1.4. Элейская школа

Миф, однако, не только антропоморфен. Он образен. В качестве образной структуры миф обращен к внешней, чувственно данной сторо­не предметов и процессов. Хорошо, когда внутреннее и внешнее в пред­мете совпадают. А как быть, если они различны? Чтобы окончательно 44

развенчать миф как форму мировоззрения, следовало показать, что между внешней и внутренней сторонами вещей могут быть расхожде­ния. Эту задачу взяли на себя выходцы из колонии Элей, расположен­ной в Италии, - Парменид и Зенон.

Эту философскую школу иногда называют метафизической. В ан­тичной традиции под метафизикой понималось учение о первоначалах. Гегель придал этому понятию дополнительный смысл и противопоста­вил его диалектике. Элеаты являются метафизиками только в первом смысле. Хотя попытки истолковать их воззрения как совершенную мета­физику были.

Учение элеатов основывалось на воззрениях Пифагора В предыдущей лекции мы уже говорили о значении числа для формиро­вания абстрактного мышления. В противовес милетцам последователи Пифагора верили, что вещи состоят из чисел, а знание о вещах может быть выражено лишь языком математики. Погружая человека в магию чисел, математика, по убеждению Пифагора, открывает ему высшую гар­монию бытия, недоступную человеческим чувствам.

Унаследовав логику предшественника, Парменид вместе с тем подвергает его взгляды критике. Ход мысли Парменида примерно сле­дующий. В мире ни что не возникает ни из чего и не превращается в полное ничто. Всегда есть или остается что-то. Бытие вечно. Когда пифа­горейцы полагают рядом с бытием ничто или, как они говорят, "пустоту", они выдвигают абсурдное положение. Ибо пустота - это то, что есть. Пустота - часть бытия. Но если это так, то существует одно бытие; "бытие есть, небытия нет". Вместе с тем бытие, которое существует всегда, - это постоянное бытие. Но постоянно лишь то, что мыслимо, а не то, что дано чувствам. Отсюда у Парменида вытекало, что истина доступна только уму.

Показать истинность выводов учителя взялся Зенон. Он придумал ряд парадоксов - апорий, которые должны были подтвердить отсутствие движения, его неподлинность. Одна из апорий называется "Дихотомия", то есть деление пополам. Всякое тело, рассуждает Зенон, вначале про­ходит половину расстояния до конечного пункта. Но прежде оно должно пройти четверть пути. А до этого оно преодолевает 1/8, 1/16, 1/32 и т.д. Затем этот же ход рассуждений повторяется применительно ко второй половине пути, когда тело приближается к конечной точке. Поскольку движение представлено как бесконечное множество точек, Зенон при­ходит к выводу, что движения нет потому, что оно не имеет ни начала, ни конца.

Более известна апория "Ахиллес быстроногий". Она гласит, что са­мое быстрое существо не догонит самого медленного. В ней, собствен­но, повторяется то же самое, что и в предыдущей. Ахиллес, преследуя черепаху, должен за конечное время одолеть бесконечное число отрез­ков. Поскольку такое невозможно, получается, что черепаху не догнать.

Апории впервые в ясной логической форме выразили внутреннюю противоречивость движения. Не менее важным результатом было и то, что Зенон показал возможность расхождения чувственного образа с по­нятием, мыслью. Тем самым его апории знаменовали выход греческих мыслителей к решающему этапу в процессе размежевания между ми­фом и философским пониманием мира. После элейцев установка на разграничение знания "по истине" и "по мнению" сделалась само собой разумеющейся.