Глава 2 Миграция на рынке труда крупных российских городов

Во всем мире, начиная с 1950-х гг., крупные города и мегаполисы становятся мощным миграционным магнитом. Взаимное наложение потребностей крупных городов и мигрантов при наличии политической воли и разумных, продуманных действий со стороны властей, способно привести к хорошим результатам. Однако установление такого баланса в любом обществе происходит не сразу. Одним странам на это требовались годы, другим не хватало десятилетий. В России миграционные и интеграционные процессы развиваются на фоне противоречий государственного строительства, социально-экономического кризиса, возросшей доходной поляризации населения, слома старой системы государственно-распределительных тношений и формирования новой экономики. При этом у нас отсутствует хотя бы минимально обозначенная интеграционная политика. Встраивание в новый социум, по сути, стало проблемой самообустройства или даже борьбы мигрантов с препятствиями, стоящими на этом пути.

Попытка выяснить, как соблюдается равновесие между интересами мигрантов и потребностями крупных городов России, была предпринята в рамках проекта "Трансформация постсоветского пространства: отражение в миграциях", охватившего восемь крупных городских агломераций: Москву, Казань, Ростов-на-Дону, Саратов, Воронеж, Краснодар, Ставрополье, Белгород, а также сельскую часть Ростовской области.

Расположение этих городов в Европейской части страны, сделало их привлекательными в миграционном отношении. Вот уже два десятка лет они активно принимают как мигрантов из бывших республик СССР, так и с востока России, выступая конечным пунктом так называемого "западного дрейфа"(таблица 1).

Таблица 1 Нетто-миграция за счет внутрироссийской и международной миграции, 2000-2004 годы, на 1000 населения

	Вся миграция
		Внутри-российская миграция	Международная миграция
Россия	3,1	0	3,1
Ростовская область	2,8	-0,6	3,4
Краснодарский край	13,2	9,1	4,1
Ставропольский край	6,8	3,6	3,2
Белгородская область	33,3	18,2	15,1
Воронежская область	7,9	1,8	6,1
Саратовская область	5	-0,9	5,9
г. Москва	21,6	18,5	3,1

Данные опроса показали, что доля мигрантов, работающих с записью в трудовой книжке, составляет только чуть более половины, зато четверть работают, имея лишь устную договоренность. Работа по договорам подряда – относительно рыночный механизм взаимодействия работников с работодателями – в России представлена пока слабо. Но среди мигрантов, работающих по договорам, более 14%.

Наибольшей долей легально трудоустроенных отличается основательное и малодинамичное российское Черноземье (в Белгороде и Воронеже – 67 – 69%). В Казани и Москве, где опрашивались только мигранты, проживающие в этих городах не больше двух лет, работают в основном по устной договоренности – от 34,3% в Казани до 50,5% в Москве. Реально это означает, что вся временная работа в России по своей сути – работа неформальная.

Во всех городах у внутренних мигрантов доля, работающих с записью в трудовой книжке, несколько выше, чем для внешних мигрантов (таблица 2). Эти различия между внутренними и внешними мигрантами особенно значительны в Краснодаре, Ставрополе, Казани и Москве. Соответственно именно в этих городах наиболее значительны отличия в недокументированной занятости. В Казани и Москве такие результаты необходимо связывать со спецификой состава опрошенных – высокой долей временных трудовых мигрантов (а более 55% респондентов в этих городах указали, что их работа носит временный характер или, что они «приехали поработать, заработать и уехать»), занятость которых почти всегда носит неформальный характер, что чрезвычайно плохо, но находится, во-первых, в зоне весьма значительной материальной заинтересованности со стороны работодателей, во-вторых, действует в силу проблем с оформлением регистрации по месту пребывания. Практики нелегального использования труда мигрантов на стройках Москвы приобрели в определенном смысле массовый характер, они связаны с выгодностью использования труда без его оплаты (читай, «по рабски»), с последующей «сдачей» нелегалов милиции, с которой работодатели работают в дружной сцепке⁵. Для Казани подобная ситуация долгое время не имела массового распространения. Однако, строительный бум, связанный с празднованием в 2005 году 1000-летия Казани, подстегнул такого рода миграционную «занятость», что и проявилось в нашем опросе.

Таблица 3. Условия, на которых работают мигранты, %

Работают:	Внутрироссийские мигранты	Внешние мигранты
с записью в трудовой книжке	58,4	44
по договору подряда	11,1	16,8
по устной договоренности	21,1	28
«на себя»	6,9	8,9
Другое	2,5	2,3
Всего	100	100

 Краснодаре и Ставрополе ситуация носит иной характер. Недокументированный труд там в равной степени относится и к мигрантам-старожилам, проживающим в этих городах по 5 и больше лет, и к мигрантам-новоселам. Ситуация подпитывается сформированным в местных сообществах отрицательным отношением к мигрантам и жесткой позицией официальных властей, особенно характерной, конечно, для Краснодарского края.

Справедливости ради следует заметить, что и сами мигранты не всегда заинтересованы в документированности своего труда. Исследование, проведенное в Москве, показало, что около четверти опрошенных нелегальных мигрантов вообще не знают или не помнят о местонахождении трудовой книжки. Не стоит забывать и о том, что практика устного найма работников получила большое распространение и для россиян в целом, не только мигрантов. Трудом по устной договоренности на регулярной (основной или дополнительной, но неразовой) работе занято порядка 10-12% населения, что существенно меньше, чем для мигрантов, но тоже значимо.

В целом, столь низкий уровень формализации отношений занятости, безусловно, сказывается на защищенности мигрантов, причем, возможно, даже в большей степени, чем для местного населения. Дело в том, что для местного населения занятость по устной договоренности в 49% случаев не означает нарушения своих прав. Для мигрантов отсутствие документирования труда чаще всего дополняется отсутствием регистрации и/или гражданства, то есть, возможно, суммируются сразу два момента нарушения прав.

Во всем мире мигранты на рынке труда занимают две ниши – самую высокую – высокоинтеллектуального труда и самую низшую – низкоквалифицированных, не требующих особых навыков и квалификации работ. Абсолютным лидером по использованию неквалифицированного труда является Москва. Но и в Саратове, Казани, и в Ставрополе обеспечение мигрантами именно нижних этажей структуры занятости становится очень значимым.

Широкая задействованность мигрантов в неквалифицированном секторе – важная примета времени, но она имманентно присуща структурам большинства крупнейших мировых городов. Российские города «привыкли» использовать дешевый мигрантский труд, задействовать мигрантов на определенных видах работ. Например, Москва давно уже перестала справляться с уборкой города без присутствия таджикских дворников.

Специфичной представляется отраслевая структура занятости. В отличие от общероссийской, в которой, даже после структурной перестройки и кризиса 90-х годов, явно доминирует промышленность, у мигрантов занятость в промышленности находится только на третьем месте. На первом месте со значительным отрывом – работа в торговле. Фактически в ней задействован каждый третий мигрант - это в два раза больше, чем в среднем в России. А всего в торговле, образовании и др. отраслях сферы обслуживания занято больше 60% мигрантов.

Второй после торговли важнейшей мигрантской отраслью является строительство. В принципе торговля и строительство и в России, и в активно перестраивавшейся Восточной Европе были главными фокусами притяжения и для местных работников, высвобождаемых из промышленности, не только для мигрантов. Повсеместно они, но в особенности торговля, абсорбируют самых предприимчивых, инициативных и самостоятельных. Именно торговля помогает мигрантам обустроить себя на новом месте жительства в лучшей степени, чем работа в других отраслях. В частности, среди работающих в торговле доля, отметивших, что имеют хорошее материальное положение и решили «жилищную проблему», составляет 32,3%, тогда как для работающих в промышленности, строительстве, транспорте, в сфере обслуживания этот показатель не превышает 20%. Торговля, кстати, единственная отрасль, которая допускает разный характер труда – квалифицированный, неквалифицированный, мелкий самостоятельный или предпринимательский. У большинства других отраслей такого поливыборного преимущества нет.

Еще одним «плюсом» для мигрантов в крупных городах оказываются возможности новых мигрантов обращаться за помощью к более успешным или раньше прибывшим землякам. Наличие мигрантских сетей, причем не обязательно этнической природы, оказывается чрезвычайно важным элементом первичной интеграции мигрантов. Сразу после переезда, пока мигранты еще плохо знакомы с новой ситуацией и не обросли «свежими» знакомыми и связями, сетевая помощь оказывается главным «институтом» трудоустройства.

Другие значимые каналы – самостоятельное трудоустройство и открытие своего дела. Надо констатировать, что поиск работы с помощью кадровых агентств, остается по-прежнему не значимым для мигрантов каналом. Только в Краснодаре и Саратове на этот механизм указало хоть сколько-нибудь существенное количество респондентов, но и там доля таковых не превышает 10%. Задачей федеральных, а еще больше региональных властей, следует считать поддержание и стимулирование развития подобных рыночных инициатив, которые будут способствовать балансированию российского рынка труда.

Рынки труда крупных российских городов структурируются примерно так же, как многих других городов принимающих стран, где основание пирамиды занятости – неквалифицированного массового труда в определенных сферах и отраслях – занимают мигранты. Это внутреннее структурирование городов способствует их развитию: «закрывает» вакантные рабочие места, способствует перераспределению местной рабочей силы в иные отрасли и сектора, насыщает города дешевой сервисной рабочей силой (няни, сиделки, домработницы, домашние учителя и пр.), без которой население крупнейших российских городов, с одной стороны, уже не может обойтись, но с другой стороны, еще не способно массово платить дорого местным носителям такого рода услуг.

Но и мигранты, попадая именно в крупные города с диверсифицированным, многоуровневым рынком труда, относительно других более доходные, более развитые, более других, находящиеся на пути терционализации экономики, благодаря этим развитым городам, получают дополнительные шансы и возможности продвижения по социальной и материальной лестнице. Мировой опыт показывает, что это взаимное движение подстройки городов к мигрантам, а мигрантов к меняющимся городам, в любом случае будет продолжаться. Важно контролировать этот процесс, выстраивая жилищные, институциональные (неразвитость информационных сервисов, кадровых служб), а главное – законодательные барьеры на этом пути.