4.6. Неомарксизм

После распада СССР на всем постсоветском пространстве теория и методология марксизма оказались отброшенными, поскольку их увязали со «сталинизмом». В силу идеологической и политической амбициозно­сти научные качества этого направления оказались ненужными. Этот процесс коснулся и Республики Беларусь, где осмысление теоретических основ внешней политики началось поздно. До этого научные изыскания отдельных исследователей не принимались в расчет и заменялись собст­венными, подчас конъюнктурными соображениями.

На Западе марксистская методология не допускалась к процессу фор­мирования курса внешней политики. Не запрещая марксизма прямо, прак­тика там объективно оттесняла его в университеты, прежде всего в философские науки, где левый радикализм воззрений можно было соче­тать с академической карьерой и даже общественным признанием. Одна­ко положение ученых-марксистов осложнялось и тем, что они оказыва­лись объектом жесточайшей критики как на Западе, так и со стороны СССР, обвинявшего их в «ревизионизме» и прочих смертных грехах. Достаточно вспомнить в этой связи имя Р. Арона, крупного ученого французской социологической школы, внесшего огромный вклад в созда­ние теории международных отношений.

Окончание «холодной войны», распад СССР и «мировой системы социализма», с одной стороны, развитие КНР под руководством Комму­нистической партии с другой, углубление глобальных проблем облегчили появление научного интереса к марксистской методологии исследования, марксистскому пониманию и объяснению международных отношений. В 90-e гг. XX — начале XXI вв. большой популярностью пользуются идеи неомарксистов, в первую очередь концепция «зависимости» Р. Кокса, «Социально-экономического детерминизма» Н. Альтуссера, «эволюция современной международной системы» Э. Хобсбаума, значение конца холодной войны Ф. Холлидея, « мирового города и мировой деревни» И. Валлерстайна и др. Они справедливо видят хорошую основу для реше­ния задач как в развитии отдельных понятий, так и в целях концепций и направлений мысли, для придания исследованиям системного характера.

Неомарксисты выступают главными, критиками реалистической парадигмы. Они представляют мир в виде глобальной системы многообраз­ных экономик, государств, обществ, идеологий и культур. Базовыми понятиями, играющими роль методологического ключа, помогающего разо­браться в этом сложном многообразии, выступают понятия «мир-система» и «мир-экономика». Последнее отражает не столько сумму эко­номических отношений в мире, сколько самую обширную систему взаи­модействия международных акторов, ведущую роль в которой играют экономически более сильные из них. Основные черты мир-экономики - это всемирная организация производства, рост значения ТНК в мировой экономике, усиливающаяся координация производственных комплексов, интернационализация капиталов и уменьшение возможностей государст­венного вмешательства в сферу финансов. Государства, которые ранее защищали себя от внешних потрясений, превращаются в агентов, пере­дающих национальным экономикам требования мир-экономики с целью адаптации к условиям конкуренции на мировом рынке. Указанные про­цессы, как и соответствующие структуры, представляют собой не некие априорные данные, а факты. Иначе говоря, они являются результатом деятельности людей, продуктом истории. Существуют и противополож­ные глобализации процессы - диверсификация экономических, политиче­ских, общественных, социокультурных и иных организаций и структур, поиски альтернативных путей развития. Однако радикально-либеральная идеология внушает людям, что альтернативы глобализации нет, что в ос­нове наблюдающихся на мировой арене жесткой конкуренции-дерегламентации взаимодействий и эгоизма лежит неумолимая экономи­ческая логика. «Гиперлиберальная экономика, — пишет американский исследователь Р. Кокс — нуждается в лидере, способном заставить ува­жать ее правила». После «холодной войны» эту роль присвоили себе США. Она позволяет им претендовать на привилегии в виде исключения из общих правил поведения на международной арене. Являясь самым крупным в мире должником, США рассчитывают на дальнейшее получе­ние кредитов и продолжают жить, тратя гораздо больше, чем это позво­ляют их собственные возможности. Их лидеры объясняют это «тяжестью военной ноши», которую Соединенные Штаты должны нести, защищая остальное человечество, и прежде всего Западный мир, от многочислен­ных угроз его безопасности. На самом же деле международные отношения приобретают «зависимый (от США) характер». Эта зависимость каса­ется не только «маргинальных» (традиционных) периферийных зон ми­ровой системы, т.е. слаборазвитых стран «третьего мира», не только ее «активных» или «главных» периферийных зон, какими становятся страны Восточной Азии, Восточной Европы, Латинской Америки, Россия, Индия, но и таких традиционных «центров системы», как Япония и Западная Ев­ропа. Выстраиваясь в кильватере политики Вашингтона, последние рис­куют в долгосрочной перспективе обострить этим не только японо- европейское соперничество, но и смягчившиеся в последние десятилетия противоречия между западноевропейскими странами. Таким образом, главным тезисом неомарксистов является тема не только противоречия Запада остальному миру, но и эксплуатации последнего. Суть их доводов заключается в том, что на смену трем «мирам» времен «холодной войны» после почти полного исчезновения «социалистического мира» идет новая структура развитого и стабильного Севера и все более отстающего и нестабильного Юга. Как правило, неомарксисты рисуют довольно пессими­стический прогноз - неизбежное, по их мнению, углубление экономиче­ского и технологического разрыва между Севером и Югом, а отсюда стремление последнего «переделить» мир. Даже если «южанам» не удаст­ся добиться этого силовым путем, поскольку военная мощь сосредоточе­на также на Севере, нестабильность, попытки массовой миграции в зону благополучия, вероятность экономических и техногенных катастроф на Юге вспышки питаемого бедностью политического экстремизма будут постоянно держать в напряжении и отравлять жизнь «зоне мира и благо­получия». Радикальных выходов для Севера в такой ситуации два - отго­родиться от Юга или попытаться подтянуть его экономически до стаби­лизирующегося уровня. Но английский исследователь А. Тикер подчер­кивает, что «нет никакой гарантии, что Север станет помогать больше слабым государствам в других регионах, когда возникнет угроза их безо­пасности. Круг замыкается». Таким образом, можно согласиться с основ­ной мыслью неомарксистов о противоречивом процессе развития международных отношений. Развитие глобальных тенденций, взаимозависи­мость субъектов в современном мире не укрепляет независимости, а, следо­вательно, будет являться источником напряженности.