11 Цшоп разделял увлечете сторонников, и -

Новое

мократнческо]*.о движения естествознанием

и и ровоззрение

и внедрением его и разные сферы деятель­ности. Он пытался пол ожить в основу изучения обществен­ных взаимоотношений законы и методы естественных наук. К этому времени относится его увлечение физиологией, ана­томией, географией, этнографией, статистикой, зоологией.

До 1863 I. Щапов считан, что основным путем улучшения положения трудового народа является путь коренных преоб­разовании в области организации общественных взаимоотно­шении в политической жизни страны, и просвещении и обра зовании. Поэтому он стремился найти такую теорию, которая безболезненно привела бы Россию к благополучию. Теперь он отказывается от каких бы то ни было теорий: «В литературе одна теория чередуется с другой. Каждая новая книжка жур­нала приносит в провинции.! разнообразные и глубокие идеи, которые так и остаются идеями, без всякого приложения к жизни. Жизнь тащится сама по себе, а надежды и стремления мыслящих людей — сами по себе — и одновременно впитыва­ет в себя новые идеи».

Показательной для происшедшего в сознании Щапова пе­релома стала статья «Естествознание и народная экономия». В ней Щапов, подвергнув критике «историко-юридическую» и «экономическую» теории, пересмотрел свои прежние взгля­ды: «...после болезненной работы и борьбы мыслей, я стал ду­мать о взаимодействии и взаимоотношении сил и законов внешней, физической природы и сил и законов природы чело­веческой, о законах этого взаимодействия...о проявлениях их в истории, о значении их в будущем социальном строе и раз-

витии народов». «Никакая социально-юридическая теория, пишет Щапов, — не прочна, потому что она «ничто иное, как временный продукт изменяющейся... человеческой мысли, вре­менная и условная, следовательно, произвольная форма скла­да и настроения наших метафизических и абстрактно-фило­софских идей и понятий о человеке, о его физиологических и общественных функциях и отношениях, о его соотношении с внешним миром...» Или еще одна, характерная для Щапова ци­тата: «Необходимо сразу же и немедленно взяться за дело уяс­нения сил и законов природы, за дело подчинения природы человеку, ибо в незнании природы, в неумении брать из ее бо­гатых кладовых все ее драгоценнейшие дары кроется причина бедности и богатства людей. Следовательно, знание природы есть первый, главный, существеннейший экономический фак­тор и могучая сила, которой одной предстоит преобразовывать социально-экономический мир».

Прогресс есть борьба мысли с неумолимыми законами фи­зической природы и столь же неумолимыми антисоциальны­ми инстинктами человечества. В этом прогрессе громадную роль играет личность с высоко развитой нервной системой. Ее сознание является искоркой общечеловеческого высокого и благородного сознания, из которого вырастет новое человече­ство и создаст путем постоянное > совершенствования иуду iuv ю великую общечеловеческую федерацию истинно-антрополо­гических братских человеческих общее i в, вполнесоотпетп ву-ющих высокому достоинству человеческой природы, стремя­щихся к удовлетворению всех человеческих потребностей. Щапов употребляет словосочетание «история человеческого страдания». Он считает долгом историка передать потомству народный стон, народные страдания «от податей и налогов, от подушной переписи, от рекрутчины, от деспотического област­ного начальства, от крепостного права», политические движе­ния и бунты, «наконец, демократические песни народа». Труд крестьян служит экономической основой существования всей крепостнической системы страны. На средства, собираемые с крестьян, содержится армия, флот, строятся укрепления, осу­ществляются все государственные преобразования. Наконец, за счет труда простого народа живет вся «непроизводительная» верхушка общества. «23 миллиона под нашим крепостным яр­мом обогащали нас, давали нам деньги на образование и на рос­кошь, а сами из-за нас оставались в невежестве и крайней бед­ности», — писал Щапов.

Путь к избавлению от страдания историк видел в совершен­ствовании человечества. В контексте общей перспективы он об­ращает внимание на неправильности хода умственного развития русского народа. Новые теоретические социолого-антропологи-ческие позиции Щапова-историка привели к смене приоритетов в выборе проблематики. Вопросы земства, земского саморазви­тия, земского самоуправления и самосуда отходят на второй план, тогда как просветительские тенденции в творчестве заметно уси­ливаются. Вопросы истории теперь для Щапова сводились к ис­тории интеллектуального развития русского народа и к изуче­нию препятствий на этом пути. Этим проблемам посвящены статьи: «Естественно-психологические условия умственного и социального раээития русского народа»; «Соцнально-иедлпи и-ческпе условия умственного развития русского народа*; «Исто­рические условия игтсллею'уального развития в России»- идр.

В них Щшюв констатирует темноту, забитость, отсутствие способности масс мыслить абстрактной ишет причини объяс­нения этого не столько и порочности организации обществен­ных отношений, сколько в географических, климатических и других природных условиях развития русского народа. Борь­ба с природой уносила все физические и умственные силы на­рода, не оставляя ни сил, ни времени для «теоретической мыс­лительное™». Если Ключевский рассматривал влияние географического фактора на особенности хозяйственной дея­тельности и психологии великоросса, то для Щапова особый интерес представляло воздействие данного фактора на народ­ный интеллект и хозяйство. Спустя несколько месяцев жизни в ссылке Щапов написал статью «Естественные и умственные условия земледельческих поселений в России».

В 1870 г. вышла работа Щапова «Социально-педагоги­ческие условия умственного развития русского народа», в которой автор попытался применить к анализу русской жиз­ни методы естествознания. Она стала своеобразным синте­зом более ранних работ Щапова по истории интеллектуаль­ного развития русского народа. Вывод о нереальности улучшения положения народа путем кардинальных поли­тических реформ заставлял все более внимательно отно­ситься к вопросам просвещения.

Процесс становления общины А. 11. Щапов