"Государевы служилые люди"

Эта группа сравнительно малочисленна и, по-видимому, выделена не совсем удачно, так как многие показатели ее состава и статуса сильно скачут от года к году. Ограничусь средними характеристиками этой группы за 4 года (1993-96). Около половины ее (46%) составляют офицеры разных силовых структур. Здесь 72% ‑ мужчины, треть из которых не достигли 30 лет, пожилых людей очень мало. Высшее образование имеют 40-45%, среднее специальное ‑ 30-35, общее среднее ‑ 25%. Поселенческая структура этой группы урбанизирована, так как речь идет не о полевых офицерах, а о городской части военных, служащих в милиции, военкоматах, ФСБ. Естественно, что почти все они (за исключением частной охраны) заняты в государственном секторе. Материальное положение этой части "служилых" неплохое. Бедные составляют 4%, относительно богатые ‑ 10%, а большинство живут между нуждой и достатком. 46% представителей этой группы попадают в три верхних дециля по доходам. Однако самооценки их материального положения ниже, чем в предыдущей группе. Социальное самочувствие "служилых людей" подвержено резким колебаниям. В 1993-94 гг. его индекс составлял 113, в 1995 г. ‑ 72, а в 1996 г. ‑ 134. Можно предположить, что это было связано с ходом событий в Чечне.

Надо ли изучать средний слой?

Возникает вопрос, стоит ли уделять так много внимания слою, который пока реально не существует и тем более не способен выполнять функции, связываемые с западными средними классами? Думается, что не сложившийся, социально незрелый и разнородный средний слой нашего общества представляет интерес с двух точек зрения. Во-первых, как потенциальный источник формирования (возможно, через два-три десятилетия) реального среднего слоя, а позже и класса, постепенно становящегося гарантом поступательного развития и социальной устойчивости общества. Чтобы следить за развитием этого процесса, важно исследовать социальные качества тех групп, которые составляют сегодня средний протослой России, динамикой их количественного и качественного развития.

Во вторых, и это представляется главным, средний протослой объединяет ту часть российского общества, которая обладает наибольшим социально-деятельностным потенциалом и больше других заинтересована в либерализации общественных отношений. Роль, выполняемая средним слоем в трансформационном процессе, определяется его высоким (для условий России) профессионально-квалификационным потенциалом, способностью адаптироваться к меняющимся "правилам игры", активным участием в преобразовании устаревших общественных институтов, относительно благоприятным материальным положением. В настоящее время, несмотря на свою маломощность, этот слой является и социальной опорой, и главной движущей силой реформ, практическое проведение которых в жизнь осуществляется преимущественно его усилиями.

Если верхние слои воплощают целеполагание и волю общества, то средний слой ‑ носитель энергетического начала и массовой повседневной социально-преобразовательной деятельности. Однако реализуемый курс экономических реформ ставит представителей этого слоя в трудное и невыгодное положение, лишая его возможности нормального становления. Немаловажно и то обстоятельство, что все относящиеся к нему группы несут сильнейший отпечаток советской и российской культуры, в том числе деловой и общечеловеческой этики, столь далекой от западной. Что касается практических выводов, то ставить задачу ускоренного формирования зрелого и эффективного среднего слоя, служащего социальным стабилизатором общества, конечно, бессмысленно. Единственное, что можно и нужно ‑ это, во-первых, создать возможно более благоприятные условия для позитивной социально-инновационной деятельности имеющегося среднего протослоя и, во вторых, рассматривать его динамику в качестве одного из важных показателей эффективности проводимых реформ.