Беседы Эпиктета (Античная классика) - 1997

жрецом2, который всячески заботится о прекрасных едино-

борцах? Видишь, что творит незнание о полезном? «Но и я					24
богат». Так разве богаче Агамемнона? «Но я и красив». Так
разве красивее Ахилла? «Но у меня и кудри прекрасные». А у
Ахилла разве не красивее, к тому же золотистые? И разве он
не расчесывал их искусно, не холил их? «Но я и силен». Так					25
разве можешь ты поднять такой камень, какой могли Гектор
или Аякс? «Но я и благородный». Разве мать твоя богиня,
разве отец твой внук Зевса? Ну а ему3 какая польза от всего
этого, раз он сидит и плачет из-за девчонки? «Но я оратор».
А он разве не был? Разве ты не видишь, каков он с красноре-					26
чивейшими из эллинов Одиссеем и Фениксом, как от его от-
вета у них онемели уста?4
Только вот это я могу тебе сказать, да и то неохотно. -					27
Почему? - Потому что ты не вызвал во мне интереса. В са-					28
мом деле, на что глядя, могу я заинтересоваться тобой, как
искусные наездники - породистыми конями? На твое брен-
ное тело? Ты его позорно холишь. На одежду? И она у тебя
роскошная. На облик, на взгляд? Не на что. Когда ты хочешь					29
послушать философа, не говори ему: «Ты ничего не гово­
ришь мне», но только показывай себя умелым в слушании, и
увидишь, как побудишь говорящего.
		25. Как логика необходима
А как-то один из присутствовавших сказал ему: Убеди
меня	в	том, что логика полезна. -	Ты	хочешь, - сказал
он, -	чтобы я доказал тебе это? -		Да. -	Следовательно, я	2
должен обратиться к рассуждению, требующему доказатель­
ства? -		Тот согласился. - Откуда же ты узнаешь, не морочу
ли я тебя софистическими уловками? - Тот человек промол-					3
чал. -		Видишь, - сказал он, - как ты сам соглашаешься с
тем, что она необходима, если без нее ты не можешь узнать
самого того, необходима ли она или не необходима.
		26. В чем особенность ошибки
Всякая ошибка содержит противоречие. Ведь поскольку
ошибающийся не ошибаться хочет, а поступить правильно,
ясно, что он не делает того, что он хочет. В самом деле, что					2
хочет совершить вор? Полезное ему. Следовательно, неверно
это: если красть ему неполезно, он делает то, что он хочет. А					3

всякая обладающая разумом душа по природе неприязненно относится к противоречию. И до тех пор, пока человек не по­

нимает того, что находится в противоречии, ничто не мешает

ему делать противоречивое. А когда он поймет, необходи-

151

мость со всей силой вынуждает его отступить от противоре­

чия и избежать его, так же, как и суровая необходимость вы­

нуждает отказаться от ложного, когда он осознает, что это

ложно, а до тех пор, пока он не представляет себе· этого, он

признает это как истинное.

4 Следовательно, искусен в рассуждении, а он же и в побуждении и опровержении, тот, кто умеет показать каждому

то противоречие, вследствие которого он ошибается, и ясно

представить ему, как он не делает того, что он хочет, и делает

5то, чего он не хочет. Ведь если показать ему это, он сам по

себе отступит от этого. А до тех пор, пока не покажешь, не удивляйся, если он остается при этом. Он ведь делает это по

6своему представлению о правильности. Поэтому и Сократ,

полагаясь на это умение, говорил: «Я никого другого не при­

вык приводить В свидетели того, что я говорю, а мне всегда

достаточно собеседника, и его мнение спрашиваю я, его при­

зываю в свидетели, его одного достаточно мне вместо BCeX»I.

7Он ведь знал, чем движима обладаюшая разумом душа: она склонится, как чаша весов, хочешь ты этого или нет. Покажи разумной верховной части души противоречие. и она отсту­ пит от него. А если ты не покажешь, то вини скорее самого себя, чем не убеждающегося.

КНИГ А 111

1. О придании красоты внешнему виду

Как-то пришел к нему один юноша, обучавшийся оратор­

скому искусству, с чрезмерно изысканно уложенными куд­

рями и вообще весь разнаряженный. - Скажи мне, - обра­

тился он к тому, - не считаешь ли ты, что и собаки некото­

рые - прекрасные, и лошади, и так каждое из остальных жи-
вых существ? -	Считаю, - сказал тот. -		Значит,	и люди,	2
одни - прекрасные, а другие -		безобразные? -		Как же
иначе? - Ну а по одному и тому же ли основанию называем
мы прекрасными каждое из этих живых существ среди одно-
го и того же рода! или каждое по особому? Тебе это будет
видно вот так. Поскольку мы видим, что собака по своей					3
природе рождена для одной цели, лошадь для другой, соло-
вей для какой-то иной, то не было бы нелепым заявить вооб-
ще, что каждое существо именно тогда прекрасно, когда оно
обладает самым лучшим соответственно своей природе, а
поскольку природа каждого различна, то по-различному, мне
кажется, прекрасно каждое из них. Не так ли? - Тот согла-
шался. - Не правда ли, именно то, что делает собаку пре-					4
красной, делает лошадь безобразной, а именно то, что делает
лошадь прекрасной, делает собаку безобразной, раз их при-
роды различны? -	По-видимому. -	Да и делающее всебор-			5
ца, думаю я, прекрасным, это делает борца не хорошим, а
бегуна даже очень смешным, и кто прекрасен для пятиборья,
он же наиболее безобразен для борьбы? -			Это так, -	сказал
тот. - Так что же делает прекрасным человека? Не то ли					6
именно, что делает прекрасными среди своего рода и собаку
и лошадь? - То, - сказал тот. - Что же делает прекрасной
собаку? Наличие совершенного свойства собаки в ней. А ло­
шадь? Наличие совершенного свойства лошади в ней. Ну а
человека? Разве же не наличие совершенного свойства чело-
века в нем? Так вот и ты, если хочешь быть прекрасным,					7
юноша, этого усердно добивайся, человеческого совершен-
ного свойства. -	А в чем оно заключается? - Смотри, кого				8

153

ты сам хвалишь, когда хвалишь кого-то без пристрастия:

справедливых ли или несправедливых? - Справедливых. -

Скромных ли или распущенных? - Скромных. - А' воз-

9держных или невоздержных? - Воздержных. - Значит, де­ лая себя таким вот, знай, что ты будешь делать себя прекрас­

ным. А до тех пор, пока ты будешь пренебрегать всем этим, ты неизбежно должен быть безобразным, несмотря на все

свои ухищрения казаться прекрасным.

10Дальше я уж и не знаю, как мне сказать тебе. Ведь если я

стану говорить то, что думаю, то огорчу тебя, и ты уйдешь и,

пожалуй, больше не придешь сюда. Если я не стану говорить,

смотри, что я натворю: ты приходишь ко мне для того, чтобы получить пользу, а я не принесу тебе никакой пользы, ты

приходишь ко мне как к философу, а я ничего не скажу тебе

IIкак философ. А как и жестоко по отношению лично к тебе пренебрежительно оставить тебя неисправленным! Если ког­ да-нибудь позднее ты образумишься, то с полным основани-

12ем будешь винить меня: «Что узрел во мне Эпиктет, чтобы,

видя, как я прихожу к нему таким, пренебрежительно оста­

вить меня в таком безобразном состоянии и никогда не ска-

13зать ни слова? Он счел меня таким безнадежным? Не молод

ли я был? Не был ли я способен внимать разуму? А сколько

других молодых совершают по молодости множество таких

14ошибок? Я слышал как-то о некоем Полемоне, который был

совершенно распущенным юношей и потом так переменил­

сяС • Пусть так, он не думал, что я окажусь Полемоном. При­

ческу-то мою мог он побудить меня исправить, украшения-то мои мог побудить меня снять, побудить меня перестать уда­

лять волосы мог. Однако видя меня в таком - каком мне на-

15звать?! - облике, он молчал». Я не называю, какой это об­ лик. Но ты сам назовешь его тогда, когда придешь в себя, и ты узнаешь, что это за облик и кто заботится о нем.

16Если ты позднее будешь винить меня в этом, что смогу я

	привести в свое оправдание? Да, ну скажу я, да он не послу­
	шается. В самом деле, послушался ли Лаий' Аполлона? Разве
	он, уйдя и напившись пьяным, не распростился с его ораку­
	лом? Так что же? Разве тем не менее не сказал ему Аполлон
17	всю правду? Притом я не знаю, послушаешься ли ты меня или
	нет, а он совершенно точно знал, что тот не послушается, и все
18	же сказал. - А почему он сказал? - А почему он Аполлон? А
	почему он дает оракулы? А почему он назначил себя на это
	место, так чтобы быть прорицателем и источником истины и
	чтобы к нему приходили со всего света? А почему надписано·
	«Познай самого себя», хотя никто этого не постигает?
19	Всех ли приходивших удавалось Сократу убедить забо-
	титься о самих себе? Даже тысячной части не удавалось. И

154

все же, поскольку он был, как он сам говорит, назначен сво­

им божество\!' в но место в строю, он уже не оставлял его. И

даже судьям что он говорит? «Если вы меня отпустите, -						20
говорит он, - с тем условием, чтобы я больше не занимался
тем, чем занимаюсь сейчас, я не примирюсь и не уЙмусь. Нет,
обращаясь и к молодому и к старому, словом, ко всякому
встречному, я буду спрашивать о том, о чем и сейчас спра­
шиваю, а в особенности вас, -		говорит он, -		моих сограж-
дан, потому что вы мне ближе родом»". -			«Ты так назойлив,			21
Сократ, и любопытен? А какое тебе дело до того, Ч1;6 мы де­
лаем?» - «Да что ты такое говоришь? Ты, живущий со мной
в одном обществе и мой сородич, не заботишься о себе и
предоставляешь городу плохого гражданина, сородичам-
плохого сородича, соседям -		плохого соседа». -			«Ну а ты	22
кто такой?» Тут громко сказать: «Я тот, кому должно быть
дело до людей». Ведь и против льва не любой бычок осмели­
вается выступить, а если явится и выступит бык, говори ему,
если тебе угодно: «А ты кто такой?» и «Какое тебе дело?».
Человек, среди каждого рода рождается нечто исключитель-						23
ное: среди быков, среди собак, среди пчел, среди лошадей.
Не говори же исключительному: «Ну а ты что такое?». Иначе
оно, обретя откуда-то голос, скажет: «Я -			то	же,	что пур­
пурная полоса на тоге. Не требуй от меня, чтобы я был подо-
бен остальным, и не упрекай мою природу за то, что она соз-
дала меня отличающимся от остальных».
Что же, я - такой ли? Откуда мне? Ну а ты -					такой ли,	24
кто способен выслушивать правду? Если бы! Но все же, по­
скольку мне как-то определено носить седую бороду и потер-
тый плащ7, и ты приходишь ко мне как к философу, я не отне-
сусь к тебе жестоко и как к безнадежному, а скажу: Юноша,
кого хочешь ты делать прекрасным? Познай сначала, кто ты
есть, и вот так украшай себя. Ты - человек, то есть смертное						25
живое существо, обладающее способностью пользоваться
представлениями разумно. А что значит «разумно»? Соглас-
но с природой и совершенным образом. Что же у тебя ис­
ключительное? Живое существо? Нет. Смертное? Нет. Спо-
собность пользоваться представлениями? Нет. Исключитель-						26
ное у тебя -	способность разума. Вот ее украшай и придавай
ей красоту. А кудри предоставь уложившему их как ему са-
мому было угодно8• Ну а какие еще есть у тебя названия?						27
Мужчина ты	или женщина? -	Мужчина. -		Так	мужчине

придавай красоту, не женщине. Она по природе рождена не­ волосатой и нежной. И если она очень волосатая, то это диковина, и ее показывают в Риме среди диковин. То же самое 28

для мужчины - быть совсем неволосаты.("'. И если он совсем

неволосат от природы, то это диковина, но если он сам уда-

155

ляет и выщипывает их у себя, что с ним делать? Где показы­

вать его и какую сделать надпись? «Я покажу вам мужчину, который предпочитает быть женщиной, а не мужчиной». Ка-

29кое ужасное зрелище! Все до единого поражались бы этой

надписи, и, клянусь 3евсом, думаю, что даже сами выщипы­

вающие у себя волосы, не понимая, что это и есть именно то,

30что они делают. Человек, в чем ты можешь винить свою при­

роду? В том, что она произвела тебя мужчиной?9 Что же,

следовало всех породить женщинами? И что толку было бы тебе украшать себя? Для кого бы ты украшал себя, если бы

31все были женщинами? Но не нравится тебе эта штуковина?

Разделайся с ней целиком и полностью, устрани - как ее

там? - причину волосатости. Сделай себя совсем женщиной, чтобы мы не заблуждались, а не наполовину мужчиной, на- 32 половину женщиной. Кому хочешь ты понравиться? Бабен­ кам? Нравься им как мужчина. - Да, но им приятны неволо­ сатые. - Не повеситься ли тебе? И если бы им были приятны

33извращенные, ты стаЛ бы извращенным? В том ли твое дело, для того ли ты рожден, чтобы быть приятным распущенным

34женщинам? Вот такого ли тебя сделаем мы гражданином Ко­ ринфа, а может статься, и смотрителем города, или надзира­ телем эфебов, или военачальником, или устроителем состя-

35заний? Ну, а и женившись, намерен ты выщипывать у себя волосы? Для кого и для чего? И народив детей, ты потом их

тоже с выщипанными волосами введешь к нам в граждан­

ство? Прекрасный гражданин, член совета, оратор! Вот таки­

ми чтобы у нас рождались и воспитывались молодые люди,

должны мы молить?

36 Нет, ради богов, юноша! Но раз услышав эти речи, ты, уйдя, скажи самому себе: «Все это не Эпиктет мне сказал, -

да и откуда" ему? - а некий, видно, благосклонный бог через

него. Да Эпиктету и не пришло бы в голову сказать все это,

37потому что он обычно не говорит никому. Давай-ка послу­ шаемся бога, чтобы не навлечь на себя его гнев». Но нет, ес­ ли ворон своим криком дает тебе какое-то знамение, то это не

ворон дает знамение, а бог через него. А если он дает какое­ то знамение через человеческий голос, разве не человека за­

ставит он говорить тебе все это, для того чтобы ты узнал си­

лу божества, потому что одним он дает знамения так, другим

иначе, а обо всем важнейшем и главнейшем он дает знамения

38через прекраснейшего вестника? Не это ли именно говорит

поэт:

мы ведь ему предвестили

Гермия с вестью послав остроокого, аргоубийцу:

Ни его убивать, ни брать женою супругуlO.

156

Гермес сошел на землю, чтобы сказать ему это. Вот и сей-				39
час боги говорят тебе это, «Гермия с вестью послав, гонца
их, аргоубийцу»: не извращать то, что в прекрасном состоя-
нии, и не усердствовать попусту, а оставить мужчину муж­
чиной, женщину женщиной, прекрасного человека как пре­
красного человека, безобразного как человека безобразного.
Потому что ты не плоть и не волосы, а свобода воли: если				40
она у тебя будет прекрасной, тогда ты будешь прекрасным. А				41
пока я не решаюсь говорить тебе, что ты безобразен, потому
что ты, кажется мне, готов выслушать все что угодно, но
только не это. Но смотри, что говорит Сократ самому пре-				42
красному из всех и находящемуся в самой цветущей поре
Алкивиаду: «Так старайся быть прекрасным»!!. Что он ему
этим говорит? «Укладывай свои кудри и выщипывай у себя
волосы на ногах»? Ни в коем случае! Но: «Украшай свою
свободу воли, удаляй дурные мнения». Ну а бренное тело				43
как? Как оно есть по своей природе. Эти вещи -			дело друго-
го, предоставь их в его распоряжение. - Что же, оно должно
содержаться	внечистоплотности? -	Ни в коем случае. Но		44
кто ты есть и каким по своей природе рожден, вот его содер-
жи в чистоплотности: мужчину -		как полагается быть чис­
топлотным мужчине, женщину -		как полагается женщине,
ребенка - как полагается ребенку. Но нет, вырвем-ка и у				45
льва гриву, чтобы он не был в нечистоплотности, и у петуха
гребень, потому что он тоже должен быть в чистоплотности.
Да, но этот -	как полагается петуху, тот - как		полагается

льву, охотничья собака - как полагается охотничьей собаке.

2. В чем следует упражняться на деле тому,

кто намерен совершенствоваться,

и что мы не заботимся о главнейших вещах

Есть три вопроса, в которых следует упражняться на деле

тому, кто намерен стать добродетельным человеком: вопрос,

касающийся стремлений и избеганий, -	для того чтобы ни в
своем стремлении не терпеть неуспеха, ни в своем избегании
не терпеть неудачи; вопрос, касающийся влечений и невлече-		2
ний, словом, касающийся надлежащего, -	для того чтобы вес-
ти себя порядком, благоразумно, не беззаботно; третий - это
вопрос, касающийся незаблуждаемости и неопрометчивости, в
общем, касающийся согласий!. Из них главнейший и наиболее		3

настоятельно необходимый - это вопрос, касающийся страс-

тей: страсть ведь возникает только в том случае, если стремле-

ние терпит неуспех или избегание терпит неудачу. Именно это

приносит смятения, волнения, несчастья, злополучия, сокру­

шения, стенания, страхи", делает завистливыми, ревнивыми,

157

4вследствие чего мы даже не в состоянии внимать разуму. Вто­

рой - это вопрос, касающийся надлежащего: я ведь должен

быть неподверженным страстям не как статуя, но соблюдая отношения, природные и приобретенные, как благочестивый, как сын, как брат, как отец, как гражданин.

5Третий - это вопрос уже для совершенствуюшихся, во-

прос, касаюшийся непоколебимости в самом всем этом, так

	чтобы даже во сне не упустить неисследованным какое­
	нибудь явившееся представление, даже при опьянении, даже
	когда	нападет умопомрачение. -	Это, - говорит. - выше
6	нас. -	А нынешние философы, оставив в стороне первый
	вопрос и второй, предаются занятию третьим: изменяю­
	щимися рассуждениями, рассуждениями, приводяшими к
	умозаключению путем вопросов, условными рассуждениями,
7	ложными рассуждениями3 . - Ведь следует, -			говорит, - и
	имея	дело с этими предметами	сохранить	незаблуждае-

8мость. - Кому? Добродетельному человеку. Так тебе вот

этого недостает? Все остальные предметы ты уже преодолел

своим усердием? Что касается презренной монетки, неза­ блуждаем ли ты? Если увидишь красивую девчонку, в со­

стоянии ли ты устоять против этого представления? Если со­ сед твой получит наследство, не гложет ли тебя зависть?

Сейчас тебе недостает всего лишь только непоколебимости?

9Несчастный, самому всему этому ты учишься в трепете, бес­ покоясь о том, как бы кто-нибудь не стал презирать тебя, и

10выведывая, не говорит ли кто-нибудь чего-нибудь о тебе. И

если кто-нибудь придет и скажет тебе: «Когда речь шла о том, кто самый лучший философ, один из присутствовавших говорил, что единственный философ это такой-то», - вот

уже душонка твоя с палец выросла до двух локтей. А скажи другой из присутствовавших: «Вздор говоришь, не стоит

быть слушателем такого-то. Что он, в самом деле, знает? У

него только первоначальные основы, и больше ничего»,­ вот уже ты потерял самообладание, побледнел, сразу раскри­

чался: «Я ему покажу, кто я! Я покажу, что я великий фило-

11соф!» Оно и так видно. К чему хочешь ты показать это иным еще образом? Разве ты не знаешь, что Диоген вот так показал одного софиста, вытянув средний палец·, затем, когда тот

пришел в ярость: «Вот, - сказал, - такой-то. Я показал вам

12 его»?' Человека ведь пальцем не показать, как камень или как

полено, но когда покажут его мнения, тогда и покажут его

как человека.

13 Посмотрим и твои мнения. Неужели не ясно, что ты ни

во что не ставишь свою свободу воли, а смотришь на то, что вне тебя, на то, что не зависит от свободы воли: что скажет такой-то, кем ты покажешься - просвещенным ли, прочи-

158

тавшим ли Хрисиппа или Антипатра? Ну а если и Архедема,
то ты полностью достиг всего. Что ты еше беспокоишься о						14
том, как бы тебе показать нам, кто ты? Хочешь, скажу тебе,
кого ты показал нам? Человека, предстающего низким, жа­
лующимся на свою судьбу, вспыльчивым, малодушным, жа­
лующимся на все, винящим всех, никогда не бывающим в
спокойствии, тщеславным. Вот что показал ты нам. Теперь						15
иди и читай Архедема. Ну а еСJJИ свалится и запищит мышь,
вот ты и умер. Тебя ведь ждет такая же смерть, так и того, -
как его там? - Криния6• Тот тоже кичился тем, что понимает
Архедема. Несчастный, не хочешь ли ты оставить все ,то,						16
нисколько не касающееся тебя? Все ,то пристало тем, кто в
состоянии учиться этому без смятения, кто вправе сказать:
«Я не гневаюсь, не печалюсь, не завидую, не испытываю по-
мех, не испытываю принуждениЙ. Что мне остается? У меня
есть досуг, я спокоен. Посмотрим-ка, как следует вести себя с						17
изменениями рассуждениЙ7• Посмотрим-ка, как, приняв ка­
кое-то условие, не быть приведенным ни к чему нелепому».
Все это их дело. Лишь пребывающим в внутреннем благосо-						18
стоянии пристало разводить огонь, завтракать, а может стать-
ся, и петь и плясать. А в то время как корабль тонет, ты мне
тут поднимаешь паруса!
3. Что есть предмет добродетельного человека
и против чего главным образом
следует упражняться на деле
Предмет добродетельного человека -			своя	собственная
верховная часть души, тело же - предмет врача и учителя
борьбыl , земля -	предмет земледельца. А дело добродетель­
ного человека -	пользоваться представлениями в соот-
ветствии с природой. По природе же всякая душа рождена						2
как !lризнавать истинное, отвергать ложное, воздерживаться
от суждения при неясном, так и по отношению к благу быть
движимой стремлением, по отношению к злу -				избеганием,
а по отношению к тому, что и не зло и не благо, -					ни тем,
ни другим. Ведь как меняла или торговец овощами не вправе						3
признать негодной монету цезаря, но, если ты покажешь ее,
он волей-неволей должен отпустить то, что продается на нее,
так обстоит и у души. Благо, !lредставившись, тотчас вызы-						4
вает движение к себе, зло -		прочь от себя. А душа никогда
не признает негодным очевидное представление о благе, точ-
но так же, как -	монету цезаря. Вот от этого зависит всякое
движение и человека и бога.
Поэтому благо предпочитается всякому родству. Мне нет						5
никакого дела	до отца, а	только - до	блага.		«Ты так

159

6черств?» Я так ведь по природе рожден. Эту дал мне монету

бог. Поэтому, если благо отлично от добродетельного и справедливого, то отступают прочь и отец, и брат, и отече-

7ство, и все дела. А разве я пренебрегу своим благом, чтобы

им обладал ты, и уступлю его тебе? За что? «Я твой отец».

8Но не благо. «Я твой брат». Но не благо. А если мы положим

его в правильной свободе воли, то соблюдение отношений2

становится благом. Стало быть, кто отказывается от притяза­ ний на то, что относится к внешнему миру, тот достигает бла-

9га. «Отец лишает имущества». Но он не причиняет этим вреда.

«Брат будет иметь большую часть землю). Да сколько ему

угодно. Так разве совестливости, разве честности, разве брато- 1О любия? Из этого-то владения кто может изгнать? Даже Зевс не

может. Он ведь и не пожелал этого, но сделал это зависящим

от меня и дал, каким имел сам, неподвластным помехам, не­

подвластным принуждениям, неподвластным препятствиям.

11Так вот, когда у другого какая-то другая монета в ходу,

12покажи ее, и получай то, что продается на нее. Прибыл в провинцию проконсулом вор. Какая у него монета в ходу?

Серебро. Покажи, и забирай то, что хочешь. Прибыл прелю­ бодей. Какая у него монета в ходу? Девочки. «Возьми, - го­

ворит, - монету, и продай мне вещицу». Дай, и покупаЙ.

13Другого занимают мальчики. Дай ему монету, и возьми то, что хочешь. Другой - любитель охоты. Дай лошадку пре­

красную или собачку. С оханьями и стенаньями будет прода­

вать он на нее то, что хочешь. Другой ведь принуждает его, внутри, установивший эту монету.

14Против этого главным образом вот как следует упражнять себя. Как только на рассвете выйдешь, кого бы ты ни увидел, кого бы ты ни услышал, исследуй, отвечай как на вопрос. Что ты увидел? Красавца или красавицу? Прилагай мерку. Неза­ висящее от свободы воли или зависящее от свободы воли?

15Независящее от свободы воли. Отбрасывай прочь. Что ты увидел? Оплакивающего кончину ребенка? Прилагай мерку. Смерть есть независящее от свободы воли. Отбрасывай до­

лой. Повстречался тебе консул? Прилагай мерку. Консуль­

ство - что это такое? Независящее от свободы воли или за­ висящее от свободы воли? Независящее от свободы воли. Отбрасывай и это, не годно, откинь прочь, нисколько не ка-

16сается тебя. И если бы мы вот так на деле упражнялись про­

тив этого каждый день с рассвета до ночи, что-то получалось

17бы, клянусь богами. А в действительности всякое представ­

ление, пока мы зеваем, тотчас хватает нас, и только, если

только, в школе мы чуточку можем очнуться. Потом, выйдя

из школы, мы, если увидим оплакивающего, говорим:

«Пропал!», если консула: «Счастливец!», если изгнанника:

160