1 Амина - кислота

Она была бледна как полотно, так что она казалась простой тряпичной куклой. Хотя, нет, не простой. Она была моей красавицей. Но и это тоже не точно, потому что это было последний день, когда я видел ее. Она была необыкновенная сейчас. Луч солнца падал на ее щеку, и от этого ее прикрытые глаза начинали, как будто вздрагивать.

Все, кто стоял вокруг гроба, плакали: кто молча, кто навзрыд. В воздухе стоял запах смерти: терпкий и навязчивый. Людей, кто пришел в этот день, было много. Были два моих брата, но, наверное, громче всех плакала сестра моей дорогой женушки.

Когда гроб закрыли, что-то мрачное пронеслось перед моими глазами, их застлала пелена. Его вынесли на улицу и погрузили в катафалк. Всю дорогу по направлению к кладбищу в машине была тишина, я не услышал ни одного звука, даже шороха. Но звуки опять появились тогда, когда гроб стали погружать в землю. Комья грязи летели на него. Всё исчезало. Больше ничего не оставалось.

Если же начинать сначала, то увидел я ее впервые в те далекие времена, когда мы еще были студентами. Я учился на последнем курсе, помню, что сдал гос. экзамены и мы с однокурсниками стояли на крылечке, и пили пиво. Я даже не помню сейчас, к кому конкретно из нашей компании она подошла, но мы быстро разговорились. Она была, бесспорно, красива. Хотя, кто-то может сказать свое но. Обычно, когда встречаются два человека, между ними сразу возникает некий разряд: положительный или отрицательный. Тогда-то и закладывается основа для любви (или не любви). И если уже человек влюбляется, он не замечает в человеке ничего плохого. Порой, можно полюбить даже несимпатичную девушку, однако, считать ее красивейшей милочкой на свете. Это-то и есть то самое "но", о котором вы, мой дорогой читатель, хотели меня спросить?

Итак, в этот день было солнечно, совсем уже по-летнему. Хотелось поскорее сбросить с себя всю одежду и отдать свое изморенное учебой тело на растерзание солнечным лучам.

Мы быстро нашли общий язык с Аминой, а именно так ее звали. В этот день мы гуляли с ней по городу, а вечером даже ходили в кино. Она показалась мне крайне любопытной девушкой. Самое, что мне понравилось, это была ее скромность и крайняя застенчивость. Когда она поднимала на меня свой робкий взгляд, по моей коже даже бежали мурашки. Она очаровывала меня, околдовывала. Теперь, мой читатель, я уже даже не смогу сказать, полюбил ли я ее сразу или постепенно любовь охватила мое сердце.

Мы продолжали встречаться. Амина говорила мне о чем угодно, только не о своей симпатии ко мне. Это очень задевало меня и подогревало к ней интерес. Как только я начинал вести разговор о нас, она робко опускала ресницы, и краснела. Мне хотелось ей сказать о своей любви, но я боялся, что она упадет в обморок, такая хрупкая она была. Конечно, читатель, вы скажете, что если бы я хотел, я бы сказал. Но не мог, даже не знаю, почему именно. Наверное, не хотел торопить события.

Когда я впервые принес ей цветы на свидание, произошли необычные и интересные вещи. Не в смысле их криминальности, а в смысле искренности и наивности, что так необычно в наше время. Я, как обычно, ждал ее около Университета. Она шла, стуча своими каблучками. Ее длинные волосы и легкое платье развивались при дуновениях ветерка. И как обычно бывает в самых известных романах, из-за своей спины я достал букет алых роз. В этот момент ее лицо на миг стало пунцовым, она даже вздрогнула и что-то залепетала. Она была обворожительна, прекрасна. И как я мог не полюбить ее?

Начиная с этого времени, я стал дарить ей подарки. Сначала она смущалась, а потом стала принимать их как должное. Мы катались на моей машине. Когда надо было выходить из машины, она всегда ждала, когда выйду я и открою перед ней дверь. Она была просто с королевскими манерами, хотя, иногда она казалась мне чересчур высокомерной.

Лето прошло, наступила осень, а за ней пришла и холодная зима. Я сгорал от любви, а Амина до сих пор не сокращала передо мной свое жизненное пространство. С приходом зимы изменилось еще кое-что, мы стали меньше встречаться. На улице было слишком холодно, а ко мне домой она не хотела приходить. Она говорила, что неприлично девушке приходить в гости к парню, который живет один. И после этого исчезла совсем. Она не звонила мне, не приходила и я целую неделю не находил себе места. О, как я страдал! Мне не хотелось ни пить, ни есть. Моя холостяцкая жизнь давила меня. Я засыпал с ее именем на устах. Но, если так разобраться, так и не знал, как она ко мне относилась. Я не сомневался, что, по крайней мере, нравлюсь.

Первые дни ее отсутствия, я страдал и не знал для себя большего счастья, чем страдать от этой любви. Я чувствовал в своей груди постоянный огонь, и сгорал от него. Под конец недели мои мысли пришли в норму, а может, надоело скучать по ней или была невыносима жизнь без нее. И я стал думать, как сделать так, чтобы она была со мной. И ничего другого не мог придумать и поехал к ней домой. Я был одет как всегда: костюм тройка, галстук, шлейф от Kenzo тянулся за мной. Я был мечтой любой девушки и не понимал, почему она отталкивает меня.

Амина была дома, пригласила меня войти. Я познакомился с ее родителями, и мы пошли в ее комнату. Я заметил повсюду букеты цветов, которые я дарил. Многие из них уже почти завяли, но они всё равно стояли в вазах. Комната была оформлена в розовых тонах, но смотрела ли Амина в мир через розовые очки, я поймал себя на мысли, что так и не знаю. Она предложила мне сесть и я, воспользовавшись ее предложением, упал на ее постель. Какая она была мягкая, а Амина такая близкая и недоступная!

Она поставила стул и села напротив меня. Я взял ее руки. Они были холодны.

-Зачем ты пришел? - спросила она дрожащим голосом. Я заметил, что она была бледна.

-Я хотел поговорить с тобой, - ответил я как можно спокойнее. Как я уже говорил, я боялся, что она переведет тему или прервет ее своим обмороком.

-О чем? - спросила она с любопытством.

-Я люблю тебя, - выпалил я, и мои глаза заволокла пелена. Я подумал: "Ну, сейчас покраснеет или в обморок упадет!" Но она не изменилась и продолжала на меня смотреть. Я продолжал:

-Давай поженимся.

Амина вскочила и подошла к окну, стала смотреть на улицу. Я подошел сзади и, уже сам, робко погладил ее по волосам.

-Ты согласна? - спросил я.

Я заметил, что она волновалась, так как грызла ногти. Я не знал, что делать дальше! Когда я шел сюда, я не готовил плана разговора, и эта минута молчания несколько смущала меня, забирала нервные клетки. Но неожиданно она обернулась и оказалась совсем рядом со мной. Я даже вздрогнул от неожиданности.

-Поцелуй меня, - сказала она, - почему ты никогда не целовал меня? - и потянулась сама к моим губам. Я стоял, как опешивший дурак и словно не знал, что мне делать. Но когда опомнился, как говорится, поезд ушел. Амина, недовольная, смотрела на меня. Ее черные брови казались мне запятыми в тетрадке, а ее губы - двойкой за мое поведение с ней.

-Выходи за меня, - еще раз сказал я и встал перед ней на колени.

Надо сказать, что ее родители были в восторге от меня. Весь вечер мы обсуждали с ними детали свадьбы и нашей дальнейшей жизни. Амина сидела все это время рядом со мной и держала меня за руку. После ужина пришла ее сестра.

Вскоре состоялась сама свадьба. Она была шикарная, благо, постарались мои родители деньгами. Был заказан белый лимузин, ресторан, и круиз по греческим островам. Гуляли мы шикарно. Весь день Амина была весела и счастлива. Так она стала моей женой.

Почти целый месяц мы с ней путешествовали. После Греции Амина захотела побывать в Париже, и мне ничего другого не оставалось, кроме как купить билет до Орли. Я был счастлив. Первое, оттого, что моя любовь не осталась без ответа. Второе, что я наконец добился того, чего так долго хотел. Согласись, читатель, что во всех мужчинах живет охотник.

И, наконец, мы приехали домой. Надо сказать, что за время нашего отсутствия мои родители сделали теперь уже у нас дома первоклассный евроремонт. Амина перестала быть скромницей, она стала более раскованна. Она продолжала учиться, я, кстати говоря, оплатил ее учебу до конца. И она снисходительно мне на это улыбнулась. Я не хотел, чтобы она работала. Так что, она сидела дома.

И вот я заметил, что Амина совершенно не умеет готовить. А я из тех мужчин, которые любят вкусно поесть. Можешь себе представить, мой читатель, как я расстроился, это узнав. Но что я мог тогда поделать? Как я уже говорил, кто любит, тот не обращает внимания на мелочи. А я очень много чего прощал Амине. Многое сейчас даже и не вспомню, а надо было бы. Теперь кухня была моей участью, кроме работы.

Не помню, как начался у нас этот разговор, но мы с Аминой, кажется, обсуждали семейные дела. Вопрос был о завещаниях, наследстве. Помню, что еще посмеялся, мол, ты что, умирать собралась? Словом, мы писали друг на друга завещание на другой же день после этого разговора. Нотариус заверил: если умирала она, все ее становилось моим и наоборот.

Словом, этот эпизод тогда не имел для меня совсем никакого значения. Я был на грани, на пике любви и ни до чего мне не было дела. Тем более Амина с каждым днем становилась все более откровеннее и смелее. Я уже почти не узнавал в ней прежний характер, настолько сильно она изменилась. Но Амина околдовала меня, и я ничего не мог с собой поделать. Я превращался в ее раба и не мог больше жить без нее. Как только она немного задерживалась после учебы, я ревновал ее. Ревновал с безумством. Так что, пожалуй, мог убить.

С каждым днем ее характер приобретал все новые черты. Но я был как в бреду. Я был в плену ее чар. Она приходила поздно и с наивными глазами говорила мне: "Я была с друзьями!" Пару раз у нее это прокатывало, и я делал вид, что прощаю ее похождения и прогулки. Однако, только мне одному известно, что творилось в моем сердце. Постепенно, я стал мнительным и перестал ей доверять. Но моя совесть запрещала мне контролировать ее. Я ложился рядом с ней в постель после очередной ее прогулки, и думал о том, как бы я сейчас встал и залез к ней в сумочку. Я представлял себе письмо от ее любовника. Я почти даже видел убористый почерк, которым оно было написано. И с этими мыслями я засыпал и просыпался.

В один из дней она позвонила домой. Был вечер, и я уже ждал ее к ужину. Я взял трубку. Амина говорила мне, что придет очень поздно, что у какой-то университетской подруги день рождения, и она не может не пойти. Я повесил трубку и задумался. "Не может не идти - значит, важный человек, почему не сказала мне раньше? Не знала? Значит, и человек не важный." - думал я. - "А если это парень, почему он заранее не сказал? Или она это только мне не сказала?.." От всяких мыслей у меня голова шла кругом. И я решился на завтра проследить за ней. А пока лег спать и не стал загружать себе особо голову. Хотя, не так просто это было сделать. Я закрывал глаза, а передо мной была Амина. Что греха таить, я с ума сходил от ревности. Наконец, дверь стала открываться. Я протянул руку к часам. Стрелки стояли на половине четвертого. Откуда-то изнутри меня стала накатываться лавина и как только Амина зашла в комнату, я тотчас забыл обо всех своих рассуждениях на счет завтрашнего дня, набросился на нее как тигр. Я с размаху толкнул ее на кровать. Она упала и когда обернулась, я понял, что-то не так. Амина была пьяна! Ее глаза смотрели на меня или мимо, когда она заговорила, язык ее заплетался.

-Я немного выпила.

Вне себя от злости я схватил ее за шкварник и со всего размаха дал ей пощечину. И испугался.

-За что? Я же немного...

Я понял, что если она сейчас скажет хоть слово, я ее убью. И выбежал из комнаты от греха подальше. Я зашел в залу и налил себе Red Label. Амина, наверное, испугалась, поэтому легла спать. Я же досыпал эту ночь в большой комнате на диване.

Несколько дней мы не разговаривали. Она боялась поднять на меня глаза, а я ждал от нее объяснений и извинений. У нас с ней так сложилось, что ночевали мы в разных комнатах с этого дня. Ночью я открывал шкаф и доставал с полки пистолет. Я боялся, что однажды Амина выведет меня, и я ее убью.

Мы стали с ней посторонними людьми. Однако, Амина, наверное, испугалась, раз больше не задерживалась допоздна. Я не знал, надолго ли ее хватит. Я даже с интересом наблюдал за ней. а ей, я так чувствовал, так и хотелось куда-то уйти. Она нервничала, когда ловила мой взгляд на себя. Я почему-то был уверен, что у нее кто-то есть. Я смотрел на мою Амину и не мог рассмотреть в ней хоть следы той скромной и тихой девочки. Хотя, что-то еще оставалось.

Время шло, а Амина так и не стала опять поздно приходить, но, однако, и наши отношения не сдвинулись с места. И я уже потерял интерес наблюдать за ней в ожидании, что она пойдет гулять. И вот она не пришла.

Было 6, 7, 8 вечера. В 12 я уже понял: загуляла! Я решил не спать. Я сидел в кресле. Одним глазом смотрел в надоедший ТВ, а другим на шкафчик, в котором лежал пистолет. Да и Амина не шла. Читатель, вы, наверное, заметили по себе, когда особенно ждешь, время летит предательски медленно. Я ждал и, наконец, дождался. Дверь открылась, Амина зашла, разделась. И пошла мимо большой комнаты. Я остановил ее.

-Чего? - спросила нагло она, уже чужим, посторонним мне голосом.

-Где была?

-А тебе какое дело?

-Я пока еще твой муж. С кем гуляла?

-А что, ревнуешь? А хоть с мужиками!

Я разозлился и со всего размаха ударил ее по лицу. Она ударила меня тоже. Уже сейчас, когда я это рассказываю, думаю, она долго планировала, как ударит меня. Настолько много радости было в этот момент на ее лице. Надо сказать, что я не ожидал этого от нее, а когда спохватился, то начал ее бить. Я отношусь к тем людям, и Амина об этом знала, что если я разозлюсь, надо только меня не трогать и я остыну. Но если меня хоть немного задеть, я могу запросто убить.

Может быть, я бы так и остыл, побив ее, но она нахально отбивалась от меня. И я злился еще больше. Я оттолкнул ее, она упала. Не помню, как очутился в моих руках пистолет. Помню только, что я наставил его на нее. Амина замерла.

-Убить тебя? - впервые кричал на нее я.

-Нет, нет!.. - жалостно завывала она.

И я очнулся, увидев слезы в ее глазах. Опустил пистолет.

-Скажи мне, - спросил я хрипло, но уже спокойно, - у тебя другой мужчина?

-Тебе станет легче?

-Да.

-Да, у меня есть мужчина...

-Почему? - спросил я и заплакал.

Амина встала и ушла. Я остался один и как это обычно бывает, стал себя винить во всех смертных грехах. Читатель поймет меня, я оправдывал ее в своих мыслях, так как не хотел хотя бы в душе потерять ее. И я решился на отчаянный шаг. Я попросил на утро у друга его зеленую пятерку, надел какие-то нелепые вещи и пришел к ней в Университет. Я ждал, а она все не шла. Но я был настойчив и уперт, и она появилась. Она шла первая и улыбалась. И сбоку я увидел парня. Он догнал мою Амину и, обняв, они поцеловались. Что мне тогда пришлось перенести! МОЯ АМИНА! Была ли она еще моей или моя девочка досталась этому ничтожеству. Ноги сами понесли меня за ними. Я не собирался следить, я лишь хотел взглянуть на Него, соперника.

Они шли в бар. Я сел неподалеку. Амина хихикала и улыбалась во все лицо. Я не узнавал мою Амину. Она изменилась до неузнаваемости. Я, ее законный муж, не узнавал ту девушку, на которой еще недавно женился. Мысль мелькнула у меня в голове, что со мной она не ведет себя так, как с ним, и не вела никогда. А что делал он? Он целовал ее руки. Тоска, непреодолимая тоска закралась в мое сердце. Мне стало жаль ее. Если Амина меня не любит, я не тиран, чтобы подчинить себе и заставить бросить этого человека. Я рассмотрел его. Он был красив, бесспорно. Он был славянского типа и на фоне Амины, корни которой уходили в Ташкент, они хорошо смотрелись. Я утонул в грусти и отправился домой, выпил снотворного и лег спать. Так что, не знаю, во сколько пришла моя жена. Если бы я не выпил снотворное, не спал бы всю ночь, думая, где она. Думая о сложившейся ситуации, ждал, когда она войдет в квартиру. Какое бы решение я принял утром? Я решил выспаться, а утром принять решение на свежую голову.

Когда я встал утром, я понял, что Амины нет дома. Я пошел к нотариусу и изменил свое завещание. Когда я вернулся, Амина уже была дома. Она сидела на кухне, и пила чай, так как другого ничего не умела готовить. И все время нашей ссоры она покупала себе салатики из магазина. Ленивее девушки я никогда не встречал раньше.

Мой мозг работал ясно. Что-то изменилось со мной за эту ночь.

-Амина, - сказал я, заходя на кухню, - я принял решение.

-Какое? - небрежно спросила она.

-Надо подать на развод.

-Чего? Ни за что! Я не дам тебе развода! - разозлилась она.

-Почему это?

-Не дам и все.

Она встала, ушла в свою комнату и хлопнула дверью. Я остался на кухне. Ах, Амина! Я так тебя любил! - так думал я и почти осекся внутри, если можно так сказать. А ведь Амина никогда не говорила мне о своей любви. И с чего я взял, что она любила меня? И как смогла так быстро изменить мне? Значит, вышла она за меня замуж не по любви. Тем более, что я заметил, что с другими парнями она ведет себя совсем по-другому. Значит, со мной она всего лишь играла роль. Зачем? Чтобы обмануть меня. Из-за чего же она вышла за меня? Из-за денег. И я вспомнил ту сцену, когда она уговаривала меня написать завещание. У, актриса! С каким невинным лицом она все это обделала! А я тоже дурак. Ничего, я вовремя распознал под ее личиком ангела злейшего из дьяволов.

Почему-то я побежал к пистолету. Дорога до шкафа была для меня мучительно долгой. Если судить по моим рассуждениям, сейчас пистолета нет в шкафу. Она взяла его и непременно захочет убить меня из него. Но как она все это устроит? - так думал я, пока не открыл шкафчик. Пистолет был на месте.

На этом я успокоился. Прошла неделя в панике. Я все думал, что она как-то решит со мной покончить. Иначе, из-за денег вышла бы за старика. И у меня в голове созрела мысль к концу этой недели. Я подумал, а что, если убить ее. Она ведь этого так хотела сделать со мной. Почему-то я уже не сомневался в этом. И я стал думать. Сначала я хотел использовать пистолет, а потом передумал. Я почему-то остановил свой выбор на том, чтобы сбить ее машиной. Я решил позвонить, вызвать ее в незнакомое тихое место и просто переехать ее. Я представлял, как хрустнут ее кости, и как я буду рад этому. Каждый день я мечтал об этом.

Амина продолжала жить своей жизнью, продолжала есть магазинные салатики. И она не жаловалась на это. Надо сказать, что все, что было в холодильнике, было общим, не было у нас разделения на твое - мое. В этот день я пришел домой на обед. По стечению обстоятельств, Амина тоже пришла на обед. Так что мы оба торчали на кухне. Я разлил нам суп. Амина налила сок и чай, порезала хлеб. Мы сидели друг напротив друга и периодически переглядывались. Я взял стакан сока и поднес его ко рту. И осушил почти залпом, так сильно хотелось пить. А Амина рассмеялась зловещим, почти дьявольским смехом и я моментально все понял.

-Все поймут, что ты меня убила! - только и успел я сказать. Сердце считало: "Раз, два..." Я услышал его, и оно остановилось.

-Через пару минут яд улетучится, и все поймут, что у тебя просто была остановка сердца, - сказала она, стоя надо мной.

Я же ощущал себя сидящим на стуле, хотя мое тело и лежало на полу. Я прислонился к стене и провалился через нее. Я мысленно подумал, что за свою жизнь не успел многого сделать. Чего? Да, хотя бы не был я на Цейлоне. И подумав так, я очутился там. Наверное, я в раю - подумал я. И, правда, кроме меня здесь были еще души.

-А как отсюда выбраться? - спросил я, но души не отвечали. Я задумался о моем доме, и с трудом мне удалось туда вернуться. Я оказался рядом с Аминой, так как думал о ней. О той, которой верил и любил, и которая убила меня.

Она была у нотариуса. Я сел в кресло рядом с ней и слушал. Я был здесь, в их мире, но они не видели меня. Я бился как бабочка о стекло, пытаясь попасть в мой бывший мир, и не мог. Я видел разочарованное, гневное лицо Амины, моей дорогой женушки, когда нотариус сказал, что она ничего не получает. Она вышла злая. Я шел рядом, но она не замечала меня.

Внезапно словно некий голос позвал меня. Я увидел себя лежащим. Я лежал. Это был гроб. Я хотел встать, но даже не мог пошевелиться. Моя душа опять соединилась с телом и уже не хотела отрываться. Все стояли вокруг и плакали. Амина зло смотрела на меня. Я бы хотел сейчас плюнуть ей в лицо, если бы мог.

Потом гроб закрыли. Была темнота. Потом я почувствовал погружение и стуки о гроб. Темнота как бы стала осязаемой, она была твердой и темной. Я не могу объяснить, как это было. А потом появился свет и забрал меня. Вернее, некий голос позвал меня, и я пошел за ним. Я чувствовал в нем добро и поэтому доверился. Он вел меня за руку, и мне не было страшно. Я рассказал тебе всю эту историю, мой читатель, чтобы ты не сделал таких ошибок, что и я. Чтобы осталась какая-то память обо мне. Он сказал, что скоро я отправлюсь в следующий путь, а это значит, что забуду все то, что творилось с моей душой в той жизни. Останется лишь жизненное знание. Душа, говорят у нас там, как вода, проходит жизненные циклы. Путь души сравним с круговоротом воды в природе.