6.4. Социальная борьба в России в XVII в. Восстание с.Т. Разина

В литературе часто весь XVII век называют «бунташным». Однако современники именовали «бунташным веком» лишь время правления Алексея Михайловича, как раз и отмеченное масштабными социальными выступлениями.

Причины этих волнений и движений нельзя однозначно представлять как следствие крепостнической политики государства. С одной стороны, что «закрепощение сословий», т.е. постановка всех их на службу государству, ограничение личной свободы (и — как важной части этой свободы — права самостоятельного перемещения по территории государства, прикрепление к городскому «тяглу» или к земле) вызывали протест, который аккумулировался и, вместе с другими факторами, становился причиной восстаний. Но, с другой, сами современники событий и их участники зачастую не связывали сословную политику государства с городскими восстаниями и разгулами казачьей «вольницы». Каждое выступление было обусловлено собственными конкретными причинами, главным образом — конкретными действиями властей. В народном сознании гнет власти персонифицировался не в лице царя, а в образах бояр-начальников и дворян — непосредственных владетелей крестьян, дворян.

Нельзя не отметить и еще одной важной причины возмущений – постоянного росту налогового бремени. Свои финансовые проблемы Московская власть решала путем увеличения прямых и косвенных налогов. Иногда государство забирало у подданных в виде податей до 40% их доходов. Именно рост налогов приводил к уходу населения под юрисдикцию частных лиц, чтобы не платить подати государству. Частное крепостное право зачастую воспринималось как более легкое, чем государственное «тягло».

В XVII в. государство перешло к обложению хозяйств, а не земли и ввело сначала «живущую четверть» (количество дворов плательщиков налогов на определенном пространстве земли), а затем и подворное обложение. Населения продолжало платить многочисленные сборы: ямские деньги», полоняничный сбор, «стрелецкий хлеб» и «запросные деньги», т.е. чрезвычайные налоги. Кроме того, оставались косвенные налоги, в том числе «кружечный сбор», т.е. винная монополия. Горожане несли государственные служебные повинности, собирая для казны налоги и пошлины и отвечая за их недобор своим имуществом. Служба «верных людей» считалась почетной государственной обязанностью; жалованья они не получали. Немало зла чинил и обычай отдавать сборы налогов и пошлин на откуп частным предпринимателям. Только в 1654 г. правительство Алексея Михайловича признало эту практику порочной и запретило откупа, но ненадолго.

Еще одна причина движений — сопротивление реформам власти, прежде всего религиозным. Сопротивление изменениям в Церкви «по латынскому обычаю» собирало в своих рядах многих недовольных властью, не только ее церковной, но и социальной и финансовой политикой.

Зачастую движения провоцировались и другими обстоятельствами, такими, как войны или эпидемии; но в таких случаях лишь выплескивалось наружу недовольство, вызванное социальной, религиозной и финансовой политикой как власти в целом, так и отдельных ее служилых людей.

Начало массовым бунтам было положено «площадными случайностями», т.е. городовыми волнениями, перераставшими в восстания. Одно из первых — «Соляной бунт» — произошло в 1648 г. в Москве. Причиной народного возмущения явились меры правительства, возглавляемого Б.И. Морозовым: усиление налогового обложения и сокращение жалования «служивым людям» — стрельцам и подьячим. Особенное возмущение вызвало введение в 1646 г. налога на соль, который уже в феврале 1647 г. пришлось отменить из-за яростных протестов населения. Но новые требования о непременном и суровом взыскании недоимок с «тяглых людей» привели к взрыву возмущения.

Народ решил обратиться с челобитной непосредственно к царю, когда он 1 июня 1648 г. возвращался в Москву с богомолья из Троице-Сергиева монастыря. Но жалобы не дошли до монарха: окружавшие царя бояре порвали поданные горожанами челобитные. Царская охрана разогнала толпу просителей, но в стрельцов из толпы полетели камни.

На следующий день просители вновь попытались пробиться к царю, участвовавшему в крестном ходе; теперь на сторону восставших перешли и стрельцы. Восставшие требовали выдачи им боярина Б.И. Морозова, а также деятелей его правительства – окольничего П.И. Траханиотова и Л.С. Плещеева. Бояре не смогли успокоить людей, не смог уговорить их и царь. Толпа разгромила дворы Морозова и других ненавистных москвичам бояр, а дьяк Назарий Чистый был убит.

После этого восставшие устремились в Кремль и потребовали выдачи Плещеева и Траханиотова. Власти были вынуждены выдать восставшим Плещеева, которого тут же жестоко убили. Траханиотова же выдали для казни по прошествии нескольких дней, когда произошли пожары, в организации которых молва обвинила бывших Московских управителей. Государю едва удалось упросить восставших не казнить царского воспитателя Морозова под обещанием отправить его в ссылку.

Вслед за Москвой, восстания вспыхнули в Соли Вычегодской, Устюге Великом, Владимире, Козлове, Курске и других городах. Но особенный масштаб после Москвы они приобрели в 1650 г. в Пскове.

Поводом для волнений в Пскове явился резкий подъем цен на хлеб, вызванный казенными закупками этого продукта для отправки в Швецию, (в качестве компенсации за уход населения с отошедших к Швеции по Столбовскому миру 1617 г. русских земель). Узнав же, куда пойдет хлеб, горожане потребовали от митрополита Макария и царского воеводы, чтоб они того покупного хлеба за границу не отдавали. Местный воевода Н.С. Собакин уступил просьбам посадских людей и запретил вывоз хлеба, однако приезд шведов за хлебом вызвал восстание. Под арест были посажены воевода Собакин, и присланные из Москвы для разбирательства государевы люди. Волнения вспыхнули и в соседнем Новгороде.

Прибытие посланного из Москвы карательного отряда, вызвавшее разброд среди восставших. Инициаторы волнений в Новгороде были схвачены и взяты под стражу; псковичи же оказали упорное сопротивление. Для обороны города была создана выборная «всегородская изба» во главе с земским старостой Гаврилой Демидовым. После долгих переговоров Москве удалось склонить псковичей к повиновению, а царская грамота 19 мая 1650 г. обещала им прощение.

Псковский бунт удалось усмирить уговорами и прощениями, но последующие восстания носили гораздо более ожесточенный характер и подавлять их приходилось военной силой.

В июле 1662 г. в Москве произошло новое восстание, известное под именованием «Медного бунта». Поводом к нему послужило введение медных денег и особые строгости при взимании недоимок. Они были связаны с общим дефицитом монет в России. Не имея собственных месторождений золота и серебра, Московская власть вынуждена была чеканить русскую монету из иноземных денег — «ефимков» (так называли серебряные немецкие талеры).

Но драгоценных металлов по-прежнему не хватало; поэтому около 1654 г. начался выпуск медных денег, которые сразу же упали в цене; различный курс серебряных и медных монет привел к тяжелому экономическому и социальному кризису и вызвал события 1662 г. К этому времени за 1 серебряный рубль давали до 15–20 медных. К тому же было в обращении было много фальшивых, или «воровских» медных денег.

Все это и спровоцировало бунт. В начале восстания по Москве были расклеены «воровские письма», в которых обвинялись в сговоре с воровскими печатниками и с поляками (против которых шла война) близкие царю государственные деятели: бояре Илья и Иван Михайлович Милославские, Ф.М. Ртищев, купец Василий Шорин. Возбужденная письмами толпа, состоявшая из посадских людей и стрельцов, разгромила двор Шорина и двинулась в Коломенское, где в это время находился Алексей Михайлович. Царь посоветовал названным в письме боярам укрыться в хоромах царицы и царевен, а сам стал уговаривать толпу, обещая, возвратившись в Москву, «учинить сыск и указ».

Тем временем подоспели вызванные царем войска. Стрелецкие полки полковников были впущены в Коломенское через задние ворота и неожиданно напали на толпу. Восставшие были рассеяны, многие убиты, часть их была загнана в реку. По свидетельству современника, было убито и схвачено более 7 тыс. человек; еще около ста утонуло. Расправы над восставшими чинились и в Москве, на людных местах устанавливались виселицы. Стрельцы, подавившие восстание, были щедро награждены. Но, напуганное восстанием, правительство в 1663 г. прекратило обращение медной монеты.

Вслед за горожанами вновь активизировались донские казаки. Обострение ситуации на Дону было следствием целого ряда внешних и внутренних факторов. Во-первых, на самом Дону уже не было прежнего равенства. Наиболее зажиточные («домовитые») казаки проживали в низовьях Дона. Именно низовому войску шло царское жалование. В низовьях Дона были прекрасные места для рыболовства, что также способствовало обогащению низовых казаков. Кроме того, низовым казакам часто доставалась лучшая часть военных трофеев. Из среды домовитых низовых казаков формировалась казачья «старшина» — атаманы и есаулы.

Наибольший приток населения из России и Украины наблюдался у верховых казаков, проживавших по Среднему Дону, рекам Хопру, Медведице и Иловле. Им доставалась лишь небольшая часть жалования и военной добычи, которые распределяли верховые казаки. Многие из них попадали в долговую кабалу к низовым казакам-ростовщикам. Скопление «голутвенных» казаков и беглых в верховьях Дона и привело в 60-е гг. XVII в. к социальному взрыву

Во-вторых, Московское правительство стремилось подчинить войско, поставить его под свой контроль. Казаки же по-прежнему считали, что они вольны как посылать свои отряды на русскую службу, так и отзывать их. Так, во время войны с Польшей в 1655 г. атаман Иван Разин самовольно увел своих казаков из действовавшей армии из-под Киева. Русское правительство решительно пресекало эти попытки и казнило Разина. Кроме того, правительство требовало от казачьей старшины борьбы с голутвенными «воровскими» казаками, которые уходили на Волгу и там промышляли разбоем.

В-третьих, правительство стремилось ликвидировать принцип «с Дона выдачи нет». В 1666 г. Москва впервые потребовала выдачи беглых крестьян, ушедших к верховым казакам на Хопер. Однако даже казачья старшина, лояльная Москве, твердо отстаивала право невыдачи беглых.

Одним из проявлений социального расслоения казачества стал поход атамана Василия Уса. В июле 1666 г. его отряд, собранный из голытьбы, подошел к Туле с просьбой о зачислении на царскую службу и выдаче жалования. По дороге казаки, по донесениям местных помещиков, принимали к себе в отряды беглых московских людей. Дожидаясь ответа из Москвы, казаки занялись реквизициями продовольствия у населения и расправами с помещиками. Когда же против голытьбы были посланы московские войска, отряд Уса ушел на Дон.

Весной 1667 г. началось народное движение, вошедшее в историографию как восстание или даже крестьянская война под руководством Степана Тимофеевича Разина. Разин принадлежал к среде зажиточных казаков и родился около 1630 г. в ст. Зимовейской. Крестным отцом его был атаман Корнилий Яковлев. Разин прославился в походах против турок и крымцев и получил почетное звание старшины. Его имя было популярно среди казаков, особенно голутвенных, так как была известна его ненависть к Московскому правительству, казнившему брата Ивана.

Двухтысячный отряд Степана Разина, состоявший из казаков, беглых боярских людей и крестьян, перебрался с Дона на Волгу в поход «за зипунами» (добычей). Разницы нападали на плывшие по Волге суда, в том числе и русские караваны, а затем разгромили посланный против них стрелецкий отряд.

Осенью Разин с флотилией из 40 судов-«стругов» отправился в морской поход вдоль западных и южных берега Каспийского моря. В 1668—1669 гг. были разграблены многие персидские города, захвачена большая добыча. В то же время Москва прислала Разину в Астрахань «милостивую грамоту», прощавшую его самого и членов отряда в случае сдачи оружия и прекращения разбоев. Одновременно с Разиным на Дону возникло еще несколько «воровских» отрядов атаманов Сергея Кривого, Алеши Протокина, Алеши Каторжного и др., которые позже присоединились к разинскому. К Разину примкнул и отряд Василия Уса.

Людские потери в сражениях с персидскими войсками побудили Разина в августе 1669 г. вернуться в Астрахань, где он воспользовался царской амнистией. Вопреки достигнутому соглашению, он не отдал правительству пушки и паруса от стругов и ушел на Дон.

Ряды сторонников Разина постоянно увеличивались за счет бежавших к нему казаков и «голутвенных людей». В начале 1670 г. года к Разину в Черкасск был послан посол Герасим Евдокимов с царской грамотой, в которой царь обещал Разину и его казакам милости за верную службу. Но по приказу Разина Евдокимова убили как боярского лазутчика, а атаман Яковлев был фактически отстранен от власти.

В Кагальницком городке, где остановился Разин и его сторонники, к весне 1670 г. насчитывалось уже около 4 000 казаков. С ними Разин двинулся вверх по Дону и призвав казаков «идти с Дону на Волгу, а с Волги идти на Русь... вывести изменников бояр и думных людей и в городах воевод и приказных людей... и черным людям дать свободу». Очень быстро войско Разина выросло до 10 000 чел.

В апреле 1670 г. войско Разина подошло к Царицыну. Город был взят, воевода и стрельцы перебиты. 22 июня отряд подошел к Астрахани, превращенной в мощную крепость. Астрахань считалась сильной крепостью, но стрельцы и жители города помогли казакам открыть ворота.

После этого Разин направился вверх по Волге. По пути движения его армии разрасталось народное восстание. Разин посылал по всей стране «прелестные письма», где призывал: «Хто хочет богу да государю послужить, да и великому войску, да и Степану Тимофеевичу, и я выслал казаков, и вам бы заодно изменников выводить и мирских кровопивцев выводить». Таким образом, он как бы действовал и от лица государя Алексея Михайловича, законного правителя. Донской атаман обещал установить по все стране «казацкое устройство». Без сопротивления на его сторону перешли поволжские города Саратов и Самара; восстание охватило значительные районы Поволжья.

5 сентября Разинская армия осадила осадил Симбирск, но взять его не смогла. На помощь Симбирску из Казани пришел отряд князя Ю.Н. Борятинского. 1 октября правительственным войскам удалось пробиться в город, а 3—4 октября повстанцы были разбиты у стен крепости. Разин был ранен в голову, соратники увезли его на Дон.

В землю донских казаков двинулась карательная армия. 14 апреля 1671 г. зажиточные казаки приступом взяли Кагальницкий городок, схватили Разина и его брата Фрола и привели в Черкасск. Войсковой круг приговорил Разина к смертной казни. Атаман Яковлев лично доставил своего крестного сына в Москву, где вождь восстания был четвертован 6 июня 1671 г. Последний оплот разинцев — Астрахань — сдалась правительственным войскам 27 ноября.

Так закончилось восстание Разина – самое крупное в XVII столетии; в нем участвовало до 200 тыс. чел. Современный исследователь С.В. Бушуев отмечает: «Всякая гражданская (или, если угодно, “крестьянская”, хоть это и не о разинщине) война, конечно, симптом социального неблагополучия. И в нашем случае можно говорить о разных социальных и политических причинах, ее породивших: крепостнических тенденциях, зафиксированных в Соборном Уложении, развитии приказной бюрократии, прекращении Земских соборов и т.д. Вот только идеализировать Разина и его дело не надо, как не надо идеализировать гражданские войны в истории, вообще. Всякая такая война — трагедия того общества, где она происходит. Рожденная несправедливостью и насилием, она сама несет несправедливость и насилие, далеко не всегда выходя за пределы этого порочного круга. А движение Разина помимо “прелестей” гражданской войны еще имело на себе роковую печать русского бунта».

Последним серьезным испытанием для властей стало Соловецкое восстание (1668—1676 гг.). Соловецкие монахи заявили о своей приверженности старой вере и отказались признать «латынские книги». Во главе восстания встал сам архимандрит Никанор.

Монастырь был прекрасно укреплен, имел по крепостным стенам привезенные из Голландии пушки, а также массу припасов для долгосрочной обороны. В течение многих лет он держал осаду правительственных войск. Тайными ходами в монастырь прибывали и посланцы от Разина, а после подавления Разинского бунта часть уцелевших его соратников примкнула к осажденным.

Сопротивление восставших было сломлено лишь после того, когда монах-перебежчик выдал осаждавшим местонахождение потайного хода. В ночном бою внутри крепости почти все ее защитники были перебиты; лишь немногие попали в плен и были казнены. Так закончился «бунташный век».

К оглавлению