Тема 3. Аксиология

1. Понятие аксиологии.

Аксиология (от греч. сфа – ценность и логос – уче­ние) – учение о ценностях.

Движение дифференцирует бытие сущего. Первоначально бытие есть «в-себе-бытие», т. е. безразлично. В движении оно различается, переходит в инобытие и становится бытием-для-иного, т. е. для инобытия. Бытие, таким образом, в движении становится трояким: собственно бытие («в-себе-бытие»), бытие-для-иного, инобытие. Поскольку инобытие есть всего лишь иное бытия, существует через бытие и в этом бытии, то оно также есть бытие-для-иного. В движении любое бытие есть бытие-для-иного, а также в-себе-бытие и инобытие.

Ценность есть бытие в его различии. В-себе-бытие – это нейтральная ценность, бытие-для-иного – положительная ценность, инобытие – это отрицательная ценность.

В пределах онтологии различие незначимо, представляется исчезающим, снимаемым в движении, так как в конечном счете все есть бытие. Так, Фалес сказал, что смерть ничем не отличается от жизни. «Так почему же, — спросил кто-то, — ты не умираешь?» «Именно потому, что разницы никакой», — ответил он.

Фалес исходит из общепринятого различия жизни и смерти, теоретически выбирает позицию безразличия, ибо в бытии все есть только бытие (в учении Фалеса – «вода»), а практически предпочитает жизнь.

В диалоге Платона «Лисид» различаются «три рода — благое, дурное и третье — ни хорошее, ни дурное». Пос­леднее определено в «Горгии» как безразличное.

Позитивные ценности в европейской философии идентифицировались как благо, негативные – как «дурное» («зло»), нейтральные – как безразличное. Основной вопрос аксиологии: «Что есть благо?». Этот вопрос решался прежде всего по отношению к бытию: благо ли бытие?

Пессимизм (от лат. pessimum — наихудший) — восприятие мира, выражающие негативное, подозрительное, недоверчивое отношение к нему; пессимистическое мировоззрение указывает на преобладание в мире страданий и тщетную борьбу добра со злом, на торжество несправедливости, на бессмысленность человеческой жизни и исторического процесса.

Гераклит Эфесский был прозван «плачущим» философом за то, что не видел в бытии блага. Тем самым «Плачущий» Гераклит находится у истоков философского пессимизма – оценки бытия как «дурного», не-блага.

Античный писатель Лукиан изображает в рассказе «Продажа жизней» следующую сценку: «[Покупатель] А ты что плачешь, любезнейший? Думаю, гораздо лучше поговорить о тобой. [Гераклит]. О чужеземец, я думаю, что жизнь человеческая несчастна и полна слез, и нет в ней ничего, неподвластного смерти; потому-то я вас жалею и плачу. И настоящее мне не кажется великим, а уж будущее и вовсе печально — я разумею мировые пожары и погибель Вселенной. Об этом я и плачу, а еще о том, что нет ничего постоянного, но все смешано как в болтанке и одно и то же: удовольствие-неудовольствие, знание-незнание, большое-малое — [все это] перемещается туда-сюда и чередуется в игре Вечности (Эона)».

В практической философии пессимизм находит продолжение в нигилизме – установке на отрицание общепринятых ценностей, богов, обычаев и т.п. Одним из первых нигилистов был софист и «отец риторики» Горгий (480–380 до н. э.). В историю философии Горгий вошел благодаря сочинению «О том, чего нет; или О при­роде» (в противоположность сочинению элеата Мелис­са «О природе, или О том; что есть»). В нем подробно аргументируются три тезиса: 1) ничего нет, так как если бы нечто было, оно было бы либо возникшим, либо невозникшим; воз­никшим оно быть не может, согласно постулатам Мелисса («ни из сущего, ни из не-сущего»); невозникшее же долж­но быть бесконечным, бесконечное не может находиться ни в самом себе, ни в другом, а то, что нигде не находится — ничто; 2) если бы даже нечто и было, то оно было бы непознаваемо: если ре­альное («то, что есть») мыслимо, то нереальное («то, чего нет») должно быть немыслимо; поскольку Сцилла и Харибда мыслимы, то реальное немыслимо; 3) даже если бы оно было позна­ваемо, его невозможно было бы высказать в слове и истол­ковать другому, так как никто не вкладывает в слова тот же смысл, что и другой.

На практике нигилизм нашел выражение в античном кинизме (от прозвища Диогена — «пес»; лат. cynici — циники). Ее основатели (ученик Сократа Антисфен, Диоген Синопский) стремились к опрощению, возвращению к природе (бочка Диогена, его просьба к царю Александру Македонскому: «Отойди и не засти мне сол­нца»). Киники хотели быть «нагими и одинокими», они отрицали все требования стыда, настаивали на допустимости кровосмесительства и ан­тропофагии. Бедность для киников предпочтительнее богатства: лучше быть варваром, чем эллином, лучше быть животным, чем человеком. Киники инициировали стратегию переоценки ценностей, которую в XIX веке провозгласил Ф. Ницше.

Как страдание (принадлежность к бытию как отрицательной ценности) воспринимал мир буддизм. Вместе с тем страдания он считал иллюзией, преодолеваемой в нирване. Тем самым пессимизм связан с оптимизмом.

Философскому пессимизму сопутствует и оппонирует философский оптимизм – оценка бытия как блага. У истоков философского оптимизма находится Демокрит, прозванный «смеющимся» философом. Так, римский стоик Сенека сообщал: «Гераклит всякий раз, как выходил на люди, плакал, а Демокрит смеялся: одному все, что мы делаем, казалось жалким, а другому – нелепым». С точки зрения атомиста, все есть сцепления атомов, обладающих разными формами; следовательно, все действительно могло выглядеть нелепо.

Если страдание есть переживание отрицательной ценности, то удовольствие – переживание положительной ценности. Об избегании страдания и предпочтении удовольствия учил гедонизм, развитый киренаиками – древ­негреческая философской школой 3 в. до н. э. Согласно сократику Аристиппу из Кирены – неприятного избегают, приятному оказывают пред­почтение, это естественно и свойственно как животным и де­тям, так и мудрецам. Совершенное благо есть жизнь с удовольствием, или просто удовольствие. Остальные блага являются благами в той мере, в какой служат этой цели.

Киренаик Гегесий (ок. 320–280 до н. э.), прозванный «учи­телем смерти», утверждал, что чистого наслаждения все равно нет и удовольствие всегда сопровождается страданием. Поэтому жить не стоит. Полагал, что из-за множества зол счастье вообще невозможно, так что мудрец только избегает зол.

Пессимизм Гегесия (IV в. до н.э.)

Оптимизм Анникерида (IV-III вв. до н.э.)

В жизни какую избрать нам дорогу? В общественном месте – Тяжбы, да спор о делах, дома – своя суета; Сельская жизнь многотрудна; тревоги полно мореходство; Страшно в чужих нам краях, если имеем мы что, Если же нет ничего – много горя; женатым заботы Не миновать, холостым – дни одиноко влачить; Дети – обуза, бездетная жизнь неполна; в молодёжи Благоразумия нет, старость седая слаба. Право, одно лишь из двух остаётся нам, смертным, на выбор: Иль не родиться совсем, или скорей умереть.

В жизни любая годится дорога. В общественном месте – Слава и мудрость в делах, дома – покой от трудов; В сёлах – природы благие дары, в мореплаванье – прибыль, В крае чужом нам почёт, если имеем мы что, Если же нет ничего, мы одни это знаем; женитьба Красит очаг, холостым – более лёгкая жизнь. Дети – отрада, бездетная жизнь без забот. Молодёжи Сила дана, старики благочестивы душой. Вовсе не нужно одно нам из двух выбирать – не родиться Или скорей умереть; всякая доля блага.

Эпикуреизм в качестве высшего блага признал безопасность как избегание страдания.

Согласно, античному философии бытие есть благо, а зло – небытие (ущербность, нехватка бытия). Поэтому все благо и зла нет.

Немецкий философ Лейбниц «Теодицее» оправдывал Бога за зло в окружающем мире. Согласно Лейбницу, Бог по причине своего все­могущества обладал бесконечными возможностями при со­творении мира, и если был создан наш мир, то он и есть наи­лучший из миров. Зло не имеет самодов­леющего характера, это лишь некоторое лишение добра, в конечном счете оно ведет к добру, и даже наибольшее зло — к наибольшему добру. Человек не может согласиться с этим потому, что своим ограниченным взором он не в состоянии объять необозримую цепь событий, а ограниченным умом — проникнуть в суть вещей.

С распространением света разума, как считалось в эпоху Просвещения, не только раскрывается гармония мира, но и распространяется прогресс. Катастрофическое землетрясение 1755 г. в Лиссабоне стало одним из поводов для кризиса просветительского оптимизма. Вольтер в «Поэме о гибели Лисса­бона» писал: Мне Лейбниц не раскрыл, какой стезей незримой В сей лучший из миров, в порядок нерушимый Врывается разлад, извечный хаос бед, Ведя живую скорбь пустой мечте вослед. Зачем невинному, сродненному с виновным, Склоняться перед злом, всеобщим и верховным? Постигнуть не могу в том блага своего. Я, как мудрец, увы! Не знаю ничего».

Иеремия Бентам (1748—1832) выступил как основатель утилитаризма. «Человеческая природа — империя радостей и боли», — писал Бентам. Добиться удовольствия и избежать страдания — единственные мотивы действия. Польза – это превосходство (избыток) удовольствия над страданием. Утилитаризм предлагает добиваться наибольшего счастья при минимуме страданий. Это ведет к расчетливому гедонизму, тщательно оценивающему характеристики удовольствия: продолжительность, интенсивность, ясность, близость, способность продуцировать другие удовольствия, отсутствие неприятных последствий. Мудрец тот, кто умеет отказаться от немедленного наслаждения во имя будущего блага и устойчивости. В то же время важно не допускать ошибок в оценке приятных и вредных следствий из поступков. Для этого нужна моральная арифметика с выверенными расчетами. Каждый из нас ищет счастья. От законодателя требуется неустанная работа по закреплению возможности достижения «максимального счастья для наибольшего числа людей».

В XIX веке пессимизм был связан с представлением об угасании Солнца и конце жизни на Земле. Альтернативой нигилизму стал позитивизм – установка на положительное, на то, что «есть на самом деле», «в действительности», Основоположник позитивизма французский философ Огюст Конт (1798-1857) критиковал разрушительные фикции теологии и метафизики, выступая за положительное, т. е. практическое, фактическое и полезное.

В ХХ веке пессимизм выражен в алармизме – тревоге за перспективы решения глобальных проблем.

Реизм

Включенность в процесс определяет «страдательность», пассивность тела, снимаемого в движении. Такое тело принято называть объектом.

СУБЪЕКТ (от лат. subjectus — лежащий внизу, находящий­ся в основе, от sub — под и jacio — бросаю, кладу основа­ние).

Sub–jectum — это латинская калька греческого hypo–keimenon. Ta hypokeimena у Аристотеля имеет смысл сущего, которое под–лежит познанию, восприятию и т.д. или так или иначе включено в обиход . Это «одно» или «нечто», лежащее в основе многообразных свойств и признаков, которые вещь ближайшим образом нам показывает. Лежащее в основе многообразной предикации и через предикацию (kategoria) себя кажущее есть логический субъект (to hypokeimenon), «подлежащее». Лежащее в основе делает возможным присутствие вещи в многообразии ее определений.

В предикате фиксировалась оценка субъекта. Поскольку предикаты рассматривались, как-то чем может быть один или другой субъект, то они стали рассматриваться как предлежащие субъекту. Например, если «Сократ смертен», то Сократ имеет отношение к смерти. В Средние века это присутствующее для знания и в знании, т.е. как предмет знания, называли conceptus objectivus или просто objectum. В схоластике Ob–jectum (пред–мет) есть то, что пред–стоит интеллекту, как интеллекту в–нятное и им уже по–нятое в понятии, как «брошенное перед» (от ob–jicio) и пред–лежащее в отличие от под–лежащего (субъекта). Объективное существование означает существование для интеллекта (Гегель говорит: «бытие для сознания»), в то время как субъект есть в себе сущее основание объекта, не имеющее к сознанию никакого иного отношения, кроме возможности «бросить», «метнуть» пред ним пред–мет.

Поскольку объект вычленяют по отношению к субъекту и ставят к нему в некоторую связь, то объект рассматривает как нечто пассивное, а субъект — активное. Субъект является необходимым полюсом субъектно-объект­ных отношений. СУБЪЕКТИВНОЕ — то, что характеризует субъект или же производно от субъекта и его деятельности. Соответственно определяется ОБЪЕКТИВНОЕ.

Большинство представителей классической философии отож­дествляли субъект с центром сознания, с Я. Фихте: Я=Я. Есть Я и не-Я. Не-Я положено в Я и его определяет.

вещь — это все то, что доступно чувствам

Отношение и связь.

Отношение (от relativus – отнесенное ) – положенность в иное. Отношение есть процесс переноса (отнесения, отсылки) какого-либо момента вещи в другую вещь. Перенос завершается положением (вкладыванием, хранением) относимого содержания в найденное новое основание. Имеет стороны и свое собственное различие в самом себе. И стороны его — это самостоятельная устойчивость, так как они в своей безразличной разности друг относительно друга надломлены в самих себе, так что устойчивость каждой из них точно так же имеет свое значение лишь в отношении с другой или в их отрицательном единстве. Соотношение. Референция. Самореференция

Аристотель писал, что нечто «есть то, что оно есть», лишь «в связи с другим или находясь в каком-то ином отношении к другому». Для соотнесенного существовать — значит находиться в каком-либо отношении к другому. Реляционизм: Является ли отношение столь же реальным, что и объекты, в этом отношении находящиеся? Реисты признают лишь бытие вещей и отрицают бытие отношений. Релятивизм — "Все относительно". Формулировка прин­ципа релятивизма, как недостоверности и относительности всякого знания, впервые встречается у древнегреческих со­фистов, позднее — в скепти­цизме и в английском эмпиризме.

Относительным нечто является потому, что обусловлено отношением, зависит от него. Absolutus — «отвязанное», «отпущенное». Самобытие. Итак, абсолютным нечто является потому, что существуя в данном отношении, не зависит от других отношений, не обусловлено ими, является поэтому безусловным, безотносительным.

Этимологически связь – соединенное. Связь — отношение общности, соединения или согласованности. Связь – всё то, что ограничивает движение тела.

Связь – взаимозависимость. Зависимость — односторонняя связь между объектами. От­сутствие связи между объектами означает их взаимную неза­висимость.

«Стихия передавания», единичное из своего «внутри-себя-бытия» продолжается в других единичных и потому всеобщность. Принцип всеобщей взаимосвязи «Вселенная есть связь, ибо сущее сливается с сущим» (Парменид).

При наличии взаимосвязи между вещами изменение одной вещи вызывает изменение другой. Взаимоотношение же не означает, что изменение' одной вещи определяет какое-то изменение другой. При изменении одной вещи ее отношение к другой вещи меняется, но сама эта другая вещь остается неизменной, если нет какой-либо другой причины, вызывающей изменение. Поэтому категории связи и отношения нельзя отождествлять друг с другом [124; 43].

ОТНОШЕНИЕ — связь между некоторой вещью и тем, что с ней соотнесено. Считается, что категорию отношения в философию ввел Аристотель (Аристотель. Соч., т. 2. М., 1978, с. 66), писавший, что нечто «есть то, что оно есть», лишь «в связи с другим или находясь в каком-то ином отношении к другому». Для соотнесенного существовать — значит находиться в каком-либо отношении к другому. Является ли отношение столь же реальным, что и объекты, в этом отношении находящиеся. Различные философские школы давали на этот вопрос разные ответы. Естественно считать, что отношения между вещами столь же реальны, как и сами вещи, — в том смысле, что нет вещей вне каких-либо отношений и нет отношений, которые не связывали бы какие-либо вещи (явления, события, процессы и т. п.).

РЕЛЯТИВИЗМ (отлат. relativus — относительный) — фи­лософский принцип, подчеркивающий примат связи объек­тов перед их субстанциальными свойствами, приоритет цело­стности, системности реальности перед ее отдельными час­тями, развития — перед сохранением.

И. Петцольдта: «Действительность показывает нам только отношения, только относительности»

Связь релятивизма с субъективизмом признают иногда и сами релятивисты. Так, излагая взгляды Протагора, И. Петцольдт пишет: «Подобно тому, как мы прежде не могли найти ни одного свойства вещи вне зависимости его от других свойств, так и теперь мы не находим ни одного, независимого от нашей личности... Но подобно тому, как не существует вещи самой по себе, так и совокупность вещей, окружающий мир не существует сам по себе, а лишь в своем отношении к воспринимающему субъекту» [89, стр. 104-105].

Относительность вещей проявляется в том, что они не существуют вне отношений к другим вещам. Нельзя изолировать вещь от отношений. Изменение отношений изменяет и саму вещь. Относительность свойств выражает связь свойства с отношением. Свойство невозможно вне отношений к другим свойствам и вещам.

КОТАРБИНЬСКИЙ (Kotarbiriski) Тадеуш (З марта 1886, Варшава — 3 октября 1981, Варшава) В 20-х гг. он сформулировал програм­му «реизма» или «конкретизма» (от лат. res — вещь, concretо — материя, вещество). Эта программа постулировала реальность существования только телесных объектов (вещей) и отверга­ла реальность существования свойств и отношений помимо вещей; значением имени является вещь, а общие имена, на­звания свойств и отношений должны рассматриваться как ме­тафоры или сокращения, в принципе элиминируемые из языка науки. Вещь — любой предмет с пространственно-временны­ми характеристиками. «Реизм» отвергает психофизический па­раллелизм и трактует психические процессы как деятельность организмов и состояния нервной системы. Номиналистичес­кая программа «реизма» встретилась с принципиальными зат­руднениями: невозможностью «реистического» обоснования объективности познания, адекватности субъективных состо­яний познаваемым предметам; метафизическим разрывом между вещами, с одной стороны, и их свойствами и отно­шениями — с другой.