2. Богатства, по свойству своему, не только не придают, славы обладающим ими, но

совершенно уничтожают ее. Тех, которые хвалятся их обилием, все признают людьми

жестокими, бесчеловечными, негодными и чуждыми любомудрия. Это – слава не

человека, как я сказал, но дома; тех же, которые живут в целомудрии, умеренности,

кротости, смирении и с усердием служат Богу, мы отличаем, хвалим, превозносим, потому

что в этом преимущественно состоит слава человека. Зная это, не почитайте счастливым

того, кто владеет в изобилии этими вещами, не имеющими с ним ничего общего. Если ты

увидишь человека, сидящего на колеснице, надменного, гордого, поднимающегося до

облаков, но на самом деле, – это невозможно, – но душевным помыслом или, лучше,

бессмыслием, то не называй его славным, высоким и великим. Высоким делают человека

не кони, везущие колесницу, а высота добродетели, возносящая до сводов небесных. Если

увидишь другого сидящего на коне, сопровождаемого множеством жезлоносцев,

разгоняющих пред ним народ на площади, не ублажай и его за это, но наперед узнай его

душу и тогда составляй о нем мнение, соответственное ее качествам. А то, что мы видим

ныне, достойно смеха. Для чего, скажи мне, ты разгоняешь народ на площади? Для чего

толкаешь встречающихся и будучи сам человеком, гонишь человека? Какая гордость!

Какое безумие! Не сделался ли ты волком, или львом, что, при входе в город всех

обращаешь в в бегство? Но и волк никогда не прогоняет волка и лев – льва, напротив они

живут вместе, уважая единство природы; а ты, кроме природы имея еще многие другие

побуждения к кротости, смирению и сравнению себя с другими людьми, для чего

становишься свирепее диких зверей и ради бессловесного животного оказываешь

презрение к существам разумным? Господь твой возвел человека на небо, а ты не

разделяешь с ним и площади? Что я говорю: на небо? Господь посадил его на царский

престол, а ты выгоняешь его даже из города? Для чего у тебя золотая узда, украшающая

коня? Какое ты можешь иметь оправдание, или какое прощение, когда бессловесное

животное, которое не чувствует оказываемой ему чести, ты украшаешь сверх нужды, –

ведь для него одно и то же, как золото, так и свинец, – а видя Христа, изнуряемого

голодом, не доставляешь Ему даже необходимой пищи? И почему ты, будучи сам

человеком, не хочешь сообщаться с людьми, но ищешь пустыни среди городов не

думаешь, что Господь твой вкушал пищу с мытарями, беседовал с блудницею, распялся с

разбойниками и обращался между людьми, но, предаваясь гордости и надменности,

перестаешь быть человеком? Отсюда у вас великое нерадение о милостыне, отсюда

страсть к стяжанию, отсюда жестокость и бесчеловечие. Когда ты надеваешь золотую

узду на коня, золотое ожерелье на слугу, золотую оправу на камень, золотые ремни на

себя, золотую одежду, золотой пояс, золотую обувь, и столько налагаешь на себя

потребностей невоздержания, чтобы удовлетворить ненасытную страсть и доставить

пищу самому свирепому зверю, т.е. сребролюбию, тогда ты обнажаешь сирот, обижаешь

вдовиц и являешься общим врагом всех, проводя суетную жизнь и избирая путь, не

ведущий ни к чему доброму. Для чего тебе хочется украшать иноплеменного раба своего

золотою одеждою? Какая отсюда прибыль? Какая польза для души? Какая выгода для

тела? Какое приобретение для дома? Напротив, это – напрасная трата, безрассудная

расточительность, предмет роскоши, знак нечестия, повод к пустой и распутной жизни,

растление души, путь, ведущий к бесчисленному множеству зол. А ложи, обложенные

серебром и украшенные золотом, подножные скамейки и горшки, сделанные из тех же

металлов, и множество таких смешных вещей, могут ли способствовать к исправлению

твоей жизни? Улучшили ли они тебя, или твою жену, или кого-нибудь из твоих

домашних? Не от этого ли множество разбойников и воров? Не от этого ли беглые рабы?

Когда они видят везде блестящее серебро, то в них развивается порок воровства. Если в

тебе, человеке свободном и гордящемся своим благородством, блестящее на площади

серебро возбуждает пожелание, то тем более в рабе. Говорю это не для того, чтобы

оправдывать беглых рабов и подобных преступников, но чтобы убедить вас не доставлять

пищи таким их болезням. Но, скажешь, куда же скрыть богатство? Неужели зарыть в

землю? Нет; но, если ты хочешь послушаться моего совета, то я покажу тебе способ,

которым ты можешь сделать этого беглого раба верным.