2. Методология

Для обеспечения качественного мониторинга ситуации в Ферганской долине, были разработаны гендерно-чувствительные индикаторы²⁰. За основу была взята классификация, предложенная Шмейдл и Пиза-Лопес в их работе «Гендер и раннее предупреждение конфликтов: основа для принятия действий»²¹.

В разработке индикаторов участвовали как проектный штат, так и ключевые партнеры проекта, такие как Программа превентивного развития ПРООН Кыргызстана и Программа по приграничному сотрудничеству ПРООН Таджикистана. Индикаторы были поделены на качественные и количественные и распределены по следующим четырем категориям: социально-экономические, включающие в себя индикаторы по доступу мужчин и женщин к экономическим и природным ресурсам, индикаторы по положению молодежи в регионе, по насилию в отношении женщин и доступу женщин к уровню принятия решений. Всего было разработано 26 индикаторов.

Мониторинг проводился в Джалал-Абадской, Ошской и Баткенской областях Кыргызстана и Согдийской области Таджикистана. Всего было охвачено 14 сообществ в Таджикистане и 26 – в Кыргызстане²². Для сбора информации были привлечены 29 мониторов (14 женщин и 15 мужчин). 16 из них находились в Кыргызстане и 13 – в Таджикистане. Мониторы были отобраны и обучены проектом ЮНИФЕМ, все они непосредственно живут и работают в сообществах, входящих в зону обследования.

В ходе мониторинга использовались как количественные, так и качественные методы исследования, в частности обсуждения в фокус-группах, анкетный опрос, индивидуальные глубинные интервью и изучение частных случаев (кейс стади). Всего за период мониторинга в опросе «Доступ мужчин и женщин к природным и экономическим ресурсам» приняло участие 1510 человек в Кыргызстане и 1537 человек в Таджикистане. В опросе «Проблемы и перспективы молодежи Ферганской долины» участвовало 514 респондентов в Кыргызстане и 520 - в Таджикистане. Также в рамках изучения молодежного фактора в регионе был проведен дискуссионный электронный форум «Проблемы и перспективы молодежи Ферганской долины» на Интернет-сайтах информационных агентств Akipress.kg и Fergana.ru²³.

3. Гендерное неравенство в доступе к ресурсам

Женщины и мужчины о приоритетных проблемах региона

Согласно результатам мониторинга в Кыргызстане и Таджикистане как женщин, так и мужчин в в первую очередь беспокоят ставшие уже традиционными для данного региона проблемы – нехватка поливной и питьевой воды, нехватка земли, бедность и безработица.

«Мы вот уже 15 лет, как приехали сюда и обосновали село. Мы берем воду из речки, которая течет из Кайрагача (15 км от нас). Если первые хозяйства (ближе к каналу) успевают полить огороды, то до нас (мы находимся в конце) вода просто не доходит. Вообще воды нет…. Судите сами: есть земля, но нет воды. Работать на своей земле – нет смысла, так как нет воды» (женщина, 47 лет, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Джаббор-Расуловский район, Таджикистан).

Вместе с тем актуальность данных проблем в каждой из стран является разной. Так, например, для жителей Баткена наиболее актуальными являются проблемы, связанные с нехваткой земель сельскохозяйственного назначения, недостатком пастбищ, самовольным захватом земель гражданами других стран. Жители Согдийской области выделили, прежде всего, неопределенность границ, проблемы с распределением водных ресурсов и правовую неграмотность населения²⁴.

Мы никогда не конфликтуем по поводу нехватки травы для скота, не делим «это наше, это не наше». Мы ощущаем трудности, но это не выливается в обвинения или конфликты с киргизами…Когда проводим скот, нас не останавливают. Между нашими жителями нет враждебности (женщина, 45 лет, фокус-группа «Доступ к ресурсам», село Маданият, Таджикистан).

На фоне этих данных примечательно то, что судя по ответам респондентов разногласия, споры и конфликты между различными этническими группами не просматриваются как наиболее значимые среди других названных проблем.

На мой взгляд, во-первых, у нас в селе остро стоит вопрос с гигиеной, у нас нет бани. Во-вторых нет квалифицированных кадров в школах, после окончания педагогических институтов к нам в село молодые учителя не хотят приезжать. Надо поставить перед Министерством образования, чтобы студенты-бюджетники, обязательно отрабатывали после окончания ВУЗа в сельских школах…(женщина, 53 года, фокус группа «Доступ к ресурсам», Сузакский район, Кыргызстан).

Особенности «женского» и «мужского» списков приоритетных проблем во многом определялись различиями тех ролей, которые традиционно играют женщины и мужчины в семье и в сообществах. Мужчины-респонденты, например, были обеспокоены отсутствием необходимой инфраструктуры для сельскохозяйственной деятельности – отсутствием транспорта, сельскохозяйственного оборудования, техники, высокими ценами на горюче-смазочные материалы и, в целом, нерентабельностью сельскохозяйственного труда, деградацией почв и др. А оценка женщин отражала суть и качество тех лишений, которым подвергаются в настоящее время люди в социальной сфере.

Женщин волновало плохое состояние дорог. В плохую погоду матери не могут послать детей в школу по таким дорогам. У детей нет обуви (встреча мониторов, 8 ноября 2005 г., г. Ош, Кыргызстан).

Именно женщинам приходится каждый день решать вопросы пропитания членов семьи, в особенности детей. Поэтому вопросы отсутствия работы, а значит и дохода являются проблемой не только самой женщины, но и ее детей. В то же время, в силу традиций и менталитета, мужчина может уйти из дома утром и прийти вечером, и его особенно не будет волновать чем питалась его семья за целый день. При этом полагается, чтобы при возвращении мужчины домой и для него нашлась еда. Такое положение вынуждает женщин искать любые возможности получения каждодневного заработка, чаще всего через ведение челночной торговли, что требует постоянных поездок и пересечения границ.

Женщины были также обеспокоены проблемами экологии, такими как, например, вырубка деревьев. Вместе с тем, именно женщины и дети, стараясь обеспечить свои семьи топливом, непосредственно участвуют в вырубке деревьев для дров, в частности на приграничных территориях сопредельных стран. Это создает дополнительные риски для женщин и детей оказаться подвергнутыми нападкам, запугиванию со стороны силовых структур и жителей этих территорий.

Когда женщины выходят на сбор шибога (вид травы), используемый для выпечки лепешек в тандыре (печке), нередко они подвергаются запугиванию и угрозам со стороны солдат... Они отбирают связки шибога, обливают бензином и сжигают (информация мониторов, Таджикистан).

Серьезной социальной проблемой является ограничение населения в доступе к медицинским услугам. Не в каждом селе имеются пункты оказания медицинского обслуживания, закрываются больницы, уезжают специалисты. Для женщин проблема усугубляется еще и тем, что они нередко сталкиваются с прямыми запретами обращаться к врачам мужского пола на основе религиозных и традиционных предубеждений. Так, например, женщины приграничного села Хушьяр (Узбекистан), обычно обращались за медицинской помощью к единственному врачу-женщине, работавшей в соседнем кыргызском селении Согмент. В мае 2005 года в Сохском анклаве произошел конфликт из-за воды между кыргызами села Согмент и таджиками села Хушьяр. В результате женщинам из села Хушьяр было запрещено пользоваться услугами кыргызского врача.

Данные по Кыргызстану показывают, что население посещает медицинские учреждения при острой боли (45%) или если заболел ребенок (22%), причем в первой подгруппе преобладают мужчины, а во второй – женщины. В Таджикистанеситуация схожая: около 50% опрошенных посещают медицинские учреждения только в экстренных случаях. Учитывая то, что большинство респондентов назвали невозможность оплатить анализы и лечение первой трудностью при обращении за медицинскими услугами, можно говорить о том, что значительная часть населения не могут себе позволить профилактическое лечение или обследование.

Такое положение вкупе с низким уровнем информированности населения, в частности о ВИЧ/СПИД, становится серьезным фактором риска поскольку наблюдается тенденция роста этого заболевания в регионе. Около 70% опрошенных респондентов в Кыргызстане либо ничего не знают о СПИДЕ, либо осведомлены о нем только частично. Хотя четкой гендерной разницы в знаниях о СПИДЕ не наблюдается, женщины осведомлены относительно в меньшей степени, чем мужчины.

В целом, различия женщин и мужчин в оценках приоритетных проблем своего региона связаны со спецификой женских и мужских сфер труда и влияния. Издержки кризиса государственного социального сектора после распада СССР привели к росту ответственности женщин. В то же время культурные особенности региона, имеющего традицию большого влияния патриархальных ценностей и уклада жизни, усиливают зависимость женщин, особенно девочек и молодых женщин от интересов семьи и родственников.

Владение и контроль над собственностью: традиции неравенства женщин

Ограничения женщин в доступе к ресурсам во многом связаны с их неравным положением во владении и контроле над собственностью. Результаты мониторинга наглядно подтверждают что женщины очень редко являются собственниками земельной доли и недвижимого имущества. Так, на вопрос: На чье имя чаще всего оформляется земельная доля²⁵ семьи? были получены следующие ответы: в Кыргызстане 81% опрошенных мужчин и 77% женщин ответили, что земельная доля семьи оформляется на имя мужа. Далее по степени предпочтения следует такая категория как родители мужа. Так считают 10,7% мужчин и 10,1% женщин. Только 2,6% мужчин и 6,7% женщин отметили, что доля семьи чаще оформляется на имя жены (см. график 1).

График 1. Оформление земельной доли на членов семьи в южном Кыргызстане (%)

По мнению респондентов, семейный статус женщин во многом определяет различия в доступе к земельным ресурсам. В частности отмечалось, что если женщина была замужем, то никакой несправедливости по отношению к ней в распределении земли не было, поскольку земля выдавалась из расчета количества членов семьи. Как правило, земельные доли распределялись таким образом, чтобы участки членов одной семьи находились рядом. При этом оформление земельной собственности на имя мужа, в существующих традиционных представлениях обычно не рассматривается как нарушение прав женщины.

У нас в Алайском районе главой семьи является мужчина, это закон

(женщина, 39 лет, фокус–группа «Доступ к ресурсам», Алайский район, Кыргызстан).

Наши традиции пока не позволяют женщине сказать «это мое». (Если) муж еще жив, неприлично заявлять на что-то свои права (мужчина, 58 лет, фокус–группа «Доступ к ресурсам», джамоат Кистакуз, Таджикистан)

Женщины, которые на момент приватизации не были замужем, входили при распределении земельных долей в семьи либо брата, либо своего отца. При разводах, зачастую, от имени женщин выступали их отцы. Из всего этого, можно увидеть тенденцию не рассматривать женщин, как самостоятельный субъект имущественного права. В то же время необходимо принимать во внимание, что для женщин, особенно в сельских регионах, достаточно проблематичной является возможность оспаривания роли главы семьи и домохозяйства. Кроме того, патриархальные традиции, на которых основаны родственные и общинные связи, могут работать как определенный механизм социальной защиты, как средство взаимной помощи, что немаловажно для женщин в условиях слабой поддержки социального сектора со стороны государства.

Имужчины и женщины имеют землю одинакового качества, если это одна семья, ведь земельная доля отмеряется одной семье в одном месте, и участок мужа будет рядом с участком жены и детей. Другой вопрос, если женщина разведена или вдова, чаще всего они получали землю последними по очереди и если плодородной земли мало, то они получали не очень лучшие земли(женщина, 67 лет, Фокус группа «Доступ к ресурсам», Сузакский район, Кыргызстан).

Женщина становится главой домохозяйства в случаях вдовства или развода. Положение одинокой женщины и ее семьи становится более уязвимым при решении многих вопросов, в том числе когда касается вопроса получения земли. Как правило, вдовы и разведенные женщины получали землю в последнюю очередь, и худшего качества.

По закону она (разведенная) может продать свою землю. Но на самом деле, на практике, продать свою земельную долю, женщина зачастую не может. Даже если земля кого-то интересует, в солидарность с бывшим мужем ее никто не купит. Потом ее доля очень мала, какие-то 3-7 соток земли, и эта земля находится среди земельной доли ее бывшего мужа, поэтому покупателей мало (мужчина, 43 года, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Узгенский район, Кыргызстан).

Таким образом, женщины, не имеющие мужского покровительства, имеют меньше шансов получить соответствующую земельную долю. При этом следует отметить, что статус разведенных еще более низкий, чем статус вдов. Вдовы, по крайней мере, могут рассчитывать на некоторую поддержку со стороны семьи своего мужа, особенно если у нее есть сыновья. Принимая главенство после смерти мужа, они также имеют возможность влиять на решения и могут стать собственниками. Разница в положении и возможностях в зависимости от статуса женщин в семье, ярко проявляется в тех случаях, когда женщина ведет самостоятельное хозяйство и пытается защищать свои права.

Майрамкан, 39 лет, два года назад развелась с мужем и вернулась в родное село. С большими трудностями разделила свою совместную с мужем земельную долю, разменяла ее с бывшей жительницей ее родного села и теперь стала хозяйкой земельного надела размером 60 соток в ее родном селе. В этом году Майрамкан начала освоение своего земельного участка. Как и принято, в нашем традиционном обществе, статус разведенной женщины, и тем более женщины, по словам сельчан, скандальной, через суд добившейся своей земельной доли был низок. Она чувствовала каждодневно и повсеместно упреки и осуждение. Как-то, летом, у водораздела собралось около 15 мужчин-собственников земли, которые поливали по очереди свои наделы. Многократные просьбы Майрамкан повернуть воду и на ее надел, мужчины игнорировали. Дальше в дело пошли ее угрозы, на что мужчины только посмеялись. Угроза, что она не получит воду и останется с детьми без урожая, толкнули Майрамкан на крайний шаг. Майрамкан встала около водораздела, сняла с себя верхнюю одежду и пригрозила, что если кто-то из мужчин повернет воду, она заявит на него в милицию и обвинит в попытке изнасилования. Так, она стояла до вечера, пока не замерзла и не полила свою землю. (кейс стади, Кыргызстан)

Кроме факторов, связанных с семейным статусом, на возможности женщин претендовать или оспаривать свое право на собственность существенное влияние оказывает низкая представленность женщин в органах местного управления. Не имея представителей в органах власти, женщины оказываются исключенными из процесса принятия решений по ключевым вопросам относительно распределения ресурсов.

Преимущества были на стороне жителей-мужчин, так как при распределении земли (решение принималось сельской управой), участвовали сотрудники сельских управ, бывшие в основном мужчинами. Мужчинам, получавшим землю, было легче договариваться с мужчинами, и они в результате получали лучшие земли (мужчина, 23 года, Фокус группа «Доступ к ресурсам», Алайский район, Кыргызстан).

В Таджикистане неравенство женщин в вопросе контроля над ресурсами проглядывается отчетливее, чем в Кыргызстане. Особенности Таджикистана в отношении возможностей женщин распоряжаться земельными ресурсами определяются тем, что земля здесь не находится в частной собственности, а право пользования регистрируется специальным земельным сертификатом. Как отмечается в оценках ЮНИФЕМ, чаще всего сертификаты выдаются на имя мужа, брата, или случае вдовства женщины – даже на взрослого сына. Менее 50% опрошенных женщин из числа семей, получивших земельные доли, смогли включить свои имена в документ²⁶. На 27 мая 2004 г., по данным регистра предприятий Госкомстата РТ, лишь 6% от общего числа зарегистрированных дехканских (фермерских) хозяйств было оформлено на женщин. В 1999 году их доля составляла 3,9%²⁷. По результатам настоящего мониторинга большинство женщин и мужчин среди респондентов также признают, что в подавляющем большинстве регистрация земельной доли происходит на мужа или его родственников (см. график 2).

График 2. Оформление земельной доли на членов семьи в северном Таджикистане (%)

При этом исследования ЮНИФЕМ показывают, что женщинам Таджикистана мешает отставивать свои права на землю распространенное мнение о том, что они не очень хорошие менеджеры и поэтому не смогут организовать работу на земле. Бытует также представление, что женщины неэффективно используют кредиты, хотя существующая статистика и по Кыргызстану и Таджикистану утверждает, что именно женские группы получателей кредитов отличаются высоким уровнем возвратности²⁸. Такая форма скрытой дискриминации, не признаваемая и часто неосознанная, может оказывать существенное воздействие на решение чиновников, вовлеченных в осуществление земельной реформы²⁹.

Также на оценку женщинами своих предпринимательских способностей влияют мнения окружающих, часто основаные на предубеждениях и стереотипах. В условиях, когда успешность рассматривается традиционно как «мужская» характеристика, женщина, которая претендует на роль успешного предпринимателя, редко рассматривается в позитивном ключе. Принято считать, что успешная в бизнесе или производстве женщина, имеет не столь счастливую семейную жизнь, или она не соответствует идеалам высокой морали и нравственности.

Многие женщины – бизнесменки стали морально неустойчивыми. Раньше услышать, что чья-то жена или сестра, дочь загуляла, было позором для всего джамоата.(мужчина, 54 года, фокус группа «Доступ к ресурсам», джамоат Кистакуз, Таджикистан)

Между тем, женщины в настоящее время являются основной сельскохозяйственной рабочей силой. Женский труд по сбору хлопка и табака, как и в советские времена, продолжает оставаться дешевым и экономически нерациональным. Такое положение становится особенно очевидным в связи с массовой миграцией мужчин на заработки³⁰. Например, в 33% домохозяйств Таджикистана отмечается отсутствие мужчин, в основном, вследствие миграции³¹. В то же время, эксперты по вопросам миграции обращают внимание на то обстоятельство, что замена уехавшей рабочей силы на селе, чаще всего, происходит не за счет внедрения современной техники, а за счет привлечения и интенсификации женского и детского труда. Это в свою очередь приводит к увеличению доли малопроизводительного, ручного труда и распространение примитивных форм хозяйствования в аграрной сфере³².

Многие женщины работают только за получение продуктов первой необходимости – картофель, морковь и не надеются на деньги. В колхозе денег почти не платят. Дехканское хозяйство - только вывеска. По-настоящему это повторение колхоза. Хукуматы (местные власти), как в советское время, устанавливают план заготовок. Есть монополисты - кампания «Коттон». Они очень дешево покупают хлопок… (из информации мониторов, Таджикистан).

График 3. Получение земельного надела при распределении земли. Южный Кыргызстан (%)

В целом женщины чаще чем мужчины отмечали, что не знают, получили ли они землю или нет (см. график 3). Также, среди женщин-респондентов было больше тех, кто не знал о качестве полученной земли. В ходе мониторинга наблюдалось, что женщины ниже, чем мужчины оценивали и свой уровень знания по правам на землю (см. график 4).

Мужчины и женщины не знают о своих правах, потому что информации нет, особенно у женщин. Мужчины, допустим, участвуют на собраниях, как-то информированы, а женщины сидят дома и ничего не знают (женщина 38 лет, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Араванский район, Кыргызстан).

График 4. Степень осведомленности о своих правах на землю и имущество, южный Кыргызстан (%)

Нередко незнание своих прав женщинами связано с запретом на получение информации. Источниками такого запрета для женщин на первом месте отмечаются супруги, затем родители и родственники (см. график 5). Однако, запреты на получение информации респондентами Кыргызстана не отмечаются как очень значимые причины незнания своих прав как женщинами, так и мужчинами.

В Таджикистане мужчины нередко сталкиваются с запретами на получение информации. Так, 57% опрошенных мужчин указали на запреты получать информацию со стороны родителей. Такое явление, возможно, связано с проявлением осторожности родителей в силу недостаточной уверенности в легальности поступающей различного рода информации и боязнью вовлечения своих детей в террористические и экстремистко–религиозные группировки. Родители также могут опасаться, что получение информации о правах может не приветствоваться представителями властей и стать поводом для задержания молодых мужчин силовыми структурами. Факт высокой настороженности родителей требует более детального изучения с точки зрения прогнозов для раннего предупреждения конфликтов на религиозно-экстремисткой почве или связанных с нарушением прав человека.

График 5. Если существует запрет на получении информации о правах на землю и имущество, то это исходит со стороны…?» Таджикистан (%)

Одним из факторов, влияющих на статус женщин в вопросах распоряжения собственностью и ресурсами, является сложившийся обычай, при котором все имущество принадлежит мужу либо родителям мужа. Сама женщина и ее родственники занимают второстепенное положение. В таких условиях, у женщин отсутствует возможность предъявлять свои права, поскольку это чревато применением физического насилия против нее со стороны мужа или его родственников. На сегодня практически отсутствуют случаи, когда замужняя женщина сумела в собственной семье потребовать и получить регистрацию имущества, в частности земельного надела, на свое имя. Это положение наглядно отражено в широкораспространенных поговорках, таких как, например в Таджикистане «духтар - моли кас», что означает «дочь принадлежит другим», и в Кыргызстане - «кызга кырк жерден тыйуу», что означает «для девочек - сорок запретов».

Я вышла замуж 21 год назад. Не получаю долю от них (свекра и свекрови), для себя не имею даже 1,5 сотки (земли). Бегала, председателю колхоза говорила, не выполнили мою просьбу. Теперь хочу поругаться и получить землю…(женщина, 39 лет, фокус группа «Доступ к ресурсам», джамоат Ворух, Таджикистан)

«Женщины, зачастую, обращаются в сельскую управу, обращаются к женсоветам или в суды аксакалов, часто обращаются в ЛАРК (проект Швейцарского координационного офиса по земельной реформе), раньше они оказывали бесплатные консультации, с этого года они делают платные консультации» (мужчина, 48 лет, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Ляйлякский район, Кыргызстан).

Вопрос о механизмах защиты прав женщин является важным аспектом проблемы неравного доступа женщин к ресурсам. Материалы обсуждений в фокус-группах выявили, что женщины, как в Кыргызстане, так и Таджикистане, в целом предпочитают обращаться к официальным органам власти для защиты своих прав на землю. Так, они обращаются в первую очередь в айыл-окмоту и джамоаты³³. Свои права на землю и имущество, в частности при разводах защищают в основном молодые женщины, которых местные жители называют «активными и грамотными».

Вместе с тем, за последние годы наблюдается усиление роли неформальных, традиционных институтов права. Так, все больше женщин обращается к неформальным институтам местного самоуправления, то есть в суды аксакалов (советы старейшин) и в женсоветы. Происходит это, по мнению респондентов, потому что за услуги неформальных институтов не нужно платить. Указывается также и то, что официальные власти практически не решают их проблем, бездействуют или работают в пользу местных богачей. Действия местных органов власти, официальных судов и правоохранительных органов характеризуются респондентами как коррумпированные, несправедливые, сопряженные с бюрократической волокитой.

Нарынгуль, 48 лет, лидер НПО 5 лет назад (в 2000 году) получила грант от международной организации на посадку деревьев в родном селе с целью оказать помощь крайне бедным, выбранным 6 молодым семьям и 4 вдовам в строительстве жилья. Саженцы с участием населения были посажены на ничейной по тем временам территории. Деревья выросли, и весной следующего года планировалось начать строительство. Однако землю, на которой растут деревья, приватизировал местный богач при помощи главы сельской управы. Конфликт в том, что новый хозяин претендует и на деревья. Члены НПО и те молодые семьи обращались во многие учреждения: к судам аксакалов, в сельскую управу, там рекомендуют обратиться в суд, а судебные расходы обходятся дорого для бедных семей. Члены НПО и эти нуждающиеся люди устали искать правду среди госструктур, ведь они не исполняют свои обязанности и не борются с бедностью, а если кто и хочет это делать, то мешают или препятствуют другим» (Из информации мониторов, Кыргызстан).

В тоже время, традиционные институты местного самоуправления - суды аксакалов, комитеты махалля (соседские общины) и женские советы чаще ориентируются на нормы обычного права, адата³⁴ и, руководствуясь мужскими интересами, играют противоречивую роль в том, что касается гендерных отношений.

Около 52% женщин и 50% мужчин в Кыргызстане отметили, что чаще всего земельные споры разрешаются в пользу мужчин. Только 2% женщин и 4% мужчин считают, что пол не имеет значения при разрешении земельных споров. В Таджикистане, более 70% респондентов обоего пола указали на разрешение земельных споров в пользу мужчин. В таких условиях проблемы женщин имеют мало шансов быть решенными. Негативные последствия существования такого рода барьеров перед женщинами, особенно сельскими, отмечались и в Докладе о человеческом развитии в Центральной Азии, где, в частности, говорится, что из-за предпочтения, отдаваемому мужчинам в традиционном праве, при приватизации земли, возросло гендерное неравенство в доступе к земле³⁵.

Понимаете, наши женщины знают, что после посещения ими юридических, правовых инстанций, семья распадется. Для сохранения семьи они используют традиционные методы решения проблем (глубинное интервью, женщина, 52 года, Таджикистан).

Традиционное обычное право, как правило, доминирует над официальным и в вопросах брака, разводов и наследования. Даже если женщина знает, что ей положена земля, она не будет добиваться этого, поскольку ей в этом будут препятствовать поведенческие и культурные коды, которые будут означать, что женщина уронила честь, «вынесла сор из избы», «опозорила мужа и семью». Таким образом, женщины в своем поведении стараются соответствовать традиционным предписаниям и нормам.

Вместе с тем проблематичность данного положения состоит в том, что женщины часто могут не знать свои права ни по мусульманскому, ни по официальному светскому праву³⁶. Это относится особенно к случаям разводов, при которых, согласно шариату, женщинам полагается определенная доля в имуществе. Вопросы защиты законных прав затруднены также и тем, что в Ферганской долине довольно распространены неофициальные и полигамные браки, заключенные на основе исполнения религиозных ритуалов. Хотя, многие родители поощряют своих дочерей заключать официальные браки, зачастую это происходит уже после рождения нескольких детей. Учитывая эти тенденции, вызывает тревогу факт, что существующая в регионе гендерная статистика не способна адекватно отражать какую-либо динамику масштабов распространения традиционных обычаев, их влияния на случаи полигамных, неофициальных браков и разводов³⁷.

Если кредитная организация требует большой залог, а в селе - это дом, то заявку оформляет муж, он же глава семьи, а если кредит маленький и залог - телевизор или ковер, то кредит берет женщина. (мужчина, 43 года, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Сузакский район, Кыргызстан).

Ограниченный доступ женщин к контролю над собственностью существенно влияет на возможности женщин в получении кредитов и их использования для ведения независимой экономической деятельности. Неслучайно, женщины являются основными пользователями микрокредитных организаций. Не обладая достаточным имуществом для залога и информацией о своих правах, они попросту не могут получить средние или крупные кредиты.³⁸. При такой ситуации, размер получаемых кредитов не позволяет женщинам заниматься более рентабельными видами деятельности.

Животноводство, где чаще всего задействованы мужчины, рассматривается как экономически более выгодное дело. Традиционно животноводством занимаются и могут заниматься в основном мужчины. Для этого вида деятельности требуются средние или крупные кредиты. В животноводстве можно быстрее окупить затраченные средства путем продажи скота, получения молока и другой продукции. Женщины, получая микрокредиты, не могут, к примеру, закупить домашний скот для последующего разведения. Поэтому, кредиты, в основном, используются женщинами для ведения мелкой торговли и во вторую очередь, сельского хозяйства.

Руководители кредитных союзов в основном мужчины, потому что для таких кредитных организаций нужно много подготовки, знакомств и денег, а этого у женщин нет (женщина 43 года, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Ляйлякский район, Кыргызстан).

Земледелие с его многочисленными издержками, связанными с нехваткой земли, воды, техники, деградацией почв и др., вкупе с трудностями сбыта сельскохозяйственной продукции, оставляет крестьян практически без прибыли. Монитор в одном из южных районов Кыргызстана констатирует, что владение шестью сотками земли служит основанием не причислять таких жителей к числу безработных. «Между тем, даже люди, имеющие земельные наделы в 35 соток не могут прокормить себя; на пустых землях невозможно прокормить семью, поскольку на обработку 1 га земли уходит в среднем 20-25 тысяч сомов»³⁹, - отмечается далее. Из одного гектара хлопчатника собирают 2 тонны хлопка. При цене хлопка в 8-10 сомов, одна семья за круглый год может заработать 20 тысяч сом и таким образом остаться без ничего»⁴⁰.

Если мужчина берет кредит, то он использует деньги на сельское хозяйство или животноводство, а женщины берут на мелкую торговлю в комке⁴¹ или на ближайшем рынке. Женщины не могут правильно использовать деньги и становятся банкротами (мужчина, 41 год, фокус-группа «Доступ к ресурсам», Сузакский район, Кыргызстан).

Около 70% респондентов, как в мужской, так и в женской подгруппах, считают, что использование малых кредитов женщинами способствует улучшению материального положения семьи в основном в краткосрочной перспективе. Однако результаты обсуждений в фокус-группах выявили большую озабоченность людей неэффективным использованием малых кредитов как средства преодоления бедности из-за высоких процентов и коротких сроков погашения кредита. Беззалоговые микрокредиты, как правило, выдаются по высоким процентам, например, в ФИНКЕ под 48%, КСФК и ПРООН – 12%⁴². Схемы таких кредитных агентств обычно основаны на коллективной ответственности групп взаимопомощи.

Как было выявлено в социологическом исследовании бенефициариев программы ПРООН по сокращению бедности, основным мотивом вступления сельчан в такие группы является бедственное положение их семей и отсутствие работы; 44% опрошенных бенфициариев отметили, что их доходоприносящая деятельность помогает прокормить семью, но доход явно недостаточен^{43 44}.

Есть в Джалал-Абаде (микрокредитная) организация «Финка», очень мне не нравится эта организация, они дают деньги женщинам, но много случаев, когда женщина остается без дома и имущества (женщина, 49 лет, фокус -группа «Доступ к ресурсам», Сузакский район, Кыргызстан).

Как показали результаты мониторинга, больше половины респондентов как в Кыргызстане, так и в Таджикистане не знают о существовании специальных программ кредитования для женщин. Это может свидетельствовать о недостаточном количестве целевых женских кредитных программ и слабой информированности населения о существующих программах.

…если 60% кредиторов смогли получить какую-то прибыль, то 40% - наоборот обанкротились или обнищали…Эти кредиты очень нужны народу. Но согласитесь, такое соотношение заставляет задуматься…Поэтому многие женщины… просили увеличить сроки кредитов с 3-4 месяцев до 6 месяцев, а также снизить процент кредита (женщина, 42 года, фокус группа «Доступ к ресурсам», джамоат Чорку Таджикистан).

На эффективность использования женщинами микрокредитов вероятно влияет также то, что зачастую получаемые кредиты и их использование контролируется мужчинами и другими членами семьи. Зачастую женщины, являясь получателями кредитов и неся ответственность за их выплату, не распоряжаются полученными средствами, так как мужчины в семье, обычно мужья, распоряжаются полученными средствами.

Женщины берут кредиты и отдают мужчинам. (Они) продают косточки, сушенные абрикосы. Но все перерабатывают…женщины …Они копят косточки, перебирают их, сортируют абрикосы, фасуют. А мужчины продают и покупают. Деньги в руках мужчин (женщина, 47 лет, фокус группа «Доступ к ресурсам», Таджикистан).

Обобщение по разделу:

Вышеизложенные положения и материалы по существующим в регионе особенностям неравенства женщин в доступе к ресурсам позволяют предложить следующие выводы, тем не менее, требующие дальнейшего изучения:

• Наиболее приоритетными проблемами региона по оценкам респондентов являются нехватка водных и земельных ресурсов, безработица и бедность. Примечательно, что вопросы неопределенных границ и спорных территорий не рассматривались респондентами как ключевые проблемы региона, а расцениваются прежде всего как ограничения политического характера, составляющие трудность для ведения бизнеса, получения заработков, поддержания контактов с родственниками в связи с необходимостью практически ежедневно пересекать существующие границы.

• Различие в представлениях о наиболее актуальных проблемах региона между женщинами и мужчинами во многом определяется спецификой гендерного разделения труда. Зонами особой напряженности, по мнению женской группы респондентов, является разрушение со времени распада Советского Союза социо-культурной и социо-бытовой инфраструктуры региона – дорог, больниц, школ, бань, нарушение экологии.

• Проявляя высокий потенциал адаптации к новым экономическим и социальным условиям, женщины, тем не менее, оказались ограниченными «экономикой выживания» - уличными рынками, мелким и челночным бизнесом. Женщины также составляют основную часть рабочих в сельскохозяйственном секторе.

• В то же время, в регионе остаются стойкими традиции главенства мужчин во владении и контроле над основными экономическими ресурсами. Как показали результаты мониторинга, более чем в 80% случаев земля и другое имущество оформляются на мужчин, то есть мужа, отца, брата или сына.

• Неравенство в распределении ресурсов на уровне владения землей и контроля над собственностью ограничивает женщин в возможностях выхода из бедности, в частности за счет использования различных кредитов. В условиях существования системы залогов при получении средних и крупных кредитов, женщины, как правило, могут рассчитывать только на мелкие кредиты, не позволяющие развивать устойчивые формы бизнеса. Вынужденно практикуемая женщинами экономика выживания ориентирована на удовлетворение ежедневных нужд семьи. На этом интересе и специфике ответственности женщин перед семьей выстраиваются многие схемы микрокредитования, за которыми часто скрываются высокие проценты, снижающие их эффективность. При этом нередко женщины, взявшие кредит, не могут свободно им распоряжаться из-за контроля со стороны мужа или других членов семьи.

• Женщины, в поиске защиты своих прав чаще, чем мужчины обращаются к неформальным структурам власти – в суды аксакалов (старейшины села), женские и махалинские (общинные, соседские) советы. Это не в последнюю очередь связано с тем, что услуги официальных судов являются платными и с тем, что зачастую обращение в государственные структуры сопровождается необходимостью давать чиновникам взятки. Также это может происходить и по той причине, что женщинам нередко запрещается самостоятельно и напрямую взаимодействовать с различными внешними по отношению к семье структурами, что особенно характерно для Таджикистана. При этом отмечается, что женщины не владеют полной информацией ни по нормам обычного и религиозного права, ни по нормам официальных законов.

• Локализация жизненных стратегий женщины на уровне семьи наряду с ограниченными возможностями защиты своих прав через формальные институты ведут к тенденции усиления влияния норм обычного права - «адата». В решении многих вопросов взаимодействия в сообществе, в том числе имущественного характера, обычное право ориенттируется на «мужские» интересы. Таким образом, женщины оказываются перед двойными барьерами, закрепляющими их неравенство в доступе к ресурсам и правах на владение и управление земельными и другими активами.

1В марте 2005 года, в результате политического переворота и в ходе протестного движения произошла смена власти в Кыргызстане. Двумя месяцами позже – в мае – в ходе демонстрации в г. Андижан власти применили военную силу. В результате только по официальным данным погибло 176 человек. Согласно альтернативным источникам количество жертв достигло 750 человек.

2Узбекистан не был охвачен проектной деятельностью в связи со сложной политической ситуацией в стране, особенно усугубившейся после Андижанских событий мая 2005 года.

3Подробнее смотрите в конце каждого раздела.

4 Sabates-Wheeler. Land Rights and Economic Security for Rural Women in Tajikistan. Findings of: A Rural Women’s Needs, A legislative Review, and An Institutional Assessment. Dushanbe, 2002

5ЮНИФЕМ, проектный документ, 2004 г., октябрь

6См. там же.

7Баткенская область была организована на базе Ошской области в конце 1999 года с целью усиления национальной безопасности и пограничного контроля. Данное решение была попыткой предотвращения вооруженных вторжений в страну.

8А. Табышалиева в сотрудничестве с НСК КР. Кыргызстан: Общая оценка состояния страны. Бишкек, 2001, с. 95.

9Международная Кризисная Группа. Узбекистан: Восстание в Андижане. Брифинг №38, Бишкек/Брюссель, 25 мая 2005 г.

10На демографическую ситуацию в Таджикистане повлияла также и гражданская война 1992-1997 гг., в результате которой около полумиллиона человек эмигрировали в Россию, и около 70,000 человек - в северный Таджикистан. Источник: Обзор результативности экологической деятельности. Таджикистан. Европейская экономическая комиссия ООН. Женева, 2004 г. (Доступно на сайте: http://www.unece.org/env/epr/studies/Tajikistan/russian/Chapter00.pdf)

11Доклад о человеческом развитии в Центральной Азии. Региональное бюро ПРООН по странам Европы и СНГ, 2005 г., стр. 160.

12Отчет по раннему предупреждению. ПРООН, 2004 г., 29-30

13Кыргызстан и Узбекистан: фокус на вопросах о питьевой воде и санитарии. АгентствоIRIN, доступно на сайте:http://www.irinnews.org/report.asp?ReportID=37655

14 А. Табышалиева. Региональное сотрудничество для предотвращения конфликтов. Центральная Азия: новое пространство для сотрудничества. Институт региональных исследований, Бишкек, 2000 г., с. 24.

15 Early Warning Report. Preventive Development Programme. UNDP. 2004, 27-33..

16Смотрите информацию о спорных участках в: Отчете социологического исследования Проекта ЮНИФЕМ в Кыргызстане «Права женщин на землю и устойчивые средства к жизни. Компонент по правовой помощи. Бишкек, 2005, Резюме отчета.

17 Madeleine Reeves. Locating danger: konfliktologiia and search for fixity in the Ferghana Valley borderlands. Central Asia Survey. 24 (1),p.68,March2005

18Согласно данным Межпарламентского Союза от 28 февраля 2006 г. Доступно на http://www.ipu.org/wmn-e/classif.htm

19Гендерный баланс в органах власти Таджикистана 2006. Координационный офис ООН в Таджикистане. Доступно на сайте:http://www.untj.org

20См. приложение. Схема гендерно-чувствительных индикаторов, разработанной в рамках проекта.

21 Susanne Schmeidl with Eugenia Piza-Lopez. Gender and Conflict Early Warning: A Framework for Action. International Alert, June, 2002, p. 13-23

22См. приложение 4. Список целевых сообществ.

23 Ferghana.ru: http://forum.ferghana.ru/viewforum.php?f=17; Akipress.kg: http://fergana.akipress.org/youth

24Экономические и правовые проблемы жителей приграничных районов Баткенской области Кыргызстана. Проект ЮНИФЕМ «Права женщин на землю и устойчивые средства к жизни». Бишкек, 2005 г.

25В Кыргызстане земельная доля определяется как земельный участок сельскохозяйственного назначения (кроме пастбищ), предоставляемая в собственность гражданину Кыргызской Республики в порядке определяемой Правительством КР. Подробно см. ЮНИФЕМ/Кыргызстан, 2005 г.

В Таджикистане земельная доля определяется как земельный участок сельскохозяйственного назначения, предоставляемый гражданину Таджикистана, в порядке, определенном Правительством РТ. Подробно см. ЮНИФЕМ/Таджикистан, 2005 г.

26Использование договоров по правам человека для защиты права сельских женщин на землю в Таджикистане. ЮНИФЕМ, 2004 г., с.18.

27Права женщин в ходе земельной реформы в Республике Таджикистан. ЮНИФЕМ, 2005 г., с. 28.

28Центр изучения общественного мнения «Эль-Пикир», Общественное объединение «Институт оценки развития», ЮНИФЕМ, 2005 г.

29Использование договоров по правам человека для защиты права сельских женщин на землю в Таджикистане. ЮНИФЕМ, 2004 г., с. 5-7.

30О масштабах этого явления в регионе можно судить по численности трудовых мигрантов: в Кыргызстане насчитывается 350-500 тыс. мигрантов, в Таджикистане – 650 тыс. При этом из Таджикистана на заработки выезжает 85% мужчин и 15% женщин; из Кыргызстана – 60% мужчин и 40% женщин (С. Олимова, 2005 г., 6-10 июня).

31Использование договоров по правам человека для защиты права сельских женщин на землю в Таджикистане. ЮНИФЕМ, 2004 г., с. 10.

32 Материалы Семинара «Стратегии развития и продовольственной безопасности в горных регионах Центральной Азии», Душанбе, 2005 г.

33Джамоаты – органы местной власти (сельские управы).

34Адат – традиционный кодекс поведения.

35Доклад о человеческом развитии в Центральной Азии. Региональное бюро ПРООН по странам Европы и СНГ. 2005 г, с. 182.

36 Rachel Sabates-Wheeler (2002) Land Rights and Economic Security for Rural Women in Tasjikistan. UNIFEM, Dushanbe, 2002, p.11

37См. также. Доклад о человеческом развитии в Центральной Азии. Региональное бюро ПРООН по странам Европы и СНГ. 2005, с. 183-184.

38Центр изучения общественного мнения «Эль-Пикир», Общественное объединение «Институт оценки развития», ЮНИФЕМ, 2005 г.

391 доллар США составляет примерно 41 Кыргызских сомов.

40См. также Отчет ЮНИФЕМ «Экономические и правовые проблемы жителей приграничных районов в Баткенской области Кыргызстана», Бишкек, 2005.

41Комок – коммерческий ларек.

42Отчет по исследованию «Мониторинг реализации НССБ в области социальной мобилиации, развития малого и среднего бизнеса, микрокредитования и занятости на местном уровне», ПРООН, Бишкек, 2004, с. 67

43Отчет социологического исследования «Определение нужд и потребностей бенефициариев программы ПРООН по сокращению бедности в области малого среднего бизнеса для развития доходоприносящей деятельности». ПРООН, Бишкек, 2003, с. 8 и 65.

44Сложные схемы формирования и выдачи кредитных ресурсов, проходящих через несколько инстанций и поступающих к конечным потребителям кредитов с «накрученными» процентами, описывались также в отчете проекта ЮНИФЕМ в Кыргызстане «Доступ сельских женщин к экономическим ресурсам». ЮНИФЕМ, Бишкек, 2005 г., сс. 34-35.

14