А не выдумали ли вы это всё лишь затем, чтобы оправдать мужскую неверность?

Этологов часто обвиняют в том, что они якобы оправдывают многие инстинктивные проявления поведения человека. В частности, долгое время этологов обвиняли в оправдании расизма за объяснение расовой неприязни действием инстинкта этологической изоляции видов. На деле же ни один этолог и близко этого не имел в виду. Объяснить – вовсе не то же самое, что оправдать! Ведь никто не подозревает следователя в сочувствии к преступнику за объяснение мотивов его преступных действий. Думается, что в данном случае в массовом сознании срабатывает сколь же старый, столь же и ложный стереотип – «Что естественно – то не безобразно». Многие так сказать «естественные» поведенческие акты мало того, что безобразны, но категорически неприемлемы с цивилизованных позиций. К примеру, стремление унизить ближнего своего – это очень даже естественная потребность человека, вытекающая из логики иерархической борьбы, но эта естественность вовсе не делает такое поведение менее безобразным. И этологи это знают лучше, чем кто бы то ни было, но отсюда вовсе не следует, что взаимоунижение ими оправдано и одобряемо. Наоборот, раскрывая корни происхождения данной потребности, этологи показывают наиболее эффективные пути и методы блокирования её.

Всё вышесказанное в полной мере относится и к объяснению мужской неверности инстинктом сексуальной экспансии.

Почему вы так упорно путаете любовь с физиологией? я полагаю, что любовь – это чувство, ей чужды всякие гормоны и инстинкты, об них никто не думает, когда влюбляется

А собственно, никто и не спорит с тем, что любовь – это чувство. Это и для нас в первую очередь чувство! Чувство, которое может быть исключительно сильным, всепоглощающим и прочая и прочее. Вся разница состоит в том, что нас интересуют причины. И опять же соглашусь, что практически никто, влюбляясь, не думает о гормонах и инстинктах. Но разве для того, чтобы забеременеть, нужно думать об овуляции? Некая женщина может и слова-то такого не знать, но это повод для того, чтобы отрицать наличие овуляций у этой женщины, и не повод для отрицания повышенной влюбчивости именно в течение этих 2–3 дней месячного цикла. Незнание законов природы не отменяет их действия.

Но сущность наших разногласий гораздо глубже этих простых рассуждений, и восходит она ни больше ни меньше – к основному вопросу философии – к вопросу об идеализме и материализме. Я отнюдь не намерен отрицать здесь правомерность идеалистического взгляда на предмет (оставим это философам), я хочу лишь обратить внимание на его концептуальную несовместимость с материалистическим. Или-или. Или мы будем полагать первичным дух, идею, чувство, а материальный мир – порождением наших ощущений, или наоборот, ощущения – проекцией материального мира. Можно (вслед за И. Кантом) полагать любовь чем-то в принципе (априори) непознаваемым, подобно тому как полагаются непостижимыми помыслы Божьи, и неисповедимыми пути Господни, а стало быть само намерение их постичь – это уже крамола и ересь; а можно тем не менее пытаться отыскивать материалистическую подоплёку возникновения и развития этого чувства.

В первом случае мы будем благоговейно рассматривать лики и образы любви, характер и яркость переживаний, причудливые извивы судеб, а возникновение её сочтём чем-то сверхъестественным, и вообще говоря, неинтересным; во втором случае мы будем занудно копаться в органических и психических причинах её возникновения – должном гормональном фоне организма, наличию потенциального партнера, отвечающего тем или иным критериям, степени влияния воспитания и традиций, условиям запуска биохимических процессов, собственно и вызывающих у человека специфические любовные ощущения. Ваше же глубокое отвращение к подобному копанию – лишь отражение вышеупомянутой концептуальной несовместимости, и наверное пытаться убедить вас в полезности и важности научных исследований любви бессмысленно. Можно лишь посоветовать вам просто не читать научных статей на эту тему. Особенно – перед обедом…