Levina_L_M_Etnokulturnaya_istoria_Vostochnogo_P

ских курганах Монголии (Руденко, 1962, табл. LII). Встреченные в джетыасарских курганах янтарные пуговицы из Прибалтики, сердоликовые из Индии, стеклянные из Сирии и Египта, халцедоновые геммы из Ирана, восточноевропейские и центральноевропейские фибулы и браслеты, как и множество других аксессуаров, лишний раз демонстрируют огромный спектр джетыасарских связей. Что же касается самих тканей, то многочисленные находки из джетыасарских разновременных и разнотипных погребений китайских одноцветных и полихромных шелков, как и полихромных же иранских шелков, служат лишним доводом в пользу выдвинутого автором тезиса о значимости региона как особо важного перекрестка не только миграционных, но и торговых путей (в том числе и Великого Шелкового Пути). '

Текстиль из джетыасарских могильников охватывает весь возможный для своего времени ассортимент богатых тканей. Богатейшими тканями для того времени были, безусловно, шелка, многоцветные и гладкие из Китая и многоцветные узорные из Ирана и Сирии. В то же время можно говорить и о местном текстильном производстве хлопка. Огромное же число пряслиц, найденных как в культурных слоях городищ, так и в погребениях (рис. 99, 100), подтверждает предположение о широком развитии местниго ткацкого ремесла. При этом невысокое прядильное качество местных хлопчатобумажных тканей компенсировалось ее покраской. Одновременно с простыми хлопчатобумажными тканями употреблялись и многоцветные двухслойные ткани из хлопка, структура которых была идентична структуре драгоценных иранских шелков.

§ 5. НАРЕМЕННАЯ ФУРНИТУРА, ФИБУЛЫ

Бронзовые, серебряные, железные, изредка позолоченные и золотые пряжки и бляшки являются обычной находкой в джетыасарских курганах, прежде всего в мужских захоронениях. Иногда их присутствие фиксируется и в погребениях женщин, изредка — в культурных напластованиях городищ. В настоящее время число найденных в джетыасарских памятниках таких предметов превысило 600. Надо напомнить и то обстоятельство, что более 84, 4% раскопанных погребений было ограблено в древности и грабителей в мужских захоронениях (судя по степени сохранности костяков), как правило, интересовали пояса и оружие. Однако, учитывая вышесказанное, удалось реконструировать двенадцать поясных наборов (рис. 133-138).

Наши исследования показали, что очень небольшая часть найденных пряжек, бляшек и наконечников были принадлежностью обувных ремешков, которыми, вероятно, стягивалась обувь в районе голени и щиколоток. Об этом свидетельствует положение бронзовых пряжек, бляшек и наконечников в нетронутых древними грабителями частях погребений. "Сапожные" бронзовые пряжки, как правило маленькие, круглорамчатые или овальнорамчатые, с подпрямоугольным двойным щитком (иногда с подтреугольным завершением), с небольшим язычком отмечены во многих погребениях в ямах с боковыми нишками, в погребениях в простых ямах (рис. 121 и ел.), изредка и в слоях городищ Бедаик-асар, Томпак-асар. Часть таких пряжек, возможно, могли быть поясными.

Кожаные или полотняные пояса с бронзовыми и серебряными пряжками и бляшками были, очевидно, одной из основных деталей, украшающих мужской костюм. В погребальных комплексах джетыасарских курганов зафиксировано две группы таких поясов. Первая группа - пояс из сплошных бронзовых и серебряных сдвоенных округлых бляшек, соединенных прямоугольной пластинкой на штырях, закрепленных на тонком кожаном ремешке. Такой пояс оканчивался двумя идентичными бронзовыми пряжками

218

с округло-овальной рамкой с двойным щитком. Ко второй группе поясов относим различные поясные наборы так называемого гунно-аварского типа, с отходящими вниз от основного пояса короткими ремешками, к которым приторочены различные предметы (например, в погребении 1 кургана №454 это были: кинжал, нож, ложка, точильный камень, серебряный пенал, костяной кочедык (все в кожаных чехлах) и т.п.). В таком поясе обычно сочетались железные, бронзовые и серебряные пряжки, бронзовые, серебряные, изредка золотые бляшки и наконечники. Пояса первой группы находили только в погребениях в ямах с боковыми нишками и в одном случае — в простой яме . В могильниках Алтынасар 4 такие пояса, различной степени сохранности, зафиксированы в девяти курганах (№№100, 184, 248, 304, 314, 356, 365, 400), один из которых содержал кирпичный склеп первого типа (Левина, 1993а, с. 58-61, рис. 18). Бляшки подобного пояса обнаружены в двух курганах некрополя Томпакасар (например, в кургане №16, в погребении "со столом", с ровиком по периметру ямы и боковой нишкой, см. Левина, 19936, рис. 62; 83, 16, 17). В нескольких курганах, где погребения оказались ограбленными в меньшей степени, удалось установить число поясных сдвоенных бляшек на прямоугольной пластине - сто (рис. 133).

В настоящее время нам известны 19 случаев находок таких наборных поясов с территории Казахстана (8 — в Центральном и Южном Казахстане, 11 — из раскопок в Джетыасарском урочище) и несколько случаев на территории Юго-Восточной Европы, в том числе и в Причерноморье (Засецкая, 1994, табл. 46, 5 - хотя здесь были пряжки с длинным язычком). Наборные пояса из погребений тасмолинской культуры Центрального Казахстана, датируемые М.К.Кадырбаевым VII-V и V-III вв. до н.э. (Кадырбаев, 1959, с. 196-197, рис. 25; он же, 1966, с. 343, рис. 37, с. 344, 349; рис. 39, с. 382), отличаются от остальных отсутствием пряжек и характером бронзовых составных частей (это обоймы, а не накладки-бляшки). Остальные пояса тождественны джетыасарским (Мерщиев, 1970, с. 85-91; Арсланова, 1975, с. 122-126, табл. I) и, вероятно, могут быть датированы временем не позднее III-IV вв. н.э. Очевидно, этим же и несколько более ранним временем можно датировать джетыасарские пояса этой группы, судя по присутствию в данных погребениях керамики ранних периодов этапа Джетыасар I, а также ранних же железных мечей с прямым перекрестьем (курганы №№356, 365).

Поясные гарнитуры второй группы встречены во многих подбойных погребениях алтынасарских могильников и в единичных погребениях в ямах с боковыми нишками некрополей Алтынасар 4а и 4о (например, в кургане №34, 394).

В культурных слоях городищ периодов "б" и "в" этапа Джетыасар I, в склепах первого типа, в ямных погребениях и ямах с боковыми нишками найдено значительное число бронзовых и железных пряжек (рис. 121-126), в большинстве случаев безщитковых кругло- и овальнорамчатых с небольшим язычком и бронзовых округло- и овальнорамчатых с двойным подпрямоугольным щитком (см. Левина, 1993а, рис. 50; 52, 1-18; она же, 19936, с. 71-72, рис. 50, 1-15; 83; она же, 1994, рис. 148-150, 156, 4-8). Аналогичные пряжки распространены в памятниках среднесарматской и позднесарматской культур Поволжья и Южного Приуралья, в материалах поздних скифов Крыма и одновременно в памятниках саргатской культуры Зауралья, в курганах сыын-чюрекской культуры Тувы, ранних хуннских памятниках Забайкалья, могильниках Тянь-Шаня по крайней мере со II в. до н.э. и особенно широко - в первые века н.э. (Мошкова, 1989, с. 387, табл. 82, 36, 38, 75-87, 80-82, 86-88, Дашевская, 1989, табл. 55, 49; Дьяконова, 1970а, табл. XI; Вайнштейн, 1970, рис. 97; Мандельштам, Стамбульник, 1992, табл. 81; Могильников, 1992в, табл. 106, 124; Стоянов, 1962, с. 129, рис. 9, 10, табл. А, 2, Б, 3-4; Д, //; Заднепровский, 1992, табл. 31,

Из-за грабителей, повредивших восточную стенку ямы, тип данного погребения остается спор-

ным.

219

20, 21). В материалах памятников среднесарматской и позднесарматской культур Южного Приуралья, Поволжья, Северного Кавказа и Причерноморья находят аналогии бронзовые (обычно сдвоенные) прямые и фигурные наконечники, подобные найденным в погребениях с боковыми нишками курганов и склепах первого типа (рис. 129).

Очевидно к концу этапа Джетыасар I можно отнести последние погребения в склепах первого типа (курган №9 некрополя Косасар 3, см. Левина, 1993а; она же, 19936), где найдены были бронзовые и серебряные пряжки с овальной рамкой, овальным щитком, украшенным тремя угловыми шишечками и эмалью, в специальной рамке, разделенной крестообразно бронзовой проволокой. Аналогичные пряжки известны в Причерноморье, на территории Венгрии в IV-V вв. н.э. (Ковалевская, 1979, с. 15, табл. 1, 8; Ковриг, 1982, с. 8-9, рис. 3, 6, 7). В материалах памятников кругло- и овальнорамчатые серебряные пряжки (одна - с позолотой), с двойным квадратным щитком, где верхняя пластинка украшена вставками камней или эмали, а по краю щитка - ложной зернью, отмечены в склепе первого типа и в погребении в яме с боковой нишкой (рис. 124, 126). В последнем случае - это были пряжки на обоих концах пояса первой группы (рис. 133,7). В тех же джетыасарских захоронениях, где отмечены упомянутые наконечники, встречены бляшки с луновидной нижней частью (рис. 129, 1-6), которые, судя по их местонахождению, украшали голенища сапог.

К более позднему времени, синхронному периодам этапа Джетыасар II и частично Джетыасар III, относятся пряжки и бляшки от поясов так называемого гун- но-аварского типа (курганы №№19, 34, 394 могильников Алтынасар 4а, 4р, см. Левина, 1994, рис. 149-151; она же, 1993а, рис. 51, 1-15; 52, 19-125). Различные варианты подобных поясных наборов, как и отдельные бронзовые, серебряные, железные, изредка золотые, пряжки, овальнорамчатые, В-образные, прямоугольные, трапециевидные, с разнообразной формой щитка, бляшки и наконечники второй группы поясных наборов, - частая находка в мужских подбойных погребениях алтынасарских курганов, в отдельных погребениях в простых ямах (рис. 127-128, 135-138), а также в склепах второго типа. Все джетыасарские пряжки, бляшки и наконечники находят аналогии на территории евразийского степного пояса и прилегающих районов, от Саяно-Алтая до Подунавья и Центральной Европы, в памятниках, охватывающих период от IV по VII в., изредка и VIII в. н.э. (Смирнов, 1959, с. 220, рис. 7; Ковалевская, 1979). Надо отметить, что среди сотен джетыасарских пряжек, бляшек и наконечников лишь один наконечник (из кургана №475, рис. 131,25) имел прорезной орнамент, столь характерный для поясных наборов VII-IX вв. н.э. (Амброз, 1981, рис. 6; Мажитов, 1981, рис. 15; Ковалевская, 1981, рис. 60; Могильников, 1981, рис. 20). В культурных слоях верхнего "горизонта жерновов" городища "Большой дом" Алтын-асара (раскопки 1948-49 и 1934 гг., см. Толстов, 1958) встречены отдельные пряжки и бляшки, аналогичные найденным в подбойных погребениях, в склепах второго типа. Такие бляшки были и на поздних городищах урочища, как, например, Джеты-асар №№4, 6, 7, 8 (рис. 131, 132). Именно на таких памятниках были листовидные бляшки, многолепестковые или с узорчатыми краями, круглые с каймой из ложной зерни, различной формы, но с прорезным узором, подобные встреченным и на городищах этапа Джетыасар III, но расположенных вне самого урочища (как, например, Сарлы-асар, Кескен-Куюк-кала (рис. 132)). Судя по пряжкам и бляшкам (и в первую очередь учитывая остальной погребальный инвентарь), реконструированные пояса второй группы (см. выше) могут быть датированы в пределах IV-VII вв. (возможно, началом VIII в.).

Безусловно, здесь представлено несколько типов поясов. Предположительно, один из наиболее ранних вариантов второй группы представлен поясом из кургана

220

№394 (рис. 134, ил. 24в), а наиболее поздние — наборы из подбойного погребения кургана №291 и склепа кургана №182 могильников Алтынасар 4р, 4е (рис. 138). Напомним, что мужские (чаще - кожаные) пояса из джетыасарских могильников, начиная с IV-V вв. н.э., обычно имели не только металлические поясные гарнитуры, но при этом и отходящие вниз от основного ремня меньшего размера ремешки, к которым крепились кожаные же или матерчатые мешочки с различными бытовыми предметами, а также деревянные ножны кинжалов и ножей. В таких поясах отмечаем применение различных кожаных ремней с разной окраской и орнаментом. Так, например, в погребении 1 кургана №454 некрополя Алтынасар 4р в одном поясном наборе было не менее трех разных кожаных ремней. Основной горизонтально лежащий пояс представлял собой кожаный ремень в два сложения, черного цвета (шириной 20 мм), с вдавленным орнаментом в виде косой сетки. Отходящие же от него вертикально вниз девять ремешков, также в два сложения (шириной 11 мм), имели вдавленный продольный узор и красную окраску на поверхности. Скрепленный пряжкой с одним из вертикальных ремешков, ремень от деревянных ножен кинжала (шириной 10 мм), также в два сложения, имел орнамент в виде вдавленной мелкой сеточки и черный (темно-серый) цвет поверхности (рис. 137).

Немногочисленные костяные пряжки из джетыасарских погребений и культурных слоев поселений (рис. 96), безусловно, являются принадлежностью конской упряжи (см. выше). Культурные слои и погребальный инвентарь курганов, откуда происходят эти пряжки, датируются в пределах с конца IV по начало VIII в. н.э.

В двадцати пяти женских захоронениях и двух помещениях городища Бе- даик-асар были найдены фибулы, лежавшие (в случаях, если погребение не было затронуто грабителями) поперек поясничных позвонков и, судя по остаткам тканей, относившиеся к платьям. Платья перетягивались поясом, застегивающимся бронзовой, серебряной или позолоченной фибулой (под кафтаном). Среди найденных фибул были и лучковые фибулы, фибулы с ромбовидной изогнутой спинкой, но большинство - бронзовые и серебряные двухпластинчатые фибулы, иногда обтянутые золотой фольгой (рис. 139, 140, ил. 25, 40, а, б), украшенные зернью, стеклянными, янтарными, сердоликовыми и гранатовыми вставками. Основная масса фибул встречена в погребениях в ямах с боковыми нишками (как всегда, ограбленных в древности), и лишь одна — в подбойном погребении (рис. 140, Г). Все фибулы из алтынасарских курганов находят аналогии на обширнейшей территории в материалах памятников множества культур, прежде всего сарматских памятников Приуралья и Нижнего Поволжья, зарубенецких, скифских и северокавказских памятников (Дашевская, 1989, табл. 55; Каспарова, 1989, рис. 1а, 16; Марковин, 1989, табл. 116; Мошкова, 1989, табл. 82; Синицын, 1960, рис. 18; Скрипкин, 1977; Амброз, 1966) с конца первого тысячелетия до н.э., а подобные алтынасарским двухпластинчатые фибулы известны во многих памятниках Северного Причерноморья, Крыма, Восточной и Центральной Европы, датируемые не позднее IV— нач. VB . Н.Э. (Амброз, 1966, с. 76-80, рис. 4, 12-14; он же, 1971, с. 185, рис. 3; Садыкова, 1962, с. 260; Генинг, 1962; Артамонов, 1962, с. 48; Каменецкий, 1989, с. 240; Засецкая, 1979, с. 5, рис. 2, 6).

Представляется, что данная уникальная коллекция не только дает дополнительный яркий штрих к характеристике джетыасарской культуры, но и выполняет важную функцию датирующего элемента, поскольку рассмотренные наременные наборы довольно жестко увязаны с определенными культурными слоями поселений, а также комплексами и типами погребений.

221

№394 (рис. 134, ил. 24в), а наиболее поздние - наборы из подбойного погребения кургана №291 и склепа кургана №182 могильников Алтынасар 4р, 4е (рис. 138). Напомним, что мужские (чаще - кожаные) пояса из джетыасарских могильников, начиная с IV-V вв. н.э., обычно имели не только металлические поясные гарнитуры, но при этом и отходящие вниз от основного ремня меньшего размера ремешки, к которым крепились кожаные же или матерчатые мешочки с различными бытовыми предметами, а также деревянные ножны кинжалов и ножей. В таких поясах отмечаем применение различных кожаных ремней с разной окраской и орнаментом. Так, например, в погребении 1 кургана №454 некрополя Алтынасар 4р в одном поясном наборе было не менее трех разных кожаных ремней. Основной горизонтально лежащий пояс представлял собой кожаный ремень в два сложения, черного цвета (шириной 20 мм), с вдавленным орнаментом в виде косой сетки. Отходящие же от него вертикально вниз девять ремешков, также в два сложения (шириной 11 мм), имели вдавленный продольный узор и красную окраску на поверхности. Скрепленный пряжкой с одним из вертикальных ремешков, ремень от деревянных ножен кинжала (шириной 10 мм), также в два сложения, имел орнамент в виде вдавленной мелкой сеточки и черный (темно-серый) цвет поверхности (рис. 137).

Немногочисленные костяные пряжки из джетыасарских погребений и культурных слоев поселений (рис. 96), безусловно, являются принадлежностью конской упряжи (см. выше). Культурные слои и погребальный инвентарь курганов, откуда происходят эти пряжки, датируются в пределах с конца IV по начало VIII в. н.э.

В двадцати пяти женских захоронениях и двух помещениях городища Бе- даик-асар были найдены фибулы, лежавшие (в случаях, если погребение не было затронуто грабителями) поперек поясничных позвонков и, судя по остаткам тканей, относившиеся к платьям. Платья перетягивались поясом, застегивающимся бронзовой, серебряной или позолоченной фибулой (под кафтаном). Среди найденных фибул были

илучковые фибулы, фибулы с ромбовидной изогнутой спинкой, но большинство - бронзовые и серебряные двухпластинчатые фибулы, иногда обтянутые золотой фольгой (рис. 139, 140, ил. 25, 40, а, б), украшенные зернью, стеклянными, янтарными, сердоликовыми и гранатовыми вставками. Основная масса фибул встречена в погребениях в ямах с боковыми нишками (как всегда, ограбленных в древности), и лишь одна - в подбойном погребении (рис. 140, Г). Все фибулы из алтынасарских курганов находят аналогии на обширнейшей территории в материалах памятников множества культур, прежде всего сарматских памятников Приуралья и Нижнего Поволжья, зарубенецких, скифских

исеверокавказских памятников (Дашевская, 1989, табл. 55; Каспарова, 1989, рис. 1а, 16; Марковин, 1989, табл. 116; Мошкова, 1989, табл. 82; Синицын, I960, рис. 18; Скрипкин, 1977; Амброз, 1966) с конца первого тысячелетия до н.э., а подобные алтынасарским двухпластинчатые фибулы известны во многих памятниках Северного Причерноморья, Крыма, Восточной и Центральной Европы, датируемые не позднее IV — нач. V в. н.э. (Амброз, 1966, с. 76-80, рис. 4, 12-14; он же, 1971, с. 185, рис. 3; Садыкова, 1962, с. 260; Генинг, 1962; Артамонов, 1962, с. 48; Каменецкий, 1989, с. 240; Засецкая, 1979, с. 5, рис.2,6).

Представляется, что данная уникальная коллекция не только дает дополнительный яркий штрих к характеристике джетыасарской культуры, но и выполняет важную функцию датирующего элемента, поскольку рассмотренные наременные наборы довольно жестко увязаны с определенными культурными слоями поселений, а также комплексамиитипамипогребений.

221

§ 6. УКРАШЕНИЯ

Выше уже упоминалось, что разнообразные украшения являлись обязательным дополнением одежды джетыасарских женщин. Очевидно, многие платья застегивались пуговицами, так как последние являлись частой находкой в джетыасарских курганах. Абсолютное большинство их представляет собой круглые или округло-уплощенные янтарные, халцедоновые, реже - хрустальные или бронзовые крупные бусины-пуговицы. Обычно сохранялось по две-три крупные пуговицы, размещенные вертикальным рядом, но отмечено и по 7 более мелких янтарных пуговиц (рис. 108). Найденная в одном из погребений крупная янтарная пуговица была обернута тонкой бронзовой лентой. В некоторых курганах сохранились бронзовые и костяные пуговицы-застежки в виде стержня с перехватом в центре, с утончением или утолщением на концах и завершением в виде конусиков или шариков. Одна из подобных застежек из кургана №248 некрополя Алтынасар 4л была орнаментирована бифигурным изображением морды животного (или змеи) на концах (рис. 108). Подобные стержнеобразные застежки, сужающиеся или утолщающиеся к концам, известны во многих культурах с начала железного века (Мелюкова, 1989, табл. 31, 10-16).

Надетые поверх рукавов платья браслеты в джетыасарских погребениях (насколько можно судить по оставшемуся после ограбления инвентарю) были чаще всего парными (рис. 111-115). Абсолютное большинство найденных браслетов (рис. 141) пластинчатые или литые, уплощенно-овальные в сечении. Один из браслетов девочки из склепа кургана №27 могильника Томпакасар - сплошной литой с семью строенными выступами-шишечками - подобен известным браслетам и кольцам в памятниках зарубенецкой, именьковской, пшеворской культур (Матвеева, 1981, с. 69, рис. 16, 1, 2, Монгайт, 1974, с. 357 и ел.). В ряде подбойных погребений отмечены браслеты бронзовые, круглые в сечении, незамкнутые, со слегка утолщающимися или, наоборот, утончающимися концами. Отдельные браслеты из подбойных погребений имели утолщение и ребро в центре (рис. 141). В одном из курганов находилась пара замкнутых железных браслетов, в двух погребениях - бронзовые незамкнутые браслеты с орнаментом в виде насечек и вдавлений, а на расплющенных концах - изображение голов змеи (рис. 141, 22, 26). Аналогичные браслеты найдены в могильниках Северной Бактрии (Мандельштам, 1966, с. 119, табл. II; IV; он же, 1975, с. 51, табл. XI), в погребениях, датируемых автором I в. до н.э. - II в. н.э., в культурных слоях городищ были и костяные браслеты.

Достаточно частой находкой, даже в ограбленных погребениях, были бронзовые кольца из рифленой пластины и округлые в сечении перстни, часто с подпрямоугольным или ромбическим щитком или же с гнездом для каменных или стеклянных вставок, иногда обрамленных ложной зернью (рис. 142). В одном из погребений было кольцо из толстой витой проволоки. Перстень из погребения кургана №266 некрополя Алтынасар 4м имел ромбовидный щиток, на котором внутри картуша виден гравированный узор из нескольких групп овальных углублений, где наиболее четко просматривается верхняя группа из трех расходящихся веером овальных углублений (рис. 142, 25). Наиболее близкой аналогией данному перстню являются перстни из предгорных районов Ферганы и Восточного Туркестана (Хотан), выделенные Н.Г.Горбуновой в 1-й и 2-й типы данной группы перстней (Горбунова, 1983, с. 26, рис. 1-3). Само же изображение Н.Г.Горбунова связывает с жертвенником и пламенем, датируя распространение этих перстней III-V вв. н.э. (Горбунова, 1983, с. 26). В массе же алтынасарские перстни, кольца и браслеты аналогичны распространенным в материалах памятников Средней Азии, Северного Кавказа, Северного Причерноморья начиная с последних веков до н.э. по раннее средневековье

222

(Мандельштам, 1975, с. 119, табл.Х1, /, 2, XII, /; Литвинский, 1973, табл. 2, 3; Литвинский, Седов, 1983, табл. XXX; Мошкова, 1989, табл. 82). Хорошо отполированные костяные кольца были в культурных слоях городища Томпак-асар. Каменные (сердоликовые, халцедоновые) перстни встречены и в погребениях, и на поселении.

Несмотря на массовый характер древнего ограбления, в погребениях джетыасарских могильников, а изредка и в культурных слоях поселений сохранилось немало серег (рис. 143,144, ил. 28а, 43а). В погребениях в ямах с боковой нишкой встречены не менее четырех типов серег: 1) простые проволочные бронзовые серьги с чуть заходящими друг за друга концами, иногда с расплющенным одним концом (как в погребении кургана №34 мог. Томпакасар), 2) крупные, полые, золотые, с бронзовой дужкой серьги раннеполихромного стиля, в виде лунниц с напаянными группами зерни, с гранатовыми, альмандиновыми, сердоликовыми, янтарными вставками в специальных гнездах. На некоторых снизу припаяны симметрично расположенные шарики с группами зерни. Подобные последним серьги известны в материалах казахстанских памятников первых веков н.э. (Акишев, 1983, с. 31, 206-207; Руденко, 1962, с. 22-23, табл. II, /, 3; табл. XX, 22, 26-29). В одном из курганов найдена бронзовая серьга с серебряным щитком, в центре которого в окаймлении двойного ряда зерни была гранатовая вставка (ил. 43). Большинство же найденных в погребениях в ямах с боковыми нишками серег имело (3-й тип) калачиковидную форму с различной степенью утолщения в центре. Аналогичные серьги известны на обширной территории в материалах первой половины I тысячелетия н.э. (Алексеева, 1984, с. 237, табл. CLXII, 28, 29, Литвинский, Седов, 1984, с. 215, табл. II, 26, 27). В подбойных погребениях чаще встречались калачиковидные бронзовые серьги с выраженным утолщением и ребром. В нескольких подбойных погребениях были бронзовые серьги со свисающими утолщенными столбиками, заканчивающимися шишечкой или крестообразным утолщением (4-й тип, рис. 144, 50-53, 57-59). Такие серьги распространены в памятниках Северного Кавказа, Средней Азии и других районов в IV-VII (V-VII) вв. н.э. (Ковалевская, 1981, рис. 62, 98; Литвинский, 1973, табл. 1, 9; Распопова, 1980, с. 112, рис. 75, 8-10, 13).

Среди женских украшений в джетыасарских курганах отметим бронзовые цепочки сложного плетения (рис. ПО), а также многочисленные ожерелья и подве- ски-кулоны. Характерный для джетыасарской культуры консерватизм проявляется и в устойчивости и повторяемости многих украшений в значительный промежуток времени. Одинаковая "мода" на определенные наборы ожерелий наблюдается в погребениях разных типов, безусловно весьма протяженных во времени. Обычными являлись двойные ожерелья, при этом короткое, как правило, состояло из перламутра, кораллов, златостеклянных, серебростеклянных, одноцветных (изредка рифленых) пастовых бусин, обычно с одной или тремя бронзовыми подвесками, симметрично расположенными в центре. Второе, длинное ожерелье обычно было более однородно: различной формы сердолик, или янтарь, реже - крупный коралл, перебиваемые иногда единичными бронзовыми, стеклянными, каменными бусинами (рис. 148-149, ил. 41, 42а). Длинные ожерелья изредка также имели подвески в виде одной или двух лунниц со стеклянными вставками, окаймленными ложной зернью (рис. 119, ил. 41, 42). Подвески-кулоны короткого ожерелья, круглые, овальные, подпрямоугольные (реже - иной формы), бронзовые, серебряные, золотые, имели гранатовые, сердоликовые, альмандиновые или стеклянные вставки в обрамлении разных видов зерни. Напомним также подвески к головным уборам и налобные повязки из ряда подбойных погребений, а также украшения самих шапочек (см. выше).

Бусы встречались как в культурных слоях джетыасарских городищ, так и (главным образом) в погребальных комплексах. Учитывая процент древних ограб-

223

лений и единичные непотревоженные погребения, по которым можно восстановить первоначальное положение и характер украшений, представляется, что число бус в джетыасарских погребениях должно было бы быть увеличено в сотни раз по сравнению с количеством сохранившихся. В каждом таком непотревоженном погребении было от 150 до 240 бусин, а в отдельных погребениях — до 600 (Томпакасар, курган 34).

Набор бус джетыасарской культуры отличается обилием и разнообразием. Н.П.Довгалюк были специально изучены бусы из могильников Алтынасар 4, Томпакасар и Косасар, 2986 экз., которые были обнаружены в 183 погребениях 174 курганов (см. Левина, Довгалюк, 1995).

Это бусы из стекла, фаянса, камня, янтаря, гагата, перламутра, коралла и металла. В качестве бус могли использовать просверленные зубы животных и позвонки рыбы (Бедаикасар 1, курган 3). Возможно, использовали и деревянные бусы (Джетыасар №12, к. 27). Бусы, сделанные из металла (бронзы, золота), единичны в памятниках культуры.

Почти половину коллекции составляют находки каменных и бус из других редких материалов, в отличие от большинства археологических культур. Среди нестеклянных бус джетыасарской культуры доминируют коралловые, янтарные и сердоликовыебусы (рис. 145, 7-22, 1-6).

Янтарь, часто встречающийся в джетыасарских памятниках, как показали специальные исследования, прибалтийского происхождения (Бубнова, Половникова, 1991). Территория распространения халцедонов очень широкая. Есть они в Египте, Крыму, Сибири, Средней Азии, Китае и других местах. Сердолик - один из наиболее популярных камней в древности, чему способствовало его широкое распространение в природе. Он встречается в Индии, Крыму, Бурятии, Хабаровском крае, Средней Азии. Традиционно считается, что сердоликовые бусы поступали из Индии (Полубояринова, 1991, с. 11). Бусы из агата единичны в джетыасарских памятниках. Плиний указывает, что в античном мире агат был известен во многих местах: в Индии, Египте, на островах Эгейского моря, во Фракии (Плиний, 37, I, 3, с. 1-3). Горный хрусталь, по свидетельству Плиния, добывался во многих местах: в Азии, на Кипре, в Альпийских горах. Однако наибольшей популярностью пользовались камни индийского происхождения (Плиний, 37, //, с. 115-119). Нефрит наиболее распространен в Забайкалье, Китае, Индии. Залежи гагата есть в Крыму, на Урале, Кавказе, в Средней Азии и в Сибири. Как правило, производство гагатовых бус связывают с Кавказом (Алексеева, 1978). Колонии кораллов разных цветов встречаются в Средиземном, Красном и других морях. Место производства коралловых бус в древности точно неизвестно. Вероятно, большинство каменных бус (сердолик, агат, нефрит, халцедон, горный хрусталь) из джетыасарских памятников индийского происхождения.

Н.П.Довгалюк различает 17 цветов в цветовой гамме джетыасарских бус, при этом наиболее частыми были фиолетово-синие, синие, оливковые, бежевые, белые, оранжевые, красно-оранжевые, фиолетовые, серые бусы и лишь 8 экземпляров могли быть отнесены к многоцветным (Левина, Довгалюк, 1995, с. 207, табл. 5, 7). Для джетыасарских стеклянных бус, сохранившихся в погребальных комплексах, в целом характерно огромное разнообразие декорированных бус. При изучении стеклянных бус Н.П.Довгалюк удалось расшифровать 13 технологических схем их изготовления (Левина, Довгалюк, 1995, табл. 6). Наиболее распространенными среди стеклянных бус были шаровидные фиолетово-синие, синие и бирюзовые бусы не-

10 В это число не вошли, в частности, бусы ожерелий женщины из разграбленной камеры склепа кургана №1 мог. Бедаикасар, где помимо средней величины синего бисера и различных стеклянных бусин было 49 янтарных округло-уплощенной формы и 42 цилиндрические коралловые бусины.

224

большого размера. В поздних погребениях часто встречаются шаровидные бусы с металлической прокладкой.

Химический состав стекла бус из могильников джетыасарской культуры был изучен И.И.Кондратьевым (Кондратьев, 1988; он же, 1992). Большинство бус, по наблюдениям автора, изготовлено на золе растений пустынной зоны, в традициях ближневосточной школы стеклоделия.

К продукции ближневосточной школы стеклоделия можно отнести большинство бус джетыасарской культуры: одноцветные и бусы с металлической прокладкой, изготовленные из тянутой трубочки (84,9%). Египетского происхождения, вероятно, многоцветные и одноцветные бусы, изготовленные из тянутой палочки, однократным обертыванием, спеканием кусочков стекла (9,5%). Производство многоцветного слоистого стекла было характерно для стекольных мастерских Александрии (Щапова, 1983). Часть бус из джетыасарских могильников по своим мор- фо-технологическим характеристикам близка фиолетовому бисеру китайского происхождения (4,9%) (Левина, Довгалюк, 1995).

Наблюдения над технологией изготовления бус джетыасарской культуры позволяют считать их продукцией организационно различных мастерских. Подавляющее большинство бус изготовлены из тянутых трубочек и палочек, т.е. серийно, и очень небольшое число изготовлено индивидуально, прежде всего с помощью навивки. Навитые бусы из памятников джетыасарской культуры, изготовленные из расплавленного стекла, сделаны в мастерских с полным технологическим циклом. Изготовление бус в таких мастерских могло быть как специальным занятием, так и дополнительным к основному.

Таким образом, сопоставив результаты морфологического и технологического изучения бус джетыасарской культуры с существующими классификациями стеклоделательных мастерских, можно предположить, что бусы, поступавшие на территорию культуры, были изготовлены в мастерских двух типов:

—универсальных, с полным непрерывным производственным циклом;

—специализированных, с полным производственным циклом с разделением труда между специалистами.

К продукции универсальных мастерских можно отнести несколько бусин. Все они изготовлены с использованием простейших технологических приемов: индивидуальной навивкой, прессованием на плоскости. В рассматриваемое время такие приемы характерны для византийской школы, складывание которой относится к •IVв. н.э., а расцвет - к средневековью. Морфо-технологические характеристики (навивка, цвет синего кобальта) свидетельствуют в пользу их византийского происхождения. К продукции византийских стеклоделов можно предположительно отнести несколько резных стеклянных сосудов (Алтынасар 4т: курганы 477, 472, 463).

Напомним также, что стеклянным бисером, как правило вместе с бронзовыми полушарными нашивными бляшками, обшивались края штанов, рукава платьев, передняя часть платьев или кафтанов. Крупные стеклянные рифленые бусины иногда подвешивались к рукояти мечей (Алтынасар 4л, курган 356; Косасар 2, курган 4). В некоторых женских захоронениях крупные шаровидные янтарные, халцедоновые, стеклянные бусины подвешивались к рукояти кинжала слева у пояса, на одной низке с сердоликовыми, халцедоновыми, хрустальными иранскими геммами. Вероятно, бусы могли употребляться не только в качестве ожерелий, подвесок, пуговиц, но и для составления браслетов, поясов, вышивания одежды. Очевидно, ожерелья формировались на месте (самим потребителем), причем бусы, возможно, поступали от разных торговцев-посредников из древних мастерских Египта, внутренних районов Передней Азии, Китая.

225

Большинство джетыасарских бус (рис. 145-149; ил. 276; 41; 42) имели аналоги» также в памятниках эллинистического и римского времени Поволжья, Южной Приуралья, Зауралья, Северного Причерноморья и др. районов (Алексеева, 1975, с 23; она же, 1978, табл. 21-24, 25; она же, 1982, табл. 36, 40, 18). В погребениях маленьких детей почти всегда присутствовали раковины-каури, которые, вероятно, являлись своеобразным оберегом для младенцев (рис. 147). Интересно также, что! некоторых детских захоронениях, в ожерельях из разнообразных бусин зафиксированы подвески из косточек птиц, бронзовые удлиненные подвески с подвижным язычком и даже бронзовый топорик (рис. 119).

К сожалению, характер охранных археологических работ диктовал выбор объекта и место раскопок, когда в зону исследования заведомо попадали наиболее поздние погребения. Число изученных ранних погребений (VI-IV вв. до н.э.) ничтожно мало по сравнению с общим количеством раскопанных курганов. Бусы обнаружены только в трех ранних погребениях. Например, гагатовая шаровидная бусина с содовым орнаментом (Алтынасар 4в, курган 58), стеклянные: бирюзовая эллипсоидная бусина с накладным декором (Томпакасар, курган 11) и крупная фиолетово-синяя шаровидная бусина с белыми глазками (Томпакасар, курган 17). Подобные бусы найдены в савроматских и причерноморских памятниках IV-III вв. до н.э. (Мошкова, 1963, табл. 30, 26; 31, 16; Алексеева, 1975, с. 68, табл. 15).

В целом набор бус из джетыасарских могильников отличается стабильностью: многие типы бус, появившись в погребениях, датируемых последними веками до новой эры, продолжают встречаться и позже, вплоть до V-VI вв. н.э. Постепенно происходят незначительные изменения в наборах бус. Это в первую очередь, вероятно, связано с развитием стеклоделия как ремесла. С открытием новых технологических приемов обработки стекла появляются и новые типы бус. Например, после IV в. н.э. появляется новый способ изготовления бус с металлической прокладкой, когда сначала на вытянутую трубочку накладывают металлическую прокладку, затем разрезают на отдельные бусины, а потом на каждую бусину однократным обертыванием накладывают поверхностный слой стекла (Алтынасар 4р, 4т, курганы 382, 446, 460, 485). Отметим, что таких бус нет в коллекциях могильников Томпакасар и Косасар, которые прекратили существование в IV в. н.э. В целом на протяжении всего существования культуры набор бус стабилен и одинаков в погребениях разных типов.

В то же время бусы - массовый материал, который с высокой степенью достоверности отражает направления связей и торговые отношения, другие механизмы обмена они отражают в меньшей степени. Однако коллекция джетыасарских бус уникальна, поскольку объединяет бусы самого разного происхождения: балтийский янтарь и индийские камни, средиземноморские кораллы и кавказский гагат и др. Стеклянные бусы происходят из мастерских всех известных школ стеклоделия. Такое разнообразие, видимо, нужно объяснять не только широкими торговыми связями. Занимаясь постоянными торговыми контактами, носители джетыасарской культуры могли играть и роль посредников, а также участвовать совместно с другими племенами в далеких военных походах. Все это позволяло "джетыасарцам" получать нужные им предметы материальной культуры "со всех сторон света". "Выше уже говорилось об уникальной коллекции тканей из джетыасарских памятников, где представлен весь спектр известных в древности драгоценных тканей (см. §§ 4, 7 и др.). Безусловно, такую же картину демонстрируют и украшения, в том .числе и бусы.

Возможно, для населения джетыасарской культуры бусы могли служить торговым эквивалентом. Исследованная коллекция бус свидетельствует, с одной стороны, о неизменности моды на этот вид украшений, а с другой — о стабильности по-

226