3. .Ритм шрифта

Р

Пример ритма в шрифте текстуры, построенном А. Дюрером

укописный шрифт (и печатный в том числе) открывает много возможностей для работы с элементами ритма. Книжный шрифт дает ритмическую картину, образованную чередованием прямых, кривых, поперечных, продольных и косых, исходных и производных форм.

Р

Пример ритма в декоративной вязи русской книги XVIII века

итм шрифта зависит, в частности, от пропорциональности (геометрической или оптической) отдельных элементов букв. К числу таких ритмических элементов относятся: характер контура букв, отношение ширины букв к их высоте, размеры толщины штрихов, отношение толщины соединительных штрихов к толщине основных штрихов, характер засечек и других концевых элементов, размеры внутрибуквенных просветов, апрошей и т.д. Ритм в шрифте проявляется не только в построении букв, но и в построении слов, а также отдельных строк и страниц. Если проследить ритмическую организацию шрифтов на исторических примерах, то мы увидим, что ритм в шрифте создавался по-разному. Например, приводя построение всех элементов букв готического шрифта текстуры к вертикали, А.Дюрер писал: «Я возьму себе в качестве первой буквы букву I по той причине, что из нее могут быть сделаны почти все буквы, но только нужно прибавлять к ней или отнимать у нее какой-нибудь штрих».

Рукописный шрифт полон ритмов: эффекты контрэффекты формируют облик шрифта: прямое- круглое , вертикальное- горизонтальное, косое- поперечное, выпуклое- вогнутое, нажим-отпор, порыв-возврат, восходящий- нисходящий штрих и т. д. В хорошем книжном шрифте чувствуется его рукописная первооснова. Словолитные операции (прорисовка, гравировка, штамповка или формовка, отливка) явно ухудшают ритмику рукописного шрифта, однако, рукописный первообраз литеры неизгладим (Рудер 1982).

4. Форма шрифта

Форме шрифта намеренно придано первостепенное значение - игра размерами шрифта и различными направлениями чтения, ведь в этом случае функция может быть отодвинута на задний план.

Особенность исторического развития шрифта состоит в том, что шрифт, который возник под воздействием той или иной идеи, в последствии может использоваться для выражения уже другого замысла. Тем самым, «форма лишается своего первоначального содержания и может служить новой идеи. Духовное содержание формы шрифта не является некой абсолютной сущностью, оно отражает отношение художника к форме. Т

Образная восточная каллиграфия

аким образом, неизменная форма шрифта может у другого читателя или в иную эпоху выражать иное содержание» (Капр 1979:24).

Так, например восточная каллиграфия для нас – это, прежде всего, эстетическая форма, которую мы воспринимаем лишь визуально, поскольку содержание для нас остается неизвестным.

Иноязычные, непонятные формы шрифта завораживают нас: мы упиваемся их формами, подобно тому, как любуемся произведениями искусства. Умей читать эти письмена, мы потеряли бы интерес к их форме. Как сказал Частертон при виде огней ночного Бродвея в Нью- Йорке: «каким фантастическим волшебным садом представлялось бы все это тому, кто имеет счастье быть неграмотным!» (Рудер 1982).