Конфуцианский партикуляризм

Разрабатывая модель государственного устройства, ранние конфуцианцы, взяли за образец освященную древность и оперировали в основном, морально-этическими категориями. Источником власти правителя является традиция в смысле наследования, продолжение дела отца, или, при смене династии, Небесное повеление, т. н. «Небесный мандат». В обоих случаях нахождение на престоле связано с моральными качествами правителя, прежде всего, с обладанием им добродетелью-дэ. Основной функцией занимающего престол является осуществление правления-чжэн, которое в идеале сводится к воспроизводению морального поведения, репродуцированию древних устоев: правитель должен быть гуманным, почтительным к старшим, следовать долгу, пользоваться доверием народа, знать и поддерживать нормы поведениями. Конфуцианское правление также предполагает отбор мудрых помощников, на плечи которых и ложится основная ответственность в управлении страной.

Власть правителя носит скорее сакрально-ритуальный характер, он воздействует на народ силой личного примера, а не посредством изменений или других активных действий. Идеал конфуцианцев лежал в древнем устройстве государства, поэтому правитель только поддерживает порядок или восстанавливает его. Это идеал, в реальности же правитель не всегда обладает необходимыми добродетелями, а обладающие ими еще реже являются правителями.

Поэтому Конфуций, не желая снижать планку, акцентирует внимание на разработке идеала цзюнь-цзы, благородного мужа, совершенной личности, которая и воплощает все возможные идеалы. И уже здесь проявляется партикуляризм, присущий конфуцианству — приведение мира к гармонии происходит стадиально, в идеале и в реальности действуют разные субъекты.

Среди основных понятий раннего конфуцианства, на наш взгляд, чуть ли не центральным, предельно конкретным является учение о ли — нормах поведения. Именно в нормах поведения заложены остальные категории: гуманности, долга, доверия, верности и др. И именно нормы поведения в конфуцианстве есть тот универсальный принцип, те постоянства, которые равны для всех, они определяют нормы взаимоотношений людей. В произведениях раннего конфуцианства категории цюань уделено ничтожно мало внимания, в «Лунь-юе» и в «Мэн-цзы» это слово встречается лишь трижды, и ни разу не ассоциируется с правителем и управлением вообще. Конфуций и Мэн-цзы вообще не очень интересовались экономическим прогрессом, и их экономические взгляды ограничиваются, в основном, намерениями возродить древние устои. Но особого внимания заслуживает трактовка этого термина у Мэн-цзы: «Когда мужчина и женщина, обмениваясь чем-то, не касаются друг друга — это значит действовать согласно принятым нормам (ли), когда спасают тонущую невестку, протягивая ей руку — это значит уметь действовать по обстоятельствам (цюань)» [1]. В этом же значении употреблено слово цюань и в более поздних памятниках около-конфуцианской мысли — «Гунъян чжуани» и «Чуньцю фаньлу», что дает нам возможность рассматривать понятие цюань именно как «действие, совершенное вопреки постоянным правилам» в рамках конфуцианства, причем моральным правом совершать такое действие является достойный, благородный муж. Понятие цюань в конфуцианстве, таким образом, также является выражением принципа партикуляризма, оправданности поведения, отличного от постоянных норм, равных для всех. Сюнь-цзы, третий представитель раннего конфуцианства, уделяет понятию цюань гораздо больше места. Он применяет его и для злободневной социальной критики, и, что более важно, выводит его на уровень некого «онтологического принципа»,

меры вещей, присущей всей Вселенной. Более системный в своих построениях, Сюнь-цзы не приемлет понимание цюань как индивидуального, децентрализующего начала, что сближает его с универсализмом, присущим легизму.

Легистский универсализм

Легистская концепция устроения государства сознательно противопоставляет себя конфуцианской. Осознавая динамику развития общества, легисты мало оглядывались назад, в прошлое, пытаясь построить реально функционирующее идеальное государство; главной задачей легизма было создание механизма государственного управления, минимально подверженного влиянию личностных факторов, будь то правителя или сановника. Основой государства в легизме является закон, в высшей степени универсальный принцип, равный для всех без исключения. Центральной фигурой в государстве легисты считали правителя, который обладал абсолютной властью, и связан был, разве что, законом. Система наград и наказаний провозглашалась в противовес конфуцианскому отеческому отношению верхов к низам. Война и крепкое сельское хозяйство было альтернативой человеколюбия и учености Конфуция. Легистский закон-фа занимает то же место, что и принципы поведения-ли в конфуцианстве, однако вместо морального запрета нарушения ли в легизме неповиновение закону каралось физически и предельно сурово. Гуань-цзы, Шан Ян, Хань Фэй также уделяют большое внимание экономической основе государства, поэтому понятие цюань, прежде всего связанное с экономикой, привлекает их больше, чем конфуцианцев. Анализ источников показывает, что в легистских трактатах «цюань» употребляется часто в смысле «устанавливать (свою) норму». Легисты часто подчеркивают, что «право устанавливать норму» должно находиться в руках правителя. Шан Ян, рассуждая об основах государства, говорит: «Есть три вещи, с помощью которых управляют государством: первая — это закон, вторая — это доверие, третья — это установление норм (цюань)». Таким образом, именно в легизме постепенно

формируется представление о том, что «гиря» должна находиться у правителя.

Когда в период Ранней Хань официальной идеологией, государственной религией в Китае было провозглашено конфуцианство, государство продолжало функционировать по законам, оставшимся в наследство от предшествующей легистской династии Цинь. Многие основные положения легизма прочно вошли в ортодоксальное конфуцианство, и, несомненно, оказали на него определенное влияние. Ученые уже отмечали, что в Ханьском конфуцианстве произошел значительные изменения, так называемое приземление идеалов. Партикулярные тенденции в господствующей идеологии не могут существовать в централизованном государстве, поэтому идеал морального самосовершенствования — благородный муж Конфуция и Мэн-цзы — именно в период Хань стал прочно ассоциироваться с правителем, правитель же и стал единственным источником «установления норм» или же «действий вопреки постоянствам». Партикуляризм конфуцианского идеала сменился жесткой вертикалью власти, наследованной от легизма.

ПРИНЦИП СИСТЕМНОСТИ

«Системность - объяснительный принцип научного познания, требующий исследовать явления в их зависимости от внутренне связанного целого, которое они образуют, приобретая благодаря этому присущие целому новые свойства.

За видимой простотой афоризма, гласящего, что "целое больше своих частей", скрыт широкий спектр вопросов, как философских, так и конкретно-научных. Ответы на них побуждают выяснить, по каким критериям и на каких началах из великого множества явлений обособляется особая категория объектов, приобретающих значение и характер системных.

Внутреннее строение этих объектов описывается в таких понятиях, как элемент, связь, структура, функция, организация, управление, саморегуляция, стабильность, развитие, открытость, активность, среда и др.

Идея системности имеет многовековую историю познания. Словосочетания "Солнечная система" или "нервная система" давно вошли в повседневный язык. От древних представлений о космосе как упорядоченном и гармоничном целом (в отличие от хаоса) до современного триумфа систем типа человек-компьютер и трагедий, порождаемых деградацией экосистем, человеческая мысль следует принципу системности.

• Системный подход как методологический регулятивный не был "изобретен" философами. Он направлял исследовательскую практику (включая лабораторную, экспериментальную работу) реально, прежде чем был теоретически осмыслен. Сами естествоиспытатели выделяли его в качестве одного из тех рабочих принципов науки, оперируя которыми можно обнаружить новые феномены, прийти к важным открытиям. Так, например, американский физиолог Уолтер Кеннон считал синонимом системности принцип гомеостаза как динамического постоянства состава и свойств системы, ее стремление к сохранению стабильного состояния вопреки действию факторов, которые его нарушают. Рабочий смысл этого принципа в том, что, руководствуясь им, исследователь в любом компоненте и отправлении системы усматривает одно из приспособлений, решающее главную задачу - удержать ее в равновесии.

Такой общий взгляд позволяет делать подлинные открытия. Под открытием при этом следует иметь в виду не только частный феномен (например, открытие адреналина как секрета надпочечников или торможения мышечной активности при раздражении определенных нервов или нервных центров). Это скорее предоткрытия, поскольку не выявлена роль установленных фактов в "телесной экономии". Только ответив на вопрос, в чем смысл выброса адреналина или торможения деятельности мышцы, можно говорить о подлинном открытии. Ответ же способен дать общий системный подход. Он, позволяя объяснить факты, обнаруживаемые на чисто эмпирическом уровне, имеет и прогностическую ценность, направляя на поиск еще неизвестных регуляторов, незримо действующих в системе для обеспечения устойчивости. Из исследований биологического гомеостаза Кеннон вывел "общие принципы организаций", действительные для любых "сложных объединений" (систем в отличие от "не-систем"): дифференциация и интеграция функций "сотрудничающих частей" с целью решения общей для всей системы задачи; согласование внешних и внутренних отношений; саморегуляция, обеспечиваемая своевременным поступлением сигналов об отклонения от "средней позиции" и принятого курса с последующим включением механизмов, которые восстанавливают стабильность, и др.

) Принцип системности в образе гомеостаза оказался весьма продуктивным не только в физиологии, но и в других науках: в учении о биоценозах (совокупности живых организмов, населяющих данный участок суши или водоема), генетике, кибернетике, социологии и психологии. Принцип системности не исчерпывается гомеостазом, хотя и служит одним из его важных, эвристически сильных воплощений. Психическая организация - это системный объект, живущий сам по себе, независимо от его познанности. В многовековой эволюции научной мысли возникали различные теоретические конструкты, объясняющие, как эта организация устроена, из каких частей состоит, как они между собой связаны, как сопряжение работают и т.д.

От научной мысли требуется, чтобы это знание было выстроено по определенной логике и его различные фрагменты складывались в целостную картину, удовлетворяющую принципу системности. Не все концепции выдерживают испытание этим критерием, поэтому для выяснения специфики знаний, адекватных принципу системности, следует сопоставить их с несколькими типами "несистемных" теорий.

Кеннон первоначально изучал процессы, происходящие внутри тела при реакциях боли, гнева, голода, страха. Опираясь на новаторские эксперименты, он доказывал, что при этих реакциях наряду с внешним выражением включаются внутрителесные механизмы, исполненные биологического смысла, позволяющие организму выполнить главную формулу выживания. Ее можно обозначить как "борьбу и бегство".

Организм перестраивается с тем, чтобы заранее адаптироваться к угрожающим его устойчивости опасностям. Такая перестройка носит характер преднастройки. Изменения во внутренней среде телеологичны в том смысле, что происходят заблаговременно, а не в момент непосредственного действия раздражителей. Эти изменения приводят организм в состояние боевой готовности, повышая его шансы на выживание.

Принцип гомеостаза был распространен Кенноном с биологических объектов на системы иного типа, приобретя тем самым универсальное значение. "Не полезно ли, - спрашивал Кеннон, - изучать другие формы организации - промышленные, домашние и социальные - в свете организации живого тела?" И отвечая на этот вопрос, писал: "Аналогия может быть инструктивной, если взамен сравнения структурных деталей будет соотнесено выполнение функций в физиологической и социальной областях".

Первые работы У. Кеннона были посвящены исследованию различных проблем физиологии, и, казалось, ничто не предвещало его обращения к психологии. Однако, изучая, например, двигательные функции пищеварительного тракта, Кеннон обнаружил их связь с эмоциональным возбуждением. В связи с этим он обратился к теории Джемса—Ланге, объяснявшей эмоциональное переживание как отражение соматических изменений. По их мнению, при отсутствии телесных проявлений чувств (биение сердца, дрожание подбородка, губ и т.д.) эмоции совершенно исчезнут.

Эта теория не несла в своей основе никаких экспериментов и была чисто умозрительной. У Кеннон решил проверить эту гипотезу, в связи с чем провел ряд экспериментов. Он установил, что при отсутствии соматических проявлений эмоции все же возникают, кроме того, он установил две закономерности. Во-первых, физиологические проявления различных эмоций очень похожи друг на друга и не могут выступать в качестве отличительного признака. Во-вторых, скорость появления и исчезновения этих проявлений значительно ниже, чем скорость развертывания эмоциональных переживаний. Отсюда у Кеннон сделал вывод о том, что именно эмоции предшествуют физиологическим реакциям, а не наоборот.

Пытаясь спровоцировать появление тех или иных эмоций, Кеннон выяснил, что физические проявления, вызванные искусственно, не всегда влекут за собой появление соответствующих эмоций. На основе этих экспериментов он сделал вывод, что возникновение эмоций происходит вследствие реакции центральной нервной системы, в частности — таламуса. Таким образом, он вывел новую схему, отличную от концепции Джемса—Ланге, по которой

возникновение эмоций и соответствующих физиологических изменений выглядит следующим образом: раздражитель — возбуждение та-ламуса — эмоция — физиологические изменения.

Немного позже П. Бард дополнил эту концепцию, показав, что эмоции и соответствующие им физиологические проявления возникают практически одновременно. В результате, она получила название теории Кеннона—Барда.

В 1920-х гг. Y Кеннон разработал теорию гомеостаза — постоянства внутренней среды организма. Он определил, что это постоянство поддерживается за счет саморегуляции, то есть организм сам заботится о постоянном поддержании условий, приспосабливаясь к изменяющейся внешней среде. Сначала ученый изложил это учение в физиологических и медицинских журналах, предназначенных для узкого научного круга. Однако несколько позже Кеннон выпустил книгу «Мудрость тела», где изложил весь материал простым языком, доступным любому читателю. Это вызвало подъем общественного интереса к физиологии. В этой книге ученый не просто объяснил свою теорию, но и показал обширные возможности применения ее в различных областях науки, в частности в социологии для стабилизации общественных отношений и в экономике для упрочения экономической системы.

Кенноновская концепция гомеостаза была воспринята многими направлениями психологии и использована для объяснения взаимодействия индивида с окружающей средой. Так, например, нео-бихевиористы видели причину закрепления новой двигательной реакции в освобождении организма от потребности, нарушившей его гомеостаз. В концепции Ж. Пиаже говорилось, что интеллектуальное и психическое развитие происходит в процессе взаимодействия организма со средой, а гештальтпсихологи исходили из того, что психическая система при нарушении соотношений между ее элементами стремится к восстановлению равновесия. Концепция гомеостаза использовалась и в теории поля Курта Левина, считавшего, что возникновение мотивации связано с неравновесием в системе психических функций. Кроме того, резонанс, вызванный теорией Кеннона, ускорил появление идей гуманистической психологии.

Популярность теории гомеостаза обусловила всемирную известность Кеннона. Огромное количество университетов — Гарвардский, Йельский, Вашингтонский, Бостонский, Парижский, Мадридский, Страсбургский и Барселонский -— сделали его своим почетным доктором.