Полимодальность я

Многомерные конструкции Я в оппозиции к одномерным

После того как James (1890/1902) ввел различия между I и Me, они стали со временем классическими в исследованиях Я (Rosenberg, 1979). Me попало в фокус конструкта «Я-концепция», а I получило в некоторых работах интерпретацию Я как деятеля (self as actor). Martindale (1980) разработал когнитивную модель Я как деятеля, локализовав Я в системе действий. Позже, в другой традиции, Hermans (1996) использовал идеи Бахтина применительно к Я и поставил вопрос о его диалогичности и многоголосии. I стало интерпретироваться как Я-автор (the actor), а Me – как Я-действующее лицо, предмет, о котором Я-автор ведет «рассказ». Принципиальная схема диалога и многоголосия Я состоит, в частности, в том, что Я-автор (I) строит рассказ, в котором Я-действующее лицо (Me) выступает его протогонистом.

Таким образом, в зарубежной психологии существуют по меньшей мере две различные трактовки self as actor. Одни авторы делают акцент на деятельной сущности Я и связывают его с I, другие – делают акцент на Я как на действующем лице, предмете, о котором ведется «рассказ», и связывают его с Me. Существенно также, что одни субмодальности Я (I) трактуются как активные (инициирующие или наблюдающие), а другие (Me) – как пассивные (исполнительные или наблюдаемые).

Тесно связанная с вышеобозначенной, но другая проблема состоит в постановке вопроса об унитарности Я или множественности субмодальностей Я. Начиная чуть ли не с Канта, существовали разные взгляды на эту проблему, конкурирующие друг с другом, и господствующая парадигма с течением времени многократно менялась то в одну, то в другую сторону. В конце XIX – начале XX веков доминировали представления о множественности субмодальностей Я (Ribot, 1895; Sidis & Goodhart, 1904; Prince, 1929). В середине ХХ века возобладали унитарные представления о Я (Allport, 1937; Rogers, 1961; Maslow, 1962). Более утонченным является взгляд на субмодальность как наблюдаемую многоаспектность унитарного, но глубинного Я (см., напр.: Neisser, 1997). Хотя у унитарного подхода к Я было много оппонентов (Murray, 1940; Gergen, 1968), лишь недавно парадигма полимодальности Я вновь стала популярной (Mair, 1977; Watkins & Watkins, 1979; Martindale, 1980; Gergen, 1995; Hermans, 1996; Kihlstrom et al., 1997).

Один из вариантов полимодальности Я представлен в концепции Kihlstrom et al. (1997). Согласно этой концепции, личность обладает широким набором контекстно-специфических субмодальностей Я: каждому из некоторого множества социальных контекстов соответствует специфическая субмодальность Я. Это означает, что не существует монолитического унитарного Я.

В последние несколько десятилетий в отечественной философской и психологической литературе развивается взгляд на Я как феномен персонализации субъективной реальности. Внутреннее многообразие субъективной реальности интегрируется данным уникальным Я. Мысль, восприятие или ощущение так или иначе, в той или иной степени опосредованы конкретным Я, несут на себе его печать.

Согласно Дубровскому (1983), в норме Я является одновременно единым и раздвоенным. Поэтому исходная, базисная структура субъективной реальности представляет собой единство противоположных модальностей «Я» и «не-Я». Как отмечает Дубровский (1983), модальности «Я» и «не-Я» нельзя выносить за пределы субъективной реальности, хотя в них отображаются не только внутренний мир («Я»), но и окружающий человека внешний мир («не-Я»).

Биполярность Я («Я» – «не-Я») является необходимой предпосылкой диалогичности сознания. Эта проблема глубоко разрабатывается в философии, эстетике, литературоведении (см., напр.: Бахтин, 1979; Библер, 1975; Каган, 1988). В психологических исследованиях признается, что Я есть «единство во множественности» (Кон, 1978, 1984), однако большее внимание уделяется экзистенциальным проблемам унитарного Я (Леонтьев, 1993), дифференциации Я в контексте Я-концепции (Мерлин, 1970, 1990; Столин, 1983), полагания Я как субъекта (Я как причина самого себя), образующего единство имманентного, идеального, трансцендентального, трансфинитного Я (Петровский, 1996, 1997).

Субмодальности Я

Клинические и психотерапевтические описания феноменов расщепленной личности дают наиболее впечатляющие примеры существования субмодальностей Я. Prince (1929) описал некую мисс Beauchamp, у которой были три различающиеся личности: «Святая», «Реалистка» и «Салли». «Святая» была серьезной, идеалистичной, религиозной и в целом строгой и правильной. «Реалистка» была более практичной и реалистической. «Салли» находилась в оппозиции и к «Святой», и к «Реалистке». «Салли» любила забавы и веселья, была беззаботной и питала отвращение к религии. Thigpen and Cleckley (1954) описали пациентку Эву, которая была то Эва Уайт, то Эва Блэк, то Джейн. Vargiu (1974) сообщил, что его пациенты могли описать субмодальности их Я и дать им собственные имена (все примеры цит. по: Martindale, 1980).

Множественность субмодальностей Я присуща и нормальной личности, хотя не имеет ничего общего с феноменами расщепленной личности, интересующими психиатров. Martindale (1980) приводит свидетельства в пользу наличия субмодальностей Я у нормальной личности: автобиографические описания известных людей, феномены «скрытого наблюдателя», возникающие в ситуации гипноза, внезапные превращения личности (например, любовь «с первого взгляда»). Особый интерес представляют описания Martindale связей субмодальностей Я с креативностью, в частности с творческим вдохновением. Ряд известных писателей отмечал, что их творчество как бы движимо со стороны – некой «оккультной силой», «феями», «домовыми». Приведенные метафоры свидетельствуют в пользу существования субмодальностей Я у креативных личностей.

В собственно концептуальном плане вновь нужно возвратиться к James (1890/1902). Заметим, что он выделял не две субмодальности Я (I и Me), чаще всего упоминаемые в современной литературе, а три. Третьей субмодальностью Я является Мое (Mine). По James, Мое есть все, что является собственностью человека, что он считает принадлежащим ему: «не только его тело и его психические силы, но его одежду, его дом, его жену и детей, его предков и друзей, его репутацию и труды, его земли и лошади, яхту и банковский счет» (James, 1890/1902, p. 291).

Martindale (1980) отмечает, что характер связей между субмодальностями Я обусловливается когнитивной сетью латерального торможения: активация одной субмодальности приводит к торможению соседних субмодальностей Я. По «вертикали» когнитивный узел субмодальности Я связан с другими когнитивными узлами – мотивами, диспозициями, планами, действиями. Латеральное торможение захватывает «края» активирующей вертикали таким образом, что нерелевантные в данный момент субмодальности Я в той или иной степени подавляются. При этом различаются субмодальности реального Я и социального Я. Реальное Я является доминантным в связи с ментальными действиями (covert actions), социальное Я доминирует в связи с реальными действиями (overt actions).

По Martindale (1980), субмодальности Я также связаны с Я-концепцией и семанитческой памятью. С Я-концепцией одни субмодальности Я связаны сильнее, чем другие. Предположительно, теснота этих связей является функцией консистентности субмодальности Я с Я-концепцией. Суть связей субмодальностей Я с семантической памятью состоит в том, что последняя кодирует в когнитивных узлах значения ситуаций – среды, других людей – в виде их прототипов. Какая-либо ситуация будет активировать ту субмодальность Я, которая наиболее тесно связана с ее протопипом.

Martindale (1980) считает, что в данный момент времени будет доминантной та субмодальность Я, которая наиболее активирована. С другой стороны, люди отличаются друг от друга по тому, какие субмодальности их Я чаще всего доминируют. У одних людей (консистентных) их Я-концепция теснее связана с субмодальностями их же Я. У других людей (не консистентных) ситуации сильнее, чем Я-концепция, активируют субмодальности их Я. У «консистентных» людей их Я-концепция может противостоять требованиям ситуации, тогда как требования ситуации могут преобладать над Я-концепцией «неконсистентных» людей.

Концепция субмодальностей Я Martindale (1980) намечает континуум, на котором определяется диапазон субмодальностей Я нормальной личности. На одном полюсе этого континуума одни и те же субмодальности Я связаны с одними и теми же диспозициями и поведением. На этом полюсе дифференциация субмодальностей Я не выражена. На противоположном полюсе этого же континуума несколько субмодальностей Я не имеют совместного доступа к одним и тем же диспозициям, планам или системе действий. На этом полюсе имеет место избыточная дифференциации субмодальностей Я, приводящая в пределе к расщеплению личности и склонности к диссоциативным состояниям. В неком среднем диапазоне данного континуума находятся субмодальности Я нормальной личности.