Состояние напряжения

Противостояние двух сил поля в конфликтной ситуации косвенно ведет, как это можно детально показать, к росту общего состояния напряжения⁵⁸ ребенка, осо­бенно в том случае, когда существует внешний барьер. (Схему ситуации с угрозой на­казания и наличием внешнего барьера см. на рис. 10).

Если у детей психологическое отграничение себя от окружающей ситуации развито слабо (см. ниже), любой рост напряжения в окружающем поле обычно сра­зу же приводит к нарастанию их собственного напряжения. Такая чувствительность проявляется, например, в том, что печальное или веселое настроение окружающих, приготовления к путешествию, плохое настроение матери или любое другое возбуж­дение обычно передается ребенку даже тогда, когда прикладываются все усилия для того, чтобы скрыть от него эти обстоятельства.

В наиболее простом случае рост общего состояния напряжения выражается в беспокойном поведении. «Беспокойство» представляет собой диффузную, ненаправленную разрядку напряжения, которая, в соединении с направленными сила­ми той или иной ситуации, может приводить к аффективным «взрывам», например к вспышкам гнева⁵⁹.

Базовая форма беспокойства однозначно видна уже у младенца, причем младе­нец ведет себя очень похоже в ситуациях и приятного, и неприятного ожидания. Если поднести к младенцу погремушку или бутылочку (психологическая ситуация соответ­ствует изображенной на рис. 1), он начинает тянуться в направлении этого обладаю­щего валентностью объекта своими ручками, ножками и ротиком. При этом он не за­стывает неподвижно в этом положении, а начинает дрыгать ручками и ножками.

У чуть более старших детей наиболее слабое волнение при росте общего на­пряжения выражается в частой смене занятий. Например, один трехлетний ребенок в детском саду Монтессори очень любил рисовать, но однажды воспитательница не смогла обеспечить нужное количество бумаги и этому малышу бумаги не хватило. В результате появилось множество вариантов замещающих действий: малыш гладил ка­рандаши, смотрел, как рисуют старшие дети и т.д. В конечном счете ребенок пере­шел к другим занятиям, однако среднее время, которое он уделял каждому из них, было всего 3,5 мин, тогда как в предыдущий день оно равнялось 14,6 мин, а на сле­дующий день — 12,5 мин. Таким образом, возросшее напряжение, вызванное не­преодолимым барьером между ребенком и его целью, привело к четырехкратному росту частоты смены занятий.

Аналогичное увеличение частоты смены занятий продемонстрировал Уко в экс­периментальном исследовании поведения в такого рода ситуациях более старших де­тей⁶⁰. В дополнение к этому, рост напряжения приводил к большей поверхностности каждого из занятий.

Хотя явно выраженное беспокойство по сути своей всегда является диффуз­ной разрядкой энергии, его форма зависит от топологии конкретной ситуации. На­пример, если беспокойство вызывается наличием барьера между ребенком и поло­жительной валентностью, то ребенок будет двигаться так, чтобы по возможности не удаляться от положительной валентности слишком далеко. Другими словами, бес­покойные движения будут происходить вокруг линии равновесия, то есть когда при-

ближению к цели препятствует барьер, движения будут направлены перпендикуляр­но направлению вектора поля.

В случае с ребенком, которому трудно сесть на камень (рис. 4), это может при­водить к тому, что малыш начинает описывать круги вокруг камня. Если достаточно сильная положительная валентность окружена круговой оградой (рис. 16), то беспо­койство (помимо действий в направлении валентности) может принять форму хожде­ния кругами вокруг барьера⁶¹. Если же, напротив, ребенок находится внутри круглого барьера, а валентность снаружи, то типичным поведением будут очень небольшие ко­лебания вдоль участка барьера, обращенного к валентности (рис. 17).

Индуцированные валентности

Как было уже упомянуто выше, часть валентностей непосредственно соответ­ствует текущим потребностям ребенка. Однако, наряду с этим, позитивная или нега­тивная валентность может быть «наведена» на тот или иной объект или событие дру­гими факторами окружения. Особенно значим этот факт для детей.

Социальные поля

Фундаментальным фактом детства является неподконтрольность ребенку его окружения. Ребенок сталкивается со множеством трудностей и требований. Трудности порождаются физическими фактами окружающей среды и ограниченностью способ­ностей самого ребенка: вещь, которую он хочет поднять, оказывается чересчур тяже­лой, лестница, по которой он пытается сползти, — слишком крутой, а карандаш скользит по бумаге не так, как надо. Еще более важны социальные факторы, особенно авторитет и возможности влияния взрослых и других детей.

Для новорожденного эти социальные силы первоначально действуют исклю­чительно в качестве факторов, создающих физические условия (ребенка купают и вытирают, дают ему пить и т.д.). Но очень скоро все большее значение начинает приобретать их влияние на психологическое окружение малыша. Взрослый запреща­ет или разрешает брать те или иные вещи, называет поведение ребенка хорошим или плохим, хвалит или ругает его.

Для младенца, которому несколько недель или месяцев от роду, валентности определяются, по существу, его собственными потребностями и их текущим состоя­нием. Если он не хочет есть ту или иную еду, то его нельзя заставить ее съесть ника­кими психологическими уловками⁶². Он будет просто выплевывать ее. Если ребенок старше, то возможность оказывать на него влияние психологическими средствами несравнимо больше. Неприятное ребенку действие можно включить в игру или в дру­гую деятельность и тем самым радикально изменить его значение (а следовательно, и его валентность).

Возможность прямого влияния связана с увеличением для ребенка психоло­гической реальности социальных фактов, особенно власти и возможностей действия других людей⁶³. Многие из окружающих ребенка объектов, а также многие способы

поведения и многие цели приобретают по­ложительную или отрицательную валент­ность или становятся барьерами, исходя не из потребностей самого ребенка непосред­ственно, а через влияние другого человека. Такое индуцирование валентности может быть осуществлено явно выраженным зап­рещением или командой. Однако еще более важным является воздействие примера, то есть того, что ребенок, исходя из поведе­ния взрослых, воспринимает в качестве положительного и отрицательного для них. Даже совсем еще маленький ребенок обыч­но умеет чувствовать социальные оценки и силы очень тонко.

Таким образом, негативная валентность запрещенного объекта (О, рис. 18), который сам по себе является привлекательным для ребенка, обычно порождается силовым полем, которое индуцировано взрослым (В). Если это силовое поле пере­стает психологически существовать для ребенка (например, если взрослый уходит или теряет в глазах ребенка свой авторитет), то соответствующая негативная валент­ность исчезает.

Решающее значение для типа и величины индуцированных валентностей имеет не только сфера власти взрослого, но и поведение и сферы влияния других детей.

Интенсивность и протяженность силовых полей других людей в окружении ре­бенка сильно варьируют. Они зависят прежде всего от экономического положения се­мьи, характера родителей, количества, пола и возраста детей в семье и среди друзей.

Как правило, область «свободы» в окружении ребенка (то есть та область, где все валентности зависят, в основном, только от самого ребенка) относительно не­велика. Чересчур мощные или чрезмерно обширные сферы чужого влияния могут вызывать подавленность ребенка или бурный протест. Это в равной мере имеет мес­то как в случаях чрезмерной строгости, так и в случаях чрезмерной нежности. В обо­их случаях ребенку не хватает жизненного пространства, в котором валентности и прочие динамические свойства его психологического окружения определялись бы его собственными потребностями. Виэ⁶⁴, в результате экспериментального исследования влияния незнакомой комнаты и незнакомого человека, выделяет разные степени интенсивности такого рода поля; причем эти степени значимо коррелируют с раз­личными видами поведения, в том числе с различными видами приближения к не­знакомому человеку и удаления от него, а также с различной мерой приближения и удаления. Степень интенсивности такого рода социального силового поля, если от­влечься от индивидуальных особенностей и ребенка и незнакомца, является функ­цией от расстояния между ними, продолжительности присутствия незнакомца и его поведения. Наиболее сильная степень давления приводит к тому, что ребенок неподвижно застывает, несколько меньшая степень давления приводит к плачу и желанию убежать, если это возможно, поближе к матери или в другое место, где ребенок чувствует себя в безопасности. Очень сильное «давление незнакомости» вы­зывает также угнетение других действий ребенка, а несколько более слабое давление ведет к перевозбужденному или чрезмерно аффектированному поведению. Лишь дальнейшее снижение давления ведет к свободному естественному поведению.

В качестве примера воздействия на ребенка чужого силового поля можно рас­смотреть влияние уровня предъявляемых ребенку требований. Как правильно под­черкивает Адлер, переживания успеха и неудачи чрезвычайно сильно воздействуют на ребенка, а следовательно, влияют и на его последующие достижения. В экспери­ментальном исследовании успеха и неудачи у трех-четырехлетних детей Фаянс об­наружила следующее: если различать четыре уровня активности (от очень высокой активности до явной пассивности), то неудача может снижать активность ребенка при выполнении того же самого действия на три пункта⁶⁵. С другой стороны, пас­сивный ребенок может увеличить свою активность примерно в такой же степени в случае успеха. Наряду с этим, успех и неудача оказывают значительное влияние и на общую самооценку ребенка.

Хоппе⁶⁶ показал, что появление переживаний успеха и неудачи зависит от си­туативного «уровня притязаний», и что этот уровень притязаний, в свою очередь, связан с оценкой индивидом своих возможностей: в случае «слишком трудных» и «слишком легких» задач переживания успеха и неудачи не возникают. В частности, ребенок не испытывает сколько-нибудь существенного переживания неудачи, когда ему не удается сделать то, что могут сделать только взрослые или намного более старшие дети. Однако уровень притязаний ни в коем случае не определяется только возможностями индивида. Напротив, требования взрослых или достижения товари­щей могут порождать уровень притязаний, намного более высокий (или низкий), чем реальные возможности ребенка. Это может приводить к развитию чувства не-

полноценности (или превосходства), совершенно не соответствующего реальным достижениям и поведе­нию ребенка.

Фаянс обнаружила, что влияние неудачи мо­жет быть сглажено словесным утешением ребенка (рис. 19). Здесь снова наглядно проявляется значение социального поля для самосознания ребенка. А предложение замещающего удовлетворения оказы­вается даже еще более эффективным, чем утешение.

Даже у младенцев в возрасте 6—9 месяцев успех и неудача изменяют степень активности и продолжительность действий в направлении цели. Однако в этом возрасте само по себе повторение действия, даже после успеха, ведет к уменьшению длительности действия (рис. 20).

В экспериментальном исследовании несколь­ких сотен школьников Юкнат⁶⁷ обнаружила, что ус­пех и неудача в одной сфере при определенных об­стоятельствах могут изменить уровень притязаний в других сферах: это происходит, если две эти сферы достаточно связаны между собой динамически и если уровень целей ребенка в данной области не слишком жестко фиксирован.