Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Лекции Щербины.docx
Скачиваний:
42
Добавлен:
16.03.2015
Размер:
272.42 Кб
Скачать

4. Зарождение промышленности в России

В XVII в. в России происходила «вялотекущая» вестернизация вооруженных сил и быта. Когда на рубеже XVII—XVIII вв. были созданы регулярные военно-морской флот и сухопутная армия, государство организовало для обслуживания первый военно-промышленный комплекс, состоящий из ряда мануфактур (судостроение, выработка парусины, металлургия и металлообработка и пр.). В армии и на флоте служили рекруты, сданные сельскими общинами и помещиками крепостные парни, а на предприятиях работали приписанные или крепостные (посессионные) рабочие.

Иными словами, вестернизация происходила в несвободной социальной среде. Основанный на несвободной промышленности ВПК (военно-промышленный комплекс) не мог преодолеть техническую отсталость. Принесший России множество великих побед, он оказался бессильным в Крымской войне, где столкнулись металлический паровой флот Запада и нарезное оружие, и гладкоствольное оружие и деревянный парусный флот России. Почему Россия не произвела перевооружение своей армии в первой половине XIX в.? Дело заключалось в психологическом упоении положением сверхдержавы, но главное — в крепостной экономике, перестройки которой российская элита не хотела.

5. Промышленный переворот в Англии

В конце XVII в. в Англии после революции установился буржуазно-демократический политический строй, который существует и в наше время. Сама Англия, победившая в борьбе за господство на морях в XVI в. Испанию, в XVII в. — Голландию, в XVIII веке — Францию, превратилась в мировую супердержаву. Несоответствие ручной технологии повышенному спросу на хлопчатобумажные ткани разрешилось внедрением машин. Сначала механизировали процесс хлопкопрядения. Так как пряжи стало больше, срочно потребовался механический ткацкий станок, который был изобретен Э. Картрайтом в 1785 г. После механизации прядения и ткачества возникла потребность в создании универсального двигателя, который не зависит от сил природы. Таким двигателем явилась паровая машина, созданная Дж. Уаттом в 1784 г. В том же году построили первую прядильную паровую фабрику.

Применение машин вызвало резкое повышение спроса на металл. В 1784 г. Корт изобрел пудлинговую печь, которая при помощи минерального топлива давала сталь из чугуна, а изобретенные им же прокатные вальцы позволили получать металлические изделия нужной конфигурации. Благодаря этим изобретениям производительность труда повысилась в 15 раз. Прогресс металлургии способствовал быстрому развитию английской каменноугольной промышленности. В шахтах появились рельсовые пути (трамваи) для конной вывозки угля. Сочетание паровой машины и рельсов дало железную дорогу. Первый локомотив был создан Дж. Стефенсоном в 1814 г., а железная дорога — в 1824 г. Одной из последних проблем промышленного переворота стало фабрично-заводское сооружение самих машин: Возникла новая отрасль промышленности — машиностроение. Этому способствовало создание основного типа металлорежущих станков — строгального (Брам, 1802 г. и Г. Модемс, 1798 г.). Созданием фабричного машиностроения завершился переворот в технологической сфере экономики Англии.

Самым уязвимым местом английской экономики была зависимость от хлебного импорта. Согласно «хлебным» законам от 1815 г. ввоз хлеба в страну разрешался, если только внутренняя цена превышала 82 шиллинга за квартер. Ненавистные английскому народу хлебные законы отменили в 1846 г. Отмена хлебных законов легла в основу новой в мире хозяйственной политики неограниченной свободы торговли, которая стала фундаментом европейской экономической интеграции через 100 лет. Свобода торговли помогла Англии занять доминирующие позиции в мировой промышленности, кредите, морском транспорте, торговле. Когда в 1850 г. общий оборот мировой торговли составлял 14,5 млрд марок, на долю Британской империи приходилось 5,24 млрд марок, а в 1870 г. эта доля составляла уже 14 млрд марок из общей суммы 37,5 млрд марок (общая доля Германии, США, Франции за это время повысилась с 4,9 до 12,0 млрд марок). Английский банк постепенно становится «банком банков», кредитующим не только торговлю и промышленность, а всю кредитную систему страны и даже мира.