Основные выводы

В ходе данного исследования были получены следующие основные результаты и выводы³:

Гендерное неравенство в доступе к ресурсам

• В регионе остаются стойкими традиции главенства мужчин во владении и контроле над основными экономическими ресурсами. Как показали результаты мониторинга, женщины очень редко являются собственниками, так как в более чем в 80% случаев земля и другое имущество оформляются на мужчин, то есть на мужа, отца, брата или сына.

• Неравенство в распределении ресурсов на уровне владения землей и контроля над собственностью ограничивает женщин в возможностях выхода из бедности, в частности за счет использования различных кредитов. В условиях существования системы залогов при получении средних и крупных кредитов, женщины, как правило, могут рассчитывать только на мелкие кредиты, не позволяющие развивать устойчивые формы бизнеса, и удовлетворящие лишь ежедневные нужды семьи. Проявляя высокий потенциал адаптации к новым экономическим и социальным условиям, женщины, тем не менее, оказываются ограниченными «экономикой выживания» - уличными рынками, мелким и челночным бизнесом, а также несут издержки расширения производственной деятельности в условиях натурализации домашнего хозяйства.

• Женщины, в поиске защиты своих прав, чаще мужчин обращаются к неформальным структурам власти - в суды аксакалов (старейшин села), женские и махалинские (общинные, соседские) советы. Это не в последнюю очередь связано с тем, что услуги официальных судов являются платными и с тем, что зачастую обращение в государственные структуры сопровождается необходимостью давать чиновникам взятки.

• Локализация жизненных стратегий женщины на уровне семьи наряду с ограниченными возможностями защиты своих прав через формальные институты ведут к тенденции усиления влияния норм обычного права, «адата» - традиционного кодекса поведения, ориентированного на «мужские» интересы в решении многих вопросов взаимодействия в сообществе, в том числе имущественного характера. Таким образом, женщины оказываются перед двойными барьерами, закрепляющими их неравенство в доступе к ресурсам и защите своих прав на владение и управление земельными и другими активами.

Молодежный фактор риска

• Ферганская долина не только перенаселена, но и характеризуется большим удельным весом молодежи, который составляет от 40 до 50% населения региона. Учитывая остроту и серъезность проблем, испытываемых молодыми людьми, есть основания считать молодежный фактор серьезной угрозой стабильности в регионе.

• Бедность и разрушение социальной и культурной инфраструктуры ведут к тенденции усиления гендерного неравенства в доступе к образованию, медицинским и социальным услугам. Высшее образование стало платным и поэтому неподъемным для многих бедных семей. Специальные инвестиционные программы для молодежи отсутствуют как в Таджикистане, так и в Кыргызстане.

• Безработица среди молодежи названа респондентами в обеих странах самой острой проблемой. В сочетании с бедностью и ограничениями в доступе к образованию, она ведет к маргинализации молодежи. Молодежь становится одной из самых уязвимых и социально незащищенных групп общества. Все это способствует оттоку молодежи на заработки в другие страны.

• Судя по материалам опроса, вопрос межэтнических отношений и дискриминации на основе этнической принадлежности продолжает оставаться актуальным, главным образом в связи с действиями пограничных, таможенных служб соседнего государства, при этом мужчины чаще подвержены дискриминации на этнической почве по сравнению с женщинами.

• Религиозный фактор приобретает большую важность. Имеющиеся сведения указывают на довольно высокий уровень нетерпимости по отношению к перешедшим в другую религию в обеих странах. Относительное большинство респондентов и в Кыргызстане, и в Таджикистане, считают, что отношения между сторонниками «традиционных» для региона религий и перешедшими в другие религии могут стать причинами конфликтов в будущем.

• Выявлена тенденция увеличения интереса к религии, как среди девушек, так и среди юношей. Неформальные группы по изучению ислама становятся популярными среди молодых девушек, а молодые мужчины чаще обращаются за получением знаний религии в медресе и чаще посещают мечети. Таким образом, молодежь, с одной стороны, пытается заменить традиционные институты социализации общением в неформальных религиозных группах, а с другой, пытается пополнять дефицит знаний, недополученных через школы, вузы и общение в семье.

• Материалы мониторинга выявили высокую степень неудовлетворенности государственной молодежной политикой и низкие ожидания об улучшении политики в ближайшей перспективе. Среди мужчин скептицизм и недоверие в отношении молодежной политики государства проявляется в большей степени, чем среди женщин. Особенно высоким является уровень недоверия к государственным органам в решении проблем молодежи в Кыргызстане.

• Падение доверия к государственным институтам среди молодежи может способствовать обращению молодого поколения к поискам альтернативного устройства общества в противовес слабому и нестабильному государству. Это может сыграть на руку радикальным группам, проповедующим отказ от светского государства и создание исламского халифата. Одной из основных причин приобщения к радикальным группам молодых женщин и мужчин, согласно материалам исследований, являются «поиски справедливого общества».

Проблемы гендерного насилия в регионе

• Замкнутость женщин на интересах семьи и домашнего хозяйства, увеличение роли семейно-родственных и соседских отношений как неформального механизма социальной защиты, способствуют воспроизводству женщинами традиционных властных иерархий, составляющих одну из основ распространенных в регионе практик подчинения и насилия. В этом смысле, женская роль в ситуациях конфликтов вряд ли может рассматриваться как однозначно безнасильственная, а женщины только как жертвы.

• Существующие подходы, противопоставляющие «мужские» и «женские» роли в конфликтах и утверждающие, что «мужские» роли способствуют насилию, а «женские» - миру и стабильности, значительно затрудняют понимание существующего опыта участия женщин и мужчин в конфликтах.

• На практике, поведение женщин и мужчин в конфликтах во многом определяется их социальным статусом, в частности, к какой группе они относятся, к богатым или бедным. Как показывают материалы мониторинга, чаще всего на открытое выражение протеста и участие в конфликтах идут женщины из бедных семей. Среди женщин, участвующих в протестах, преобладают наиболее уязвимые категории - одинокие, вдовы и разведенные, являющиеся главами семей и, следовательно, полагающиеся только на себя в защите своих интересов и интерсов своих детей.

• Само присутствие женщин, женских организаций, как в конфликтных действиях, так и акциях по разрешению конфликтов, не может являться показателем того, что они имеют и защищают собственные, в частности политические интересы. В целом практика показала, что активность женщин подвергается большому риску быть «прирученной» и использованной в интересах властных различных структур и других заинтересованных групп влияния.