65. Основные проблемы развития Латинской Америки в первой половине XX века.

Обстановка в регионе в 20-е гг. Первая мировая война ускорила дальнейшее капиталистическое развитие стран Латинской Америки. Временно уменьшился приток европейских товаров и капиталов. Цены на мировом рынке на сырьевую и продовольственную продукцию стран региона повысились. На кубинский сахар, например, цены увеличились в 11 раз. Это способствовало накоплению капиталов, росту местного производства, относительно стабильным темпом экономического развития. За годы войны, например, в Бразилии возникло около 6 тыс. новых промышленных предприятий — больше, чем за предыдущие 25 лет.

Однако

В политическом отношении латиноамериканские государства в 20-е гг. в большинстве случаев были республиками скорее только по названию. Массы неграмотного и малограмотного населения, особенно вне крупных экономических и культурных центров, в выборах не участвовали и не могли составить собственно «гражданское общество» и социальную базу для представительной демократии. В более отсталых странах региона республиканский фасад прикрывал авторитарные и диктаторские режимы консервативного толка, где правили многие годы самовластные диктаторы «каудильо» («вожди»). В других государствах формально существовали конституционные представительные учреждения, однако реальный контроль над политической жизнью сохранялся в руках помещичье-буржуазной олигархической верхушки. 

Латинская Америка в 30-е гг. Усиление роли государства в экономике.Экономический кризис 1929—1933 гг. показал уязвимость сложившихся в странах региона социально-экономических структур, пагубные последствия чрезмерной зависимости экономики региона от внешнего рынка. В годы кризиса резко упал спрос на традиционную продукцию Латинской Америки. Тысячи плантаций, заводов и фабрик оказались парализованными. Миллионы тонн кофе, зерна, плантационных культур уничтожались, не находя спроса. Разорялись массы производителей. Многие остались без работы. Ухудшились общие условия жизни трудящихся, средних слоев населения. Экономический кризис подорвал материальную и социальную базу правящих режимов в регионе, привел к росту социальной нестабильности и бурным политическим переменам. При этом в разных странах события развивались по-разному. Там, где у власти находились либерально-реформистские правительства, кризис обернулся против них и их политики и был использован силами правой оппозиции. Именно так произошло в Аргентине, где в результате военного переворота в 1930 г. было свергнуто второе правительство Иригойена и к власти вернулись консервативные группировки. В Бразилии, напротив, кризис расшатал позиции правившей здесь «кофейной» олигархии, чем воспользовались оппозиционные ей буржуазно-националистические круги. Буржуазная революция 1930 г. покончила с олигархическим режимом.

Попытки создать широкий блок национально-патриотических сил проводить сбалансированную политику, при которой модернизация сочетается с повышением уровня жизни, предпринимались в Латинской Америке неоднократно. Первая и наиболее успешная попытка была предпринята в Аргентине полковником X. Пероном, захватившим власть в результате переворота в 1943 г.  При опоре на Всеобщую конфедерацию труда X. Перон в 1946 г. одержал победу на всеобщих выборах.  Представители профсоюзов, ставшие опорой создания новой, Перонистской, партии, вошли в парламент, в правительство.  Социальные права были включены в конституцию Аргентины. Вводились оплачиваемые отпуска, создавалась система пенсионного обеспечения. Выкупу или национализации подверглись железные дороги, связь, был принят пятилетний план экономического развития. Однако в 1955 г. X. Перон был свергнут в результате военного переворота.  Опыт и идеи перонизма, во многом перекликавшиеся с идеями корпоративного государства фашистского режима Б. Муссолини в Италии, сохраняют популярность и в Аргентине, и в других странах Южной Америки.  Слабость режимов, использующих популистские, демократические лозунги и методы, в Латинской Америке объяснялась многими причинами. Зависимые от голосов избирателей и поддержки профсоюзов, они в первую очередь решали назревшие социальные проблемы. В известной мере это удавалось.  В послевоенный период зарплата в промышленности латиноамериканских стран увеличивалась на 5-7% в год. Однако материальные ресурсы проведения активной социальной политики, которая бы соответствовала модели развитых стран, были крайне ограничены.  Левые, популистские правительства (в частности, президента С. Альенде в Чили в 1970—1973 гг.) пытались привлечь дополнительные средства. Они увеличивали налоги на предпринимателей, отказывались от полной уплаты процентов по внешним долгам, национализировали прибыльные предприятия, латифундии, экономили на военных расходах. Эти меры вызывали раздражение зарубежных корпораций, которым принадлежало около 40% промышленности стран Латинской Америки, вызывали конфликты со странами-кредиторами. Падали темпы технологического переоснащения производства, снижалась конкурентоспособность продукции на мировых рынках.  Правительства оказывались не в состоянии удовлетворять растущие социальные запросы, противостоять росту недовольства военных, усилению забастовочного движения, активизации леворадикальной оппозиции, прибегавшей к насильственным действиям, вплоть до создания сельских и городских партизанских отрядов.  Жесткое экономическое и политическое давление извне, рост внутренних противоречий, не находящих решения, приводили общество на грань гражданской войны. И тогда армия, как правило с одобрения правящих кругов США, брала ситуацию под свои контроль. Известна роль ЦРУ в организации военных переворотов в Бразилии в 1964 г. и в Чили в 1973 г. Переворот в Чили, приведший к власти генерала А. Пиночета, был наиболее кровавым в послевоенной истории латиноамериканских стран. С. Альенде погиб в ходе боев за президентский дворец. Центральный стадион в столице Чили — Сантьяго был превращен в концлагерь. Тысячи человек, активистов левых сил и профсоюзного движения, были казнены, около 200 тыс. бежали из страны. 

Кубинская революция и ее последствия. Большое влияние на ситуацию в Латинской Америке и политику США оказала революция на Кубе. Повстанческое движение против диктаторского режима Р. Батисты приобрело массовый характер.  В 1959 г. после взятия повстанцами столицы Гаваны премьер-министром и главнокомандующим стал Ф. Кастро. Начатые радикальные реформы — национализация крупных земельных владений, промышленности, в значительной мере принадлежавшей американским компаниям, побудили правящие круги США начать борьбу с режимом Ф. Кастро. И США, и их союзники, в том числе государства Латинской Америки, разорвали с Кубой торгово-экономические и дипломатические отношения. В 1961 г. с американских кораблей на побережье Кубы высадился десант противников режима Ф. Кастро, обученных и вооруженных в США. Десант был разгромлен, но ситуация вокруг Кубы продолжала оставаться напряженной.  После Карибского кризиса 1962 г. угроза вторжения с территории США на Кубу отпала. Благодаря экономической поддержке СССР и его союзников Куба отчасти преодолела трудности, вызванные блокадой. Ее развитие в значительной мере опиралось на помощь СССР, закупавшего кубинский сахар по ценам выше среднемировых. На долю СССР приходилось около 3/4 внешней торговли Кубы. Предпринималась попытка превратить Кубу в «витрину социализма» в Латинской Америке. Это было частью советской политики оказания поддержки революционным, повстанческим движениям разных стран. С прекращением «холодной войны» и распадом СССР экономическое положение Кубы резко ухудшилось. Несмотря на жесткие меры экономии стал расти внешний долг, возникли перебои в снабжении населения продовольствием. 

В то же время остается весьма существенное различие между латиноамериканскими и развитыми странами. Во-первых, относительно небольшой была прослойка лиц, относящих себя к «среднему классу», и в то же время значительным было имущественное неравенство. Соотношение между доходами 20% самых бедных и 20% самых богатых семей в 1980— 1990 гг. в Бразилии, например, составило 1 : 32, в Колумбии — 1 : 15,5, в Чили 1 : 18. При этом к привилегированному слою населения принадлежало среднее и высшее звено военных, которые при отсутствии традиции гражданского контроля над вооруженными силами представляли собой особую, относительно самостоятельную прослойку.  Все это определяло слабость социальной базы политической стабильности, отсутствие массовой поддержки модернизационной политики, проводившейся военными режимами. Низкая покупательная способность населения определяла зависимость новых отраслей индустрии от возможности экспорта продукции, на рынках царила жесткая конкуренция. Не получающее выгод от модернизации население видело в этом подчинение экономики международному, особенно американскому капиталу, а не путь к решению общенациональных задач. 

Внутренняя оппозиция режимам военных диктатур пользовалась типичными для них слабостями — коррупцией верхушки военных, расточительностью в использовании кредитов и займов, нередко разворовывавшихся или направлявшихся на амбициозные проекты сомнительной экономической целесообразности. Негативную роль играл типичный для диктаторских режимов правовой произвол, в том числе и в отношении представителей национальной буржуазии, мелких и средних собственников. Рано или поздно большинство военных режимов, сталкиваясь с ростом внутренней оппозиции, в том числе и в военной среде, катастрофическими размерами внешней задолженности, было вынуждено уступать власть гражданским режимам.