1.4. Вторая половина 1980-х до нашего времени

Четвёртый этап исследования срубной проблематики, который можно условно обозначить последней четвертью 1980-х гг. характеризуется увеличением источниковой базы по изучению срубной культуры и активизацией внимания различных исследовательских центров. В настоящее время интерес представляют покровские памятники, открытые и исследованные ещё в 1920-е гг. профессором Саратовского Государственного Университета П. Д. Рыковым в Нижнем Поволжье. О. А. Кривцова-Гракова включила ряд таких погребений с «богатым» инвентарём в ранний этап срубной культуры, который стали именовать «покровским». (Малов Н.М.,1992. С.4) Выделение покровских памятников следует признать ключевым моментом в изучении всей срубной культуры, в первую очередь, вопросов ее формирования. Характерной особенностью покровских материалов является присутствие в них, наряду со срубными, абашевских черт. В настоящее время существует обширная историография, посвященная “покровской” проблеме. В ней выделяются два направления. Одни исследователи считают покровские памятники результатом контактов срубных и абашевских племен, другие предполагают, что покровские памятники возникли при участии в их генезисе абашевского этнокультурного компонента.

десятилетия в Поволжской и Приуральской лесостепи были открыты памятники, в которых,. так же как в покровских, фиксировались абашевские проявления. Исследователи единодушно определили эти ярчайшие могильники как престижные, социально значимые, воинские и т.д. В настоящее время этот пласт памятников известен в лесостепной зоне от Дона на западе до Ишима на востоке. Объединяющими признаками для всех этих комплексов является наличие воинских захоронений, сопровождающихся богатым инвентарем и, как правило, наличием могил с деталями конской упряжи.

В лесостепном Поволжье такие уникальные комплексы были названы памятниками потаповского типа (Васильев И.Б., Кузнецов П.Ф., Семёнова А.П., 1994). Участие абашевской культуры в происхождении памятников потаповского типа признается всеми исследователями.

Таким образом, наличие абашевских признаков в покровских материалах

стало объясняться не прямым участием абашевской культуры в их происхождении, а трансформацией их через потаповские.¹⁷

Подробный анализ потаповской, срубной, полтавкинской, абашевской, алакульской керамики позднего бронзового века проводит О. Д. Мочалов. Он характеризует срубную керамику на всех этапах развития срубной культуры. На раннем этапе формирования срубных племён автор указывает на преемственную связь с потаповской керамикой (горшки с перегибом профиля в верхней трети, орнаментированные геометрическими фигурами и зигзагом, сосуды с «ёлочным» орнаментом), с полтавкинской (отдельные острореберные сосуды, тулово которых орнаментировано «ёлкой», а верхняя часть геометрическими фигурами). О. Д. Мочалов приходит к выводу, что в памятниках абашевской и полтавкинской культуры, близких раннесрубным нет. Только орнамент и форма отдельных срубных сосудов сохраняет пережиточные полтавкинские и абашевские черты, которые могли быть переданы опосредовано, через памятники потаповского типа.

На развитом этапе автор фиксирует черты алакульской культуры (вертикальные пропорции с расширенным туловом в центральной части и высокой шеей). Исследователь называет условным термин «срубно-алакульский» в контексте изучения керамики. Он считает, что преемственность керамических традиций связаны не только с односторонним алакульским влиянием, но и с общим степными и лесостепным Волго-Уральскими компонентами среднего бронзового века: абашевскими, полтавкинскими, потаповскими, синташтинскими. Автор отмечает, что появление таких алакульских признаков, как уступ, прямая шея, фиксируется в потаповских памятниках, а сосуды с уступами были распространены уже в полтавкинское время. Это предполагает возможность проявления этих и других черт независимо от интенсивности взаимодействия.¹⁸

Таким образом, О.Д. Мочалов считает, на основе изучения керамики, что процесс формирования срубной культуры Волго-Уралья происходил в южной части лесостепи и северной части степи и был неразрывно связан с культурами населения аналогичных ландшафтных зон Приуралья и Подонья. Именно на этих, протянувшихся узкой полой с востока на запад территориях, сформировались основные типы посуды. Начало перехода от керамических традиций средней бронзы к срубным традициям в Поволжье демонстрируют широко известные памятники типа Потаповка, Утевка, а также курганный могильник Грачёвка II. Потаповский керамический комплекс – яркий комплекс переходного типа. Он объединил архаичные традиции степной бронзы, синкретические сосуды переходного облика и керамику, которая уже отражает традиции позднего бронзового века.¹⁹

Семёнова А.П. проследила единую эволюционную линию развития (зубчатый и резной штамп) на поверхности потаповско-утевских сосудов в формах и стилях орнаментации, технике нанесения орнаментов.²⁰

Общие черты керамики покровского типа рассматривает в своей статье Колев Ю. И. Для керамики покровских памятников характерна плоскодонность, сравнительная толстостенность сосудов (имеется ввиду толщина стенок относительно общих размеров сосуда), обработка поверхности сосудов крупнозубчатым штампом, следы которого в виде «расчёсов» могут выполнять орнаментальную нагрузку. Это горшковидные сосуды в большинстве своём слабопрофилированные. У них невысокая изогнутая шейка, короткий отогнутый наружу венчик. Орнамент покровских сосудов состоит из «расчёсов», вертикальных, наклонных, горизонтальных оттисков того же крупнозубного штампа, образующих простые композиции из горизонтальных полос, зигзага, однорядной «ёлочки».²¹

Технологический анализ керамики поселения Григорьевка, проведённый Ивановой Н. В. показал, что для покровских гончаров характерно использование различных видов глиноподобного сырья, в сочетании с шамотом в малых концентрациях и органическими растворами. Эта традиция на данном этапе, как показали исследования, доминирующая.²²

Большое значение в изучении керамики срубной культуры имеют исследования В.С. Горбунова. Керамику срубной культуры он разделяет на поселенческую и погребальную. Первую по функциональному назначению автор делит на кухонную (самую многочисленную), тарную, столовую (небольшие горшки и банки), специальную(сосуды со сквозными отверстиями по тулову и у дна), ритуальную и производственную. Погребальную посуду В.С. Горбунов дифференцирует на два типа сосудов: первый – специально изготовленная для этих целей посуда; второй тип – поселенческая посуда, взятая из хозяйственного обращения. Автор подчёркивает генетическую преемственность абашевских традиций срубной керамики на раннем этапе развития срубной культуры. Это подтверждается наличием в глине раковинной примеси. По мнению В.С. Горбунова, срубная культура преемственница абашевской, при участии полтавкинских и катакомбных групп.²³

К вопросу о срубных сосудах со знаками на данном этапе изучения обращается О.Д. Мочалов. Он отмечает, что происхождение срубной

знаковой системы, как и происхождение самой срубной общности, не может сводиться к одной культуре. На рубеже средней и поздней бронзы автор отмечает усиление культурныхконтактов и формирование различных культурных типов. Отдельные знаки и композиции, сопоставимые со срубными, присутствуют на керамике как минимум нескольких культурных групп среднего бронзового века степной и лесостепной зон. Преемственность

с культурами средней бронзы фиксируется, в первую очередь, в

геометрических знаках-символах. Само формирование срубной знаковой

системы – результат развития и контактов населения собственно

срубной общности, т.к. большинство сосудов со знаками фиксируется

в памятниках ее развитого этапа.²⁴