Примечания

Первое (прижизненное) издание этой работы Гегеля на немецком языке было осуществлено в Берлине в октябре 1820 г. (на титуле – 1821 г.) с двойным наименованием: Naturrecht und Staatswissenschaft im Grundrisse. Grundlinien der Philosophie des Rechts (Основания естественного права и науки о государстве. Основы философии права). Традиция краткого наименования этой работы как "Философии права" представляется наиболее удачной.

Второе немецкое издание данного произведения после смерти Гегеля было осуществлено его учеником Эдуардом Гансом в 1833 г. (в той же редакции уже после смерти Ганса вышло третье немецкое издание "Философии права" в 1840 г.). В издании Ганса помимо собственно гегелевского текста первого издания было опубликовано еще около 200 прибавлений к отдельным параграфам, которые представляют собой фрагменты из гегелевских лекций по философии права в записи некоторых его студентов.

В XX в. на языке оригинала появляется ряд публикаций "Философии права" (в частности, публикация Г.Болланда в 1902 г., Г.Лассона в 1911 и 1921 гг., Г. Глокнера в 1928 и 1952 гг. и Гоффмайстера в 1955 г., Б. Лакебринка в 1970 г. и др.), которые по своей источниковой основе мало чем отличаются от первого (прижизненного) или второго (гансовского) изданий этой работы.

В 70-80-е годы на немецком языке было опубликовано большое количество новых источников по "Философии права", которые включали собственноручные заметки Гегеля по поводу тех или иных положений его уже опубликованной работы, а также ранее неизвестные студенческие записи гегелевских лекций по философии права и т.д.: Hegel. Vorlesungen über Rechtsphilosophie 1818-1831. Ed. Κ. Η. Ilting. Bd 1-4. Stuttgart, 1973-1974; Hegel. Die Philosophie des Rechts. Die Mitschriften Wannenmann (Heidelberg 1817/18) und Homeyer (Berlin 1818/19). Hrsg. von К. H. Ilting. Stuttgart, 1983; Hegel. Philosophie des Rechts. Die Vorlesung von 1819/20 in einer Nachschrift. Hrsg. von D. Henrich. Frankfurt am Main, 1983; Hegel. Vorlesungen über Naturrecht und Staatswissenschaft. Heidelberg 1817/18, mit Nachträgen der Vorlesung 1818/19. Nachgeschrieben von P. Wannenmann. Hrsg. von O. Pöggeler. Hamburg, 1983.

Первое русское издание "Философии права" (М.; Л., 1934) было переводом второго (гансовского) издания 1833 г., осуществленным Б. Столпнером. Этот перевод и взят для настоящего издания, он сверен и уточнен М.И.Левиной по книге: Hegel G.W.F. Grundlinien der Philosophie des Rechts oder Naturrecht und Staatswissenschaft im Grundrisse. Nach der Ausgabe von Eduard Gans herausgegeben und mit einem Anhang versehen von Hermann Klenner. Berlin, 1981. S. 389-560; отредактирован В. С. Нерсесянцем. Новые материалы, которые даются в этом издании в разделе "Приложение (новые источники по "Философии права")", переводятся на русский язык впервые М. И. Левиной по указанному выше изданию.

Предисловие

1. Речь идет о лекциях по философии права, которые наряду с лекциями по другим предметам Гегель читал в качестве профессора Берлинского университета. Уже в 1817/18 учебном году Гегель, будучи профессором Гейдельбергского университета, вел курс лекций по философии права под названием "Естественное право и наука о государстве". В Берлинском университете курс этих лекций именовался по-разному. "Естественное право и наука о государстве", или "Естественное и государственное право, или Философия права", Гегель читал пять раз в неделю по одному часу во время зимнего полугодия в 1818/19, 1819/20, 1821/22, 1822/23, 1824/25 учебные годы. Из объявленных на 1831/32 учебный год лекций по философии права Гегель успел прочитать лишь две – 10 и 11 ноября 1831 г.; 14 ноября он умер. Во время летних семестров 1822, 1823, 1824, 1827 и 1828 гг. лекции по философии права в Берлинском университете читал ученик Гегеля Л.Д.Хеннинг, использовавший для этих целей гегелевскую "Философию права".

2. "Философия духа", представляющая собой третью часть работы Гегеля "Энциклопедия философских наук" (I издание было в 1817 г., II издание – в 1827 г., III издание – в 1830 г.), содержит в себе в сжатом виде основные положения гегелевской концепции философии права и государства. Так, во втором разделе "Философии духа", посвященном тематике объективного духа (§483-552), рассматриваются следующие проблемы: право (собственность, договор, право против нарушения права); моральность (умысел, намерение и благо, добро и зло); нравственность (семья, гражданское общество, государство) (см.: Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3: Философия духа. М., 1977. С. 326-381).

3. Различные части "Науки логики" были опубликованы Гегелем в 1812-1816 гг. Спекулятивное знание, согласно Гегелю, – это знание диалектическое. В "Науке логики" он, в частности, отмечает: "В этом диалектическом, как мы его берем здесь, и, следовательно, в постижении противоположностей в их единстве, или, иначе говоря, в постижении положительного в отрицательном, состоит спекулятивное" (Гегель Г.В.Ф. Наука логики. Т. 1. М., 1970. С. 110).

4. Философия права как составная часть всей системы гегелевской философии не имеет своего особого метода, который отражал бы специфику исследуемого объекта – объективного духа. Она, как и другие части его философии, разработана с позиций гегелевского диалектического метода, обоснование которого в качестве абсолютного метода научного познания дано в "Науке логики". Там Гегель, характеризуя диалектику духовного движения, отмечает, что это – "имманентное развитие понятия", "абсолютный метод познания и вместе с тем имманентная душа самого содержания" (там же, с. 79).

5. Следствием реализации этой принципиальной установки Гегеля явилась логизация содержания его "Философии права". В данной связи К. Маркс критически отмечал: "В центре интереса стоит здесь не философия права, а логика" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 236).

6. Лук. 16, 29.

7. Пс. 126, 2.

8. Работа немецкого философа Якоба Фридриха Фриза (1773-1843) "Система логики" увидела свет в 1811 г. в Гейдельберге. Первое издание "Науки логики" (Нюрнберг, 1812) Гегеля содержало примечание со следующей характеристикой книги Фриза: "Одно только что появившееся исследование этой науки – "Система логики" Фриза – возвращается к антропологическим основам. Поверхностность представления или мнения самого по себе, составляющего исходный пункт этой "Системы", а также ее обоснования, избавляет меня от труда уделять какое-либо внимание этому незначительному произведению". В последующих изданиях "Науки логики" это примечание отсутствует (Гегель Г.В.Ф. Наука логики. Т. 1. С. 106 и прим. 18 на с. 487). Отношения между Гегелем и Фризом на протяжении многих лет были неприязненные, а затем и открыто враждебные. Гегель считал Фриза поверхностным и незначительным кантианцем и возмущался тем, что "такой неглубокий человек, как он, достиг именем философии такого почета в этом мире и что ему позволительно задавать тон, как если бы его писанина имела хоть какое-нибудь значение?!" (Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет. Т. 2. М., 1971. С. 325). Скрытая или открытая полемика против Фриза содержится во многих работах Гегеля, особенно острый характер она носит в данном "Предисловии к "Философии права"", по поводу которого Гегель в письме к К. Даубу (от 9 мая 1821 г.) писал: "Впрочем, предисловием моим и соответствующими высказываниями я хотел, как Вы, верно, заметили, попасть не в бровь, а в глаз этой пустопорожней и заносчивой секте – теленку в глаз, как говорят швабы. Они привыкли, что за ними всегда последнее слово, и отчасти были весьма поражены, что с научной стороны на них махнули рукой и даже смеют публично выступать против них" (там же, с. 398).

9. Имеется в виду речь Я.Ф.Фриза на Вартбургской встрече (18-19 октября 1817 г.) патриотически и националистически настроенных немецких студентов. За эту речь Фриз был отстранен от преподавательской деятельности.

10. В этом месте проявляется характерное для гегелевской философской позиции отрицательное отношение к атомистической теории древнегреческого философа Эпикура (341-270 до н.э.).

11. Гегель здесь, как и в "Феноменологии духа" (см.: Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа // Соч. Т. IV: Система наук. Ч. I. М., 1959. С. 193), цитируя по памяти, дает вольную перефразировку слов Мефистофеля из "Фауста" Гёте (строки 1851-1852 и 1866-1867 из первой части трагедии).

12. Сведения о взглядах древнегреческих софистов и их критика содержатся во многих произведениях Платона, в том числе таких, как "Гиппий Больший", "Протагор", "Горгий", "Менон", "Софист", "Государство".

13. Их терпят, как бордели (франц.).

14. См. §185 "Философии права".

15. При рассмотрении этого положения следует иметь в виду то принципиальное различие, которое проводится в гегелевской философии между действительностью и существованием. Так, в "Науке логики" Гегель писал: "Действительность – это единство сущности и существования..." (Гегель Г.В.Ф. Наука логики. Т. 2. М., 1971. С. 171). В обширном царстве внешнего и внутреннего наличного бытия Гегель от действительности отличает существование, т.е. то, что представляет собой лишь преходящее и незначительное, лишь явления. Освещая это различие, Гегель в одном из примечаний к "Энциклопедии философских наук" специально останавливается на пояснении данной своей формулировки из "Философии права" и пишет: "В предисловии к моей "Философии права" имеются следующие положения: Что разумно, то действительно, и что действительно, то разумно. Эти простые положения многим показались странными и подверглись нападкам даже со стороны тех, кто считает бесспорной свою осведомленность в философии и, уж само собой разумеется, также в религии. Ссылаться в этом отношении на религию излишне, так как в ее учении о божественном миропорядке вполне определенно содержатся эти положения. Что же касается их философского смысла, то мы имели право предполагать, что критики настолько образованны, чтобы знать не только то, что Бог действителен, что он есть наидействительнейшее, что он один только истинно действителен, но в отношении формальной стороны этих положений также и то, что наличное бытие... представляет собой частью явление и лишь частью действительность. В повседневной жизни называют действительностью всякую причуду, заблуждение, зло и тому подобное, равно как и всякое существование, как бы оно ни было превратно и преходяще. Но человек, обладающий хотя бы обыденным чувством языка, не согласится с тем, что случайное существование заслуживает громкого названия действительного; случайное есть существование, обладающее не большей ценностью, чем возможное, которое одинаково могло бы и быть и не быть... Против действительности разумного восстает уже то представление, что идеи, идеалы суть только химеры и что философия есть система таких пустых вымыслов; против него равным образом восстает обратное представление, что идеи и идеалы суть нечто слишком высокое для того, чтобы обладать действительностью, или же нечто слишком слабое для того, чтобы добыть себе таковую. Но охотнее всего отделяет действительность от идеи рассудок, который принимает грезы своих абстракций за нечто истинное и гордится долженствованием, которое он особенно охотно предписывает также и в области политики, как будто мир только и ждал его, чтобы узнать, каким он должен быть, но каким он не является; ибо, если бы мир был таким, каким он должен быть, то куда делось бы обветшалое умствование выдвигаемого рассудком долженствования?" (Гегель Г.В.Ф. Логика // Энциклопедия философских наук. Т. 1. М., 1974. С. 89-90).

Ф. Энгельс по поводу этой формулировки из "Философии права" писал:

"Ведь оно, очевидно, было оправданием всего существующего, философским благословением деспотизма, полицейского государства, королевской юстиции, цензуры. Так думал Фридрих-Вильгельм III; так думали и его подданные. Но у Гегеля вовсе не все, что существует, является безоговорочно также и действительным. Атрибут действительности принадлежит у него лишь тому, что в то же время необходимо.

"В своем развертывании действительность раскрывается как необходимость".

...Но необходимое оказывается, в конечном счете, также и разумным, и в применении к тогдашнему прусскому государству гегелевское положение означает, стало быть, только следующее: это государство настолько разумно, настолько соответствует разуму, насколько оно необходимо. А если оно все-таки оказывается, на наш взгляд, негодным, но, несмотря на свою негодность, продолжает существовать, то негодность правительства находит свое оправдание и объяснение в соответственной негодности подданных. Тогдашние пруссаки имели такое правительство, какого они заслуживали. Однако действовать по Гегелю вовсе не представляет собой такого атрибута, который присущ данному общественному или политическому порядку при всех обстоятельствах и во все времена" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 274-275).

16. См.: Платон. Законы 789.

17. См.: Fichte J.G. Grundlage des Naturrechts nach Prinzipien der Wissenschaftslehre, 1796. §21 // Fichte J. G. Sämtliche Werke. Bd 3. Berlin, 1845. S. 295.

18. "Здесь Родос, здесь и прыгай!" (лат.).

19. Сходное положение имеется у английского философа Ф.Бэкона (1561-1626), который в своем "Новом органоне" писал: "А что касается авторов, то высшее малодушие состоит в том, чтобы воздавать им бесконечно много, а у времени – у этого автора авторов и источника всякого авторитета – отнимать его права. Ибо правильно называют истину дочерью времени, а не авторитета" (Соч. Т. 2. М., 1978. С. 46).

20. Гегель высоко оценивал реформаторскую деятельность Мартина Лютера (1483-1546) и роль протестантизма в процессе утверждения принципа свободы в светских делах. В "Философии истории" о значении лютеровской реформации он пишет: "Благодаря достигнутому примирению пробудилось сознание того, что мирское способно содержать в себе истину; наоборот, прежде мирское считалось лишь злом, неспособным к добру, которое оставалось чем-то потусторонним. Теперь пробуждается сознание того, что нравственное и справедливое в государстве божественны, что в них осуществляется заповедь бога и что по содержанию нет ничего более высокого и священного" (Гегель Г.В.Ф. Философия истории // Соч. Т. VIII. М.; Л., 1935. С. 393). И еще: "Ведь, с одной стороны, сам протестантский мир дошел в мышлении до сознания абсолютно высшего самосознания, и с другой стороны, протестантизм находит успокоение относительно нравственной и правовой действительности в убеждении, которое само, отождествляясь с религией, есть источник всего правового содержания в частном праве и в государственном строе. В Германии просвещение стояло на стороне теологии; во Франции оно тотчас же приняло направление, враждебное церкви. В Германии все в светских делах уже было улучшено благодаря реформации..." (там же, с. 411). С этой позицией Гегеля связано и его положение о том, что "при католической религии невозможно никакое разумное государственное устройство..." (там же, с. 415). Соглашаясь с тезисом, что французская революция "получила первый импульс от философии", Гегель вместе с тем отмечает недостатки этой (просветительской французской) философии, которая "есть лишь абстрактное мышление, неконкретное постижение абсолютной истины..." (там же, с. 413). С этими недостатками французской философии связаны и такие негативные, по оценке Гегеля, порождения французской революции, как абстрактный либерализм и индивидуализм, террор и т.д. Критикуя подобные французские "абстракции" (в их философском выражении и практическом преломлении), Гегель видит назначение подлинной философии (т.е. той, которую он сам развивает) в том, чтобы посредством философского познания (в понятиях) выразить то, что посредством религиозных средств (чувства и веры) уже сделано Лютером в протестантизме.