Шейгал Елена Иосифовна. Семиотика политического дискурса. Диссертация

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

201

Дискурсивную стратегию, примененную в данном тексте, можно назвать стратегией аннигиляции – вербальное «уничтожение» политика, полное разрушение существовавшего когда-то положительного образа. Эта стратегия реализуется через тактику принижения (стилистическое снижение,

ироническое окавычивание, лексические средства преуменьшения значимости,

скопление отрицательно-оценочной лексики) и тактику отрицания (отрицается нормальное детство, здоровый образ жизни, осмысленная и значимая политическая деятельность, и просто наличие биографических событий).

Кульминацией развития данной стратегии служит появляющаяся далее в тексте прямая эксплицитная констатация идеи аннигиляции: Каким образом

тень по имени Ельцин могла стать Президентом России? Кто такой Ельцин

без «подпорки»? Ноль.

А вот пример текста, нацеленного на создание нового мифа о политике,

начинающем восхождение к вершинам власти. Сакрализация здесь еще только в зародыше. В статье под названием «Дерзость» речь идет о претендующем на пост мэра политике, молодость которого является главным аргументом его оппонентов и недоброжелателей. Автор, поддерживающий дерзость молодого политика, в качестве основного аргумента использует апелляцию к прецедентным именам – текстовые вставки посвящены успехам выдающихся личностей в российской истории, достигнутым в молодом возрасте: Петр Первый в 25 лет разбил под Полтавой шведов, создал мощный флот … Дмитрий Менделеев в 34 года сделал открытие мирового значения… А В.

Суворов в 24 года был уже бригадным генералом …Георгий Жуков закончил войну победой над фашистской Германией в 45 лет …Дмитрию Донскому не было и тридцати лет, когда он поднял Русь и вывел ее на Куликово поле

…(ДД, 10.09.99). Таким образом, имплицитно создается мифообраз супергероя, достойного стать народным избранником.

Вследствие социально-политической неоднородности общества возможно существование мифологем, относящихся к одному и тому же

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

202

социальному феномену, но различающихся ценностной ориентацией.

Например, американские мифологемы-высказывания, выражающие отношение общества к бедным: The Poor are Victims (Бедность оправдана, так как бедняки являются жертвами социальной, экономической, расовой и прочей несправедливости); The Lazy Poor (Бедность нельзя оправдать, бедняки сами в этом виноваты, так как они не в состоянии воспользоваться возможностями,

которые общество в равной мере предоставляет всем).

Такого рода аксиологическая амбивалентность присуща именно групповым мифам, отражающим ценности групповых субъектов политики.

Одна и та же мифологема существует в двух вариантах, отличающихся идеологической коннотацией «наш – не наш» и соотносящихся с разными полюсами шкалы фидеистичности (вера – скепсис), например, мифологема

Ленин в дискурсе коммунистов и либералов.

По временной отнесенности разграничиваются три группы мифологем:

мифологемы, несущие мифы о прошлом: мифы основания, мифы легендарных исторических личностей и пр.;

мифологемы, выражающие лозунги сегодняшнего дня и создающие мифические образы действующих политиков;

мифологемы, направленные в будущее: названия утопий (коммунизм),

нереализованных проектов (star wars – ироническое название проекта СОИ),

ставшие политическими афоризмами предвыборные обещания.

Поскольку мифологемы относятся к ключевым знакам политического дискурса, то, естественно, представляет интерес вопрос об их соотношении с функциональной типологией знаков. Подход к классификации мифологем по базовой семиотической функции показал, что они коррелируют с семиотической триадой «интеграция –ориентация – агональность».

К знакам и н т е г р а ц и и относятся мифологемы-«идиллии». Они могут быть ориентированы в будущее (способствует воодушевлению масс во имя общей далекой, но светлой цели), в прошлое (утверждают общие

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

203

ценности) или в настоящее (выявляют общность позиций в текущих политических событиях).

К знакам о р и е н т а ц и и принадлежат, прежде всего, мифологемы-

высказывания, содержащие формулировку ключевых понятий – ценностных доминант политического дискурса, прескрипцию надлежащих действий или объяснение закономерностей политических событий, например: У

коммуниста нет других привилегий, кроме привилегии быть впереди.

Перестройке нет альтернативы. Кроме того, любой миф, носителем которого является групповой субъект политики, может выступать в качестве средства идеологической ориентации, поскольку вынуждает коммуниканта занимать позицию внутри или вне данного мифа;

Ка г о н а л ь н ы м знакам относятся, преимущественно,

мифологемы-«кошмары», создающие образ врага и выполняющие функцию

вербальной агрессии, например, американские империалисты, мировой жандарм (policeman of the world).

Набор мифологем (прецедентных текстов, высказываний и имен) в

каждой лингвокультуре всегда национально специфичен. Наиболее ярко это проявляется в базовых мифах, лежащих в основе национальной идеи,

например, миф «об особом пути России» или миф о мессианстве Америки

(Hahn 1998: 127).

Национально-культурная специфика политических мифологем прослеживается по ряду параметров. Во-первых, разграничиваются мифологемы-реалии и мифологемы-интернационализмы.

К интернационализмам будем относить:

политические термины, выраженные собственно интернациональной лексикой греко-латинского происхождения (коммунизм, демократия,

революция, диссидент);

политические термины, интернациональные по денотативному содержанию, но обозначенные соответствующей лексемой национального

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

204

языка (свобода, государство, мир), в том числе калькой (холодная война,

звездные войны);

имена политиков с мировой известностью, передаваемые на другом языке при помощи транскрипции или транслитерации (Тэтчер, Gorbachev).

Национальная специфика мифологем-интернационализмов обусловлена их вхождением в культурные модели, которые опираются на базовые ценности данного общества и лежат в основе нашей интерпретации действительности.

Поэтому один и тот же объект в разных культурных моделях будет соотноситься с разными точками отсчета и, соответственно, иметь разную ценностную значимость.

Так, например, разное восприятие термина права человека

представителями русской и американской лингвокультур обусловлено оппозицией базовых ценностей в их культурных моделях: с одной стороны, –

коллективизм и примат государственной (общей) собственности, с другой – индивидуализм и примат частной собственности. Кроме того, здесь сказывается и различный исторический опыт практики политических свобод,

закрепленный в стереотипах сознания и формирующих национальный менталитет.

Как правило, не совпадают по коннотации мифологемы, фиксирующие образы политических лидеров других стран. Коннотативная лакунарность может проявляться в трех аспектах:

–полное отсутствие коннотации; например, антропоним Дж. Картер у

нас, скорее всего, коннотативно нейтрален, тогда как у американцев его имя вызывает ассоциации с простаком, недалеким человеком;

–несовпадение оценочных знаков; например, имя кубинского вождя

Ф. Кастро традиционно, в силу определенных историко-политических

факторов, имело высоко положительную оценку в русской лингвокультуре и

отрицательную – в американской;

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

205

– несовпадение по объему: ассоциативно-коннотативная зона политического антропонима в «своей» культуре всегда неизмеримо богаче,

поскольку уровень фоновых знаний своих» носителей языка намного выше,

чем у представителей чужой культуры. Например, антропонимы А. Линкольн и

A. Lincoln совпадают по оценочному знаку (+), однако для представителей русской лингвокультуры положительная оценка вытекает из знания того, что он отменил рабство, выиграл гражданскую войну, сохранив целостность страны, был одним из самых выдающихся американских президентов, и

американцы его почитают. Представителям русской лингвокультуры, скорее всего, неизвестно его простонародное происхождение; неизвестны его прозвища (Railsplitter, Honest Abe); неизвестно, что он был прекрасным оратором, остроумным человеком; мудрым, умеренным, гуманным и трезвомыслящим государственным деятелем; что он был не просто самым уважаемым, но самым любимым американским президентом, что ему посвящали свое творчество известные американские поэты, драматурги и кинематографисты.

Коннотативные различия мифологем-антропонимов приводят и к их расхождению по базовым функциям, в частности, одно и то же имя политика может выполнять интегрирующую функцию в одной культуре (например,

Рейган, Горбачев – для американцев) и использоваться в функции вербальной агрессии – в другой (Рейган, Горбачев – для русских).

Мифологемы-реалии либо вообще не имеют эквивалентов в другой лингвокультуре и при необходимости транслируются описательно, либо присутствуют в ней в качестве экзотизмов – знаков чужой политической культуры.

Если интернационализмы могут характеризоваться только коннотативной лакунарностью, то мифологемы-реалии отличаются, прежде всего, денотативной лакунарностью: их денотаты отсутствуют в когнитивной базе представителей иной культуры. Денотативно лакунарными для чужой

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

206

лингвокультуры, как правило, являются мифологемы, представляющие мифы-

нарративы (политический фольклор) и мифы-пропозиции, например, domino theory – «теория домино», согласно которой установление коммунистического режима в одной из стран какого-либо региона неизбежно приведет к революционным переворотам в других государствах.

Логическим следствием денотативной лакунарности является лакунарность коннотативная. Например, мифологема Camelot (Камелот),

восходящая к названию столицы короля Артура и его благородных рыцарей,

содержит идеализацию президентства Дж. Ф. Кеннеди, романтический миф о минувшей эпохе аристократизма и элегантности.

В заключение, обобщая размышления по ходу проведенного анализа,

представим нашу концепцию смысловой структуры политической мифологемы. Специфику денотативного ядра значения мифологемы составляет определенная степень фантомности денотата. Значение мифологемы характеризуется обширной коннотативной зоной, в которую входят: эмотивная коннотация («идиллия» – «кошмар»), идеологическая коннотация («наш – не наш»), ассоциативная «аура» (конденсат фоновых знаний, сгусток культурной памяти). Кроме того, коннотация мифологемы включает компонент фидеистической оценки «верю – не верю». Это либо безусловная вера, и тогда мифологема конструирует вторичную реальность для того, кто верит; либо это полюс скепсиса, и мифологема становится орудием разоблачения в устах ниспровергателей политической доксы.

Наличие идеологической коннотации в смысловой структуре мифологемы позволяет полагать, что всякая политическая мифологема одновременно является идеологемой. Взаимосвязь мифологемы и идеологемы очень точно сформулировал П.С. Гуревич: «Миф нередко черпает соки не из жизни, а в среде «своих». Не прекратится его жизнь, пока есть общность единоверцев. Это наверняка понимали идеологи прошлых лет, ставя рядом такие понятия, как вера и единомыслие» (Гуревич 1992: 53).

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

207

Аксиологическая направленность и эмотивная маркированность мифологем в сочетании с нечеткостью денотативного компонента позволяют относить их к категории политических аффективов, отражающих ценностные структуры общественно-политического сознания.

4. Политическая афористика: жанры и функции.

Значительное место в семиотическом пространстве политического дискурса занимает афористика, которая фиксирует в своей семантике обширный пласт знаний, отражающих опыт бытия Homo politicus.

Политическая афористика рассматривается как языковые рефлексы политической коммуникации, как культурный след, который оставляет в языке тот или иной активно действующий агент политической коммуникации – это изречения политических деятелей, расхожие фразы и выражения, ставшие популярными и потому воспроизводимыми,

вошедшие в фонд прецедентных высказываний той или иной лингвокультуры.

Критерий прецедентности делает возможным широкий подход к афористике, аналог которому находим в работе Е.М. Верещагина и В.Г.

Костомарова. Авторы включают в число языковых афоризмов следующие типы единиц: 1) пословицы и поговорки; 2) крылатые слова –

«краткие цитаты, образные выражения, изречения исторических лиц»; 3)

призывы, девизы, лозунги и «другие крылатые фразы, которые выражают определенные философские, социальные, политические воззрения»; 4) общественно-научные формулы и естественнонаучные формулировки (Верещагин, Костомаров 1990: 71–72). Такой подход позволяет использовать в качестве источника материала словари политических цитат, в которых представлены единицы, достаточно разнородные по содержательным, формальным и функциональным

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

208

признакам (Safire 1993; McMillan 1996; Душенко 1996; 1997; Афоризмы

1985).

Воспроизводимость политической афористики дает основания рассматривать ее как знаковый феномен. Политическая афористика представляет собой особую подсистему знаков политического дискурса,

план содержания которых составляет множество суждений о политике. В

плане выражения эти единицы могут быть как предикативными, так и непредикативными (содержащими свернутое суждение). Здесь мы следуем точке зрения В. В. Красных, согласно которой в функционировании

«предикативных» и «непредикативных» прецедентных высказываний нет существенной разницы (Красных 1998: 73).

Подсистема афористики является неоднородным, но структурированным множеством. В рамках политической афористики выделяются следующие ж а н р ы: собственно афоризм, пословица, максима, заголовок, лозунг, девиз,

программное заявление, фраза-символ, индексальная фраза. Задачей данного раздела является определение специфики категоризации знаний о мире политического в жанрах афористики, что предполагает установление типологии этих жанров и, соответственно, выявление их содержательных и функциональных особенностей.

В работе предлагаются следующие содержательные параметры, по которым структурируется подсистема политической афористики и в которых проявляется специфика ее жанров: 1) характер референции; 2) статус прецедентности; 3) иллокутивная сила; 4) степень дейктичности; 5)

функциональная ориентация.

4. 1. Типология афористики по характеру референции.

По данному основанию выделяется три группы политической

афористики:

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

209

1) Универсальные высказывания с всеобщей приложимостью – к ним относятся такие жанры, как пословица, афоризм, максима. Сфера их референции не ограничена во временном, пространственном или событийном

плане: Государства не доверяют друг другу не потому, что вооружены, а

наоборот, они вооружены, потому что не доверяют друг другу (Р. Рейган).

Большая империя, как и большой пирог, легче объедается с краев (Б.

Франклин). Видеть легко, трудно предвидеть (Б. Франклин). Универсальной семантикой могут обладать также некоторые лозунги и девизы, например:

Свобода, равенство, братство.

2) Высказывания с частной референцией, которые ассоциируются с конкретным событием, конкретной страной или конкретным политиком. В эту группу входят такие жанры, как лозунг, девиз, заголовок, программное заявление, памятная фраза. Рассмотрим примеры: Россия – страна с непредсказуемым прошлым. Процесс пошел (ходовое выражение в речах М.

Горбачева). Пламя Французского сопротивления не должно погаснуть и не

погаснет (Ш. де Голль). Расширение референции этих высказываний маловероятно: в первом случае речь идет именно о России, а не о какой другой стране; второе вызывает ассоциации с образом Горбачева, хотя эта связь в сознании языкового коллектива постепенно стирается и остается лишь провоцируемая ею шутливо-ироническая коннотации; третье высказывание констатирует историческое значение французского сопротивления и не приложимо ни к каким иным историко-политическим событиям.

3) К промежуточному типу относится жанр фразы-символа, под которым понимаются высказывания, являющиеся символом прецедентной ситуации.

С одной стороны, такие высказывания отсылают к конкретной прецедентной ситуации, а, с другой стороны, переосмысляясь, они становятся обобщающими знаками определенного класса политических ситуаций. Приведем примеры:

Чемоданы Руцкого (заявление А. Руцкого во время выступления в Верховном Совете РФ об одиннадцати чемоданах с материалами о

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

210

злоупотреблениях высших должностных лиц «не обнародованный компромат, используемый в целях политического шантажа»);

Парад суверенитетов (принятие в 1990 г. деклараций о суверенитете союзными и многими автономными республиками СССР «одновременное стремление нескольких субъектов федерации к приобретению независимости»);

Караул устал (разгон матросами под руководством А. Железнякова Учредительного собрания в 1918 г. «приостановление действия легитимного органа власти нелегитимными средствами»).

Рассмотрим дифференциальные признаки высказываний с универсальной референцией.

Афоризм определяется как обобщенная мысль, выраженная в лаконичной, художественно заостренной форме. Основными признаками афоризма считаются краткость, обобщеннось, глубина мысли, меткая выразительность и неожиданность суждения (момент парадоксальности) и

обязательная цитатность (авторство) (Фюрстенберг 1985; Харченко 1988;

Дмитриева 1997). У чекиста должна быть холодная голова, горячее сердце и чистые руки (Ф. Дзержинский). I ask you to judge me by the enemies I have made

(F. D. Roosevelt). The only way to win World War III is to prevent it (D. Eisenhower). If a free society cannot help the many who are poor, it cannot save the

few who are rich

(J. F. Kennedy).

Авторство афоризма не всегда достоверно; например, существует ряд

высказываний, приписываемых Сталину: Есть человек – есть проблема, нет

человека – нет проблемы. Здоровое недоверие – хорошая основа для

совместной работы.

Образность является факультативным признаком афоризма (Харченко

1988). Для афоризма значимы аллюзия и намек: «Главная прагматическая цель афоризма как жанра – поставить воспринимающего перед фактом, сама

«фактичность», истинность которого установима лишь путем догадки – через