История России IX – ХХ веков (Суверов)(2012)

Процесс свертывания нэпа начался постепенно. Во второй половине 1926 г. перед правительством встал вопрос, в каком направлении будет развиваться экономика страны дальше. В руководстве партии разгорелись нешуточные споры о методах проведения хлебозаготовок. Еще в конце 1925 г. был созван ХIV съезд ВКП/б/, где был утвержден "курс на индустриализацию". На этом съезде со своим мнением выступила "новая оппозиция" во главе с Г.Е. Зиновьевым и Л.Б. Каменевым. Эта группа приводила аргументы в пользу более резкого повышения налогов на зажиточные слои крестьянства. Она настаивала на возвращении к принудительным методам изъятия сельскохозяйственной продукции, заменив известный лозунг "лицом к деревне" на лозунг "кулаком по деревне". Через год их поддержал Л.Д. Троцкий. Он считал, что единственным источником пополнения государственного бюджета служит крестьянство, которое следует облагать повышенными налогами, даже несмотря на то, что это может привести к разрыву "союза рабочего класса с крестьянством".

Другая часть руководства партии, так называемые "правые уклонисты" (Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, М.П. Томский) все еще держались принципов "хозрасчетного социализма". "Программа 1925 года" Н.И. Бухарина по отношению к крестьянству была сконцентрирована в его лозунге "Обогащайтесь!", что означало мирное, традиционное развитие экономики. "Правые" выступили за сохранение рыночных отношений между городом и деревней, предлагали поддержать индивидуальные хозяйства путем повышения закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию и увеличения налогов на "кулаков", считали, что в первую очередь надо развивать легкую промышленность. Они были против ускорения темпов индустриализации и принудительного кооперирования крестьян.

Со всей очевидностью вопрос о хлебозаготовках превращался из чисто хозяйственного в политический. От его решения зависела судьба нэпа, будущее "хозрасчетного социализма". Если бы правительство поддержало развитие рыночных отношений, то следовало повысить закупочные цены на продукцию сельского хозяйства до равновесных и одновременно повысить налоги на крестьянство. Новые цены смогли стимулировать рост государственных закупок хлеба, а налоги - развивать производство. Но на практике экономические стимулы не были использованы для увеличения объема хлебозаготовок. Государство постоянно повышало налоги на крестьянские хозяйства по сравнению с уровнем налогообложения на другие слои общества. Например, в 1925 - 1926 хозяйственном году крестьянин платил с 250 руб. такую же сумму налогов, как мелкий коммерсант с 1200 руб., а рабочий - с 3800 руб. А заготовительные цены на основные сельскохозяйственные продукты, в свою очередь, в течение нескольких лет оставались на уровне середины 1920-х годов. Если в 1913 г. за проданный пуд ржи крестьянин мог купить 5,48 м хлопчатобумажных тканей или 103 фунта соли, или 8,24 фунта сахара, то в 1927 г. он мог купить за тот же пуд ржи, проданный государству, соответственно, 2,55 м ткани, или 61,9 фунта соли, или 3,93 фунта сахара.

190

Между тем, с 1928 г. наблюдался быстрый рост цен в розничной торговле на все промышленные и продовольственные товары. Кроме того, разрыв в ценах государственных и частных заготовок хлеба достигал 100%. Крестьяне предпочитали продавать зерно через частные каналы по более высоким ценам, что приводило, в свою очередь, к снижению объемов заготовок, поскольку государственные цены едва покрывали производственные издержки. К январю 1928 г. хлеба было заготовлено на 128 млн. пудов меньше, чем к январю 1927 г.

Политбюро ЦК в январе 1928 г. единогласно решило провести "чрезвычайные", т.е. административно-принудительные меры, включая конфискацию зерна. На места выехали руководители партии. В Западной Сибири и на Алтае три недели провел И.В.Сталин. Это была его первая и последняя поездка в сельские районы. От местных работников требовали применять к отказывающимся сдавать хлеб по государственным ценам статью 107 УК РСФСР об ответственности за спекуляцию. Это означало отход от правовых норм и возвращение к практике гражданской войны. Принимая общее решение , члены Политбюро расходились в оценке причин такого шага. Н.И. Бухарин, соглашаясь на чрезвычайные меры, считал, что затруднения возникли "на основе нашего запоздания, ошибок и планового руководства". И.В. Сталин делал вывод о невозможности дальнейшего существования советского строя при наличии индивидуального мелкокрестьянского хозяйства. Одновременно эти события позволяли ему выдвинуть тезисы о необходимости ускорения промышленного подъема и обострения классовой борьбы. В целом это означало решительный поворот во внутренней политике от принципов нэпа к нормам административно-командной системы, вступление на путь к превращению в тоталитарное государство. Выражением последнего стало "шахтинское дело". Суд над 53 специалистами угольной промышленности летом 1928 г. стал началом массовых репрессий по отношению к старой технической, гуманитарной и военной интеллигенции. Однако, поворот в политике не мог произойти немедленно. Борьба в руководстве проходила на заседаниях Политбюро, затем на пленумах ЦК в июле и ноябре 1928 г., на объединенных пленумах ЦК и ЦКК в апреле 1928 и 1929 гг., на ХVI конференции ВКП/б/ в апреле 1929 г.

Вдеревни из городов были направлены тысячи членов партии для принудительного изъятия хлеба. На поиски спрятанного зерна привлекались воинские части, а также деревенские бедняки, которым полагалось при этом до 25% конфискованного хлеба за низкую плату или совсем бесплатно.

Витоге нэп был полностью свернут. "Союз пролетариата и крестьянства", который, по словам В.И. Ленина, являлся основным условием строительства социализма, превратился в систему внеэкономической эксплуатации деревни, неэквивалентного обмена, выкачивания ресурсов из сельского хозяйства в пользу гипертрофированного развития промышленности.

Начиная с 1929 г., в экономике утвердилась административная система управления, которая фактически вернула страну к политике "военного ком-

191

мунизма", но уже в новых условиях. Директивное плановое распределение ресурсов и продукции окончательно вытеснило рыночные отношения.

Сначала командно-директивные методы руководства сложились в промышленности. Уже в 1927 г. для промышленных предприятий стал устанавливаться государственный производственный план. В конце 1929 г. тресты потеряли хозяйственную самостоятельность и постепенно превратились в посредническое звено системы управления. В годы первой пятилетки (1928 – 1932 гг.) они и вовсе прекратили свое существование.

Синдикатам, напротив, были переданы дополнительные функции в сфере планового регулирования деятельности предприятий. В том же 1929 г. они были преобразованы в промышленные объединения (главки), которые так же, как и во времена "военного коммунизма", составляли жестко централизованную управленческую систему. Синдикаты уже больше не занимались оптовой торговлей, поскольку ее заменили централизованным распределением по фондам и нарядам. К концу 1930 г. прямые договорные поставки между производителями и потребителями составляли только 5% от общего объема реализуемой промышленной продукции, тогда как всего год назад они составляли 85%. В 1932 г. ВСНХ был преобразован в три наркомата: легкой, тяжелой и лесной промышленности.

В ходе массовой коллективизации директивное планирование и руководство распространились и на аграрный сектор, а затем постепенно и на все народное хозяйство, и на все общество. Это означало, что в конце 20 -30-х гг. в СССР сложилась планово-распределительная экономика, в которой преобладали директивные и внеэкономические методы руководства, жесткая централизация управления. Этому способствовали сращивание партии и государства, огосударствление общественных организаций, режим личной власти И.В.Сталина, формальная демократия, и массовые репрессии.

Утверждение единоличной власти Сталина

Начало 30-х гг. характеризовалось обострением экономической и соци- ально-политической ситуации в стране. Насильственное проведение сплошной коллективизации вызвало недовольство и волнения крестьян. Планы первой пятилетки по многим показателям развития промышленности не были выполнены. Какое-либо инакомыслие в отличие от принципиальных указаний и установок партийного руководства решительно пресекалось.

Сталинская теория обострения классовой борьбы по мере продвижения по пути социалистического строительства подкреплялась практическими действиями партийного руководства и органов государственного политуправления (ОГПУ) по разоблачению "врагов" партии и народа. Фабриковались процессы над специалистами и учеными, репрессиям подвергались партийные и советские работники, так или иначе проявлявшие сомнения в правильности политического курса сталинского руководства.

192

По указке сверху НКВД придумывал и "раскрывал" так называемые враждебные центры и группы. Приведем лишь некоторые примеры таких сфабрикованных "дел". "Ленинградская контрреволюционная зиновьевская группа Сафарова Г.И., Залуцкого П.А. и др." К ней причислили 77 человек. Все они были исключены из партии как "контрреволюционеры", большинство впоследствии расстреляны или погибли в местах лишения свободы. Реабилитированы посмертно. По делу "Московского центра" в 1934 - 1935 гг., были репрессированы 19 человек (Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, А.М. Гертик и др.). К этому можно добавить и другие якобы "раскрытые" НКВД "центры": "Антисоветский объединенный троцкистско-зиновьевский" (Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Г.Е. Евдокимов и др.), 1936; "Параллельный антисоветский троцкистский центр" (Ю.Л. Пятаков, Г.Я. Сокольников, К.Б. Радек, Л.П. Серебряков, Я.А. Лившиц и др.), 1937; "Антисоветский правотроцкистский блок" (Н.И. Бухарин, Н.Н. Крестинский, А.И. Рыков, Н.А. Угланов и др.), 1938 г. При проведении процессов по "делам" этих "центров" ставилась задача добиться, чтобы все подсудимые дружно "признавались" в своих "преступлениях", какими бы фантастическими и надуманными они ни были. Об объективных доказательствах вины даже не заходило речи.

Кульминацией террора в стране стали 1936 - 1939 гг. Было арестовано 7- 8 млн. человек, примерно З млн. из которых были расстреляны или умерли от бесчеловечного обращения. К концу 1939 г. число заключенных в тюрьмах и концентрационных лагерях выросло дo 9 млн. человек (по сравнению с 30

тыс. в 1929 г. и 5 млн. в 1933 – 1935 гг.).

Самый сильный удар был нанесен по партии. Из 2,8 млн. членов и кандидатов в члены партии был арестован 1 млн. человек. Были арестованы 1108 из 1966 делегатов ХVII съезда партии, большинство из которых - расстреляны. Из 139 членов и кандидатов в члены ЦК в 1934 г. 110 были уничтожены.

В 1936 - 1938 гг. были репрессированы тысячи талантливых инженеров, изобретателей, писателей, композиторов, артистов, врачей, учителей. Тяжелым ударом, крайне ослабившим боеспособность нашей страны, стали массовые репрессии против высших командных кадров армии и флота.

"Дело военных" - так называла мировая печать судебный процесс над военачальниками Красной Армии, проходивший в Москве летом 1937 г. - имело далеко идущие и трагические последствия. Репрессированными оказались маршал М.Н. Тухачевский, заместитель наркома обороны СССР и начальник вооружений РККА; А.И. Корк, начальник академии им. М.В. Фрунзе; И.Э. Якир, командующий войсками Киевского военного округа; И.П. Уборевич, командующий войсками Белорусского военного округа и другие. Всего 408 человек. Они были осуждены по делу так называемой "Антисоветской троцкистской военной организации", реабилитированы посмертно. Репрессии 1936 - 1938 гг. лишили Красную Армию примерно 40 тыс. командиров.

193

Общее число командиров с высшим военным образованием снизилось в 1936-1940 гг. в два раза. Вина И.В. Сталина и его ближайшего окружения установлена документально. При помощи репрессий И.В. Сталин, во-первых, укреплял свои политические позиции как единоличный вождь и диктатор, и, во-вторых, решал все те проблемы, которые в демократическом обществе преодолеваются лишь путем применения политических, экономических мер.

Индустриализация: стратегия и тактика

В 20-х годах Советский Союз оставался страной преимущественно аграрной. Необычайно обострился вопрос о технической реконструкции промышленности, оборудование которой давно уже работало на износ.

Анализ обстановки позволил ХIV съезду ВКП/б/, проходившему в декабре 1925 г. в Москве, провозгласить курс на индустриализацию задачей номер один. Стратегия определялась четко: превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну их производящую; обеспечить экономичecкyю самостоятельность СССР; добиться победы социалистических хозяйственных форм над частным капиталом. Стране предстояло, не надеясь на внешние источники финансирования, не дожидаясь многолетних накоплений за счет развития легкой промышленности, сразу двинуть вперед тяжелую индустрию. Это был единственно возможный в тех условиях, хотя и чрезвычайно трудный для страны и народа путь. Необходимость его была продиктована альтернативой, перед которой в то время стояла страна: либо создать в кратчайшие сроки экономическую и техническую базу социализма, либо погибнуть.

Средства для индустриализации изыскивались исключительно внутри страны. Они складывались:

- прежде всего, из доходов сельского хозяйства, а также из доходов легкой промышленности, перераспределяемых в пользу индустриальных отраслей;

-из доходов от монополий внешней торговли колхозным зерном, золотом, лесом, пушниной; на вырученную валюту закупалось новейшее оборудование для строящихся предприятий;

-из резко возросших налогов на городских предпринимателей, имущество которых при таком налогообложении фактически подвергалось конфискации (к 1933 г. частный сектор в промышленности и торговле был полностью свернут);

-за счет понижения уровня жизни населения (через рост розничных цен, введение в 1928 – 1935, 1936 гг. карточной системы распределения товаров, принудительные государственные займы и др.); в итоге уровень жизни рабочих и служащих упал в два - три раза.

На этом фоне удивительным кажется еще один источник ресурсов для проведения индустриализации - духовная энергия трудящихся. На волне энтузиазма разворачивается массовое "социалистическое соревнование": удар-

194

ничество (с 1929 г.), стахановское движение (с 1935 г.), названо по имени шахтера А.В.Стаханова, превысившего дневную норму добычи угля в 14 раз. Многие искренне надеялись, что ценой неимоверного напряжения за короткий срок удастся создать совершенное общество будущего - социализм.

Уже в 1926 - 1927 гг. развернулось строительство сотен новых предприятий. Среди них были такие крупные объекты, как Днепровская гидроэлектростанция, Туркестано-Сибирская железная дорога, Сталинградский тракторный завод, Ростовский и Саратовский заводы сельскохозяйственных машин, Керченский завод черной металлургии, медеплавильные заводы в Закавказье и др. В декабре 1926 г. вступила в строй Волховская ГЭС – самая крупная в то время электростанция в стране. Помимо Волховской завершилось строительство Шатурской, Штеровской, Нижегородской, ЗемоАвчальской электростанций.

Получили развитие новые отрасли промышленного производства: машиностроение, станкостроение, автостроение, турбостроение, авиапромышленность, химическая индустрия.

Было начато строительство крупных гигантов черной металлургии: Кузнецкого завода в Сибири, Магнитогорского на Урале и Криворожского на Украине. Одновременно шла подготовка к сооружению завода тяжелого машиностроения в Свердловске и вагоностроительного завода в Нижнем Тагиле. В Донбассе строилось более 200 новых шахт. Развернулось капитальное строительство в области нефтяной промышленности, в частности нефтепроводов Грозный - Туапсе, Баку - Батуми и т.д.

В 1927 г. началось строительство Туркестано-Сибирской железной дороги, призванной соединить хлебные и лесные районы Западной Сибири с хлопководческими районами Средней Азии и сыграть важную роль в экономическом развитии восточных областей страны.

Наряду с этим развивалась и промышленность, производящая предметы народного потребления. В частности, строились крупные текстильные и прядильные предприятия в Иваново-Вознесенске, Ленинграде, во Владимирской губернии и других районах страны. Всего в 1926 - 1927 гг. велось строительство 528 новых предприятий.

Форсирование индустриализации требовало от советских людей напряжения всех сил, и партия призвала их, в первую очередь, - рабочий класс, сознательно пойти на это. В 1930 г. тяжелая индустрия по объему валовой продукции впервые превысила отрасли, выпускающие предметы потребления. Прекратили существование биржи труда – безработица была ликвидирована. Идея увеличения темпов роста промышленного производства вопреки реальным возможностям, в ущерб социальным интересам трудящихся и политической консолидации общества была провозглашена И.В.Сталиным в 1929 г. Произвольное повышение многих плановых показателей, искусственное "подхлестывание" промышленного развития вызвали ряд диспропорций в народном хозяйстве, замедлили планировавшийся экономический рост.

195

Тем не менее успехи в индустриализации страны были налицо. Темпы роста тяжелой промышленности в первые пятилетки были в 2 - 3 раза выше, чем за 13 лет развития России перед первой мировой войной (1900 - 1913 гг.). По абсолютным объемам промышленного производства СССР в конце 30-х гг. вышел на 2 место в мире после США (в 1913 г. - 5 место). Сократилось отставание от развитых капиталистических стран по производству промышленной продукции на душу населения: если в 20-е гг. разрыв был в 5 – 10 раз, то в конце 30-х гг. в 1,5 - 4 раза.

По ряду направлений было преодолено качественное отставание советской промышленности. В 30-е гг. СССР стал одной из трех-четырех стран, способных производить любой вид промышленной продукции, доступной в то время человечеству. Созданный в 30-е гг. мощный экономический потенциал лежал в основе побед в Великой Отечественной войне: если в первую мировую войну России противостояли от 1/3 до 1/2 войск центральных держав и она не смогла добиться решительного успеха, то во вторую мировую войну против СССР было брошено 2/3-3/4 вооруженных сил фашистской Германии и ее сателлитов и они были разбиты.

Но скачок в развитии тяжелой индустрии был куплен ценой отставания в легкой промышленности, стагнации аграрного сектора, сверхцентрализации экономической жизни и окончательного слома механизма саморегуляции экономики, в конечном счете - ценой формирования целостной администра- тивно-командной системы. Административно-командная система была достаточно эффективна при решении тех задач, которые тогда перед ней ставились: вполне возможно было проконтролировать из центра строительство и работу сравнительно незначительного количества объектов, централизованно внедрить в них апробированные мировым опытом достижения научнотехнического прогресса, мобилизовать людские и материальные ресурсы. Это была "чрезвычайная система" общественной организации, отвечавшая чрезвычайной ситуации (а отчасти ее же порождавшая).

Принципиально важным результатом политики индустриализации стало преодоление технико-экономической отсталости, завоевание экономической независимости СССР. За годы второй пятилетки был прекращен по существу ввоз сельскохозяйственных машин и тракторов. Затраты на приобретение черных металлов сократились с 1,4 млрд. до 88 млн. рублей.

К этому следует добавить, что все наиболее крупные промышленные стройки в Белоруссии, на востоке страны, в республиках Средней Азии и Закавказья финансировались из госбюджета СССР. Многие из них комплектовались кадрами специалистов и квалифицированных рабочих, приехавшие из Москвы, Ленинграда, Донбасса, других старых индустриальных центров.

Сплошная коллективизация в СССР

Как уже отмечалось в трудах В.И. Ленина кооперация впервые получила трактовку как одно из главных направлений социалистического преобра-

196

зования общества. Это давало возможность партии опираться в своей политике кооперирования на огромный потенциал специальных исследований в области экономики и организации кооперативного производства.

Мировой уровень науки по этим вопросом во многом определяется трудами таких наших ученых, как А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев, Н.П. Макаров, А.А. Рыбников и др. Ими была доказана целесообразность кооперирования не разрушающего, а использующего материальное стимулирование семьи как производственной ячейки сельского хозяйства. Трезвый и глубокий вывод о полезности соединения индивидуально-семейной и коллективной организации производства открывал широкую перспективу социалистического преобразования деревни на добровольной и выгодной для общества и крестьян основе. Это гарантировало оградить страну от широких социальных потрясений, подобных политическому кризису 1921 г.

Коллективные хозяйства (колхозы) стали возникать на рубеже 19171918 гг. Тогда же определились и три формы, различавшиеся по степени обобществления средств производства:

-товарищества по совместной обработке земли (ТОЗы). По их уставу средства производства оставались в личной собственности членов товарищества, происходило лишь объединение полевых наделов в единый земельный массив, который обрабатывался совместно;

-артели, где обобществлялись пахотная земля, тягловая сила, сельскохозяйственный инвентарь; при этом право личной собственности распространялось на жилище, приусадебный участок, крупный и мелкий рогатый скот, домашнюю птицу и т.п.;

-коммуны с максимальной степенью обобществления, включавшего не только землю, тягловую силу и инвентарь, но и усадьбу, всю живность (вплоть до мелкой птицы). Распределение излишков произведенной продукции осуществлялось уравнительно – по числу «едоков».

В первые послеоктябрьские годы среди коллективных хозяйств преобладали артели и коммуны. В целом их было немного (до 16 тысяч), а после перехода к нэпу число колхозов еще более сократилось. В 1927 г. они объединяли около 1% всех крестьянских дворов, почти исключительно бедняцких.

ХY съезд ВКП(б) (2-19 декабря 1927 г.) определил, что коллективизация должна стать основной задачей партии в деревне. В 1928 г. был принят закон «Об общих началах землепользования и землеустройства», представлявший колхозам льготы по получению в пользование земли, кредитованию и налогообложению. Одновременно ограничивалась аренда земли кулакам, их принуждали к продаже имевшейся сложной земледельческой техники, запрещалось выделение на хутора зажиточных крестьян. В помощь колхозам, начиная с ноября 1928 г, создавались государственные машинно-тракторные станции (МТС), что позволяло сконцентрировать крайне незначительную механическую тягловую силу в одних руках и тем самым с большей эффектив-

197

ностью использовать для обработки крестьянских наделов, слитых в единый земельный массив.

За время после ХY съезда ВКП(б) заметно усилился рост числа колхозов. К июню 1929 г. они объединяли 4% крестьянских дворов, а спустя четыре месяца – уже 8%. Летом и осенью 1929 г. произошел определенный скачок, но скорее количественный, чем качественный, ибо в коллективные хозяйства по-прежнему тянулись в основном бедняки. Эти артели не могли помочь властям решить обостренную проблему хлебозаготовок. И с осени 1929 г. компартия переходит к политике насильственной коллективизации.

Политика «сплошной коллективизации» проводилась в жизнь на основании вывода, сделанного И.В. Сталиным в статье «Год великого перелома» (ноябрь 1929 г.). В ней генсек заявил, что партии якобы удалось добиться перелома в настроениях деревни и в колхозы добровольно пошли «крестьяне не отдельными группами, как это имело место раньше, а целыми селами, волостями, районами, даже округами, в колхозы пошел середняк.

5 января 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП/б/ "О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству", в котором по темпам коллективизации страна была разделена на три группы районов. Северный Кавказ, Южная и Средняя Волга должны были в основном завершить коллективизацию осенью 1930 г. и весной 1931 г.; во вторую группу входили все другие зерновые районы страны - Украина, ЦентральноЧерноземная область, Сибирь, Урал, Казахстан, где коллективизацию намечалось закончить осенью 1931 г. или весной 1932 г.; в остальных краях, областях и национальных республиках намечалось завершить коллективизацию

восновном к концу пятилетки, т.е. к 1933 г.

Впостановлении ЦК ВКП(б) устанавливалось, что формой колхозного строительства должна стать сельскохозяйственная артель

Особое место в процессе коллективизации занимает вопрос о кулаке. Известно, что борьба против кулаков, как эксплуататоров, началась еще в ходе Октябрьской революции и особенно в последующие годы. Однако в годы революции и гражданской войны, в период нэпа перед кулаком не закрывалась дорога в сельскохозяйственные кооперативы.

Летом 1929 г. политика в отношении кулака ужесточилась: последовало запрещение принимать в коллективные хозяйства кулацкие семьи, а с 30 января 1930 г. после постановления ЦК ВКП/б/ "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации", началось проведение крупномасштабных насильственных акций, выразившихся в конфискации имущества, в принудительном переселении и т.д. К началу марта 1930 г. в колхозах числилось свыше 60% крестьянских хозяйств.

Коллективизация, даже без учета ее экономических последствий, оказалась не подготовлена ни в техническом отношении, ни идеологически, ни организационно. Работа в массах подменялась угрозами, грубым нажимом. Массовым беззаконием стало так называемое раскулачивание. В ЦентральноЧерноземной области число раскулаченных к концу февраля 1930 г. достигло

198

15-20% всех крестьянских хозяйств, хотя в действительности доля кулацких хозяйств в ЦЧО не превышала 5%.

Все это вызывало недовольство крестьян. Оно проявилось в огромном количестве протестующих писем, массовом забое скота, самоликвидации хозяйств, в вооруженных выступлениях против властей. До середины марта 1930 г. их отмечено более 2 тыс. с участием около 700 тыс. крестьян. Росло число убийств коммунистов и колхозных активистов. Реальной становилась угроза повторения весны 1921 г. В этих условиях 2 марта 1930 г. появилась статья И.В.Сталина "Головокружение от успехов". Однако в ней не раскрывались в полной мере причины ошибок; основная ответственность возлагалась на местных работников.

15 марта 1930 г. было опубликовано постановление ЦК ВКП/б/ "О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении". Директивы партии были вновь разъяснены в специальном письме ЦК от 2 апреля "О задачах колхозного движения в связи с борьбой с искривлениями партийной линии". Весной-летом прекратили существование "бумажные" и насильственно созданные колхозы, произошла частичная реабилитация раскулаченных. Но серьезного пересмотра политики не произошло. Выходящим из колхоза не возвращались их наделы земли, инвентарь. Вскоре на места опять пошли контрольные цифры коллективизации. В телеграмме секретарю Вос- точно-Сибирского крайкома партии Ф.Г.Леонову в марте 1931 г. И.В.Сталин указал, что "рекомендуется перевыполнять задание". Новая волна раскулачивания прошла в 1931 г. и продолжалась в 1932 г. Всего исчезло более 1 млн. хозяйств, причем за два года в отдаленные районы Севера, Урала, Сибири и Казахстана было выслано примерно 380 тыс. семей, т.е. около 2 млн. человек.

Последствия слома векового хозяйственного уклада в деревне были крайне тяжелыми. Производительные силы сельского хозяйства оказались подорванными на годы вперед: за 1929-1932 гг. поголовье крупного рогатого скота и лошадей сократилось на треть, свиней и овец - больше, чем вдвое. Голод, обрушившийся на ослабленную деревню в 1933 г., унес жизни свыше пяти миллионов человек. От холода, голода, непосильного труда погибли и миллионы раскулаченных.

И в то же время многие цели, которые ставили перед собой большевики, были достигнуты. При том, что численность крестьян сократилась на треть, а валовое производства зерна на 10%, его государственные заготовки в 1934 г. по сравнению с 1928 г. выросли в два раза. Была обретена независимость от импорта хлопка и других важных сельскохозяйственных сырьевых культур. В короткий срок аграрный сектор, где господствовала мелкотоварная малоуправляемая стихия, оказался во власти жесткой централизации, администрирования, приказа, превратился в органическую составную часть директивной экономики.

199