Глава 1. Акцентологические нормы в системе норм литературного языка

В данной главе нами будут рассмотрены такие понятия и вопросы как нормы литературного языка, виды норм по времени возникновения («старшая» и «младшая») и по уровням языка, основные признаки норм, акцентологическая норма, специфика русского ударения, тенденции развития акцентологических норм, разночтения в кодификации норм как коммуникативная трудность.

1. Понятие нормы литературного языка

Литературная норма — это некоторая совокупность коллективных реализаций языковой системы, принятых обществом на определенном этапе его развития и осознаваемых им как правильные и образцовые. Литературная норма фиксируется в грамматических справочниках и словарях и является, как и любая другая социально обусловленная норма, обязательной для всех членов коллектива, говорящего на данном языке.

Наличие стабильных фиксированных и осознанных норм, обеспечивающих большую или меньшую «стандартность» языка, рассматривается сейчас большинством лингвистов в качестве одного из основных признаков литературного языка национального периода. Однако в связи с тем, что норма не является исключительной принадлежностью литературного языка, приходится говорить не просто о наличии данного признака, но и о его особом содержании применительно к развитому литературному языку. Норма «народного» языка (имеются в виду прежде всего различные формы диалектно окрашенной речи) носит преимущественно негативный характер и слабо осознается. Норма литературного языка отличается от норм диалекта главным образом по степени своей императивности и осознанности, кроме того, она носит не только негативный, но и позитивный характер. Этот позитивный характер литературной нормы заключается в более сложном распределении и использовании нормативных реализаций, т. е. в усложнении селективной, дифференцирующей и оценочной стороны нормы.

Значительная вариантность литературного языка на ранних этапах его развития отмечена на материале разных языков многими исследователями. С установлением литературной нормы неустойчивость и вариантность существенно ограничиваются. Это ограничение происходит за счет различных процессов. Наблюдается, например, исчезновение некоторых типов варьирования. Так, исключается, как правило, свободное варьирование графем в составе слова, широко представленное на ранних этапах существования литературных языков национального и донационального периода. Ряд вариантов оттесняется за рамки литературного языка или совершенно исчезает из употребления, ср., например, надёжа - надежда, ветхой - ветхий, глубокий - глубокий, намедни - на днях.

Наблюдаются также существенные изменения в диапазоне и характере варьирования. При этом следует отметить:

а) Тенденцию к укорачиванию вариантного ряда за счет сокращения числа единиц, находящихся в отношениях варьирования. ср. высуня - высунув - высунувши.

б) Тенденцию к уменьшению диапазона варьирования в результате лексемных, парадигматических и позиционных ограничений в использовании отдельных вариантов. Крайним звеном ограничений данного типа является изоляция отдельных вариантов в составе устойчивых словосочетаний типа (бежать) высунув язык, (носить, ходить) на босу ногу.

в) Тенденцию к переходу полных вариантов в группу вариантов неполных, связанную с появлением у них некоторых дополнительных разграничений различного плана, ср. капает - каплет, брызгает - брызжет, коклюш - мед. куклюш.

Вариантность языковых средств, являющаяся избыточной с точки зрения структурной организации, составляет вместе с тем тот резерв языка, который обеспечивает гибкость и разнообразие форм выражения определенного содержания, а также составляет базу для выявления целого ряда значений функционально-стилистического и экспрессивно-стилистического плана, играющих в естественных языках столь существенную роль.

В некоторой степени вариантность может также рассматриваться как база для развития языка, но преимущественно в весьма определенном плане, а именно как резерв для его функционально-стилистического обогащения и развития. Значительно реже наблюдается дифференциация вариантов по их основному значению, хотя отдельные случаи подобного рода можно отметить, видимо, для каждого языка. Наиболее часто полная дифференциация первоначальных вариантов наблюдается в лексике, ср., например, храм — хором(ы), диалектный — диалектический и т. п.

Характерно, например, что в настоящий момент для целого ряда стандартных европейских литературных языков (русского, немецкого, нидерландского) снова ставится вопрос об упорядочении орфографии. Основанием для повторной кодификации орфографических норм является потребность в усовершенствовании некоторых орфографических принципов, устранение избыточной вариантности, унификация написания иностранных слов и т. п. Подобное положение не ограничивается, впрочем, орфографией. Выше мы уже отмечали узость нормализационной базы литературного произношения, кодифицированного на основе сценического произношения в конце XIX в. Современный этап кодификации произносительных норм литературного языка связан с фактическим расширением основы орфоэпических норм, для которых ориентиром становится произношение по радио и телевидению. Таким образом, расхождение между кодифицированной нормой и реальным литературным узусом вызывает необходимость в обновлении кодификации.