!Учебный год 2024 / Sbornik

Актуальные проблемы международного частного права

Капустина Н. А.

Аспирант Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ)

НАРУШЕНИЕ ПРИНЦИПА ЕСТЕСТВЕННОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ (ЕСТЕСТВЕННОГО ПРАВОСУДИЯ) КАК ОСНОВАНИЕ ДЛЯ ОТМЕНЫ АРБИТРАЖНОГО РЕШЕНИЯ: ПРАКТИКА СИНГАПУРА И ГОНКОНГА

Принцип естественной справедливости (естественного правосудия) или natural justice заключает в себе два постулата:

1)Никто не может быть судьей в своем собственном деле (nemo judex in causa sua);

2)Каждой стороне должна быть предоставлена возможность быть услышанной (audi alteram partem).

Иными словами, в рамках рассмотрения спора в международном коммерческом арбитраже к сторонам разбирательства необходимо относиться с процедурной справедливостью и предоставлять равные возможности для представления позиций. Принцип естественной справедливости закреплен в статье 18 Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 г.1 (далее — Типовой закон).

В Сингапуре основание, предусматривающее отмену арбитражных решений за нарушение принципа естественной справедливости, закреплено в статье 24(b) Закона о международном арбитраже2, устанавливающей, что государственный суд может отменить арбитражное решение на основании соответствующего заявления стороны, если установит, что «в связи с вынесением арбитражного решения произошло нарушение естественной справедливости, которое нанесло ущерб правам какой-либо стороны».

Суды Сингапура на протяжении достаточно долгого периода времени придерживаются позиции невмешательства, когда речь идет о рассмотрении дел арбитражем, оставляя назначенному арбитражному трибуналу право рассматривать спор по своему усмотрению. По статистике, большинство заявлений об отмене арбитражных решений, поданных в Высокий суд Сингапура, включают себя аргументы о нарушении в рамках рассмотрения дела принципа естественной справедливости, при этом только малая часть из них удовлетворяется.

В деле John Holland Pty Ltd v. Toyo Engineering Corp 2001 г.3 Высокий суд Сингапура изложил элементы, которые необходимо установить для отмены арбитражного решения, на основании нарушении естественной справедливости:

1Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже. URL: https://uncitral.un.org/sites/ uncitral.un.org/files/media-documents/uncitral/ru/07-87000_ebook.pdf (дата обращения: 28.02.2023).

2InternationalArbitrationAct 1994. URL: https://sso.agc.gov.sg/Act/IAA1994 (дата обращения: 24.02.2023).

3John Holland Pty Ltd (formerly known as John Holland Construction & Engineering Pty Ltd) v. Toyo Engineering Corp (Japan) [2001] 1 SLR(R) 443. URL: https://www.elitigation.sg/gd/s/2001_SGHC_48 (дата обращения: 25.02.2023).

340

Секция 8. Разрешение трансграничных споров

—какое правило естественной справедливости было нарушено;

—как это конкретное правило было нарушено;

—каким образом данное нарушение связано с вынесением арбитражного решения;

—каким образом это нарушило права заинтересованной стороны.

Этот подход был одобрен и стал применяться в последующих случаях1.

Дело JVL Agro Industries Ltd v. Agritrade International Pte Ltd [2016]2 является одним из редких случаев отмены арбитражного решения в практике судов Сингапура в связи с нарушением принципа естественной справедливости. В данном деле суд обратил внимание, что арбитражем в решении цепочка аргументации была построена на доводах, по которым стороной спора (инициатором заявления об отмене арбитражного решения) не представлялась позиция. Часть этих доводов легла в основу арбитражного решения. Данное обстоятельство, по мнению суда, явилось нарушением принципа естественной справедливости.

Суд также подчеркнул, что хотя арбитражное разбирательство основано на соглашении сторон, оно продолжает оставаться состязательным процессом. Таким образом, именно стороны определяют вопросы для разрешения арбитражем, и трибунал должен ограничиться этими вопросами и аргументами по ним, даже если считает, что должен быть представлен альтернативный подход. Представить все доводы по предмету спора максимально всеобъемлюще — это обязанность сторон.

Если анализировать актуальную практику, в деле Convexity Ltd. v. Phoenixfin Pte Ltd., Mek Globa lLtd. и Phoenixfin Ltd3 2021 г. Высокий суд Сингапура отменил арбитражное решение на основании нарушения принципа естественной справедливости, так как пришел к выводу, что состав арбитров исходил из ошибочного мнения о согласии сторон включить в сферу рассмотрения не заявленный ранее вопрос, несмотря на то, что заявитель неоднократно возражал против этого. Данный вопрос лег в основу решения арбитров об отклонении требований заявителя. Отменяя арбитражное решение, Высокий суд Сингапура указал, что в арбитражном решении рассматривались вопросы, выходящие за пределы позиций сторон, а арбитражная процедура, согласованная сторонами, была нарушена.

1SohBeng Tee & Co Pte Ltd v. Fairmount Development Pte Ltd [2007] 3 SLR(R) 86, L W Infrastructure Pte Ltd

v.Lim Chin San Contractors Pte Ltd [2013] 1 SLR 125, BLC &Ors v. BLB &Anor [2014] 4 SLR 79.

2JVLAgro Industries Ltd v. Agritrade International Pte Ltd [2016] SGHC 126. URL: https://www.elitigation.sg/ gdviewer/s/2016_SGHC_126 (дата обращения: 25.03.2023).

3Convexity Ltd (Convexity) подала иск к Phoenixfin об уплате неустойки («breakfee») и процентов в связи с неправомерным расторжением договора оказания услуг. PhoenixfinPteLtd. и MekGlobalLtd. выступали в процессе в качестве поручителей по основному обязательству. Договор предусматривал рассмотрение спора в соответствии с Регламентом SIAC и с применением английского права.

341

Актуальные проблемы международного частного права

ВГонконге положения о нарушении естественной справедливости изложены в статье 46 Ордонанса «Об арбитраже» 2011 г. (Arbitration Ordinance)1, которая устанавливает, что:

— стороны должны рассматриваться на равных.

— при проведении арбитражного разбирательства или осуществлении любых полномочий, возложенных на арбитраж, он должен:

1) быть независимым;

2) действовать справедливо и беспристрастно, предоставляя сторонам разумную возможность изложить свои доводы и ответить на доводы оппонентов;

3) использовать процедуры, соответствующие конкретному делу, избегая ненужных задержек или расходов, чтобы обеспечить справедливые средства для разрешения спора.

ВГонконге доказать нарушение естественной справедливости достаточно сложно. В отличие от Сингапура, суды Гонконга не выработали критериев нарушения естественной справедливости. На практике (см. например, дело Grand Pacific Holdings Ltd v. Pacific China Holdings Ltd (№ 1)2, государственный суд указывает, что международный коммерческий арбитраж обладает широкой свободой действий при рассмотрении дела. Соответственно, вероятность успеха при рассмотрении заявления об отмене арбитражного решения на основании нарушения естественной справедливости, не очень высока.

Потенциально важный для практики подход суда Гонконга по сравнению с судом Сингапура заключается в том, что в редких случаях суды Гонконга могут отменять решения по причине нарушении естественной справедливости, даже если не было доказано причинно-следственной связи. В Сингапуре вопросы причинно-следственной связи являются одним из критериев для отмены арбитражного решения. В деле Grand Pacific Holdings Ltd v. Pacific China Holdings Ltd апелляционный суд Гонконга, рассматривал вопрос о нарушении естественной справедливости отдельно от вопроса о том, должен ли суд по своему усмотрению отменить арбитражное решение. Апелляционный суд заявил, что в случае обнаружения нарушения естественной справедливости суд может тем не менее отказать в отмене арбитражного решения, если сочтет, что результат «не мог быть иным». Однако, даже если причинно-следственная связь не установлены, суд может по своему усмотрению отменить решение, хотя такие случаи «должны быть редкими, и суд должен убедиться, что нарушение было достаточно серьезным, чтобы оправдать отмену арбитражного решения».

Всвете вышеизложенного, на наш взгляд, для минимизации риска обращения с заявлением об отмене арбитражного решения в связи с нарушением естественной справедливости, необходимо следующее:

1Arbitration Ordinance, Cap. 609 of the Laws of Hong Kong. URL: https://www.elegislation.gov.hk/hk/cap609 (дата обращения: 30.03.2023).

2Grand Pacific Holdings Ltd v. Pacific China Holdings Ltd [2012] 4 HKLRD 1. URL: https://hsfnotes.com/ arbitration/wp-content/uploads/sites/4/2013/02/Grand-Pacific-Holdings-Ltd-v-Pacific-China-Holdings-Ltd-in-liq- No-1-2012-4-HKLRD 1.pdf.

342

Секция 8. Разрешение трансграничных споров

1)Стороны должны, насколько это возможно, попытаться решить между собой процедурные вопросы, не оставляя их на усмотрение арбитража.

2)Сторонам следует формулировать запросы/ходатайства к арбитражному трибуналу таким образом, чтобы достичь баланса между эффективной защитой своих интересов и процедурной справедливостью.

Дусикенова А. А.

Студент Оренбургский институт (филиал)

Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

КВОПРОСУ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ПРИВЛЕЧЕНИЯ

КОТВЕТСТВЕННОСТИ ИНОСТРАННЫХ ЛИЦ И ОРГАНИЗАЦИЙ ЗА НАРУШЕНИЯ АНТИМОНОПОЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Глобализация товарных, а также финансовых рынков в настоящий период сводится не только лишь к развитию трансграничных потоков денежных средств и товаров, но также включает в себя процессы, которые препятствуют такому развитию событий. При этом создание государственного контроля по обеспечению добросовестной конкуренции и процесс его развития в нашей стране фактически начались совсем недавно и с нуля, рассматриваемая проблематика еще не имеет полного освещения в научной литературе, доказательством чего служит и наличие пробелов в законодательной базе, требующей рассмотрения и совершенствования.

Частью 2 ст. 3 Федерального закона от 26.07.2006 № 135 ФЗ «О защите конкуренции»1 закреплен экстерриториальный принцип, в соответствии с которым допускается применение норм к достигнутым за пределами РФ соглашениям между российскими и иностранными лицами, если такие соглашения оказывают влияние на состояние конкуренции в России. Таким образом, обязательным условием применения Закона является факт влияния соглашений или действий иностранных компаний на российский рынок. Однако в документе не определено, в чем именно должно выражаться отрицательное влияние соглашений совершенных за границей на состояние конкуренции в России. Кроме того, в последнее время Федеральная антимонопольная служба России стала стремительно формировать практику применения норм об экстерриториальности за пределами контроля за экономической концентрацией. Одним из первых громких случаев применения норм об экстерриториальности является дело о картеле двух узбекских сотовых операторов, по результатам которого две иностранные компании были признаны Федеральной антимонопольной службой нарушившими нормы о защите конкуренции путем участия в антиконкурентном соглашении, которое привело к сокращению объема оказания

1 Федеральный закон «О защите конкуренции» от 26.07.2006 № 135 ФЗ (ред. от 16.04.2022, с изм. от 08.07.2022).

343

Актуальные проблемы международного частного права

услуг на рынке подвижной сотовой связи Республики Узбекистан и повлияло на состояние конкуренции в России1.

Суды, в отличие от антимонопольной службы суды, рассматривая споры о привлечении к ответственности иностранных лиц и компании за непредставление сведений в рамках контроля за экономической концентрацией, пока не сформировали окончательно единообразной практики. На наш взгляд, проблемы в этой сфере связаны с определением применяемого права, а также противоречивой практикой российских судов о признании иностранных решений в сфере антимонопольных правонарушений.

Как справедливо отмечает Винченцо Скордамалия «для того чтобы ответить на новые вызовы в условиях глобальных рынков, государствам необходимо более тесно сотрудничать друг с другом по вопросам конкуренции»2. Такое сотрудничество необходимо проводить исключительно совместными действиями антимонопольных органов путем создания международных организаций, а также путем создания региональных наднациональных объединений, таких как ЕАЭС и т.п.

Примером этих усилий является заключение «Договора о Евразийском экономическом союзе» от 29.05.20143. Помимо стандартных положений об обмене информацией, консультациях, соглашение закрепляет полномочие Суда ЕАЭС о проведении судебного контроля, что позволяет признавать ранее вынесенные решения ЕЭК недействительными, если они противоречат общим правилам конкуренции на трансграничных рынках.

В результате проделанной работы можно сделать следующие выводы. Иностранная компания, даже в случае, если она не ведет деятельность на товарном рынке в РФ, потенциально может быть привлечена к ответственности за нарушение российского законодательства. Для привлечения к административной, а в некоторых случаях даже уголовной ответственности необходимо единственным условием в виде оказание иностранным правонарушителя влияния на конкуренцию на российском рынке. Однако, несмотря на то что Закон «О защите конкуренции» закрепил применение антимонопольного законодательства к иностранным лицам и организациям, отмечается, что сегодня рано говорить о каком-либо доктринальном применении российского законодательства к иностранным лицам и организациям. В российской практике известны случаи привлечения иностранных компаний к ответственности за данные нарушения, но на примере механизма исполнения актов в США, следует отметить, что эффективность регулятора остается под вопросом. Как следствие, иностранные компании склонны недооценивать риски того, что антимонопольная служба предъявит им претензии.

1Решение ФАС России от 26.02.2014 по делу № 1-00-139/00-22-13.

2Рабочие материалы по экстратерриториальному применению антимонопольного законодательства, подготовленные экспертом проекта ТАСИС Винченцо Скордамалия по проекту Approximation of Competition Rules, Russian Federation EUROPEAID/119673/S/CV/RU (2005/103-919).

3Договор о Евразийском экономическом союзе. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_163855/.

344

Секция 8. Разрешение трансграничных споров

Журбин А.

Студент Российский университет дружбы народов (РУДН)

Научный руководитель: Одинцов С. В., к. ю. н., доцент кафедры гражданского права и процесса и международного частного права Российского университета дружбы народов (РУДН)

ОСОБЕННОСТИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ О ТРАНСГРАНИЧНОМ БАНКРОТСТВЕ НА ПРИМЕРЕ ПРАКТИКИ МКАС ПРИ ТПП РФ

Передача спора на рассмотрение в международный коммерческий арбитраж согласно Конвенции Организации Объединенных Наций «О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений» 1958 г.1 возможна лишь при наличии действительного арбитражного соглашения, заключенного между сторонами спора.

В случае признания банкротом одной из сторон арбитражного соглашения возникают вопросы, касающиеся, во-первых, процессуального аспекта в части соотношения запрета на предъявление исков вне рамок дела о банкротстве и процессуальной действительности (недействительности) арбитражного соглашения, во-вторых, материального-правового аспекта — признания дееспособности иностранного арбитражного управляющего в рамках рассмотрения спора в международном коммерческом арбитраже и материальной действительности (недействительности) арбитражного соглашения. Несмотря на то что отсутствует широкая правоприменительная практика рассмотрения дел о трансграничном банкротстве2, в практике Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (далее — МКАС при ТПП РФ) арбитрам уже приходилось разрешать указанные вопросы.

Так, истец (нерезидент РФ) обратился в МКАС при ТПП РФ с иском о признании сделки несостоявшейся к ответчику (английской компании), который находился в процедуре ликвидации. Представители ответчика ссылались на императивные положения Закона Соединенного Королевства «О банкротстве» 1986 г. и настаивали на прекращении рассмотрения дела. Однако в решении3 единоличный арбитр указал на то, что процессуальная действительность арбитражного соглашения (арбитрабельность предмета

1Конвенция Организации Объединенных Наций «О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений». Нью-Йорк, 1958. URL: https://uncitral.un.org/sites/uncitral.un.org/files/ media-documents/uncitral/ru/new-york-convention r.pdf (дата обращения: 26.03.2023).

2Коляда М. В., Миронов Э. Ю., Одинцов С. В. Правовые проблемы трансграничной несостоятельности и негативные проявления «банкротного туризма». Имущественные отношения в Российской Федерации. № 8 (203), М., 2018. С. 50–57.

3Решение МКАС при ТПП РФ от 23.03.2007 по делу № 41/2006. Практика МКАС при ТПП РФ за 2007–2008 гг. / сост. М. Г. Розенберг. М., Статут. 2010. С. 90–110.

345

Актуальные проблемы международного частного права

спора1) должна определяться по праву места арбитража (lex arbitri). Поскольку местом арбитража являлся город Москва, единоличный арбитр применил нормы российского права. Положения пункта 3 статьи 33 Федерального закона № 127 ФЗ от 26.10.2002 «О несостоятельности (банкротстве)»2 (далее — Закон о банкротстве) в указанном деле не были применены ввиду того, что они касаются российских лиц, но не иностранных. Более того, данная норма распространяет свое действие только на дело о банкротстве, но не на обособленные споры в рамках него. Единоличный арбитр пришел к выводу

опроцессуальной действительности арбитражного соглашения, заключенного между сторонами, несмотря на нахождение одной из них в процедуре банкротства.

Аналогичный подход трибунала отражен в решении МКАС при ТПП РФ от 10.07.2010 по делу № 196/20093. В обозначенном деле истец (резидент РФ) обратился с иском к ответчику (английской компании), в отношении которого ввели процедуру администрирования. Ответчик ссылался на приостановление разбирательства на основании положений Закона Соединенного Королевства «О банкротстве» 1986 г. Состав арбитража также пришел к выводу о неприменимости положений пункта 3 статьи 33 Закона о банкротстве к вопросу о действительности арбитражного соглашения. Трибунал отдельно обратил внимание на тот факт, что арбитражное решение не затрагивает интересы иных конкурсных кредиторов постольку, поскольку оно лишь подтверждает наличие (отсутствие) спорного права у стороны спора4.

Основным процессуальным последствием иностранного производства по делу

обанкротстве является запрет на предъявление требований к должнику вне рамок конкурсного производства (пункт 1 статьи 126 Закона о банкротстве, § 87 Германского закона о несостоятельности 1994 г.5). Процессуальные (публично-правовые) нормы иностранного государства, в котором открыто конкурсное производство (lex fori concursus), не обладают экстерриториальным характером6. Это нарушает пу-

1Vorburger S. InternationalArbitration and Cross-Border Insolvency: Comparative Perspectives. International Arbitration Law Library. Vol. 31. The Hague, 2014. P. 209–304; Костин А. А. Вопросы определения права, применимого к арбитражному соглашению, в практике стран континентальной Европы и английских судов. Закон. 2014. № 1. С. 140–148.

2Федеральный закон от 26.10.2002 № 127 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». СПС «КонсультантПлюс».

3Вестник международного коммерческого арбитража. 2012. № 2 (6), июль — декабрь. С. 200–210.

4Аналогичная позиция изложена в решении МКАС при ТПП РФ от 07.06.2012 по делу № 168/2011 (Вестник международного коммерческого арбитража. 2013. № 1 (7), январь — июнь. С. 314–327).

5Закон ФРГ о несостоятельности 1994 г. URL: https://germanlawarchive.iuscomp.org/?p=773 (дата обращения: 26.03.2023). См. также: Арутюнян Н. Г., Одинцов С. В. Концепция приоритета прав кредиторов: анализ законодательства о несостоятельности ФРГ в сравнении с российским конкурсным правом. Имущественные отношения в Российской Федерации. № 6 (189). М., 2017. С. 53–63.

6Судопроизводство и связанные с ним гражданские процессуальные отношения, как правило, подчинены только собственному праву суда (Лунц Л. А., Марышева Н. И. Курс международного частного права. Международный гражданский процесс. М., 1976. С. 14).

346

Секция 8. Разрешение трансграничных споров

бличный порядок1 и затрагивает суверенитет РФ в области осуществления правосудия, а также право кредиторов на судебную защиту, гарантированное статьей 46 Конституции РФ2, поэтому в отсутствие признания иностранного решения по делу о банкротстве в российском суде оснований для прекращения производства на территории РФ не имеется.

Так, постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда3 было отменено определение суда первой инстанции об оставлении без рассмотрения иска к должнику, который находился в процедуре банкротства. Суд апелляционной инстанции отметил, что ответчиком не были представлены доказательства признания производства по делу о банкротстве немецкого суда, а также наличия взаимности, как это предусмотрено Законом о банкротстве.

Помимо процессуальных последствий, банкротство в иностранной юрисдикции порождает также ряд материально-правовых последствий, к которым относятся признание дееспособности иностранного арбитражного управляющего в рамках разбирательства в международном коммерческом арбитраже и материальная действительность арбитражного соглашения.

Статья 16 Типового закона Комиссии Организации Объединенных Наций по праву международной торговли о международном коммерческом арбитраже4 закрепляет положение, согласно которому недействительность самого договора не влечет недействительности арбитражного соглашения. Гэри Борн также обращает внимание на тот обстоятельство, что арбитражное соглашение может быть признано недействительным лишь в случае отсутствия полномочий у представителя стороны на заключения арбитражного соглашения5.

1 Содержание понятия «публичный порядок» разъяснено в пункте 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 26.02.2013 № 156, согласно которому под публичным порядком понимаются «…фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства. К таким началам, в частности, относится запрет на совершение действий, прямо запрещенных сверхимперативными нормами законодательства Российской Федерации, если этими действиями наносится ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагиваются интересы больших социальных групп, нарушаются конституционные права и свободы частных лиц».

3 Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изм., одобр. в ходе общеросс. голосования 01.07.2020). СПС «КонсультантПлюс».

3Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда РФ от 04.10.2018 делу № А4044174/2018. СПС «КонсультантПлюс».

4Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном коммерческом арбитраже, принят в Нью-Иорке 21.06.1985. URL: https://uncitral.un.org/ru/texts/arbitration/modellaw/commercial_arbitration (дата обращения: 26.03.2023).

5«It is essential to recall that issues of capacity can impeach an agreement to arbitrate only of they involve the capacity to conclude a separable arbitration agreement (not just the underlying contract)» (Born G. International Commercial Arbitration. Vol. 1. The Hague, 2009. P. 639).

347

Актуальные проблемы международного частного права

Водном из дел МКАС при ТПП РФ1 трибунал установил факт нахождения ответчика, товарищества из Венгрии, в процедуре банкротства. Процессуальные документы, которые предназначались ответчику, были направлены ликвидаторам компании.

По нашему мнению, арбитражная оговорка, содержащаяся в договоре, который был заключен до начала процедуры банкротства, является действительной ввиду того, что на момент ее заключения должник обладал полной дееспособностью. Арбитражный управляющий действует от имени хозяйственного общества (физического лица), поэтому он не вправе ссылаться на то, что он не является стороной арбитражного соглашения2.

Вотсутствие согласия арбитражного управляющего должник лишается права совершать сделки, поэтому арбитражные соглашения, заключенные уже после введения процедуры банкротства, являются ничтожными3, а арбитражные решения, вынесенные на основании таких соглашения, вероятно, будут отменены4.

Переходя к вопросу дееспособности арбитражного управляющего должника в части участия в арбитражном разбирательстве, следует отметить, что трибуналы сходятся во мнении, что дееспособность исходит из личного закона, который определяется законодательством государства учреждения должника (статья 1202 ГК РФ) или гражданства физического лица (статья 1195 ГК РФ). Личный закон иностранного лица также охватывает собой правовые последствия его банкротства5.

Так, в одном решении МКАС при ТПП РФ6 трибунал признал право арбитражного управляющего итальянского юридического лица на предъявление иска в международный коммерческий арбитраж после того, как управляющий предоставил правовое заключение по вопросам его дееспособности по итальянскому праву.

Сто́ит обратить внимание и на то, что в действующей редакции российского закона о банкротстве отсутствуют положения, ограничивающие право конкурсного

1Решение МКАС при ТПП РФ от 06.09.2001 по делу № 218/2000. СПС «КонсультантПлюс».

2Костин А. А. Трансграничное банкротство и международный коммерческий арбитраж в РФ (процессуальные и материальные аспекты). СПС «КонсультантПлюс».

3Там же.

4См.: подпункт 1 пункта 2 статьи 34 Закона РФ от 07.07.1993 № 5338 1 «О международном коммерческом арбитраже»; См. также: Мохова Е. В. Оспаривание в российском суде сделок банкротящегося за рубежом должника. Комментарий к постановлению Президиума ВАС РФ от 12.11.2013 № 10508/13 по делу банка СНОРАС. Вестник ВАС РФ. 2014. № 5. С. 48–66.

5Костин А. А. Правовые основания признания и исполнения иностранных судебных решений в Российской Федерации : дис. … канд. юрид. наук. М., 2018. URL: http://izak.ru/upload/iblock/c9e/c9e5814596a 1a46e229a3ba8a669c91d.pdf (дата обращения: 26.03.2023) ; Раапе Л. Международное частное право. М., 1960. С. 155 ; См. также: решение МКАС при ТПП РФ от 25.05.2005 по делу № 163/2003 (Практика МКАС за 2006 г. / сост. М. Г. Розенберг. М., Статут, 2008. С. 162–167).

6Решение МКАС при ТПП РФ от 04.09.2003 по делу № 187/2001. Практика МКАС при ТПП РФ за 2003 г. / сост. М. Г. Розенберг. М., Статут. 2004. С. 170–185.

348

Секция 8. Разрешение трансграничных споров

управляющего на обращение в компетентный орган для разрешения спора1 (международный коммерческий арбитраж и/или иностранный суд).

На основании изложенного полагаем, что, во-первых, процессуальная действительность (недействительность) арбитражного соглашения определяется по праву, применимому к арбитражной оговорке; во-вторых, арбитражные соглашения, заключенные до введения процедуры банкротства должника обладают материально-пра- вовой действительностью, однако их исполнимость зависит от банкротного законодательства личного закона должника.

Горюшкин М. Л.

Студент Балтийский федеральный университет имени И. Канта (БФУ)

КАК СУДЫ ИСПОЛЬЗУЮТ ОГОВОРКУ О ПУБЛИЧНОМ ПОРЯДКЕ? ОПЫТ РОССИИ И АЗИИ

Расширение возможностей для исполнения решений иностранных судов и арбитражей в РФ приведет к росту привлекательности российской юрисдикции, сделает инвестиционный климат страны более благоприятным. Вместе с тем одной из самых часто используемых и спорных причин отказа в признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и арбитражей является противоречие решения публичному порядку2. В связи с этим вполне рациональной кажется попытка сравнения отношения отечественных судов к оговорке о публичном порядке с отношением к ней судов азиатских стран, которые имеют высокие позиции в рейтингах по уровню прямых иностранных инвестиций. Но начнем с теории:

Доктрина. Несмотря на прямое указание подпункта «b» пункта 2 статьи V Конвенции Организации Объединенных Наций о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (заключена в г. Нью-Йорке в 1958 г.) (далее — Конвенция) на то, что учитываться должен публичный порядок именно той страны, где исполняется решение, иностранная литература выделила два основных принципа толкования «публичного порядка»:

А) Под публичным порядком в первую очередь должны пониматься основополагающие нормы международного права;

Б) Национальный публичный порядок должен рассматриваться с учетом международных ограничений3.

Такая точка зрения поддерживается и в отечественной науке. Так, Б. Р. Карабельников отмечает, что суды иностранных государств, сталкиваясь с решениями

1См.: абзац 6 пункта 3 статьи 129 Федерального закона от 26.10.2002 № 127 ФЗ.

2Gary B. Born, International Commercial Arbitration, 3rd edition. Chapter 26: Recognition and Enforcement of International Arbitral Awards. Kluwer Law International, 2021. P. 3793.

3Ibid. P. 3795.

349