Березкин Ю.Е.

Инки: Исторический опыт империи. Л., 1991.

Глава III. Образование, устройство и социальная структура империи Завоевательные походы инков

Военно-политическая история создания инкского государства известна хуже, чем это иногда кажется. Походы, сражения, законодательные акты, вознагра­ждение союзников и наказание непокорных — обо всем этом в хрониках содержатся достаточно путан­ные и противоречивые сведения. Приблизительны также даты, особенно когда речь идет о времени правления двух первых императоров — Пачакути и Тупака Юпанки. Нельзя забывать, что от кипу-камайок (специалистов по составлению и толкованию кипу) информация дошла до нас в самом лучшем случае через вторые и третьи руки. В последние годы многие данные хроник удалось уточнить, со­поставляя их с результатами археологических иссле­дований. Этот перспективный путь изучения истории инков когда-нибудь приведет к созданию весьма под­робной и достоверной картины. Определив время ос­нования отдельных инкских поселений за пределами долины Куско, археологи уже сейчас смогли подтвер­дить соответствие одних легендарных версий истори­ческим фактам и опровергнуть другие. Однако впе­реди еще очень много работы.

Из тумана легенд и мифов инки выступают около 1438 г., когда они, как уже говорилось, победили со­седний народ чанка. Организатор этой победы, сын правителя Куско—Виракочи Инки — принял верховную власть, а вместе с ней имя Пачакути. Слово это имеет ряд значений, среди них «эра», «эпоха», конец круп­ного временного цикла и начало нового. Действительно ли Пачакути назвал так себя уже при «вступлении на трон», сказать невозможно, но в целом историчность его личности сомнений не вызывает.

Самым ответственным и мудрым решением Па­чакути был правильный выбор стратегии завоеваний. Они начали развертываться преимущественно в юж­ном и юго-восточном направлениях. В середине XV века инки вмешались в борьбу между вождествами аймара и в результате сравнительно легко подчинили себе район вокруг озера Титикака. Их главным со­перником здесь оказалось племенное объединение Колья, которое, однако, как раз накануне появления армии Пачакути потерпело поражение от другого аймарского протогосударства Лупака.

На берегах Титикаки инки завладели колоссаль­ными стадами лам и альпак — по некоторым сведе­ниям, сотнями тысяч голов. Это был выдающийся успех. Отныне армии Куско не испытывали нужды в транспортных средствах, одежде и продовольствии. Не совсем ясно, кому принадлежали стада у самих аймара: общинникам, знати, верховным вождям или все эти группы владели каждая своей частью стад. Пачакути объявил животных царской собственностью. Так был сделан первый значительный вклад в со­здание имперского сектора экономики, ресурсами ко­торого распоряжалась непосредственно царская власть.¹ Для идеологического оправдания и закреп­ления своего верховенства на Боливийском плоско­горье инки основали богатейшие храмы на островах посреди озера Титикака. Независимо от того, дей­ствительно ли предки инков пришли из Тиауанако, соответствующая легенда пропагандировалась, превра­щая правителей Куско в «законных» обладателей зе­мель древнего государства.

Пока Пачакути воевал на юго-западных берегах Титикаки, у него вырос наследник — Тупак Юпанки. Впрочем, определенного порядка престолонаследия у инков не существовало, и выбор одного из сыновей в качестве кандидата на престол зависел от многих обстоятельств. Отношения между Пачакути и Тупаком Юпанки были, по-видимому, напряженные, если не прямо враждебные, однако в большом северном походе старый и молодой военачальники действовали сообща. В ходе этого похода инкское государство окончательно утвердило свой статус империи, стре­мящейся к объединению всей древнеперуанской ой­кумены.

Поворотным моментом в северной войне было ов­ладение Кахамаркой — самой значительной из межгорных котловин северной части горного Перу. Население Кахамарки, как указывалось еще в первой главе, поддерживало тесные связи с побережьем. Обитатели приморских оазисов получали отсюда пре­жде всего металлы или руду, посылая взамен сель­скохозяйственную продукцию. Поэтому если инки ре­шались на захват Кахамарки, они должны были быть готовы и к борьбе с царством Чимор. Однако как горцы, так и обитатели низменностей старались, по­хоже, оттянуть начало прямой конфронтации. Те и другие испытывали трудности, когда попадали в не­привычную ландшафтно-климатическую зону, распо­ложенную на два, три, а то и четыре километра выше или ниже их собственной. Правитель царства Чимор Минчансаман при известиях об инкской экспансии на плоскогорье близ Титикаки тоже стал расширять свои владения, границы которых почти до­стигли нынешней Лимы, однако он не делал по­пыток подняться в горы. Со своей стороны Тупак Юпанки не спешил спускаться на побережье. Вместо этого его армия вторглась в горный Эквадор, где ей пришлось вести изнурительные бои с местными племенами. Там, где расположен современный город Куэнка, была основана Томебамба, ставшая чем-то вроде второй столицы империи. При внуке Пачакути Уайна Капаке она отчасти уступила свою роль рас­положенному еще дальше на север Кито. Инки про­бовали делать вылазки на приморскую равнину Эк­вадора, но жаркая болотистая земля оказалась ма­лопривлекательной для людей, привыкших к горному воздуху. К тому же ее многочисленное население то­же активно сопротивлялось. В дальнейшем прибреж­ные эквадорские вождества, видимо, посылали инкам нерегулярную дань, но в основном независимость со­хранили. Если правители Куско и оказывали на них при этом давление, то скорее с моря, чем с суши. Следы присутствия инков отмечены на одном из прибрежных эквадорских островков, где обычно оста­навливались торговцы, плававшие вдоль западного побережья Южной Америки. Видимо, сюда и со­вершил свое знаменитое паломничество Тупак Юпанки, сообщения о котором содержатся в испанских хрониках и не раз служили основой для фантастических домыслов о путешествиях перуанских индейцев через просторы Тихого океана.

Решение о нападении на Чимор было принято в конце 60-х — начале 70-х годов XV века. Суще­ствуют разные легендарные подробности хода боевых действий, которые пока невозможно проверить. Так или иначе победа осталась за инками, имевшими очевидные преимущества перед просуществовавшим уже не одно столетие прибрежным царством. Архе­ологические раскопки весьма наглядно показывают, как из века в век разрастался бюрократический ап­парат Чимор. Сотни помещений особой формы, так называемые «аудиенсии», истолковываются в качестве присутственных мест множества чиновников, действо­вавших как в столице, так и в разбросанных по стране административных центрах. На способности Чимор к сопротивлению, скорее всего, отразились и стихийные бедствия, случившиеся в поздний период существования этого государства. Продолжавшиеся многие годы работы по прокладке 70-километрового канала, который должен был оросить земли близ сто­лицы, к желаемой цели не привели. В результате тектонической подвижки местности изменился ее на­клон и готовую трассу не удалось наполнить водой. События такого рода могли оказать деморализующее воздействие на население, ибо наверняка восприни­мались как гнев богов. Это предположение справе­дливо и в том случае, если строительство большого канала изначально преследовало не экономические, а чисто пропагандистские цели.²

Война с инками завершилась относительно поче­тным для Чимор миром, но после разразившегося восстания прибрежное царство было окончательно разгромлено.³ Минчансамана, а вместе с ним и ква­лифицированных ремесленников увели в Куско. Все же авторитет Чимор оставался высок, поэтому инки сочли для себя выгодным символически сохранить ме­стную династию, отстранив ту ее ветвь, которая свя­зала себя с восставшими. Чимор лишилось всех вла­дений за пределами Моче, да и в самой этой долине обосновались инкские военные посты. Номинальные владетели Чан-Чана продолжали жить в опустевшем городе. Окрестные крестьяне не опасались разбирать деревянные столбы колоннад для собственных надобностей и разбивать огороды во дворах дворцовых комплексов, куда они прежде и не мечтали прони­кнуть.

В результате покорения царства Чимор в руки инков должны были попасть неслыханные богатства. После конкисты испанцы нигде больше в Америке не обнаружили таких сокровищ, как в разграбленных ими гробницах царей и знати Чимор. Общая цен­ность подобных кладов оценивалась на сумму около одного миллиона золотых кастельяно. Можно подо­зревать, что большая часть того золота, которое ин­дейцы собрали в качестве выкупа за плененного в Кахамарке Атауальпу, было либо шестьюдесятью го­дами раньше самими инками лаграблено на побе­режье, либо по крайней мере обработано руками ма­стеров, угнанных из Чан-Чана в Куско.

Хотя инки систематически ущемляли экономические интересы жителей многих районов перуанского побе­режья, в культурном отношении эта область продол­жала соперничать с внутриконтинентальной частью им­перии. После ликвидации прежних политических гра­ниц влияние культуры чиму распространяется далеко на юг за пределы территории, находившейся ранее под властью Чан-Чана. В XVII веке индейцы побережья растворились в испаноязычной среде, но передали но­вым поселенцам многие хозяйственные навыки. Дре­внее противостояние побережья и гор в преображенном виде сохраняется в Перу и сейчас.