2.14. О недопустимости предоставления

необоснованных гарантий

Важный и эксклюзивный запрет формулирует ч. 2 ст. 10 Кодекса: "Адвокат не вправе давать лицу, обратившемуся за оказанием юридической помощи, или доверителю заверения и гарантии в отношении результата выполнения поручения, которые могут прямо или косвенно вызывать у обратившегося необоснованные надежды или представления, что адвокат может повлиять на результат другими средствами, кроме добросовестного выполнения своих обязанностей".

Изучение предшествующей принятию Кодекса дисциплинарной практики показало, что и раньше адвокатское сообщество нетерпимо относилось к необоснованным гарантиям. "Ничто не навредит так процессу, как название его беспроигрышным" <*>. В некоторых регионах запрет толковался еще шире, т.е. в том смысле, что адвокату не следует давать никаких гарантий успешного разрешения дела, даже при его уверенности в том, что законное решение не может не быть в пользу его доверителя.

--------------------------------

<*> Пикар Э. Об адвокате (парадокс). М., 2000. С. 17. Цит. по: Мельник В.В. Этические правила поведения адвоката с клиентом // Адвокатская деятельность: Учебно-практическое пособие / Под общ. ред. В.Н. Буробина. М., 2003. С. 176.

Полагаем, что такая позиция излишне ограничивала бы тактику и стратегию деятельности адвоката. Положение ч. 2 ст. 10 Кодекса запрещает, например, поведение такого рода: защитник гарантирует (или намекает), заверяет своего доверителя в том, что к нему будет применена условная мера наказания, ссылаясь не столько на наличие правовых оснований, а на то, что у него приятельские отношения с судьей.

2.15. О презумпции достоверности информации,

представленной доверителем

Эксклюзивная норма части 7 статьи 10 предписывает: "При исполнении поручения адвокат в своих действиях исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем, и не проводит их дополнительной проверки". Данное правило означает, что нарушением этики будет любое выраженное адвокатом вовне сомнение в достоверности документов и информации, исходящих от его доверителя.

Как бы ни были неправдоподобны эти сведения, какие бы известные адвокату обстоятельства не доказывали бы их недостоверность - он должен строго придерживаться правила недопустимости сомнений в правдивости всего того, что сообщает ему клиент. Выражение адвокатом подобных сомнений неуместно ни в общении с доверителем один на один (наедине и конфиденциально), ни в присутствии третьих лиц. Профессиональная этика исходит из того, что всякое нарушение настоящего правила противоречит основе основ адвокатской деятельности: доверию к адвокату со стороны клиента.

Между тем недобросовестные представители профессионального сообщества часто демонстрируют противоположное отношение к информации от доверителя. Некоторые адвокаты уже при первой встрече с подзащитным требуют от него рассказать всю правду об обстоятельствах преступления. На робкие возражения клиента такой адвокат в категоричной форме заявляет: "Я не могу строить защиту, не зная истины". Как видим, подобное поведение не только выглядит неуместным, но и может быть оценено как нарушение профессиональной этики.

Именно данное этическое правило <*> лежит в основе запрета, сформулированного в Законе: "Адвокат не вправе делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если тот ее отрицает" (п. 4 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре).

--------------------------------

<*> История развития представлений о правилах профессиональной этики адвокатов позволяет сделать вывод о том, что первично именно настоящее правило как общая норма, "породившая" сформулированный в Законе частный запрет.