Вопрос 29. Причины появления гештальтпсихологии и ее предшественников

В то время как формирование и развитие бихевиоризма происходило, главным образом в США, в Германии возникло новое направление в психологии – гештальтпсихология, имевшее поистине революционное значение для развития этой науки.

Гештальтпсихология (от нем. Gestalt – образ, структура) – одно из наиболее влиятельных и интересных направлений периода открытого кризиса. Гештальтпсихология стала наиболее продуктивным вариантом решения проблемы целостности в немецкой и австрийской психологии, а также философии конца ХIХ – начала ХХ веков.

Сторонники гештальтпсихологии рассматривали подход В. Вундта как психологию «кирпичей и раствора», подразумевая, что в этой теории элементы сознания («кирпичи») «скрепляются» между собой процессом ассоциаций («раствором»). Гештальтисты стремились опровергнуть взгляды В. Вундта на сознание как сумму частей. Основополагающим понятием в их концепциях стало понятие целого, не сводимого к сумме своих частей.

Представители гештальтпсихологии оперировали понятием «гештальт». Гештальт – целостные (несводимые к сумме своих частей) структуры сознания, например кажущееся движение, инсайд, восприятие мелодии, несводимое к сумме ощущений звуков этой мелодии. Термин «гештальт» первоначально применялся к описанию психики, но позже распространился на область физических, физиологических, социальных и др. явлений. Были установлены следующие законы «гештальта»:

1) тяготение частей к образованию симметричного целого;

2) группировка этих частей в направлении максимальной простоты, близости, равновесия;

3) прегнантность – тенденция каждого психического феномена принять более определенную, отчетливую и завершенную форму.

Гештальтпсихология базируется на идеи целостности образа и несводимости его свойств к сумме свойств элементов. Согласно взглядам гештальпсихологов, предметы, составляющие наше окружение, воспринимаются органами чувств не в виде отдельных объектов. Мир состоит из организованных форм, и восприятие мира тоже организованно: воспринимается некое организованное целое, а не просто сумма его частей. Понятия фигуры и фона – важнейшие в гештальпсихологии.

Как и у каждого научного направления, у гештальтпсихологии были свои исторические предшественники. Отражение ее главного принципа, основанного на целостности восприятия, можно найти в работах немецкого философа Иммануила Канта (1724-1804). Согласно И. Канту, восприятие – это не пассивное впечатление и не комбинация чувственных элементов (как предполагали эмпирики и ассоцианисты), а активная организация элементов в связный и согласованный опыт. Именно разум придает определенную форму результатам восприятия.

Венский психолог Эрнст Мах (1838-1916) оказал непосредственное влияние на возникновение гештальтпсихологии. В своих работах Э. Мах рассматривал проблемы восприятия пространственных объектов и временных процессов. Восприятие этих объектов и процессов оказалось совершенно независимым от их отдельных элементов, таких как цвет, пространственное протяжение и временная форма.

Идеи Э. Маха получили свое развитие в работах Кристиана фон Эренфельса (1859-1932). К. Эренфельс предполагал, что в восприятии существуют качества, которые не могут быть объяснены простым комбинированием элементарных ощущений. Он назвал их качествами формы (gestaltqualitaten). Для К. Эренфельса форма сама по себе воспринималась как новый элемент, создаваемый нашим разумом. Он считал, что разум придает форму нашим элементарным ощущениям. Понятие «гештальт» было введено Х. Эренфельсом в статье «О качестве формы» в 1890 году при исследовании восприятия. Он выделил специфический признак гештальта – свойство транспозиции (переноса): мелодия остается той же самой при переводе ее из одной тональности в другую; гештальт квадрата сохраняется независимо от размера, положения, окраски, составляющих его элементов. Однако Х. Эренфельс не развил теории гештальта и остался на позициях ассоцианизма.

Научные труды В. Джеймса также легли в основу создания гештальтпсихологии. В. Джеймс выступал против атомизма в анализе сознания и рассматривал элементы сознания лишь в качестве отвлеченных понятий. Он подчеркивал, что мы воспринимаем объекты как единое целое, а не как набор ощущений.