ГОСЭКЗАМЕН / История культуры / В. 3. Культурный переворот Осевого времени

В – 3. Культурный переворот Осевого времени.

«Ось» истории мировой цивилизации – метафорическое обозначение исторического периода с 8 по 2 вв. до н.э. как наиболее важного для развития мировой цивилизации и культуры. Понятие «оси», «осевой эпохи», «осевого времени» заняли центральное место в историко – культурологической концепции нем. философа К. Ясперса. В своих построениях он исходил из сущестующей традиции разделять мировой исторический процесс на два крупных периода: первый – до Рождества Христова, второй – после него. Этой традиции соответствуют принципы летоисчисления, принятые в большинстве современных стран. Не случайно Гегель назвал время жизни Христа «осью мировой истории». Ясперс, оттолкнувшийся от гегелевского высказывания, построил оригинальную историко – цивилизационную концепцию, согласно которой подлинной «осью мировой истории» является не время жизни Иисуса Христа, а 5 век до Р.Х.

Ясперс утвержал, что наиболее важные для мировой цивилизации и культуры события имели место именно в пятом столетии, а также на протяжении 3 веков до него и на протяжении еще 3 веков после него. Период в 8 по 2 век до Р.Х. Ясперс назвал «осевым временем» мировой цивилизации. Человечество долго готовилось, копило силы, чтобы подойти к решающему моменту. За эти шесть веков ему удалось совершить великий прорыв по всем направлениям культурного развития. Родились такие цивилизационные формы, сложились столь продуктивные и перспективные культурные реалии, идеи, концепты, образы, которые задали тон и направленность духовно – практической жизни мирового сообщества на последующие тысячилетия. В эпоху «осевого времени» возникли великие культурные миры, чьи ценности по настоящее время играют определенную роль в формировании духовного мира современного человека. В Древней Греции «осевое время» получило название эпохи «греческого чуда», продолжавшейся от Гомера до Аристотеля и давшей миру небывалое по яркости созвездие гениев во всех областях культуры, в том числе в философии, драматургии, архитектуре, скульптуре. На Ближнем Востоке усилиями израильских пророков были созданы основные книги Библии, сложились основы теории зороастризма, связанной с именем и деятельностью пророка Заратустры. В Китае сформировались главные философские школы, появились фигуры великих мыслителей Лао Цзы и Конфуция, чьи учения целиком сохранили свою значимость по сей день. В Древней Индии это время жизни Будды и эпоха возникновения буддизма.

Если «доосевое время» мировой предыстории, глубокой архаики – это пора «внутриутробного» развития культуры, то «Осевое время» - пора ее настоящего рождения и первоначального детства. В «Илиаде», «Одиссее», Ветхом Завете, «Авесте», «Махабхарате», в умозрениях выдающихся философов и откровениях великих пророков «осевые народы», к которым относятся древние греки, китайцы, индийцы, евреи, заложили основы мировых религий, выступили создателями грандиозных философских и этико – правовых систем. В условиях грандиозного исторического перехода к новым ценностным системам совершались напряженные религиозные, этические, философские искания. Поэты, драматурги, пророки, мыслители искали ответы на вопросы о том, как жить человеку в изменившемся и продолжающем меняться мире. «Осевое время» носило ярко выраженный переходный характер от традиций патриархально – родовой жизни к существованию в новых, еще только складывающихся условиях активного формирования основ государственности, возникновения классов, имущественного расслоения прежде монолитных родовых общин на богатых и бедных, роста городов, развития ремесел, усложнения образа жизни и характера общения.

«Осевое время» стало эпохой исторического возникновения личности. В этот период индивидуальное «Я», как первооснова личности выделилось из общинно – родового «Мы». С ним заявил о себе феномен личного достоинства, предполагающий право индивида иметь и отстаивать собственное мнение, высказывать свои, независимые оценки и суждения, т.е. самоопределяться в социальной жизни. Связь человека с традициями прошлого утратила жесткий, принудительный характер. С ними можно было считаться, но традициями можно были и пренебречь и в склонности «осевой» личности к нарушениям древних традиций, норм, запретов проявилось ее особое качество – трансгрессивность как способность переступать черту привычного, дозволенного традицией, обычаем, законом. Трансгрессивность как избыточность психических, духовных возможностей позволяла человеку устремляться за пределы известного к неизведанному, открывать новое, создавать ранее не виданные творения, котрых не было в природе. На этом пути стали возникать новые формы мирообъяснения, научные открытия, философские модели мироздания. Но та же трансгрессивность «осевой» личности выказала способность порождать негативные социальные следствия, обретать вид склонности к нарушениям существующих норм, к их «переступанию». Она с огромной силой обнаружилась в ранее невиданном падении нравов и распространении преступности. В этом отношении характерны ветхозаветный миф о грехопадении Адама и Евы и история Библейского Хама.

Развитие цивилизации способствовало тому, что многие индивиды утрачивали привычные жизненные ориентиры, выпадали из традиционных социальных ячеек, оказывались в положении «лишних людей». Эти обстоятельства способствовали падению нравов и росту преступности. Явно обнаружилась недостаточность архаических регуляторов – неписаных правил социального поведения, опиравшихся на древние традиции, ощущалась острая необходимость в новой, дополнительной, более эффективной регулятивной силе, в более надежном дисциплинарном механизме, которые позволяли бы удерживать трансгрессивную личность от опасных шагов, угрожающих основам цивилизации и культуры. Рождалось право – дополнительная сила, призванная регулировать человеческое поведение в качественно усложнившихся условиях развивающейся цивилизации. Своеобразие права заключалось в том, что оно обуздывало свободу ради свободы. Цивилизованный порядок не исключал свободу, а предполагал ее. Он исключал лишь своеволие и вседозволенность. Право должно было оберегать те необходимые степени свободы, без которых невозможно ни творчество, ни здоровое самоутверждение, ни полнокровная человеческая жизнедеятельность. Воля к цивилизованному, культурно оформленному порядку не может быть бессознательной. Ей необходимо знать свои цели, средства, возможности и методы. Она должна знать все, что может быть выявлено разумом. Ответом на эту потребность становится интенсивное развитие философско – правовой мысли. Не случайно «осевое время» обнаруживает себя как эпоха, когда возникли наиболее крупные и значительные из учений о социальном и правовом порядке. Теории Платона, Аристотеля, Конфуция представили цивилизованным сообществам именно те знания, которые превратили прежнюю бессознательную волю к порядку, в сознательную и целеустремленную. Древние греки как один из наиболее «осевых» народов, создавшие свою правовую цивилизацию полисного типа, в наибольшей степени проработали интеллектуально - философскую, рациональную сторону проблемы социального порядка. Они были в большей степени философами, чем практическими политиками и юристами. Воля к знанию того, что такое порядок, у них преобладала над волей к порядку как к таковому. Это положение исправили древние римляне, чья государственность стала истинным воплощением абсолютной воли к порядку. Их прагматически ориентированное мышление и такая же практическая воля к порядку сотворили чудеса – позволили создать невиданные дотоле миром правопорядок. «Осевое время» становится эпохой появления и приумножения огромного количества юридических документов. В отличие от устных договоренностей это был качественно иной уровень бытия правовых соглашений и решений. У письменных договоренностей появилась возможность отдельно от людей оказывать регулятивное воздействие на поведение сторон.

На основе двух противоположно направленных, но неразрывно связанных процессов – широкого распространения трансгрессивных моделей общественно опасного поведения и развития новообразующихся правовых систем – возникает первичная, «осевая» морально – правовая реальность. Обозначенные морально – правовыми нормами «осевого времени», новые модели цивилизованного социального поведения проводят отчетливую грань между должным и запретным. Каждый, чье поведение не соответствует этим моделям должного, - это либо варвар, либо правонарушитель. Свобода и закон, преступление и право практически одновременно становятся атрибутами цивилизации. Именно в «осевое время» возникает противоположность закона и преступления.