В.С. Марченко, В.П. Петленко, В.Ф. Сержантов Методологические основы клинической медицины. – К.., 1990.

Причинный детерминизм: диалектика причинно-следственных связей в клинической медицине

Диалектика причинности — одна из важнейших основ философии клинической медицины. При метафизическом подходе в клинической медицине изучается внешнее воздействие на объект исследования. Например, причиной болезни считается внешний воздействующий на организм фактор (физический, химический, биологический или даже социальный). Преувеличение значения внешних сил как источника движения и развития в живом харак­терно для ламаркизма (неоламаркизма) в биологии. Гипер­болизация роли внешних сил в развитии приводит метафизический материализм к экзогенному детерминизму, так как в самой мате­рии, в самой природе он не находит источника «самодвижения».

В диалектической концепций признается несомненная роль внешней детерминации, однако ведущими считаются внутренние причины развития — борьба противоположностей. В современной клинической медицине большое внимание уделяется внутренней детерминации, что связано с развитием таких наук, как генетика, иммунология, молекулярная биология, цитология, патология. От­вет на вопрос об источнике развития диалектика находит в законе единства и борьбы противоположностей.

Положение о самодвижении, саморазвитии живого имеет мето­дологическое значение для правильного понимания концепции де­терминизма в клинических исследованиях. Оно подтверждается объективной диалектикой развития живой материи и ее отдельных форм. В самом деле, если внутренние причины представляют собой источник движения материи, то источником изменения каждого материального объекта, подчиняющегося общим законам матери­ального мира, также являются внутренние противоречия. И, несмо­тря на зависимость от других явлений и процессов, каждое кон­кретное явление развивается по своей внутренней логике, согласно специфике своего движения. «Не внешняя... сила,— писал В. И. Ле­нин,— превращает конечное в бесконечное, а его (конечного) при­рода...».

Понимание внутренних противоречий как определяющих при­чины в развитии явлений имеет принципиальное значение для тео­рии клинической медицины. Рассмотрим подробнее этот слабо освещенный в литературе вопрос.

Древние греки отвечали на вопрос о причинах болезни, создав миф о злой Пандоре, снявшей крышку с запретного сосуда, из которого выскользнули заключенные в нем бедствия и болезни. Идея внешнего «демона» как источника болезни долго существо­вала в медицинской науке. На это неоднократно обращал внима­ние И. В. Давыдовский.

Современный уровень развития медицины дает основание утвер­ждать, что любую болезнь (в том числе и любую инфекцию) нель­зя сводить к случайному эпизоду экзогенного происхождения, к

51

простому попаданию в организм, например, инфекции. Сущность болезни состоит не столько во внешнем воздействии, сколько в со­держании нарушенной жизнедеятельности и причиной болезни является не только внешний фактор, но и реакция организма на этот фактор (микроорганизм). Рассматривая с таких позиций сепсис, А. Ф. Билибин писал: «Сепсис обусловлен внутрен­ними причинами, эндогенными факторами. И нужно учиться пони­мать эти внутренние причины, независимо от того, может ли ход подобного заболевания быть описан в рамках классического уче­ния об инфекционных болезнях или нет. Осмысливание внутрен­них причин облегчается следующими соображениями: сам по себе микробный фактор, или, как говорят, возбудитель, хотя и может проникать в макроорганизм извне, однако чаще он задолго до за­болевания сепсисом находится в «недеятельном» состоянии в среде макроорганизма в. виде сожителя — «комменсала». поддерживая равновесие в микрофлоре той или иной области данного субъек­та». И далее: «вообще при борьбе с сепсисом наша мысль не должна долго оставаться прикованной к микробному фактору: ее следует направлять на повышение резистентности организма».

Понимание этого положения важно для успешной деятельности врача, который в результате своего вмешательства может добиться создания таких условий, при которых патологические процессы снижаются.

«Произойдет это именно потому,— писал А. Д. Сперанский,— что болезнь не является чем-то посторонним для организма, а де­лается его частью, скомбинированной со всеми остальными в еди­ное целое». Возникновение и развитие болезненного процесса приводится в действие внешним этиологическим факто­ром не непосредственно, а опосредованно. И.В. Давыдовский под­черкивал, что в самом организме должно быть «внутреннее осно­вание» для таких патологических изменений, т. е. «функциональ­ная готовность». Иначе говоря, внешне необходимые этиологические факторы действуют в зависимости от природы и сущности организмов (внутреннего причинного основания).

Рассмотрим соотношение детерминизма и причинности в клини­ческой медицине. Детерминизм — философское учение о всеобщей универсальной взаимосвязи и причинной обусловленности природных, обществен­ных и психических процессов.

В. И. Ленин писал: «Тысячелетия прошли с тех пор, как заро­дилась идея «связи всего», «цепи причин». Сравнение того, как в истории человеческой мысли понимались эти причины, дало бы теорию познания, бесспорно доказательную». Идея о том, что все возникает и уничтожается закономерно, в результате действия определенных причин, появилась еще в эпоху античности. Однако принцип детерминизма был впервые сформулирован П. Лапласом в книге «Опыт философии теории вероятностей». Конец XVIII и начало XIX вв. характеризовались бурным

52

развитием физики и механики, геометрии и математики. Положе­ния этих наук распространились на мир в целом, который был пред­ставлен в виде огромной механической системы (мир — машина; человек, растение, животное — тоже машина).

Особую роль в утверждении принципа детерминизма в физио­логии и медицине сыграла опубликованная в 1865 г. книга К. Бернара «Введение к изучению опытной медицины». К. Бернар так определяет детерминизм: «Мы признаем всеобщность принципа физиологического детерминизма в живом организме и выразим нашу мысль следующими положениями: 1) существуют определен­ные материальные условия, которые управляют возникновением явлений в жизни; 2) существуют предустановленные законы, ко­торые управляют порядком и формой этих явлений... Детерминизм есть не что иное, как признание закона — везде, всегда».

Качественно новым этапом в развитии концепции детерминизма была выработка основ диалектико-материалистического ее пони­мания в трудах классиков марксизма-ленинизма. Они показали, что познание в своем движении идет от констатации общей взаимо­связи и взаимодействия вещей к выделению отдельных их сторон, к разложению взаимодействия на составляющие элементы. В про­цессе познания возникает картина сложного сплетения связей и взаимодействий, в которых все движется, изменяется, возникает и исчезает. Принцип всемирного универсального взаимодействия предметов и явлений лежит в основе марксистского детерминизма. Ф. Энгельс писал: «Только исходя из этого универсального взаимо­действия, мы приходим к действительному каузальному отноше­нию».

В специальной медицинской, а нередко и философской литера­туре принцип детерминизма продолжают отождествлять с принци­пом причинности. Однако принцип универсального взаимодействия не сводим к принципу причинности. В. И. Ленин подчеркивал: «Ка­узальность... есть лишь малая частичка всемирной связи... При­чина и следствие... лишь моменты всемирной взаимозависимости, связи (универсальной), взаимосцепления событий, лишь звенья в цепи развития материи... Всесторонность и всеобъемлющий харак­тер мировой связи, лишь односторонне, отрывочно и неполно выражаемой каузальностью». Детерминизм вклю­чает в себя причинность, но не сводится к ней. Причинность — это одна из форм дополнения и проявления детерминизма. Принцип причинности конкретизирует и обосновывает.

И.В. Давыдовский полагал, что «каузальность и детерминизм — смежные, но разные понятия, трактующие, с одной стороны, о при­чинности, т. е. о причинно-следственных отношениях, ...с другой — о познании сущности явления, т. е. закономерностей, которые ле­жат в его основе».

Принцип детерминизма является основой научного мировоззре­ния. Характеризуя его место в философии и естествознании, В. И. Ленин говорит о цельном, охватывающем и теорию и прак­тику, миросозерцании, построенном на детерминизме...».

53

В самом широком понимании детерминизм — принцип все­общей закономерной связи, содержание которого можно свести к утверждениям: любое явление причинно обусловлено; детерминизм возникает из взаимодействия некоторой совокупности Факторов (вещественных, энергетических, информационных): становление (возникновение) и развитие любого явления происходит не про­извольно, а подчиняется закономерным связям (динамического или вероятностно-статистического типа); поскольку возможно по­знание законов возникновения и развития любого явления, по­стольку возможно научное предсказание и управление процессами природы и общества.

Концепции детерминизма в медицине предшествовали взгляды на причинную обусловленность болезней. Через раскрытие связи причин, условий и следствий в медицине были заложены основы исторически первой формы детерминизма — экзогенно-механистического: организмы являются «пассивной субстанцией», всецело, жестко и однозначно определяемой внешними «активными» факторами.

В клинической медицине эмпирически уже давно было отмечено, что болезнь детерминируется взаимодействием внешнего (среда) и внутреннего (организм). Сущность болезни не сводима к природе ни внешних, ни внутренних факторов, а лишь к их специфическому взаимодействию. Анализ основных факторов, определяющий за­щитный уровень организма,— яркая иллюстрация диа­лектики внешнего и внутреннего.

Если две внешние противоположные теории (механистический детерминизм с преобладанием внешнего и аутогенетический детер­минизм с приматом внутреннего) не могут быть приняты в каче­стве общей удовлетворительной теории, то это означает необходи­мость создания новой теории, которая синтезировала старые и, вместе с тем, диалектично их отрицала. Такой теорией в современной биологии и медицине является концепция органического детерминизма. Органический детерминизм включает в себя не только причин­ные связи, но и рассматривает их с точки зрения необходимого и случайного, внутреннего и внешнего, непосредственного и опосре­дованного характера. Основной сущностью органического детер­минизма является следующее положение: внешнее воздействие специфично преломляется через внутренне активную основу взаимодействия, так как «органическое тело обладает самостоятельной "силой реагирования».

Теория живых систем с точки зрения органического детерминизма может быть представлена как теория систем, генетически самовоспроизводящих себя, способных сохранять свою морфофизиологическую структуру и с помощью гомеостатической саморе­гуляции активно адаптироваться к среде обитания. Активность

54

живых систем детерминирована как внутренними (эндосистемными) связями, так и внешними (экзосистемными). Проблема повышения устойчивости человеческого организма к воздействию неблагоприятных для здоровья факторов и устранение причин и условии, способствующих их возникновению, — одна из главных задач профилактической и клинической медицины, охватывая причинно-следственные связи как динамического, так и статистичес­кого типа, учитывая их непосредственное и опосредованное дейст­вие, однолинейный (однонаправленный) и циклический характер, органический детерминизм преодолевает механистическое и вита­листическое мышление в объяснении целостности организма и свойств его целесообразности.

Причинность и целесообразность в живом не могут противо­поставляться друг другу. Целевой подход (для чего?) нельзя противопоставлять каузальному (почему?): исследование целенаправ­ленного поведения живых систем, конечной стадии процесса как цели имеет смысл, но еще не дает научного объяснения, так как она сама должна быть каузально объяснена. Патолог Г. П. Саха­ров еще в 1935 г. писал: «Целесообразность в патологии существу-

55

ет, но ее надо понимать не абсолютно, а относительно, не в виде, следовательно, чего-то раз навсегда данного и таким неизмененным остающегося, а в том смысле, что явление, само по себе целесообразное при одних условиях, может легко оказаться нецелесообразным при других».

Органическая целесообразность представляет собой особую форму органического детерминизма: она характеризует отношение генетически детерминированной живой системы к экологической среде обитания. Это отношение всегда относительно. По словам К. Маркса, книга Ч. Дарвина «Происхождение видов» нанесла удар по идеалистической телеологии в естественных науках.

Теория причинности в клинической медицине означает, что вся­кое изменение в состоянии живой системы детерминировано» мате­риальными взаимодействиями этой системы с факторами среды (внутренней и внешней). Причинность — не сумма равнозначных, факторов, а взаимодействие определенных факторов среды с организмом при наличии внутренних (реактивных) причинных оснований. Преодолеть узость механистической теории причинности в этиологии возможно лишь на основе правильного понимания кау­зального взаимодействия как единства действия и реактивного про­тиводействия. Преодолеть универсальность и необходимость учета всех кондициональных факторов можно лишь на основе Правильно го выделения из этой совокупности условий — необходимых и доста­точных для наступления данного следствия. Тот факт, что на воз­никновение и течение болезни оказывают влияние бесчисленное множество факторов случайных, не вытекающих с необходимостью из внутренней природы данной этиологии, не отрицает характер необходимости причинности. Отношение между причиной и след­ствием всегда носит характер необходимости, закономерности.

Умение вычленить из многообразия связей объективного мира в каждом конкретном случае основное взаимодействие в совокуп­ности с необходимыми и достаточными условиями для наступле­ния следствия и есть нахождение причин данного следствия.

Постановка вопроса о роли реактивных свойств организма этиологии имела важное научное и философское значение. Однако абсолютизация этого, сведение этиологии только к специфике реа­гирующих субстратов привели к возникновению аутогенетического детерминизма. Между тем как механистический, так и аутогенетический детерминизм не могут быть приняты в теории патологии в качестве позитивных концепций этиологии. В. И. Ленин писал: «Раздвоение единого и познание противоречивых частей его... есть с у т ь ... диалектики... Правильность этой стороны содержания диалектики должна быть проверена историей науки». В соответствии с этим положением диалектико-материалистический детерминизм позволяет выработать такую теорию этиологии в клинической медицине, в которой диалектично отри­цаются (с сохранением элементов позитивного содержания) как механистический, так и аутогенетический детерминизм.

56

Диалектико-материалистическая теория причинности в клинической медицине означает преломление внешнего воздействия через внутренне-реактивные особенности организма. Основой этого взаимодействия является сам организм как реактивная система, способная воспринять, преобразовать и отреагировать на внешнее воздействие. Поэтому этиология болезни — это не внешнее и не внутреннее, а результат их взаимодействия. Болезнь как следствие представляет собой не результат внешнего воздействия и не результат исключительно «организменных корреляций», а специфичное преломление внешнего во внутреннем.

Каждый уровень живого — это его относительно самостоятель­ная функциональная единица. Система обычно существует благо­даря взаимодействию ее элементов. И это естественно: без взаимо­действия элементов нет системы, нет организации. Но не всякое взаимодействие реальных элементов ведет к возникновению новой функционирующей системы. Известно, что некоторые виды взаимо­действия в клинической медицине ведут к разрушению даже самих взаимодействующих объектов (например, бластомогенные процес­сы). Условием взаимодействия между элементами системы явля­ется определенная совместимость. Опыт показывает, что живая система может быть организованной при наличии двух видов совместимости: совместимости однопорядковых элементов как необ­ходимого условия их взаимодействия и совместимости элемента и системы, в которую он входит. Совместимость является такой общ­ностью объектов в некоторых свойствах или по существу, которая обеспечивает возможность их взаимодействия. Система сохраня­ется только тогда, когда свойства ее элементов соответствуют усло­виям ее сохранения, а части — целому. В этом плане функцию мож­но определить как отношение части к целому, при котором само существование части (элемента) обеспечивает существование це­лого. В этом и заключается, как нам представляется, смысл «квантованности функции».

Всякий процесс в живом — это изменение, обеспечивающее со­хранение системы. Система сохраняет свою целостность в том слу­чае, когда в ее структуре при воздействии внешних сил (факторов) возникают процессы, направленные на противодействие этим си­лам и на сохранение данного ее состояния (принцип Ле Шателье).

Живая система — многоуровневая система. И каждый ее уро­вень, в свою очередь, представляет собой систему из многих эле­ментов, обладает определенным «запасом прочности». Надежность каждого уровня и является возможностью перемежающегося функ­ционирования. Г. Н. Крыжановский отмечал, что дискретность биологических процессов и перемежающаяся активность функцио­нальных структур сочетание реализуют диалектическое единство дискретности и непрерывности биологических процессов. Однако мы считаем, что природа и механизм дискретности и не­прерывности в биологических процессах могут быть объяснены различными типами детерминации живых систем. Стохастический характер осуществления однозначных элементарных процессов

57

обеспечивает непрерывность интегративного процесса на выходе системы. Например, реакция, реализуемая отдель­ной молекулой фермента в со­ответствующую единицу време­ни, отграничена в структурном и временном отношениях и но­сит дискретный характер; со­вокупность же этих реакций в системе обеспечивает в целом непрерывное течение конкрет­ного ферментативного процес­са. В настоящее вре­мя общепризнано, что при изу­чении процессов эволюции и функционирования живого следует различать две формы детерминации: жесткую и ста­тистическую.

Жесткая детерминация характеризует процессы, в которых каждый последующий этап определяется практически однозначно пред­шествующим. К ним, например, относятся процессы развертывания генотипической информации, процессы функционирования организ­мов. Свойство высокой стабильности и жесткой детерминирован­ности процессов — одно из важнейших для существования живого. Без него невозможны возникновение сложных биологических сис­тем и их существование в течение продолжительного времени.

Статистической детерминацией обладают процессы, имеющие вероятностный характер. Результаты таких процессов, как прави­ло, не могут быть предсказаны однозначно. Каждое отдельное (дискретное) взаимодействие в статистически детерминированном процессе относительно случайно, но при достаточно большом их количестве в итоге может быть достигнут определенный результат. Статистическая детерминация охватывает широкий диапазон флюктуативных процессов. Она характерна для дискретных систем, ко­торые состоят из большего числа элементов, относительно незави­симых друг от друга.

По типу детерминации можно разделить системы на жесткие и дискретные. Такое разделение, естественно, относительно и отра­жает лишь преобладающие формы связей. Жестко детермини­рованные живые системы устойчиво сохраняют заложенную в них информацию, но они способны лишь к многократному ее воспроизведению, в ходе которого первоначально заложенная ин­формация утрачивается, а новая не может быть создана. Поэтому в живых системах жесткая детерминация дополняется статисти­ческой.

В живом как жестко детерминированные процессы, так и ве­роятностно-статистические обладают относительной автономностью

58

в рамках биологических систем. Целостное представление о детерминизме предполагает изучение в единстве всех типов детерминации.

Принцип детерминизма и теория причинности находятся в та­кой же связи, в какой находятся моменты абсолютного и относи­тельного в научном познании. Абсолютность принципа детерминиз­ма и его составной части — принципа причинности — состоит в том, что никакие успехи, открытия и достижения биологии и медицины не могут отрицать тезис: все в мире взаимосвязано и причинно обусловлено. Вместе с тем, теория причинности в клинической ме­дицине относительна, так как ее трактовка всегда зависит от со­держания того конкретного естественнонаучного материала, от то­го уровня проникновения в этиологию и патогенез, в сущность ис­следуемых процессов, которые достигнуты медицинской наукой на данном историческом этапе.

Сущность не идентична причине соответствующего явления, а оно не есть непосредственное следствие сущности. Отношения меж­ду сущностью и явлением в клинической медицине значительно сложнее и богаче отношений причины и следствия. Сущность — ос­нова явления, его субстанция, т. е. то, что во взаимодействии с изменяющимися условиями определяет характер изменений само­го явления. Сущность — это совокупность внутренних, общих, не­обходимых, относительно устойчивых структурных отношений, ко­торые связывают стороны явления в единое целое и обусловлива­ют его качественную определенность. Явление представляет собой внешнюю сторону предмета или вещи, которая служит выраже­нием сущности. Теория причинности в целом — относительная истина, которая содержит в себе лишь элементы абсолютной истины.

Механистический детерминизм XVII—XIX вв. как материалис­тическое в целом направление в этиологии сыграл положительную роль в развитии теории клинической медицины. В рамках механи­стического детерминизма были разработаны основные формально-логические методы установления причинных связей(метод изоляций, метод сходства, метод различия, соединенный метод сходства и различия, метод сопутствующих изменений, метод остатков) не потерявшие своего значения и в наши дни (для установления от­дельных элементов причинного взаимодействия) [241, с. 3—10].

Механистический монокаузализм в теории инфекционной пато­логии в XIXв. был высшим этапом в развитии этого направления. Основные методологические ошибки механистического детерминизма (монокаузализма) состояли в том, что он сводил причинность к одному из этиологических факторов (обычно — внешнему, микробному); отождествлял причинность с внешним повреждающим воздействием, не учитывая реактивных свойств организма: много­образие причин в живом рассматривал как форму механического, физического или химического воздействия. Абсолютизация механистического представления о причинности создала основу для распространения индетерминизма в теории медицины. Новые научные

59

данные, полученные в конце XIX и начале ХХ в., требовали разра­ботки новых теорий. Одной из них была теория кондиционализма. Философски кондиционализм сформировался задолго до его широкого распространения в медицине (А. Шопенгауэр, Д. Ст. Милль, Э. Мах, М. Бури). Образно говоря, ракета кондиционализма была построена в философии и блестяще запущена в медицине. Теория эквивалентности условий М. Бури непосред­ственно предшествовала применению классического кондиционализма в медицине. Теория кондиционализма получила всеобщее признание в медицине, потому что она опиралась на новые факты и была исторически оправдана.

Как идеалистическая реакция на механистический детерминизм, кондиционализм пытался преодолеть теорию монокаузализма с помощью принципа абсолютной эквивалентности всех условий. Методологическая погрешность теории эквивалентности условий состоит не в тезисе «без необходимых условий нет следствий», что логически неопровержимо и с позиции диалектико-материалистического понимания причинности, а в признании «принципиальной равнозначности» [372, 373] всех условий.

Исторический опыт развития медицины показывает, что сведе­ние этиологии болезни к одному из этиологических факторов без учета их универсальной взаимосвязи и взаимодействия, а также отрицание объективности причинной связи и рассмотрение в каче­стве ее суммы равнозначных условий — оба эти направления не могут раскрыть подлинной сущности причин патологических про­цессов. Между тем и в современной патологии оба эти крайние направления не до конца преодолены. Соотношение причин и условий — малоисследованная проблема как в философии, так и в теории причинности: Трудно согласиться с точкой зрения, согласно которой только причина (нередко под причиной понимается этиофактор) определяет качество следствия, а условия не находятся в необходимой связи со следствием. Здесь не разграничены внутренние (необходимые) и внешние (случайные) условия. Внутренние условия — это элемент самого причинного взаимодействия. реализующий исходное состояние в ре­зультат (следствие), внутреннее условие превращения возможно­сти в действительность. Наличие необходимого, но недостаточного условия еще не определяет данное явление с необходимостью, а свидетельствует лишь о возможности превращения его в действи­тельность. Реализация следствия произойдет, если внутреннее условие будет не только необходимым, но и достаточным. Количе­ственная и качественная характеристика внутренних условий вли­яют на количественную и качественную характеристики следствия. Внутренние условия столь же необходимы для наступления след­ствия, как и основное каузальное взаимодействие. Внутренние условия как реализаторы следствия могут «включить» или «выклю­чить» механизмы основного причинного взаимодействия, быть свое­образным причинным «катализатором». Без определения внутрен-

60

них условий как составных элементов причинного взаимодействия не может быть раскрыта причина патологического процесса.

Сопутствующие (внешние) условия лишь модифицируют основ­ное причинное взаимодействие. Следствие в своей основной каче­ственной специфичности не зависит необходимым образом от внеш­них сопутствующих ему условий и существенным образом зависит от условий внутренних.

Причинное взаимодействие представляет собой двуединый процесс выделения специфического в предмете или явлении и одновременно передачи общего, повторяющегося, что объединяет предмет или явление в данный класс объектов. Иначе не может и быть. Если бы, например, следствия носили только индивидуальный и неповторимый характер, то было бы невозможно установить при­чины явлений.

Всякое следствие фиксирует в себе пройденный явлением путь развития, отражает черты сходства и различия конкретной причины и других причин данного класса. По следствию можно судить о причине. Всякое следствие при всей своей индивидуальности и неповторимости отражает вызвавшие его условия и закономерности.

В самом следствии содержится информация об условиях реали­зации характерных черт причины. Конечно, следствие не может быть тождественно причине (в смысле абсолютного соответствия), в противном случае невозможно было бы развитие явлений и уста­новление самой причинной зависимости. Следствие лишь прибли­зительно (в общих чертах) отражает породившую его причину. Поэтому структура следствия тождественна и нетождественна структуре причины. Структура следствия всегда несет в себе нечто новое сравнительно со структурой причины. Например, анатомия человека представляет собой ключ к анатомии обезьяны, но не тождественна ей, так как отражает в себе не только биологическое, но и социальное бытие человека, его способность трудиться. При чинность всегда является выражением одновременного или сочетанного действия специфического и общего.

Причинная связь — необходимая и закономерная связь. При­чинное объяснение не может противопоставляться объяснению че­рез закономерности. Установление основного причинного закона в биологии и теории патологии — одна из самых актуальных иссле­довательских задач в современной медицине. Например, в качест­ве основных законов причинно-следственной связи выдвигаются закон равенства причины и следствия, закон изоморфизма причи­ны и следствия и закон однозначности причинно-следственной связи [128]. Согласно закону равенства, причина равна следствию. Закон изоморфизма свидетельствует о том, что причина и следствие изоморфны друг другу в каком-либо отношении. Наличие изо­морфизма (отражения причины и следствия) имеет важное эври­стическое значение для познания причинно-следственной связи. Закон однозначности заключается в том, что одна и та же причина при одних и тех же условиях всегда приводит к одному и тому

61

же следствию; или более общая формулировка: подобные причины при подобных условиях всегда порождают подобные следствия. В естественных науках общее признание причинной обусловлен­ности обычно составляет первый этап исследования. В дальнейшем необходимо сформулировать основной причинный закон данной формы движения материи, который бы включал не только качест­венное, но и количественное описание следствия. Мы считаем, что основным причинным законом биологической формы движения ма­терии является закон реактивной детерминации живых систем.

При формулировке этого закона следует исходить из положения Ф. Энгельса о том, что живые системы обладают «самостоятельной силой реагирования» [1, т. 20. с. 610]. Закон реактивной детерми­нации живых систем — это генетически детерминированная норма реакции, определяющая меру компенсаторно-приспособительных возможностей организма и его потенциальную способность активно реагировать (системой ответных реакций) на воздействия среды обитания. Закон реактивной детерминации — генетическая основа причинности. Поэтому механизмы закона реактивной детерминации живых систем всегда включают и этиологические и патогенетичес­кие механизмы, но не исчерпывают их. От общего признания важности генетической предрасположенности (или непредрасположенности) к возникновению и течению болезни необходимо перейти к детальному (количественному и качественному) анализу закономерных связей реактивной детерминации в патологическом процессе. Особое значение в этой связи приобретает концепция онтогенетической детерминации.