§ 114. В говорах широко представлены явления, связанные с процессами на стыке с постфикса и предшествующих согласных: ш в формах 2-го л. Ед. Ч. И г в формах 3-го л. Ед. Ч. И мн. Ч. И в инфи­нитиве.

Во 2-м л. ед. ч. известны следующие изменения группы со­гласных [шс'] : [с'с'], [ш'ш'] и [с'т']. Все они, кроме [с'т'], имеют и твердые варианты.

Наиболее распространенными вариантами являются [с'с'] и [ее] как результат широко известной в говорах регрессивной ассимиля­ции [шс'] и [шс]. Они практически известны почти повсеместно. Вариант [с'т'], распространенный исключительно на западе, в смоленских и калининских говорах, считают гиперизмом (см. § 65).

Варианты [ш'ш'] и [шш] могут быть связаны с прогрессивной ассимиляцией. Они могли возникать также на почве шепелявого.про-изношения свистящих сиз.

На стыке конечного т, выступающего в формах 3-го л. и ин­финитива, с начальным согласным постфикса в говорах, как и в ли­тературном языке, образуется аффриката [тц] с долгим затвором: он смеё [тц] а, бой [тц] а, они смею [тц] а, боя [тц] а, нельзя смея [тц] а. боя[тц]а и т. п. Твердость или мягкость аффрикаты связаны с качеством звука [и] в том же говоре: при твердом [ц] она твердая, при мягком — мягкая: сжеё[т'ц']а и т. д.

Спецификой некоторых южнорусских говоров, в частности ря­занских, является наличие во всех этих формах вторичного [т'], присоединяемого к возвратному постфиксу; он сж<?с[тцът'], нельзя смея [тцът'] • В форме 3-го л. мн. ч. гласный, предшествующий это-МУ [т'.]/ звучит как [у], тем самым как бы полностью воспроизво­дится безударное окончание этой формы -[ут'], которое характер­но в этих говорах для глаголов общего спряжения: они боя [тцут'],

119

несу [тцут'], бодаю [тцут'], купаю [тцут'] и т. п. Со вторичным [т'] наиболее распространены формы 3-го л. мн. ч. Изредка вто­ричное [т'] может отсутствовать. О его отпадении свидетельству­ет конечный гласный, который при этом сохраняется в виде [у]: они боя [тцу]. несу [ту], бодаю [тцу], купаю [тцу] и т. п. Это го-в,оры, которым свойственно отсутствие конечного т в 3-м л. глаголов.

35. Причастие, деепричастие.

ПРИЧАСТИЕ И ДЕЕПРИЧАСТИЕ

§ 115. Причастия и деепричастия в говорах по целому ряду признаков существенно отличаются от соответствующих образова­ний литературного языка. Отличия эти касаются состава употребля­ющихся форм, их функционирования, грамматического значения, способов образования. Если в литературном языке причастия и дее-, причастия составляют два разряда глагольных форм, четко между со,-бой дифференцированных по грамматическим и морфологическим признакам, то в говорах соответствующие формы оказываются во многом близкими, и по существу нет достаточных оснований дЛя выделения этих двух разрядов. В настоящей книге, однако, принято как условное для говоров традиционное деление этих глагольных форм на причастия и деепричастия.

ПРИЧАСТИЕ

§ 116. В русском литературном языке выделяются, как извест­но, следующие группы причастий: 1) действительного залога на­стоящего времени (ведущий, спящий); 2) действительного залога прошедшего времени (отдавший, сходивший); 3) страдательного за­лога настоящего времени (отдаваемый, сносимый); 4) страдатель­ного залога прошедшего времени (убранный, забит, положено). При­частия названных групп имеют различную употребительность в раз­ных стилях литературного языка. Причастия первых трех групп ха­рактерны для кодифицированного литературного языка, письменной речи, причастия четвертой группы употребляются также в разго­ворной речи.

Говорам .жюбще не свойственны причастия нягтпятегп-арццрни как д^исТвйтел^ного, так и страдательного залога. Употребляемые здесь соответствующие" образования представляют собой, как правило, формы либо субстантивированные (управляющий, заведую­ щая), либо адъективированные (ср.: родимая земля, т. е. плодо­ родная, незнаемый человек, т. е. незнакомый). Причастия прошед­ шего времени действительного залога в целом по гог^р^м~17потрёб- ляются сравнительно редко. Таким образом, данный разряд форм глагола предста!лен в говорах почти исключительно страдательны­ ми причастиями прошедшего времени. "* ~ *

Для общей характеристики причастий в говорах существенны две особенности их функционирования, одна из которых относится ко в^ем говорам, другая - только к определенной их части: 1) в от­личие от литературного языка, где полные формы всех причастий

120

выступают обычно в атрибутивной функции, для говоров ха­рактерно предикативное употребление причастий прошедшего време­ни в полной форме: он недавно и похороненный; он был взятый в армию; муж и сын - оба погибшие; 2) в части севернорусских и среднерусских говоров краткие страдательные причастия характери­зуются тенденцией, превращения в неизменяемые формы (малина собрано; ямы нарыто) (см. § 130).

§ 117. В большинстве, говоров, так же как и в литературном языке, страдательные причастия прошедшего времени образуются, за немногими исключениями, от переходных глаголов. В части же говоров северной диалектной зоны возможно образование причастий, употребляющихся в страдательно-безличных оборотах, и от непере­ходных глаголов: у пса убежено; у меня не ученось (см. § 130).

Формообразующей основой для страдательных причастий про­шедшего времени и в говорах и в литературном языке является основа прошедшего времени глаголов всех формообразовательных разрядов, за исключением одного: у глаголов на -ить II спряжения эти причастия образуются от основы настоящего времени: забел­ят - забел-ён.

Для образования страдательных причастий дрошедшего времени в говорах используются те же суффиксы, что и в литературном

языке: -м-, -он- (в письменной форме км-, -енн-), -г-, -ден-.

Специфику диалектного формообразования составляет иное, чем в литературном языке, распределение суффиксов -н-, -г-, -ден- по разрядам глаголов, а также более продуктивное использование суффикса -он- (положен, сварены, погашено, прикручена).

Суффиксы -н- и -т- по-иному, чем в литературном языке, рас­пределяются между причастиями от глаголов отдельных разрядов в говорах главным образом южного наречия и среднерусских. 1ак, для говоров юго-восточной зоны характерно образование причастий с суффиксом -т- от тех глаголов на -ать. которые в других говорах и литературном языке образуют причастия с суффиксом -н- (отдато, вскопата, собраты); в говорах западных и особенно юго-западных отмечаются причастия с суффиксом -н-, в частности, от глаголов 0IIв (расколон, распороный) и от глаголов с а корневым, восходя­щим к е носовому (взян, сжано).

С суффиксом -ден- в говорах образуются причастия не только от глагола есть и производных от него (как в литературном языке), но и от глаголов дать, брать и производных от них, а также от глагола взять. Формы даден, отдаденой, забрадена, взядены и т. п. отмечают­ ся в западной диалектной зоне - главным образом в говорах южного наречия, но также и в среднерусских. Чаще других здесь употреб­ ляются причастия отдадена, сдадено и т. п., что находит свое объяснение в истории русского языка: в древнейший период его развития у глагола дать страдательные причастия образовывались от основы дад- присоединением суффикса -ен-. Затем уже по типу оааен в говорах стали образовываться причастия и от семантически близких глаголов брать, взять. .

121 ч

' •> ДЕЕПРИЧАСТИЕ

§ 118. В литературном языке деепричастия составляют два ряда форм, равноправных по употреблению и соотносительных по значе­нию: 1) деепричастия с суффиксом -а (от единичных глаголов с суффиксом -учи), образованные от основы настоящего времени глаголов несовершенного вида, обозначают второстепенное действие, сопутствующее главному; 2) деепричастия с суффиксами -в, -вши. -ши, образованные от основы прошедшего времени глаголов совер­шенного вида, называют второстепенное действие, предшествующее главному. В говорах деепричастные формы также образуются от основ настоящего и прошедшего времени, но они принципиально от­личаются от соответствующих образований литературного языка как с точки зрения их соотносительности, так и по основному грамма­тическому значению. Деепричастия от основы настоящего времени с суффиксами -а и -учи (за исключением образований, ставших наречиями, типа лёжа, крадучи, т. е. 'украдкой') ни в какой части говоров не употребляются регулярно. Вследствие этого расширяется грамматическая функция деепричастий от основ прошедшего вре­мени: они могут выражать в говорах сопутствующее действие или состояние не только предшествующее главному, но и такое, которое находится с главным в одной временной плоскости (ср.: брат сестру провожал - проводивши наказывал). Таким образом, деепричастия от основ настоящего и прошедшего времени по своему грамматиче­скому значению противопоставлены друг другу в говорах менее четко, чем в литературном языке.

Деепричастия в говорах, в отличие от литературного языка, не имеют такого специального средства для выражения залоговых от­ношений, как постфикс -ся: при образовании деепричастий от воз­вратных глаголов -ся обычно утрачивается - для говоров характер­ны формы насмотревши, оставши, повадивши, проснувши, крадучи (от красться).

В литературном языке функция деепричастий ограничивается детерминацией предиката. В говорах же для деепричастных форм прошедшего времени характерна прежде всего предикативная функ­ция (см. § 131).

Как указывалось выше, от основы настоящего времени деепри­частия образуются с помощью суффиксов -а и -учи. В говорах деепричастия на -учи (идучи, едучи) составляют лексически более широкую, чем в литературном языке, но также ограниченную группу.

Для образования деепричастий от основы глаголов прошедшего времени в говорах используются следующие суффиксы: а) от основы

на согласный ши: привыкши, прокисши; б) от основы на гласный:

-вши, -мши, -тши, -лши: уставши, устамши, устатши, усталши. Суффиксы -ши и -вши не чмеют территориальных ограничений; каждый из остальных трех суффиксов характерен для определенной части говоров, где он выступает обычно наряду с суффиксом -вши. - Деепричастия с суффиксом -мши (остамши, согну мши, сваримши)

V 122

характерны для большей части говоров южного наречия и восточ­ных среднерусских окающих говоров, но отличаются они и в других говорах (из севернорусских - преимущественно в костромских); суффикс -тши (остатши, согнутши, сваритиши, обутши. одетши)

"характерен для тех говоров Владимирско-Поволжской группы, ко­торые расположены у её южной границы по соседству с говорами рязанской Мещеры, и спорадически отмечается в говорах северного

"наречия; суффикс -лши (осталши, согнулши, сварилши) употребля­ется в части среднерусских говоров - в основном на территории между городами Опочка и Великие Луки.

Среди образований от основы прошедшего времени выделяются деепричастные формы от глаголов с корнем -ид-. Им свойствен це-

'лый ряд суффиксов: -дчи, -дши, -дци, -д, -вши, -мши, -лши. Образова­ния типа ушодци (ишедцц) употребляются в говорах северо-запад"-

"ных территорий; гип ишидчи (ушёдчи) характерен для говоров юго-западных территорий; ушомши, пришомиш спорадически отме­чаются на территории распространения суффикса' -мши у дееприча­стий от глаголов с основой на гласный; деепричастия типа и^юд, пришод отмечаются в небольшой части северо-западных говоров; образования типа ушовши и типа ушддши (ушёдши) возможны "в самых разных говорах, не отмечены они только на территории, очерченной изоглоссой образований типа ушодци. По образцу дее­причастий от глаголов с корнем -мд- (идти. й.дрД.в говорах нередко образуются и деепричастия от семантически близких глаголов типа ехать, приехать, заехать и др.

Два глагольных разряда стоят особняком в ряду диалектных форм деепричастий - по соотношению основы и суффикса: 1) гла­голы II спряжения на -ить (разделить, сварить, положить...); 2) лек­сически ограниченная группа глаголов с корневым а, восходящим к е носовому (взять, снять, сжать, начать). Образования типа разделёмши, реже - разделёвши (употребляемые главным образом на западе территории распространения суффикса -мши) и деепри­частия взёмши, снёмши, ежомши, начомши (характерные для части говоров Псковской и Великолукской обл.), сходные по звучанию, принципиально различаются между собой по морфологической структуре: перв'ые образуются от основы настоящего времени с по­мощью суффикса -омши или -овши (раздёл-ят - раздел-ёмши), вторые - от особой основы, выступающей только в деепричастии, с помощью суффикса -ши (взём-ши, ежом-ши). Деепричастия типа разделёмши представляют собой скорее всего новообразования - результат взаимодействия предикативных страдательных причастий и формы на -мши: под влиянием форм типа раздел-ён могли по­явиться близкие по звучанию деепричастные образования типа раз­дел-ёмши. Деепричастия взёмши... являются, наоборот, архаизмами: в них сохранилась древняя причастная основа (взем-ъ) с последую­щим изменением е > о и присоединением к ней суффикса -ши, свойственного образованиям с основой на согласный.