68. Конституционное движение в Польше. Конституция 1791 г. Второй раздел Польши.

В последнее двадцатилетие существования Речи Посполитой, когда ей постоянно угрожала опасность, в политической жизни продолжали соперничать между собой элементы реформы в духе эпохи Просвещения и элементы старого порядка. Данную эпоху можно разделить на следующие периоды: годы правления Постоянного совета (1775— 1788), период Четырехлетнего сейма (1788—1792) и разделы 1793 и 1795 гг. Правомерно утверждение о том, что 1775 и 1789—1790 гг. подготовили в Польше революционный перелом. При всех проявлениях слабости и декаданса в Речи Посполитой в этот период наметились и позитивные перемены. Движение за проведение реформ набирало силу. Вдохновленные новыми веяниями, публицисты и литераторы резко критиковали пороки и слабости польского общества, подвергая осмеянию и отрицанию все, что они определяли понятием «сарматизм».Во время Четырехлетнего сейма стала оформляться программа современного патриотизма. Момент был благоприятным, и нетерпение поляков, недовольных постоянным вмешательством царского посланника, достигло кульминации. Реформаторы осознавали опасность промедления: с одной стороны, в любой момент в Петербурге могла измениться расстановка сил, а с другой — укрепление позиции короля не нравилось ни сторонникам пулавского лагеря, ни «республиканцам». В 1788 г. эти две партии заняли доминирующее положение и стремились к ликвидации навязанной системы правления, хотя и по разным причинам. Но такое положение вещей сохранялось недолго. Одной из основных проблем была реформа сейма. Сторонники реформ выступали за изменение принципов элекции, стремились лишить избирательных прав безземельную шляхту — традиционную опору гетманской партии. Среди послов возобладали антирусские настроения и готовность к проведению необходимых преобразований.

Созванный в 1788 был как и сейм 1773 г. преобразован в конфедерацию и оставался ареной политической борьбы вплоть до 1792 г. Ему удалось провести ряд существенных реформ и поэтому войти в историю под названием Великого сейма. Была предпринята реформа городского права, что стало ответом на “черную процессию” 1789 г., когда в Варшаву съехались представители 141 города Речи Посполитой и потребовали допустить горожан к участию в работе сейма, разрешить владеть землей и занимать государственные должности, обеспечить правомочность в суде и неприкосновенность личности. Эти и ряд других прав были Великим сеймом даны польскому бюргерству. Реформа сеймиков состояла в том, что права голоса в них были лишены безземельные шляхтичи, что наносили сильный удар по магнатской олигархии, поскольку лишало ее поддержки клиентелы. Самым же главным достижением Великого сейма стало принятие Конституции 3 мая 1791 года, которая реформировала основы социального и государственного строя Речи Посполитой. Правительственный закон (или Конституция) был революционным по своему характеру, и прежде всего с точки зрения предлагавшейся формы государственного устройства. Его составители обратились к французскому, английскому и американскому опыту, но в целом Конституция носила сугубо польский характер. Шляхта признавалась привилегированным сословием, но над крестьянами устанавливалась государственная опека (право казнить крестьян было отнято у шляхты еще в 1768 г.). Конституция исходила из понятия “гражданства”, а не сословных принципов, хотя шляхте было зарезервировано первенствующее место среди других социальных групп. Дарованные горожанам права были подтверждены. Крестьяне, вотчинная власть шляхты над которыми сохранялась, рассматривались отныне слой, находящийся под специальной государственной опекой. В области государственного управления перемены коснулись и сейма, и королевской власти, и суда, и административного аппарата в центре и на местах. Принцип либерум вето отменялся, полномочия сената была ограничены, сеймиковые инструкции потеряли обязательную силу. Компетенцией сейма стало законодательство, налоги и контроль за исполнительной властью. Последнюю должны были осуществлять ответственные перед сеймом министры, составлявшие вместе с королем  и приматом католической церкви правительственный кабинет. По Конституции сейм должен был стать органом законодательной власти, созываться раз в два года, но быть готовым к тому, чтобы собраться в любой момент. В его заседаниях участвовала только шляхта, а решения принимались большинством голосов. Подтверждался закон о городах, католицизм провозглашался господствующей религией, признавалась толерантность в отношении других вероисповеданий. Для земель Короны и Литвы вводились единые должности, казна и армия, а митрополит униатской церкви получал место в сенате. После принятия Конституции политическая активность пошла на убыль. Сеймовые комиссии должны были играть роль министерств, а на местах учреждались в качестве административных органов военно-гражданские комиссии порядка. Королевская власть становилась наследственной, король освобождался от ответственности за сохранение “золотых шляхетских вольностей”. Суд становился коллегиальным и в нем была усилена роль средней шляхты. Таким образом, Конституция 3 мая 1791 года провозглашала создание в Речи Посполитой конституционной монархии и многими своими нормами радикально укрепляла государственный аппарат. Деятельность сейма и Конституция 3 мая  вызвали острое сопротивление в магнатских кругах и недовольство Екатерины. В Петербурге был подписан акт конфедерации, официально провозглашенный в Тарговице. Русская армия и сторонники Тарговицы начали военные действия против сторонников Конституции 3 мая. Король, желая спасти хотя некоторые из реформ, перешел на сторону конфедератов. Гродненский сейм под прямым давлением России отменил конституцию 3 мая 1791 года принял новую, которая в основных чертах повторяла решения 1775 г., сохраняя однако и ряд реформ Великого сейма и положений из конституции 3 мая. Тот же сейм подтвердил раздел между Россией и Пруссией еще части территорий Речи Посполитой. Пруссия получала Гданьск, Торунь, Великую Польшу и Мазовию с более чем миллионом новых подданных; Россия- Белоруссию, поднепровскую Украину и Подолию с 3 млн. населения. Сама Польша, в которой оставалось 4 млн. человек на 212 тыс. кв. км, оказывалась фактически под политическим контролем России.