Протокол допроса обвиняемого

Город Москва 13 октября 2000 года

Следователь следственно‑оперативной группы Генеральной прокуратуры Российской Федерации капитан юстиции Юсуфов A. M., в служебном кабинете № 326, с соблюдением требований ст. ст. 17, 46, 150–152 Уголовно‑процессуального кодекса РСФСР, с участием адвоката юридической консультации «ВЕРДИКТ» г. Москвы Нечепуренко Павла Яковлевича, допросил в качестве обвиняемого Радуева Салмана Бетыровича.

Допрос начат в 15 часов 00 минут.

Вопрос: Расскажите о вашей учебе в Ростовском институте Народного Хозяйства в период с 1987 по 1990 годы?

Ответ: В Ростовский институт Народного Хозяйства я поступил в 1987 году на факультет планирования промышленности. В 1987 году, проходя срочную воинскую службу в рядах Вооруженных Сил СССР, я получил направление на право сдачи экзаменов для поступления в Ростовский институт Народного Хозяйства. Направление мне выдал начальник политотдела нашего ракетно‑артиллерийского гарнизона, номера части, где проходил службу, я не помню. В направлении было указано, что войсковая часть ходатайствует о моем зачислении на учебу. Подробно, что было написано в направлении, я не помню. В июле 1987 года я приехал в Ростов и сдал документы в Ростовский институт Народного Хозяйства. Сдал три экзамена, на оценки «хорошо» и «отлично», после чего меня зачислили студентом первого курса, на факультет планирования промышленности. Институт располагался в центре Ростова, названия улицы я не помню. В какой группе я учился, фамилии преподавателей, декана я также не помню. Из моих однокурсников я помню только одного парня по имени Сергей, родом он был из Новороссийска. У нас на курсе было всего три парня и более двадцати девчат. Я не помню фамилий и имен студентов, не только которые учились со мной на курсе, но и других курсов. Проживал в основном я в гостинице «Юбилейная» на разных этажах. Гостиница располагалась напротив нашего института. Позже стал снимать квартиру, адреса которой также не помню. Учился я в институте с 1987 по 1990 год. На четвертом курсе оставил учебу и уехал в Болгарию заниматься коммерческими делами. Аттестат о завершении мной средней общеобразовательной школы и направление воинской части остались в институте. Больше что‑либо в отношении моей учебы я показать не могу.

Вопрос: Проходили ли вы обучение в других высших учебных заведениях России?

Ответ: В 1992 году я поступил в филиал Махачкалинского института управления бизнеса и права. По моей просьбе приемная комиссия, которая должна была принять у меня вступительные экзамены, приехала в город Гудермес. Я прошел тестирование, после чего был зачислен на четвертый курс указанного института на экономический факультет. Так как аттестата у меня не было, я предоставил им копию аттестата. В 1993 году я экстерном сдал государственные экзамены и завершил указанный институт. Экзамены я сдавал так же, как и при моем поступлении, в Гудермесе. Кто приезжал из экзаменаторов, как при поступлении, так и при завершении мной института, мне не известно. После окончания института мне официально был вручен диплом. При вручении мне диплома в Гудермес приезжал сам лично Джохар Дудаев. Сотрудники института из Махачкалы записали все на видеокассету, которая хранится до сих пор у них. Больше что‑либо я показать не могу.

Допрос окончен в 16 часов 10 минут.

Протокол допроса мной прочитан. С моих слов записан верно. Поправок и дополнений не имею.

(С. Б. Радуев)

Адвокат: (Нечепуренко)

Допрос произвел и протокол составил:

Старший следователь

Следственного управления ФСБ России капитан юстиции A. M. Юсуфов

Столь подробные биографические и автобиографические записи и свидетельства Радуева С. Б. читатель еще не раз вспомнит, анализируя действия Салмана‑террориста, человека с отнюдь не примитивным складом ума и наличием уже определенного жизненного опыта.

Но продолжу повествование. В июне 1998 года его «гвардейцы» совершили попытку захвата грозненского телевидения. Верховный шариатский суд приговорил «ослушавшегося» к четырем годам лишения свободы, но «террорист № 2» не подчинился «высокому решению». В дело вступил Аслан Масхадов и своим специальным указом разжаловал «бригадного генерала» в рядовые.

Для многих чеченцев, знавших Радуева, стало открытием то обстоятельство, что он принял участие в походе на Дагестан в январе 1996 года. Правда, вначале он был как бы не на первых ролях, и только на последнем этапе полностью оттеснил Исрапилова, когда тот получил ранение. Группа боевиков, возвращавшаяся из Кизляра, была блокирована в дагестанском селе Первомайское, но выбралась из окружения. Как это могло произойти? По одной версии, чеченцы сняли обувь и босиком по снегу пробрались через минные поля. По другой версии: одна спецслужба выдала «безопасный коридор» чеченцам, чтобы скомпрометировать другую. Версия сомнительная. Чеченцам нужно было скомпрометировать российские спецслужбы, и «утки», самые разные, распространялись одна за другой.

Тем не менее, возвращение в Чечню группы Радуева трудно было назвать триумфальным. Аслан Масхадов заявил, что Радуев должен вновь предстать перед судом за то, что не выполнил приказа уничтожить вертолетную площадку, а вместо этого самовольно захватил больницу в Кизляре. Но именно захваченные заложники дали возможность Радуеву и его группе дотянуть до Первомайского, откуда они и исчезли.

После боев в Кизляре в Чечне сразу вспомнили о том, как Радуев в январе 1996 года, когда федералы вошли в Грозный, сбрил бороду и, переодевшись в штатский костюм, попытался скрыться. Затем он пришел к Джохару Дудаеву с повинной, но это произошло после того, как стало ясно, что сопротивление федеральным войскам усиливалось. Дудаев простил Радуева, однако Радуев так и не сумел восстановить свой авторитет у боевиков.

Странным образом выглядели и обстоятельства спасения Радуева, получившего в Чечне в 1996 году тяжелое ранение головы. Так или иначе, воскресший родственник Дудаева вернулся в Чечню, стал называть себя командующим «армией генерала Дудаева», и легко брал на себя все подряд теракты, которые происходили на территории России, а затем так же легко отказывался от них. К этому времени за ним прочно закрепилась репутация провокатора, и, наверное, не зря.

Венцом карьеры «неуловимого Джо» стало его задержание в марте 2000 года при обстоятельствах, далеких от героических. Радуев собрался бежать из Чечни, пришел на условленную встречу, чтобы получить безопасные документы. Утверждали, что в этой операции, подготовленной ФСБ, участвовали братья Ямадаевы, земляки Радуева. По той же версии арест Радуева расценивался как крупная победа ФСБ, а не МВД, тоже имевшего свои «подходы» к Радуеву.

Но это – секрет ФСБ и МВД. В Лефортово многие эксперты сомневались в том, что «Радуев арестованный и подлинный С. Радуев – одно и то же лицо». Настолько без суровой «сине‑черной» бороды и очков он выглядел по‑мальчишечьи безобидным, совсем не похожим на того монстра, который, как маньяк, охотно принимал на себя ответственность за все совершаемые и совершенные кровавые теракты – от взрыва в Пятигорске до покушения на Э. Шеварднадзе. Сомнения оставались до тех пор, пока личность Радуева не подтвердил адвокат Руслан Дадаханов, которому близкие к Салману люди предложили защищать его интересы перед федеральными и другими властями.

Существовала точка зрения, что Салман Радуев после стольких преступлений, ранений, разного рода преследований человек с расстроенной психикой, «умственно и физически не адекватен». Татьяна Димитриева, директор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В. П. Сербского, проводившего психиатрическую экспертизу С. Б. Радуева, заявила, что у него не обнаружено никаких психических заболеваний. Он обладал хорошей памятью, проявил достойную адаптацию к жизни, не забыл о семье, защитив и обеспечив ее на случай разных поворотов в жизни. Привожу протокол допроса обвиняемого, в ходе которого Радуев был ознакомлен с актом о проведении судебно‑психиатрической экспертизы.