2.Основные противоречия политического развития страны

Октябрьский (1964) Пленум ЦК КПСС знамено­вал собой начало нового витка советской истории. В высшем эшелоне управления окончательно обо­сновались представители «третьего поколения» советских руководителей. Старт карьеры многих из них так или иначе был связан со сталинской крова­вой «кадровой революцией» конца 1930-х гг., когда формировался новый аппарат взамен прежнего, уничтоженного в 1930-х гг.

Вместе с Хрущевым ушло в политическое небытие особое поколение руководителей, они тоже были аппа­ратчики, но от них веяло духом революции, они были «бой­цами», «солдатами партии» и ощущали себя участника­ми «похода за светлое будущее всего человечества». Место «бойцов партии» заняли «исполнители» — люди, часто безликие, в значительной мере отученные прини­мать самостоятельные решения и брать на себя ответ­ственность. Для них двойная мораль стала едва ли не нормой бытия, разрыв между словом и делом – услови­ем выживания. И когда пришло время ответственных действий, большая часть новых руководителей оказалась к ним просто неготовой. А это в значительной мере и пре­допределяло половинчатый, зигзагообразный характер политики послехрущевского руководства. В связи с этим необычайно возрастала роль первого лица в составе выс­шего эшелона власти.

В результате сложной цепи закулисных маневров и компромиссов во главе государства оказался хитрый, хваткий и довольно активный деятель, который цепко взял нити управления страной, Л.И. Брежнев, однако, был лишен дара стратегического предвидения, твор­ческого воображения, как, впрочем, и сколько-нибудь серьезного образования. Он принял колоссальную власть, не слишком задумываясь о перспективах поли­тического режима. Брежневу как политику претили резкие подвижки, нестандартные ситуации. Личный авторитет нового лидера в народе был невысок.

Став первым лицом в советской иерархии, Л.И. Брежнев осторожно нащупывал свой стиль. Технология власти лет складывалась из двух компонентов: власти в государственном аппарате и власти в партии. Первый секретарь ЦК КПСС не имел права занимать пост руководителя Советского правительства. Необходимо было искать обходные пути. Поэтому Л.И. Брежнев вначале добился утверждения руководителем Комис­сии по разработке новой Конституции. Затем стал Председателем Совета Обороны. Но чтобы окончатель­но утвердиться в роли первого лица в стране, ему требовалось укрепить позиции в партии.

В КПСС, в сущности, всегда имелись не одна, а две партии: внешняя, насчитывавшая тогда 12 млн. че­ловек, и внутренняя, состоявшая из нескольких сот ты­сяч профессиональных работников. Внешняя партия была лишь питательной средой для функционирования внутренней партии, где концентрировалась реальная власть. Достоинством Л.И. Брежнева было то, что он не был злым и жестоким человеком, умел выслушать и войти в положение собеседника. Первым лицом он стал еще и потому, что устраивал почти всех.

После прозвучавшей на Пленуме в адрес Хрущева резкой критики был выдвинут лозунг «стабильности». На деле он означал возврат к прежним консервативным позициям, «тихую реставрацию» многих элементов ста­линизма. Так, имя Сталина, все чаще стало появляться в мемуарной литературе различного рода книгах, стать­ях, документальных фильмах. Началось восхваление роли Сталина в годы Великой Отечественной войны. В 1979 г. к 100-летию со дня рождения И.В. Сталина в «Правде» была помещена большая статья, где утверждалось, что Сталин «активно отстаивал принципы марксизма-ленинизма».

Важнейшая особенность, характерная для политической ситуации второй половины 60-х – начала 1980-х гг., состоял в том, что линия на стабилизацию советского общества была прервана. Это не замедлило сказаться на духовной, общественно-политической атмосфере. Вновь начался поход против инакомыслящей интеллигенции. Возникло диссидентское движение.

Оно имело две стороны: выезд за рубеж части граждан (эмигранты) и попытки индивидуальной борьбы против тоталитарного режима (диссиденты). Если эмиграция в целом завершалась успешно, то представители второго направления, как правило попадали в тюрьмы, психиатрические больницы только в лучшем случае высылались за рубеж. Борьба с диссидентством коснулась многих талантливых людей – ученых, писателей, музыкантов. Среди них А. Солженицын, И. Бродский, М. Ростропович, А. Сахаров и многие другие.

Мощным толчком к повороту «верхов» вправо стали события 1968 г. в Чехословакии, которые внутри СССР обернулись «закручиванием гаек» в идеологии и культуре, преследованиями диссидентов, усиление догматических тенденций в общественных науках. Постепенно возрождался сталинизм. Однако между сталинизмом и неосталинизмом были существенные различия.

Во-первых, в этот период политический режим перестал быть таким произвольно-тираническим, каким он бы при Сталине. В отличие от массовых расстрелов и заключений в лагеря в 1930- 1950-е гг., в 1960- 1970-е гг., пре обладали клеветнические кампании, судебные преследования, незаконное содержание в психиатрических лечебницах и пр. Авторитаризм политической системы не был разрушен. Произошел переход от одних форм авторитарности – кровавых и беспощадных – к другим -все-таки гораздо менее жестоким.

Во вторых, в 1960 – 1970-е гг. стали ощущаться новые веяния: работа высших органов власти – Верховного Совета СССР и союзных республик, Центральной Комитета партии – приобрела большую упорядоченность и регулярность, стала более открытой. Обозначилось какое-то подобие дискуссии, обмена мнениями.

Таким образом, сталинская модель социализма не была преодолена. Она только видоизменилась. Вместе тиранической, кровавой и безграничной власти едино­личного вождя утвердилась не кровавая, но почти столь же необъятная власть верхушечных аппаратных групп. Аппарат из орудия личной власти Сталина превратил ся в самостоятельный субъект политики. Сложился классический тип бюрократии, когда «центр» во всем полагался на места относительно местных проблем, а «места» целиком доверяли центру решения проблем общих.

Заметную роль в создании необходимого теорети­ческого фундамента сыграла концепция «развитого социализма». Это понятие впервые употребил В.И. Ле­нин в 1920-х гг. Затем понятие «развитой социализм» прозвучало в 1967 г. в докладе Л.И. Брежнева, посвящен­ном 50-летию Октябрьской революции. Он заявил, что наше общество вступило в новую фазу развития. В От­четном докладе ЦК XXIV съезду партии (1971) было сказано, что в СССР «самоотверженным трудом совет­ских людей построено развитое социалистическое об­щество».

К началу 1970-х гг. мировой системе социализма ценой колоссальных усилий удалось добиться воен­но-стратегического паритета с блоком НАТО. Между Организацией Варшавского Договора и НАТО сложи­лось примерное военно-стратегическое равновесие. На основе этого был совершен переворот от «холод­ной войны» к разрядке международной напряженнос­ти. 1970-е гг. вошли в историю международных отно­шений как период разрядки.

Одна за другой следовали встречи на высшем уровне. В 1972 г. был подписан Договор об ограниче­нии систем противоракетной обороны и Временное со­глашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений. В 1973 г. в Хельсинки состоялось Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, в котором приняли участие 33 европейских государства, США и Канада. Заключительный акт в Хельсинки – Декларация принципов взаимных отношений – был подписан в августе 1975 г. Однако к концу 1970-х гг. международная обстановка вновь заметно осложнилась. Политика «разрядки» ус­тупила место новому мощному витку гонки вооруже­ний. Выдержать его стране, оказавшейся на пороге кри­зиса, было мучительно трудно.

Итак, в 1970-е гг. уже четко обозначились застойные явления в экономическом, политическом, социаль­ном развитии, духовной сфере, национальных отноше­ниях, деятельности самой партии. Глубинные деформации, накапливавшиеся десятилетиями, подвели страну к грани кризиса. Вся внутренняя атмосфера и мел< народная обстановка повелительно диктовали одно – необходимость структурных перемен.

Первые попытки перемен в нашем обществе обыч­но связывают с именем Ю.В. Андропова. Он по смерти Л.И. Брежнева в ноябре 1982 г. был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС. Именно это бытие обычно считают тем рубежом, с которого начался отход от прежнего, ведущего к пропасти кур Ю.В. Андропов существенно отличался от mhoi политических деятелей своего поколения. Это был человек острого и цепкого ума, высокого уровня культуры, творческих способностей, цельный в своем мировоззрении. И отнюдь не случайно, что после октябрь­ского (1964) пленума ЦК КПСС именно он предлог наиболее емкую, четкую программу действий. Программа эта более последовательно, чем при Хрущеве, опиралась на линию XX съезда партии и включал себя такие пункты, как проведение экономической формы, переход к современному научному управлению, развитие демократии, самоуправления, сосредоточении партии на политическом руководстве и, нако­нец, прекращение гонки вооружений и выход СС на мировой рынок с целью приобщения к новым технологиям.

В то же время Ю.В. Андропов был ярким представителем жесткой, «силовой» политики. Это прослеживается на всех этапах его политической деятельности -и в начале 1950-х гг., когда он стоял во главе Карельс­кой партийной организации, и в середине 1950-х гг., когда он был послом в Венгрии, и в годы, когда он воз­главлял КГБ СССР (1967 – 1982). В настоящее время хорошо известно, какую роль играл КГБ в преследова­нии инакомыслящих, в борьбе с диссидентством и пр. Ю.В. Андропов входил в состав той узкой группы лиц, которая в 1979 г. приняла решение о вводе войск в Афганистан – вопреки мнению военных и гражданс­ких специалистов. Андропов никогда не скрывал своего одобрительного отношения к этому акту и отстаивал его правомерность вплоть до самого конца. Можно приве­сти еще немало фактов, говорящих о Ю.В. Андропове как о жестком политике.

Его труды и выступления отличались глубиной мысли и вместе с тем страстностью, высокой компетент­ностью и конкретностью, убедительностью и доходчи­востью. Свидетельство тому – его работа «Учение Кар­ла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР». В ней на основе творческого ис­пользования учения К. Маркса и Ф. Энгельса, совре­менного опыта был дан глубокий теоретический анализ насущных вопросов и противоречий общественного раз­вития в нашей стране.

Следует заметить, что вся позитивная программа Ю.В. Андропова на практике была сведена к укрепле­нию дисциплины. Именно в безответственности, недисциплинированности, расхлябанности он усмотрел кор­ни и причину всех наших бед и трудностей. За пятнад­цать месяцев пребывания Ю.В. Андропова у власти, по данным опубликованным в печати, было смещено 18 со­юзных министров, 37 первых секретарей обкомов, край­комов, ЦК компартий союзных республик. Таких кадро­вых перемещений в стране не наблюдалось с 1930-х гг. В то же время не обошлось без перегибов. В борьбе за дисциплину начался массовый «отлов» опоздавших на работу, «облавы» на прогульщиков в магазинах и даже в банях. Причем комический эффект явно превышал де­ловой.

Таким образом, в деятельности Ю.В. Андропова было много хорошего, полезного, доброго, но было и нечто другое, что не согласуется с его обликом дальновидного, политически зрелого руководителя. И это дру­гое весьма огорчительно. Требуют дополнительного прояснения некоторые важные моменты его биогра­фии. Например, какова была его роль в событиях 1956 г. в Венгрии, где он был в то время советским послом.

Теперь о преемнике Андропова на посту Генераль­ного секретаря, Председателе Президиума Верховно­го Совета СССР К.У. Черненко. Следует заметить, что он претендовал на пост Генсека сразу после смерти Л.И. Брежнева. Но тогда не получилось. И все-таки Черненко дождался своего звездного часа. Он насту­пил в феврале 1984 г., когда скончался Ю.В. Андропов. Этого хотели кроме претендента и некоторые члены Политбюро, чтобы сохранить свое положение и свя­занные с ним привилегии. Приход К.У. Черненко к ру­ководству страной означал возврат к прежним, устояв­шимся порядкам.

К.У. Черненко не обладал ни интеллектом, ни эру­дицией, ни политическим кругозором, ни общей культу­рой, ни организаторскими способностями. Приход к власти такого человека объясняется не только субъек­тивными причинами, но и объективными. Речь идет, в первую очередь, о нашей прежней административно-командной системе управления, от которой мы с таким трудом освобождаемся. Только при такой системе Бреж­нев, уже будучи в состоянии глубочайшего маразма, все еще ходил в лидерах партии и страны. Только при по­добной системе оказался на вершине пирамиды власти Черненко. В предчувствии своей кончины, Черненко, видимо, терзаемый угрызениями совести, советовался с Громыко по поводу своей отставки. Но на смену ему «прорабы застоя» уже прочили своего человека.

Может быть, именно эти месяцы, когда у политичес­кого руководства страны находился К.У. Черненко, сыг­рали роль последней капли, переполнившей чашу, после­днего довода, убедившего группу руководителей в необхо­димости крутого поворота. Март 1985 г. ознаменовал собой не только конец «эпохи Брежнева», но и подвел черту под целой эпохой нашей истории, эпохой административно-командной системы управления. Сформировавшись к се­редине 1930-х гг., эта система изначально несла в себе могучий разрушительный заряд регресса и упадка.

К середине 1980-х гг. система исчерпала себя. Обстановка накануне мартовского (1985) Пленума ЦК КПСС была далеко не простой. С апреля 1985 г. нача­лась новая эпоха – эпоха перестройки, глубочайших преобразований всей нашей общественно-политичес­кой жизни. Именно она предопределила облик нашего общества на многие и многие десятилетия.

ВЫВОДЫ

• В течение двух десятилетий СССР прошел слож­ный путь от свертывания реформ до скатывания в состояние социально-экономической стагнации. Замедлились темпы экономического роста, которые два десятилетия после Великой Отечественной войны были высокими.

• Очень велико было бремя военных расходов.

• Истощение естественных природных ресурсов привело к их постоянному удорожанию.

• Страна по-прежнему оставалась «закрытой» для внешнего мира, так и не став активным участни­ком международного разделения труда, не исполь­зовала всех выгод экономического и научно-тех­нического сотрудничества.

• Сложная демографическая и социальная ситуация сказалась на количественных и качественных па­раметрах рабочей силы.

• Командно-административная система управления, выполнявшая свои функции в условиях экстенсив­ного развития экономики, решения чрезвычайных задач, оказалась недееспособной в 1965— 1985 гг.