Последнее слово — ключевое. Если вам не нравится собственное произведение, то оно вряд ли понравится и всем остальным. Если вы написали тягомотную халтуру

—вы не сможете это замаскировать. Кучу навоза не выдать за розовый куст. Заменяйте собственные рассуждения фактами. Ваши выводы читатель примет

не всегда. Собственные выводы, следующие из ваших фактов, читатель не захочет опровергать. Текст, построенный на "поверьте мне", всегда слабее текста, построенного на "посуди сам".

Не мыслите глобально. Не надо навязчивых тонких намеков на толстые обстоятельства. Если сводить каждую статью к судьбам России, мира и смыслу жизни, это многое скажет об авторе, а не о событии, о котором хочет что-нибудь прочесть ваш читатель.

Жалейте детали, не вычеркивайте их. Детали делают повествование живым, правдивым, реальным. Из основного повода много не выжмешь. Сцену, на которой разворачиваются события, описывают детали.

Читайте источники целиком. Старайтесь меньше пролистывать даже самые толстые аналитические отчеты. Уверяю, вы найдете очень много подробностей, если воспользуетесь не только ключевыми данными и пресс-релизом, но и дополнительной информацией, которую поленились получить другие издания.

Никогда не говорите о чем-либо, что это закрытая информация, если только перед этим не перерыли весь интернет в ее поисках. Вы и представить себе не можете, что является закрытой информацией, а что открытой. Опыт и здравый смысл тут бесполезны.

Старайтесь меньше отвлекаться от написания статьи. Пятиминутный отдых выбивает вас из колеи на пятнадцать минут.

Еще раз — перед тем, как писать, прочтите все источники. Это избавит вас от необходимости переписывать все заново из-за неожиданно всплывших подробностей. А так как все ленивы, это позволит вам избежать постыдного притягивания логики вашей статьи к изменившейся логике событий.

Не коллекционируйте свои статьи. Их срок жизни редко превышает неделю. Смиритесь с этим и идите вперед.

10. Эксклюзив

Теперь давайте немного поговорим об эксклюзивных материалах и их значении в век интернет-СМИ.

Врач относится к внутренностям пациента, как к деталям засбоившего механизма. Журналист анализирует поступающие сообщения, в первую очередь, как кусочки мозаики, картины дня. Каждое издание изо дня в день собирает собственную мозаику. При этом подавляющее большинство кусочков у всех совпадает. Просто ктото ставит в центр мозаики выход нового музыкального альбома, а кто-то - двойное убийство.

Можно ли сказать, что все кусочки одинаково ценны? Для потребителя чаще всего да. Он привык смотреть на одну и ту же мозаику и переходит к другой только в том случае, если журналисты изо дня в день плохо приклеивают кусочки или создают неинтересную картину дня.

Для журналиста все иначе: интереснее всего, когда кусочки он выплавляет и раскрашивает сам. Информация, которую первым получает или раскапывает сам журналист, называется эксклюзивной, или просто эксклюзивом. Чаще всего понятие ассоциируют с журналистскими расследованиями.

Эксклюзивные материалы крайне важны для отрасли, потому что именно журналистские расследования, тщательный анализ обнаруженных документов и всякого рода срывание покровов делают СМИ четвертой властью, следящей за

72

остальными тремя.

Кроме политической стороны, есть экономическая - публикация эксклюзивных материалов до сих пор является эффективным способом наращивания аудитории за счет конкурентов, у которых подобной информации нет.

Наконец есть профессиональная сторона поиска эксклюзивных данных - любой журналист испытывает неземное наслаждение от качественно проделанной работы,

результат которой получит только его издание. Счастье новостника, чью работу его издание получит первым (почувствуйте разницу!) - бледная тень удовольствия, испытанного эксклюзивщиком.

Вычертив треугольник эксклюзива, давайте посмотрим, что у него внутри? Что собою может представлять эксклюзивный материал? В этом нам поможет экономический аспект - нужда редакций в эксклюзивных статьях и сообщениях.

Внастоящее время производство качественного эксклюзивного контента чрезвычайно дорого, особенно если учесть, что многие издания сокращают расходы. Представьте, что мы отправляем репортера работать под прикрытием, и ждем три месяца, пока он соберет нужную информацию.

Может статься, что ничего из этой затеи не выйдет, или в конечном итоге он принесет не бомбу страшной разрывной силы, а бомбочку. Деньги издания ушли впустую, хотя сам журналист еще долго будет вспоминать уникальные данные, которые ему удалось выведать.

Кроме того, раньше очевидцев и событий было немного, и каждое мало-мальски важное событие могло стать эксклюзивом. В эпоху интернета, когда почти любому интернет-изданию приходится обеспечивать новостное медиа-покрытие всего мира, возможности найти что-либо, чего еще нет у крупнейших агентств и газет, располагающих специальными бюджетами на расследования, сложно. Не невозможно, но очень, очень непросто.

Конечно, это началось еще до интернета, в период, когда местные газеты стали ощутимо проигрывать федеральным - ведь аудитория внезапно заинтересовалась тем, что происходит вне их города и района.

Вредакциях задумались: какого рода материалы не сделают другие издания? Что можно назвать эксклюзивом? В этой точке мы помашем шляпой эксклюзиву как investigative journalism35, и посмотрим, что сейчас обычные СМИ и их онлайновые коллеги могут понимать под эксклюзивом? Если вам нужен короткий ответ: все, куда можно прилепить это слово36.

Так, эксклюзивным может быть, например, интервью, данное тем или иным ньюсмейкером, особенно в том случае, если он готов дать интервью лишь одному изданию.

Эксклюзивным может считаться репортаж с устроенного специально для журналиста медиа-события или пресс-брифинга. Например, вам звонит PRменеджер и говорит, что компания готова продемонстрировать именно вам их продукт. Никакой кропотливой работы, кроме написания внятного отчета, здесь не требуется. Более того, во многих случаях инициативу проявляет не журналист. Характерный пример: компания Apple выпускает новый телефон, на обзор его раньше других традиционно получают обозреватели The New York Times и The Wall Street Journal.

Наконец, информация от источника, раскрывшего ее только вашему изданию, тоже называется эксклюзивом. Часто это просто запланированный компанией, ведомством или другой организацией слив. Естественно, журналист должен по возможности проверить эти данные или получить комментарии у заинтересованных

35 Журналистским расследованиям как институту 36 Это не значит, что мне нравится или не нравится сложившаяся ситуация. Я говорю

лишь о размытии понятия

73

лиц. Но согласитесь, что это не неделя на передовой в Ираке и не сбор по крупицам фактов из биографии колумбийского наркобарона.

Еще меньше похожи на эксклюзивный материал в его традиционном понимании новости, которые произошли в Сети, и до которых, по понятным причинам, не дотянулись корреспонденты. Например, когда майор Дымовский рассказывает о коррупции в правоохранительных органах на YouTube, издание, первым догадавшееся написать новость про этот ролик, никаким боком не поставщики эксклюзивов - просто у его сотрудников есть здравым смысл и навык отбора важных информационных поводов. Но, бывает, наклейку "Exclusive" лепят и сюда. Понятие обесценивается до "нечто, чего нет в лентах агентств". Аудитория и рекламодатели вполне согласны с такой трактовкой - ведь по мозаике не всегда можно сказать, сколько сил и труда на нее ушло.

Очевидно, что одержимость эксклюзивными материалами может нанести ущерб рабочему процессу, в котором добытая самостоятельно информация не всегда по уровню превосходит ту, которую дают другие источники. Я хочу сказать ровно три вещи.

Во-первых, как это ни кощунственно звучит, часто эксклюзив имеет ценность лишь в глазах автора статьи и его коллег, а не читателя. Представьте себе журналиста, который провел адову работу, опрашивая ньюсмейкеров, собирая по крупицам факты, проводя кропотливый анализ. Другие журналисты оценят его работу. Качество статьи вырастет в два-три раза, но времени будет затрачено в десятки раз больше, что означает непропорциональный проигрыш по оперативности.

Естественно, это не значит, что все эксклюзивные материалы представляют собой напрасную трату времени. Речь идет только о том, что не следует делать эксклюзив ради эксклюзива. Его даже не надо делать ради издания - только ради читателя.

Во-вторых, мало достать информацию. Нужно на ее основе построить связный текст. Например, вполне вероятно, что все эксперты, как один, откажутся комментировать добытые вами данные. Будет ли вам, что сказать в этом случае? Или, что бывает чаще, эксперты, узнав эксклюзивную информацию от вас, начнут прямо с колес фантазировать и строить догадки. Нужны ли вам такие комментарии? Не развалится ли из-за них ваша статья?

Во многих случаях роль экспертов вообще преувеличена (хотя ряд изданий требует их обязательного выступления в статье37). Вы с этим столкнетесь, когда обнаружите среди когорты экспертов своего старого школьного приятеля, который неожиданно заделался финансовым аналитиком. Чего стоят эксперты, становится понятно в первый же раз, когда на эту роль пригласят вас и зададут неожиданный вопрос по теме, которую вы мельком освещали три месяца назад.

В-третьих, существуют жанры, которым эксклюзивная полевая работа противопоказана. В основном это касается поводов, с которыми обычные информационные агентства с их разветвленной корреспондентской сетью справляются лучше. То же самое касается вторичных материалов вроде обзора реакции на события в прессе. Не нужно мучать себя и читателя, стараясь выдернуть хоть что-нибудь эксклюзивное из уже переваренного всеми изданиями повода.

Эксклюзив прекрасно подходит к случаям, когда у журналиста есть минимум неделя на подготовку, сверку и улучшение материала.

Как всегда, лучше всего стремиться не к эксклюзивности материала, а к тому, чтобы он был интересен для вашего читателя. Несомненно, в отдельных случаях показать то, чего еще никто не видел — огромное преимущество для издания. Но восемьдесят процентов материалов все равно берут начало от общего новостного потока. Интересная тема часто кардинально отличается от горячей, но нельзя

37 Например, такое требование есть в "Догме Ведомостей"

74