итальянскому", "Мирская власть", "Из Пиндемонти". Мудрость Пушкина получила свое высшее выражение и завершение в этих стихах. В 1834-1836 гг. он обдумывал роман "Русский Пелам", где должна была быть показана вся Россия - от декабристского "Союза Благоденствия" до притонов лесных разбойников. Итак, поэтический цикл А.С. Пушкина, посвященный воспоминанию Страстной седмицы 1836 года. ВЕЛИКАЯ СРЕДА. В этот день последний рез читается великопостная молитва св. Ефрема Сирина, поэтическое переложение которой Пушкин включил в стихотворение, обозначенное цифрой II — «Отцы пустынники и жены непорочны…». Владыко дней моих! Дух праздности унылой, Любоначалия, змеи сокрытой сей, И празднословия не дай душе моей. Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья Да брат мой от меня не примет осужденья, И дух смирения, терпения, любви И целомудрия мне в сердце оживи. Молитва св. Ефрема Сирина, читаемая во дни Великого поста, укрепляет верующих, призывает к покаянию, предуготовляет к достойной встрече Воскресения Христова. Подобно канонической молитве, поэтическое предложение Пушкина также предваряет поэтическую «Страстную неделю», задавая покаянный тон всему циклу. ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРГ посвящен воспоминанию Тайной Вечере, за которой Христос повелел, чтобы Пасха Нового Завета вкушалась в память Его Самого, Его преломленного Тела и Его, пролитой во оставление грехов, Крови. Кроме того, в литургическом центре этого дня также находится предательство Иуды. Об этих событиях повествуют евангельское чтение, составленное из описаний Тайной Вечери всеми четырьмя Евангелистами: Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками; и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи?... При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал. (Мф. 26; 20-23, 26-25). Об этом говорит и Тропарь Великого Четверга: Егда славнии ученицы на умовении вечери просвещахуся, тогда Иуда злочестивый сребролюбием недуговав омрачашеся, и беззаконным судиям Тебе, Праведного Судию, предает…. Об этом же и III стихотворение Пушкина «Подражание италиянскому»: Как с древа сорвался предатель-ученик, Диявол прилетел, к лицу его приник, Дхнул жизнь в него, взвился с своей добычей смрадной И бросил труп живой в гортань геенны гладной… Падение Иуды в стихотворении предается через библейский образ виноградной лозы. Христос говорил: Я есьмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают (Ин. 15; 5-6). Отпадшего от Истинной виноградной лозы — Иуду ждет наказание через предательский поцелуй: И Сатана, привстав с веселием на лике, Лобзанием своим насквозь прожег уста, В предательскую ночь лобзавшие Христа. О предательском поцелуе Иуды также повествует евангельское чтение Великого Четверга, но в стихотворении этот образ перевернут поэтом — Сатана целует Иуду.

Такова поэтическая «Страстная неделя» А.С.Пушкина. До настоящего время стихотворения этого цикла рассматривались по отдельности; сугубо светское образование исследователей творчества А.С.Пушкина, таинственные римские цифры в рукописях поэта, недостающие стихотворения — все это мешало составить тематический цикл.