Тауантинсуйю — мировое государство

Инки называли свое государство Тауантинсуйю — «Четыре стороны света», или, точнее, «Четыре четве­рти», имея в виду четверти земного круга. В исходном значении термин «суйю» связан с небольшим миром сельской общины, в которой две половины («ханан» — верх и «хурин» — низ) в свою очередь делятся на два суйю. В каждом из четырех суйю общины Куско было определенное (и не во всех случаях равное) число айлью — подразделений, основанных на фиктивном или реальном родстве. Каждому айлью соответствовал свой азимут — исходящая из общего центра прямая, назы­вавшаяся, как уже говорилось, секе. По мере того как инки завоевывали все более удаленные земли, границы между суйю продлевались, но сохраняли однажды за­данное направление. Поскольку меридиональная про­тяженность империи намного превосходила широтную, а Куско находился у самых восточных пределов го­сударства, по площади суйю оказались разновеликими. Чинча-суйю и колья-суйю охватывают большую часть территории империи к северо-западу и к юго-востоку от Куско, тогда как кунти-суйю (юг) и анти-суйю (север) — намного меньше.

Идея деления государства на четыре четверти, со­ответствующие странам света, коренилась, как только что было сказано, в традиционном членении земель общины Куско, возникшем еще в те времена, когда на месте будущей имперской столицы существовало всего лишь небольшое рядовое поселение. Американ­ский археолог М. Андерс привела, однако, недавно данные в пользу того, что уже до инков концепция четырех суйю использовалась в горном Перу в ка­честве основы для той крупномасштабной территори­ально-политической организации, которая характерна для государств, а не племен или мелких вождеств. Оказалось, что в пределах основной территории го­сударства Уари наиболее важные поселения располо­жены таким образом, что они вполне могли являться административными центрами четырех четвертей-суйю. Без опоры на письменные источники доказать такую гипотезу трудно, но следует учесть, что в начале XV века точно на этой же, ранее принад­лежавшей Уари, территории располагался племенной союз Чанка, для которого подобное четырехчленное деление документировано сообщениями хронистов.^{53 С}амое любопытное заключается в том, что как раз в центре данной области, на пересечении границ, разделявших четыре суйю Чанка, инки возвели одну из своих наиболее значительных провинциальных сто­лиц, Вилькас, и полагали при этом, что именно она, а вовсе не Куско, расположена в географическом це­нтре их империи. Весьма вероятно поэтому, что пра­вители Куско, создавая свое огромное государство, принимали во внимание тот административно-органи­зационный и идеологический опыт, который был ранее накоплен в эпоху существования политических объединений с центром в долине Аякучо.

В центральном Перу, где располагались основные земли государства Уари и племенного союза Чанка, деление страны на четыре четверти сравнительно не­плохо соответствовало особенностям ландшафта — рас­положению как плодородных долин, так и главных снежных вершин, которые считаются в Андах обителью божеств. Однако при перемещении центра системы да­леко на восток, в Куско, реальная география центральноандской области оказывается в совершенно вопиющем противоречии с представлением о мире как четырех­членной структуре с осевой симметрией. Неудивительно поэтому, что в административной практике инков зна­чение суйю было ограничено. Их роль была скорее идеологической. Деление на суйю, простирающиеся от центра в бесконечность, подчеркивало вселенский ха­рактер государства, его единственность и исключитель­ность. Подобная установка не просто типична для лю­бой империи, но и служит самым очевидным и обя­зательным признаком данного класса государств, найдя в древности свое классическое выражение в китайской концепции «Поднебесной». Земли, остающиеся за гра­ницами империи, рассматриваются либо как временно отколовшиеся и подлежащие включению в состав го­сударств, либо как незначительные и малоценные зе­мли «дикарей» и «варваров». Таким образом, сами древние перуанцы сознавали исторические масштабы происходивших событий, и характер их мировоззрения соответствовал политико-экономической реальности.

Внутри Тауантинсуйю не все территории были ра­вноценны. Судя по археологическим и архивным ма­териалам, ядро, или, скорее, «позвоночный хребет», государства составляли густонаселенные горные долины и котловины от бассейна Титикаки, а позже Кочабамбы, на юго-востоке до области вокруг Кито на севере. Здесь пролегала благоустроенная стратегическая дорога с рядом ответвлений, к ней тяготели центры ремес­ленного производства и склады. Между Кито и запа­дным берегом Титикаки находились все те поселения, которые допустимо именовать городами. Что же ка­сается долин Тихоокеанского побережья, то во многих из них влияние инков ощущается слабо. Доимперские традиции, по-видимому, господствовали и на некоторых южных окраинах. Хроники, однако, обращают мало внимания на особенности периферийных районов, перенося данные, характерные для центральных областей, на всю империю.

От завершения эпохи завоевания до начала междоусобицы и последовавшей за ней испанской конкисты прошло менее сорока лет. Все это время пришлось на царствование Уайна Капака. Именно при нем социаль­но-хозяйственный механизм инкского государства зара­ботал на полную мощность, раскрыв как свои слабые, так и сильные стороны. Империя достигла апогея разви­тия, и начало ее заката совпало с вторжением чужезе­мцев. Индейцы запомнили Уайна Капака в роли устро­ителя и администратора, противопоставляя его в этом смысле Тупаку Юпанки, которого больше заботили чи­сто военные проблемы.⁶