Заключение. Судьбы гностических идей.
Гностицизм как организованное явление просуществовал где-то до 6-го века. Еще император Юстиниан издавал против гностиков указы. В противостоянии с гностицизмом Церковь осознала его как чуждое для себя явление и последовательно боролась с ним. Христианство дало свои ответы на те же вопросы, которые волновали гностиков. Оно «было озабочено тем же, что и гностицизм – спасением души, но вместо фантастических и мифических способов гностиков, предлагало средства вполне реальные, истинные и, в то же время, - сверхъестественные» [3, с.169]. Ассимилировать же в своем вкусе христианские идеи гностицизм не смог, «христианство стало тою скалою, о которую разбился бурный поток гностицизма» [там же]. Но гностические идеи продолжали существовать. «Промежуточным звеном между гностическими ересями и средневековыми сектами были павликиане, появившиеся в Восточной Римской империи в IV-V веках. Они исповедовали чистый дуализм, считая первородный грех подвигом… Из Восточной Римской империи учения павликиан и богомилов проникли в Западную Европу… Учения пантеистического направления также имеют источником гностические ереси… Таким образом, возникает поражающая воображение картина движения, которое длилось полтора тысячелетия вопреки преследованиям господствующей церкви и светских властей. Очень точно фиксированный комплекс религиозных представлений, определявший все отношение участников этого движения к жизни, сохранялся в неизменности» [7, с. 85-89]. Гностические идеи вошли в учения алхимиков и розенкрейцеров, иных герметических орденов, уже в 19-м и 20-м веках возродились в теософии Блаватской и Рерихов, в других мистических теориях, включая нацизм. Поэтому расширительно можно говорить о гносисе как о некоем типе мироощущения, типе религиозности, «в основе которого лежит определенный психический настрой индивида или целого коллектива» [1, с.263]. Причем этот настрой в своей сути антихристианский, расходящийся с христианством в оценке нашего мира, мироотрицающий, и потому антицерковный. «Иисус сказал: Тот, кто познал мир, нашел труп…» [8, с.256], - говорит апокрифическое Евангелие Фомы, а Евангелие Филиппа вторит: «Этот мир – пожиратель трупов. Все, что в нем поедается, - также ненавистно… Мир произошел из-за ошибки» [8, с.288]. «Гностические концепции признавали жизнь на планете Земля «тяжелым бедствием, от которого необходимо избавиться… Биосфера – враг человека, а с врагом, как известно, надо расправляться по возможности безжалостно» [9, с. 563]. Я хороший, а мир – плохой» - вот основная парадигма мироощущения гностицизма. Горделивое «я избран, я выше презренной толпы, я – обладатель тайного знания, доступного лишь посвященным». Это жизнеотрицание позволило Л. Н. Гумилеву трактовать гностицизм как антисистему, опасную химеру, возникающую в определенные периоды этногенеза [см. 9, с. 562 и далее]. Антисистему, которая преодолевается здоровым обществом, но которая способна дать губительные плоды в кризисные периоды.
1По материалам сайта «Седмица.Ru»