!Учебный год 2024 / Sbornik

Актуальные проблемы международного частного права

Сейчас же в Государственной Думе вносятся поправки в Законопроект об Исламском банкинге, который должен вступить в силу в 2023 г.1 Это уже является огромным шагом на пути развития исламских инвестиций в Российской Федерации.

Исходя из вышесказанного, можно отметить, что исламские инвестиции являются очень важным источником для развития российской экономики. Во время оттока западного капитала налаживание инвестиционных отношений с мусульманскими странами крайне необходимо. Исламские инвестиции отличаются своей надежностью и, безусловно, станут опорой для российского бизнеса. Но для их привлечения безусловно требуется развитие законодательства, которое можно проследить уже сейчас. С уверенностью можно сказать, что исламские инвестиции в недалеком будущем плотно войдут в российскую экономику.

1 URL: https://www.interfax.ru/russia/892007 (дата обращения: 05.04.2023).

250

Секция 6. Трансграничные семейные и наследственные правоотношения

Гончаров А. Е., Манафова Э. Ш.

Студенты Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Научный руководитель: Соболев И. Д., к. ю. н.

доцент кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

ОСНОВНЫЕ ВОПРОСЫ, СВЯЗАННЫЕ С НАСЛЕДОВАНИЕМ ИМУЩЕСТВА, НАХОДЯЩЕГОСЯ ЗА РУБЕЖОМ

В условиях активно развивающегося гражданского оборота в том числе в трансграничных отношениях у отечественных граждан появляется всё больше «заграничного» имущества. В этой связи актуальность приобретают проблемы, с которыми могут столкнуться субъекты наследственных правоотношений, осложненных иностранным элементом. Поэтому предлагается обратить внимание на них с точки зрения современного международного частного права для последующего их решения.

Согласно гражданскому законодательству регулирование трансграничных граж- данско-правовых отношений, к которым относятся наследственные правоотношения, в Российской Федерации, в том числе в случаях, когда объект гражданских прав находится за границей, осуществляется на основании международных договоров РФ, Гражданского кодекса РФ1, других законов и обычаев, признаваемых в РФ.

Одной из основных проблем, связанных с наследованием имущества, находящегося за рубежом, является доказывание факта родства. Как правило, государственные органы других стран не имеют практически никаких сведений о личности наследника. В подобных случаях приходится прибегать к помощи суда и решать вопрос в судебном порядке. В доктрине отмечают важность такой проверки наследника, ведь об открывшемся наследстве могут узнать мошенники, которые впоследствии могут представиться лже-наследниками и обманом попытаться завладеть наследством2.

Согласно зарубежному опыту, иностранные документы, в частности иностранные свидетельства о праве наследования, признаются в Швейцарии прежде всего тогда, когда они были выданы в последнем месте жительства завещателя или в соответствии с надлежаще избранным наследственным статутом либо — в отношении земельных участков — в locus rei sitae (п. 1 ст. 96 Закона о МЧП)3.

1Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 № 146 ФЗ // СЗ РФ. 2001.

№49. Ст. 4552.

2Диева М. Г., Косов Р. В., Тарабрин С. А. Проблемы наследования имущества, находящегося за пределами Российской Федерации // МНИЖ. 2021. № 6 (108). Ч. 5. С. 87.

3Современное международное частное право в России и Евросоюзе : монография / А. Алиев, Ю. Базедов, М. П. Бардина [и др.] ; под ред. М. М. Богуславского, А. Г. Лисицына-Светланова, А. Трунка. М. : Норма, 2013. Кн. 1. 656 с. / СПС «КонсультантПлюс».

251

Актуальные проблемы международного частного права

Отмеченная выше проблема — далеко не единственная, касающаяся наследования имущества, находящегося за рубежом. Так, одна из важнейших проблем затрагивает наследования недвижимого имущества.

Когда гражданин Российской Федерации наследует недвижимое имущество, расположенное за рубежом, правоотношения возникают как на территории России, так и на территории той страны, в которой находится имущество. В такой ситуации оба государства заинтересованы в регулировании порядка наследования, однако нередко подобное регулирование у разных стран не совпадает. Такое отличие обусловлено взаимосвязью наследственных отношений с семейными, которые развиваются под влиянием национального законодательства и традиций каждой отдельной страны.

На практике это приводит к возникновению правовых коллизий. Для их разрешения необходимо определить, право какой страны применять в возникших отношениях по наследованию недвижимого имущества. Как правило, выбор регулирования зависит от таких факторов, как:

1.Место составления завещания;

2.Место нахождения наследуемого имущества;

3.Гражданство собственника имущества.

Видится интересным рассмотреть представленные положения на примере наследования земельного участка, находящегося за рубежом.

На данный момент законодательство содержит положение, согласно которому земельный участок является недвижимой вещью1. Существующее коллизионное регулирование, закрепленное в ст. 1224 ГК РФ, определяет, что в случае наследования недвижимости применяется право страны, в которой оно находится. То есть в данном случае законодателем используется основная, наиболее распространенная при определении вещного статута коллизионная привязка lex rei site (закон местонахождения вещи). Уже в XIX в. государства, в которых находилась недвижимость иностранцев, стремясь подчинить собственному правовому регулированию данное имущество, применяли именно эту формулу прикрепления. Однако данный принцип, как отмечают некоторые авторы, может быть ограничен нормами национального законодательства2.

Рассматривая опыт коллизионного регулирования в зарубежных странах обратим внимание на то, что ранее в § 153 (2) Закона Эстонии 1994 г. закреплялся принцип, что квалификация вещей на движимые и недвижимые происходит по lex rei sitae. В Законе 2002 г. это положение отсутствует. Неясно, чем вызвано такое решение законодателя, тем более что в самой Эстонии деление вещей на движимые и недвижимые является достаточно нестандартным. Например, в Эстонии дом, находящийся на земельном участке, не являющемся собственностью наследодателя, будет считаться движимым имуществом, а если земельный участок находится в собственности — не-

1См.: cт. 130 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51 ФЗ // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.

2Каджаров Р. Р. Наследственные отношения в международном частном праве // Бюллетень науки

ипрактики. 2020. Т. 6, № 1. С. 284.

252

Секция 6. Трансграничные семейные и наследственные правоотношения

движимым1. Так, интересно то, что еще со времен римского права юристам известен принцип superficies solo cedit (что означает «сделанное над поверхностью следует за поверхностью»), который означает, что объекты, находящиеся на земельном участке и связанные с ним, следует юридической судьбе этого участка. В этой связи следует заметить, что эстонский законодатель, в целях стабильности гражданского оборота придал единому правовому регулированию данные объекты гражданских прав и распространил на него в качестве единой формулы прикрепления закон местонахождения вещи.

Иной подход, отличный от российского, избрал грузинский законодатель, который отказался от расщепления наследственного статута в зависимости от вида вещи, подчинив наследование и движимого, и недвижимого имущества единому правопорядку — личному закону наследодателя2.

Проблема при наследовании может возникнуть в том случае, если раздел земельных участков невозможен. Тогда они переходят к тем наследникам, которые имеют преимущественное право на получение долей, притом как земельные участки, так и расположенные на них здания, строения и сооружения являются самостоятельными объектами недвижимости. В связи с этим дети вправе наследовать их раздельно3. Данный подход законодателя в целях разрешения возникших проблем видится оптимальным исходя из учета интересов всех наследников.

Следует заметить, что в доктрине подчеркивается тот факт, что законодательство «позволяет рассматривать наследственные отношения как отношения между правообладателем и преемником, а не как отношение правообладателя к вещи»4, в связи с чем нельзя приравнивать вещные отношения к отношениям по наследованию имущества.

Итак, на основании изложенного следует подвести к выводу о том, что на сегодняшний день не хватает универсального, принятого большинством стран в качестве составной части их системы права международного договора, содержащего унифицированные правила наследования, осложненного иностранным элементом. Данное мнение находит свою поддержку и в доктрине5. Это бы поспособствовало решению основных проблем, связанных с трансграничным наследованием недвижимости, которые не способны разрешить двусторонние соглашения между отдель-

1Алешина А. В. Коллизионные вопросы наследования по закону в международном частном праве : дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2007.

2Ерпылева Н. Ю., Гетьман-Павлова И. В. Кодификация международного частного права в Республике Грузия // Международное право и международные организации. 2012. № 2. С. 44–71.

3Смирных С. Е. Осуществление права детей на наследование недвижимого имущества в международном публичном и международном частном праве // Правовые вопросы недвижимости. 2019. № 2.

С.37–40.

4Доронина Н. Г., Семилютина Н. Г., Цирина М. А. Коллизионные вопросы оборота недвижимости в России и за рубежом // Правовая парадигма. 2019. Т. 18, № 1. С. 151.

5Зобова Е. А., Федулов В. И. Международно-правовые аспекты регулирования трансграничных наследственных отношений // Образование и право. 2020. № 10. С. 40.

253

Актуальные проблемы международного частного права

ными государствами. В связи с этим считаем, что принятие такого документа, который будет предусматривать сотрудничество государств по поводу предоставления сведений о личности наследника, а также по иным вопросам, поднятым в данной работе, будет наиболее целесообразным. Представляется, что данный факт положительно повлияет на соответствующую практику, а также поспособствует разрешению проблем, связанных с наследованием «заграничной» недвижимости.

Гордезиани М. А.

Студент Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА) Научный руководитель: Шахназаров Б. А.,

д. ю. н., профессор кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ МЕЖДУНАРОДНОГО НАСЛЕДОВАНИЯ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ

В теории международного частного права существует понятие «международное наследование», под которым понимается наследственное правоотношение с иностранным субъектом. Особое значение приобретает деятельность нотариусов и компетентных органов государств, связанных с рассматриваемым правоотношением. Прежде всего необходимо определить понятие «иностранный субъект» в наследственном правоотношении. Под таким субъектом подразумевается факт расположения наследственного имущества за рубежом или наличием иностранного гражданства у наследодателя, имеющий постоянное проживание на территории Российской Федерации. В отличие от теории, международные договоры РФ не содержат точного определения международного наследования, поэтому для квалификации данного понятия любой нотариус должен опираться на национальное право. В России на статьи 1186, 1187 ГК РФ.

За последние годы актуальность вопроса о наследственных правах граждан РФ в иностранном государстве и равнозначных правах иностранцев в России сильно возросла. Это объясняется постоянным расширением интеграционных связей между субъектами права различных государств и простым фактором перенаселения и обоснования граждан одной страны на территории другой. Именно поэтому вопрос о принятии наследства является одним из самых сложных и сырых в праве с точки зрения правового регулирования его нормами, так как затрагиваются семейно-брачные отношений, отношений собственности, правопреемства и гражданско-процессуаль- ных отношений.

Несмотря на заключенные и действующие международные договоры и конвенции, в этой области международного права всё существуют сложности и проблемы, а также актуальность дальнейшего развития законодательных норм и законов.

Сто́ит начать с проблемы существующих в России институты наследования, которые зачастую не соответствуют более развитым институтам наследования других пра-

254

Секция 6. Трансграничные семейные и наследственные правоотношения

вовых систем. Из этого вытекает множество различий порядка и правил наследования, закрепленные законом и актуальной становится миссия по устранению препятствий, упрощению процедур и экономии времени для международного наследования.

Национальный порядок англо-американской, романо-германской, мусульманской правовых систем по-разному наделяет наследников объемом прав и способов защиты на имущество. Несмотря на все сложности международного наследования, государства, опираясь на свои семейные и религиозные традиции, избегая унификации норм наследственного права и международное регулирование наследства.

В российской практике более выраженно международное сотрудничество на региональном уровне в рамках СНГ и на двустороннем уровне. В рамках СНГ главным документом является Минская конвенция 1993 г., часть 5 которой посвящена наследованию. В ней содержится комплекс норм, состоящий из унифицированных коллизионных норм, унифицированных материальных норм на сроки и выморочное имущество, а также процессуальных норм по наследственным делам (о мерах по охране наследственного имущества1). Конвенции априори упрощают получение права доступа к активам наследодателя, способствуют сокращению скоров и обеспечивают защиту прав.

Важным специфическое действие в делах наследовании фигурирует выбор права, которое следует применить в той или иной конкретной ситуации. В России коллизионные нормы чаще направлены к применению материального права при регулировании наследственных отношений с внешним элементом (п. 1 ст. 1224 ГК РФ2, Минская конвенция, большинство двусторонних договоров о правовой помощи). Международным соглашением Российской Федерации могут быть установлены иные коллизионные правила, содержащие приоритет по отношению к нормам международного частного права.

Таким образом, речь идет о договорном режиме определения применяемого права, что показывает необходимость продолжении развития двустороннего международного сотрудничества. Чтобы вопросы коллизионного права, превращались в нормы материального права.

Важную роль в наследовании после определения виды наследования (по завещанию или наследование по закону), играет значение определения места жительства наследодателя. В России по общему правилу квалификация понятия место жительства осуществляется в соответствии с национальным правом, если иное не предусмотрено законом (п. 1 ст. 1187 ГК3). Следовательно, российский нотариус в роли правоприменителя для целей определения права, компетентного регулировать наследование всех движимых вещей, должен установить, в какой стране наследода-

1 ГК РФ. Статья 1172. Меры по охране наследства http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_34154/b0995daa452b5486756d191d8565ecbf533851b0/.

2ГК РФ Статья 1224. Право, подлежащее применению к отношениям по наследованию. URL: http:// www.consultant.ru/.

3ГК РФ Статья 1187. Квалификация юридических понятий при определении права, подлежащего применению. URL: http://www.consultant.ru/.

255

Актуальные проблемы международного частного права

тель постоянно или преимущественно проживал на момент открытия наследства. Наследование движимого имущества определяется по законодательству государства, на территории которого наследодатель преимущественно жил последнее время, а наследование недвижимого имущества определяется по законодательству государства, на территории которого оно находится, если иное не предусмотрено законом. То есть согласно п. 1 ст. 1224 ГК РФ иностранный суд должен будет применять собственные нормы права в отношении наследования недвижимости и материальные нормы Российской Федерации к наследованию движимого имущества.

В РФ, согласно ст. 441, иностранные граждане в сфере наследственного права получают те же права, что и российские граждане. Иностранцы полноправны наследовать, завещать имуществом и могут быть наследователями.

Предоставляя иностранцам пользование национальным режимом наследования, наше право не ставит условия о взаимности. Из этого появляются проблемы передачи наследства и наследования у российских граждан за рубежом. Сто́ит отметить, что для этого существуют договоры о правовой помощи, предусматривающие, что граждане одной страны полностью приравниваются к гражданам другой страны в плане наследодателя. В этих договорах идет речь о равнозначном переходе наследственного имущества к наследникам-иностранцам на таких же условиях, что и к собственным гражданам. Между тем нахождение наследников, даже при наличии российского гражданства, за границей создает новые проблемы при ведении наследственного дела. В первую очередь это связано с необходимостью уведомления заинтересованных лиц о начатом наследственном процессе и его прогрессе. Затрагивая тему сроков после уведомления, нужно опираться на постановления об исчислении срока для принятия наследства в договорах о правовой помощи с Болгарией (п. 4 ст. 39), Венгрией (п. З ст. 44) и Польшей (п. З ст. 46). Прописано, что срок для принятия наследства будет исчисляться со дня уведомления дипломатического или консульского представителя о смерти наследодателя. Положения о незамедлительном уведомлении другой стороны о смерти наследодателя предусмотрены двухсторонними договорами о правовой помощи со странами Балтии. Например, Эстонией (ст. 46), Латвией (ст. 46), Литвой (ст. 46), но потенциально могут стать основой двусторонних международных договоров о наследовании.

Возвращаясь к Минской конвенции 1993 г., сто́ит сказать, что она подходит к регулированию наследственных отношений комплексно, рассматривая как коллизион- но-правовые вопросы, так и в некоторых случаях материально-правовые и процессуальные. Конвенция закрепляет важнейший принцип равенства с участием граждан государств СНГ.

Следует подчеркнуть, что принципы российского законодательства о наследовании имеют аналогию с принципами законодательства стран романо-германской правовой системы. Главной особенностью является то, что основным источником

1 Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. URL: http://www.consultant.ru/.

256

Секция 6. Трансграничные семейные и наследственные правоотношения

права является не нормативный акт, а юридический прецедент. Поэтому абсолютное большинство правовых подходов в сфере наследования формируется не законодателем, а правоприменительными органами, в основном судами.

Предположим ситуацию, где наследодатель, постоянно проживавший в России, умер, оставив недвижимое имущество во Франции. Согласно ст. 1224 ГК РФ1, к наследованию недвижимости, лежащей на территории Франции, должно применяться материальное право Франции. Помимо этого, согласно ст. 21 Регламента ЕС № 650/2012 к делам по наследованию всегда применяется право страны, в которой наследодатель имел постоянное место жительства на момент смерти. Следовательно, к наследованию нужно применить право России вне зависимости от места нахождения имущества и самое главное — вида.

Для правоприменительного органа в России иностранное коллизионное право будет неэффективным, и он не возьмет его во внимание. В случае, если компетентные органы Франции согласятся с отсылкой российской коллизионной нормы к праву Франции на основании ст. 34, не состыковка и различие законов будут разрешены.

Предложенный пример свидетельствует о том, что наследование имущества, расположенного вне границ основной юрисдикции, зависит от того, какая правовая система будет воздействовать в соответствии с указаниями коллизионных норм места нахождения имущества.

В заключение заметим, что, как Россия, где наследственные дела ведут нотариусы, так и ряд многих других государств, находятся в романо-германской правовой семье. Это порождает импульс к созданию упрощенной системы наследственных отношений между странами, где проживает большое количество русскоговорящего населения.

Гордиенко Е. В.

Студент Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

МЕЖДУНАРОДНАЯ СЕМЕЙНАЯ МЕДИАЦИЯ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Процедура медиации, как альтернатива традиционным способам решения споров, в последние годы получает все большее признание в обществе благодаря уникальности своей природы. Медиация предполагает, что стороны стремятся найти компромисс в споре, а не выяснить правоту, как это происходит в судебном порядке. Это особенно актуально в тех правоотношениях, которые предполагают горизонтальность и личную коммуникацию между субъектами, как, например, гражданское, трудовое, семейное право. Нельзя забывать, что процессы глобализации накладывают

1 ГК РФ Статья 1224. Право, подлежащее применению к отношениям по наследованию. URL: http:// www.consultant.ru/.

257

Актуальные проблемы международного частного права

свой отпечаток на развитие права, тем самым выводя многие отрасли на международный уровень. В данной статье хотелось бы обсудить вопрос применения международной семейной медиации, а также применимость и перспективность данного института в современных реалиях.

Сразу сто́ит отметить, что какого-либо нормативного правового акта в области международной медиации в данный момент не существует. Однако имеется Хартия о международной семейной медиации, которая носит рекомендательный характер1.

В десяти статьях группа из нескольких авторов вполне удачно сформулировала общие начала семейной медиации, которые вполне бы могли стать основой для потенциальной межгосударственной конвенции.

Хартия определяет термин международной семейной медиации, как «добровольный процесс, посредством которого участники трансграничного семейного спора совместно предпринимают попытку достижения соглашения по урегулированию конфликта между ними, а также принять решение относительно своих детей и связанных с ними проблем». Это определение, по нашему мнению, является не совсем точным, так как даже авторы далее указывают на факт того, что семейная медиация не всегда является добровольным процессом. Так, например, согласно канадским законам в большинстве случаев семейная медиация является обязательным требованием в рамках досудебного урегулирования споров2. В связи с этим возникает первая проблема — что делать в случае коллизии законодательства двух стран? Представим ситуацию, когда бывшие супруги, проживающие в разных странах, хотят решить с кем оставить несовершеннолетних детей в судебном порядке, однако законодательство одной из стран предусматривает обязательную процедура семейной медиации. В этом случае супруг, находящийся в государстве, где отсутствует такое предписание имеет законное право не учавствовать в процедуре, но при этом в государстве, где такое предписание есть он автоматическим становится недобросовестной стороной.

Огромным преимуществом Хартии является то, что она выделяет имеющиеся проблемы, призывая государства обратить на них внимание. Например, в продолжение к сказанному выше, авторы указывают, что медиация не должна рассматриваться как средство злоупотребления правом, для избежания или задержки рассмотрения дела в судебном порядке, а также для манипуляции другим участником или оказания давления на него. Таким образом, авторы пытаются реализовать принцип добровольности участия, являющийся ключевым для данного института.

Другим важным принципом при осуществлении международной семейной медиации является необходимость учитывать этнокультурные различия не только между медиатором и участниками медиации, но и самими супругами. В связи с этим медиатор не должен ссылаться при посредничестве на собственные взгляды по вопросам религии, социального статуса или культурного уровня спорящих сторон. При медиации не исключается

1Хартия о международной семейной медиации. URL: https://ifm-mfi.org/sites/default/files/CHARTER/ OTHER-LANGUAGES/IFM%20Charter_RUS.pdf (дата обращения: 05.04.2023).

2R.R.O. 1990, Reg. 194: Rules Of Civil Procedure (Rule 24.1).

258

Секция 6. Трансграничные семейные и наследственные правоотношения

участие авторитетного представителя расширенной семьи, имеющих влияние на мнение спорящих членов семьи. Во многом, именно это положение выгодно отличает рассмотрение дел в международной медиации от национальных судов. Как бы справедлива не была система правосудия, в силу своей специфики судья всегда будет мыслить лишь с точки зрения закона, редко обращая внимание на социокультурное положение семьи1.

Что касается судебной системы и медиации, то несмотря на то, что часто их противопоставляют, на практике они удачно друг друга дополняют. Любое государство заинтересовано в понижении нагрузки на судебные органы, что достигается либо увеличением штата сотрудников, либо созданием альтернативных механизмов защиты прав граждан. Мы убеждены, что дальнейшее развитие института международной семейной медиации способно удовлетворить как интересы общества, так и государства, так как дела с присутствием иностранного элемента являются более затратными по времени для суда. Развитие международной медиации позволит избавить суды если не от всех, то хотя бы от части таких дел.

Важно также учесть профессионализм медиаторов и их квалификацию. На сегодняшний день нет какого-либо нормативного регулирования подтверждения квалификации медиаторов, но существует Международный институт медиации, выработавший критерии международной сертификации медиаторов и критерии компетенции медиаторов в межкультурных спорах. Единственным сертифицирующим центром русскоязычных медиаторов является Центр содействия медиации и альтернативным способам разрешения споров ИЗиСП при Правительстве РФ2.

Подводя итог, хочется отметить, что институт международной семейной медиации является крайне перспективным направлением развития международного частного права, но вместе с тем нельзя не отметить отсутствие какого-либо международного регулирования в данной области. Хочется надеяться, что международные организации в скором будущем инициируют создание соглашения, тем самым позволив дальше развиваться медиации во всем мире.

Дементьевская И. А., Мухина Ю. В.

Юристы Адвокатское бюро г. Москвы «БГП Литигейшн»

СПОСОБЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ОСТАВЛЕННОГО РОДИТЕЛЯ ПРИ МЕЖДУНАРОДНОМ ПОХИЩЕНИИ РЕБЕНКА

В связи с событиями, происходящими в мире, случаи международного похищения детей стали происходить всё чаще. Многие родители релоцируются вместе с детьми

1Ерохина Е. В. Посредничество при разрешении трансграничных семейных споров: ценности европейского семейного права // Вестник Омского университета. Серия «Право» . № 4 (57) — С. 92–100.

2Крысова В. Г. Использование института медиации при разрешении споров в международном семейном праве // Международное право. 2017. № 10.

259