Анаксимандр

Младшему современнику Фалеса Анаксимандру (приблизительно 610 – 546 гг. до н.э.) приписывают честь составления первой географической карты, изобретение гномона (вертикальный стержень, прикреплённый к горизонтальной плоскости), посредством которго определяли дни равноденствий и солнцестояний, а также полоса - солнечных часов. Однако, по свидетельству Геродота, и гномон, и полос были заимствованы у вавилонян и были известны грекам помимо Анаксимандра.

Анаксимандр первым возвысился до идеи бесконечного множества миров и пытался дать научное объяснение видимого движения неба. Земля не являлась ему в виде острова, выплывающего из бездны вод, - она обратилась в метеор, окружённый беспредельным пространством. Он признал единым и постоянным источником рождения всех вещей уже не “воду” и вообще не какое-либо отдельное первовещество, из которого обособляются противоположности тёплого и холодного, дающие начало всем веществам. Это первоначало, отличное от остальных веществ (и в этом смысле неопределённое), не имеет границ и потому есть “беспредельное” (apeiron). По обособлении из него тёплого и холодного возникла огненная оболочка, облекшая воздух над землёй. Притекающий воздух прорвал огненную оболочку и образовал три кольца, внутри которых оказалось заключённым некоторое количество прорвавшегося наружу огня. Так произошли три круга: круг звёзд, Солнца и Луна. Земля, по форме подобная срезу колонны, занимает середину мира и неподвижна; животные и люди образовались из отложений высохшего морского дна и изменили формы при переходе на сушу. Всё обособившееся от беспредельного должно за свою “вину” вернуться в него. Поэтому мир не вечен, но по разрушении его из беспредельного выделяется новый мир, и этой смене миров нет конца.

Уже в древности возник “Анаксимандров вопрос” о том, понимать ли апейрон как смесь первовеществ, как нечто среднее между ними, как нечто совершенно непреодолимое и веществам даже противоположное или как прообраз “материи” Платона. Но дошедшие до нас фрагменты не позволяют определённо ответить на этот вопрос.

Анаксимен

Последним философом милетской школы является Анаксимен, согражданин и младший современник Анаксимандра, учеником которого он считается. В его мыслях отчетливо прослеживается влияние предшествественника и вместе с тем видно, какие затруднения представляло понятие “беспредельного” уже для ближайших преемников Анаксимандра. В 494 году Милет был взят персами, и, по-видимому, милетская школа не пережила своего родного города.

Началом всего Анаксимен, подобно своему учителю, считал вечно живое и вечно движущееся начало, но, в отличие от Анаксимандра, он определял его как “воздух”. Воздух есть “среднее” между землёй и эфиром небесным, между водой и огнём; это – пар или туман, то разрежающийся, делающийся прозрачным, светлым, то сгущающийся в тучи, в дождь и росу. Разрежаясь, воздух становится огнём, а сгущаясь, “сбиваясь”, образует ветер, облака, воду (жидкий воздух), землю, камни. “Воздух” для Анаксимена – дыхание, обнимающее весь мир, подобно тому, как наша душа, будучи дыханием, держит нас. Сгущённый, “сбитый” воздух образует Землю – широкий плоский диск, носящийся в нём. Таким образом поддерживаются и прочие небесные тела, им же дышащие. Влажные испарения, поднимающиеся от земли, разрежаются, воспламеняются и, окружаемые воздухом, образуют небесные тела, плоские ,подобно Земле, и ,подобно листьям, носящиеся в воздухе боковым движением. Таковы планеты: неподвижные звёзды прикреплены как гвозди к хрустальному своду небес. Есть и не огненные, тёмные небесные тела, подобные Земле - по-видимому, их присутствием Анаксимен объяснял затмения, как это впоследствии делал Анаксагор. Он исправил учение Анаксимандра о порядке расположения в мировом пространстве Луны, Солнца и звёзд. Небесные тела не заходят под землю: вместе с небом они вращаются, подобно жернову, по горизонтальной плоскости, и если солнце скрывается от нас, то это лишь потому, что оно отдаляется от нас: на юге оно ближе всего к нам, на западе оно всё дальше и дальше в своём повороте от запада к востоку прячется за высоты, помещающиеся на севере Земли. Таким образом, если Анаксимандр считал орбиты небесных тел наклонёнными к Земле, то Анаксимену сама Земля являлась наклонной поверхностью по отношению к оси небесной. Современники и последующие греческие философы придавали Анаксимену значение большее, чем другим милетским философам. Пифагорейцы усвоили его учение о том, что мир вдыхает в себя воздух (или пустоту), а также кое-что из его учения о небесных светилах.

С утратой Милетом политической самостоятельности, прекращается цветущий период жизни города и замирает развитие философии в нём. Однако в других городах Греции учения милетцев не только продолжали оказывать действие, но и нашли продолжателей. Таковыми были: Гиппон из Самоса, примыкавший к учению Фалеса, а также прославившийся Диоген из Аполлонии (V в. до н.э.), выводивший вслед за Анаксименом всё из воздуха. Диоген развил мысль о множестве самих изменений.