Глава 3. Сущностные качества права

61

упорядочении самого процесса государственного принуждения, при­меняемого в этих целях.

Принуждению, обеспечивающему правопорядок, свойствен ряд специфических качеств.

Во-первых, это организованное принуждение, осуществляемое специально для того созданными органами государства (суды, по­лиция, карательные учреждения и т. п.). Лишь как крайнее, вы­нужденное средство защиты прав личности государством допус­каются необходимая оборона и крайняя необходимость. Все иные случаи применения обществом или личностью насилия и принуж­дения против правонарушителей осуждаются как самоуправство, самосуд, как тяжкие преступления. Монопольное и исключитель­ное право государства применять принуждение для защиты пра­вопорядка — необходимое условие прочности общественного по­рядка.

Во-вторых, государственное принуждение, охраняющее пра­вопорядок, регулируется правом и осуществляется в рамках пра­вопорядка. "Правовое принуждение" (принуждение на основе и в рамках закона) нередко рассматривается как достижение цивили­зации, нечто, свойственное Новому и Новейшему времени, эпохе провозглашения прав и свобод человека. В известной мере это так. Однако уже самые ранние памятники права содержат подробней­шие регламентации порой крайне жестоких мер наказания, назна­чаемых за правонарушения.

И запреты, и меры принуждения с самого начала строго ус­танавливались правом, причем назначение и осуществление при­нудительных мер всегда было подчинено определенной процедуре деятельности государственных органов и должностных лиц. В этом смысле принуждение, охраняющее право, всегда было частью пра­вопорядка. Это объясняется рядом причин.

Осуществление принуждения вне права (хотя бы и для защи­ты права) уже означает нарушение тех стабильности и порядка в обществе, которые являются целью права.

Беспорядочное принуждение для наведения порядка в одной области общественных отношений усиливает беспорядок в других областях. Возводимые в систему самосуд и самоуправство неиз­бежно порождают противостоящую им самозащиту. Государство, стремящееся сохранить власть, не может допустить ни того, ни дру­гого. Испокон веков законодатель рассчитывал на то, что послуша­ние (покорность) подданных обеспечивается не только принужде­нием, но и его угрозой. Эта угроза, содержащаяся в санкции пра­вовой нормы, доводилась до всеобщего сведения вместе с содер­жанием нормы.

Государственное принуждение, включая самые острые его формы, является необходимым спутником любого права, но не ис­черпывает его содержания.

Право необходимо связано с принуждением потому, что само понятие обязательной нормы предполагает возможность ее нару­шения; без правонарушений право в целом не имело бы смысла и цели¹. Возникновение права начиналось с определения запретов, наказаний, порядка рассмотрения споров в суде. "Понятие кражи определяется раньше, чем понятие собственности"².

Возможность и неизбежность принуждения наглядна и оче­видна там, где основой "замиренной среды" является подавление и порабощение одной части общества другой его частью; менее оче­видно, но столь же необходимо оно и там, где общество основано на компромиссах, договорах, соглашениях, ибо любое соглашение рано или поздно начинает тяготить одну из сторон и потому неиз­бежно нарушается, если оно не обеспечено соответствующими га­рантиями.

Государственное принуждение, охраняющее право от наруше­ний, облечено в правовые формы, выражено как санкции право­вых норм и процессуальный порядок их применения и потому, по­добно всему правовому, нуждается в соответствующих средствах обеспечения. Эту связь правовых норм и санкций хорошо показал И. Бентам.

Различая законы "императивные" и "карательные", И. Бен­там подчеркивал последовательность их применения и реализа­ции: "Пусть человек не ворует". "Пусть судья велит повесить вся­кого, кто уличен в воровстве". "Шериф имеет власть вешать вся­кого, кого судья, поступая должным образом по закону, велит ему повесить". "Пусть никто не мешает шерифу вешать всякого, кого судья, поступая должным образом по закону, велит ему повесить". "Пусть судья велит заключить в тюрьму всякого, кто пытается ме­шать шерифу повесить кого-нибудь, кого судья, действуя долж­ным образом по закону, велит ему повесить"³.

Ряд теоретиков права оспаривал связь права с государствен­ным принуждением. Петражицкий утверждал, в частности, что с

¹ "Понятия права и противоправности взаимозависимы и взаимодо­ полняемы, — писал итальянский философ права Дель Веккио. — Хотя это и покажется на первый взгляд странным, право в точном смысле нару­ шаемо по своей сущности, и оно является правом благодаря своей нару­ шаемое™. Если бы отсутствовала возможность противоправности, не имело бы смысла утверждение права..." (Антология мировой правовой мысли в пяти томах. III том. Европа. Америка. XVII—XX вв. М., 1999. С. 722).

² Пашуканис Е. Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 159.

³ См.: Избранные сочинения Иеремии Бентама. Том первый. Введе­ ние в основания нравственности и законодательства. Основные начала Гражданского кодекса. Основные начала Уголовного кодекса. СПб., 1867. С. 308; Современный перевод части этого текста, выполненный Е. А. Во- ротилиным: История политических и правовых учений. Хрестоматия М 2000. С. 292—294.

62

Сущность права. Проблемы теории и философии права