1.5. Законодательство Великобритании о трансплантации.

Законодательство Великобритании о трансплантации ранее было сосредоточено в Акте о человеческих органах (трансплантатах) (the Human Organ Transplants Act) 1989 г., Акте об человеческих тканях (Human Tissue Act) 1961 г., Акте об анатомическом даре, (the Anatomy Act) 1984 г., которые предусматривали генетическое ограничение между донором и реципиентом: генетическая связь наличествует, если реципиент является родителем, ребенком, полнородным или неполнородным братом или сестрой, двоюродным братом и сестрой, родным ребенком его полнородных или неполнородных братьев и сестер, в том числе и двоюродных. Также подобный принцип обязательной генетической связи был сохранен в Акте о человеческих тканях 2004 г. (HUMAN TISSUE ACT), аннулировавшего все предшествовавшие акты. Также в Акте о человеческих тканях 2004 г. закреплена уголовная ответственность за куплю-продажу органов и тканей. (32.1.а). ¹ Данный Закон разрешил многие противоречия относительно необходимости согласия на посмертное изъятие органов и тканей путем утверждения необходимости испрашивать согласие у донора, либо его родственников. Также прописан механизм детского донорства, а также разрешено противоречие дела Мура 1990 г., больного лейкемией, который предъявил иск к Калифорнийскому университету, Институту генетики и фармацевтической компании в связи с использованием без его согласия клеток удаленной при операции селезенки². Акт о человеческих тканях 2004 г. устраняет необходимость испрашивания согласия на исследование тканей, удаленных в результате медицинских операций.

1.6. Особенности законодательства о трансплантации в снг

В государствах СНГ законодательство о трансплантации идентично российскому законодательству. Однако наличествуют определенные особенности, в частности Закона Республики Беларусь «О трансплантации органов и тканей» от 4 марта 1997 г. №28-З в статье 3 указывает, что Органы и ткани человека не могут быть объектом гражданско-правовых сделок, за исключением сделок, носящих безвозмездный характер¹, то есть они признаны вещами, ограниченными в обороте. Также указано на необходимость генетической связи донора и реципиента.

Законом Республики Молдова «О трансплантации органов и тканей человека» № r.473-XIV от 25.06.99 не допускается продажа органов и тканей человека только лишь медицинским учреждением, которому разрешено осуществлять их изъятие у трупа и заготовку.²

Законом Кыргызской Республики «О трансплантации органов и (или) тканей человека» №2 от 13 января 2000 г. также провозглашается «презумпция согласия», в формулировке своей идентичная Закону РФ «О трансплантации», при прижизненном донорстве основным условием выступает генетическая связь донора и реципиента, однако уголовная ответственность за куплю-продажу органов предусмотрена только для персонала медучреждения.

Таким образом, следует отметить, что абсолютное большинство национальных правовых систем умалчивают о правовой природе объектов трансплантации, запрещая, однако, возмездные сделки с ними и разрешая акты дарения. Договорный механизм также, несмотря на его наличие, не постулируется как гражданско-правовой, хотя и имеет подобную сущность, например, анатомический дар.

В большинстве государств закреплен запрет на возмездное донорство. Исключение составляет Иран, Турция и Индия.¹ Программа компенсируемой (примерно в 1,5 тыс. долл.) и регулируемой трансплантации от живых доноров, не находящихся в родственных связях с реципиентом, была принята в Иране в 1988 г. Этот подход получил название «иранская модель почечной трансплантации». В 2000 г. Иран принял «Organ Transplantation Act», согласно которому вышеупомянутая практика стала легально закрепленной. В 2006 г. Исламская Республика Иран стала первым арабским государством, узаконившим свободную продажу почек, рыночная цена которых колебалась в пределах 2 – 4 тыс. долл. Именно в силу подобных мер Иран вышел на 3 место по прижизненному донорству. ²

Все это дает основание полагать, что в силу стремительного развития трансплантационной практики старые законодательные формы постепенно, но трансформируются, однако теоретико-правовая рефлексия крайне медленно обрабатывает те инновации в гражданском праве, которые касаются объектов трансплантации. Пока уровень законодательных инноваций в данной сфере не достиг «критической массы», когда не признать существующее будет невозможно.