7. Концепция игровой активности животных г.Спенсера, к.Гросса, к.Э.Фабри.

Концепции в игровом периоде.(только относительно высших ж)

1. Концепция Спенсера – игровая активность – как расход избыточной энергии, как суррогат естественного приложения энергии в настоящих условиях. Недостаток – в неспособности объяснить конкретные функции игры у ж.

2. Концепция Грооса – как упражнение в особо важных сферах жизни. Совершенствование наследственных форм поведения, до того как недостаток поведения приведет к роковым последствиям.

3. К Фабри – игра явл.развивающей деятельностью охватывающей большинство функциональных сфер →при таком пониамнии достигается синтетический подход к проблеме объединяет все моменты и очевидно , что игра наполняет основное содержание процесса развития поведения в ювениальном периоде.

Игра – совокупность специфических ювениальных проявлений обычных форм поведения

О ювенильном (или игровом) периоде развития поведения можно го­ворить только относительно детенышей высших животных, у кото­рых развитие поведения совершается перед половым созреванием в форме игровой активности. У других животных — а их подавляю­щее большинство — индивидуальное развитие поведения ограничи­вается процессами созревания врожденных форм поведения, облигатного и факультативного научения, равно как элементарными формами исследовательского поведения. Игры животных давно привлекают внимание исследователей, но тем не менее они до сих пор еще плохо изучены. В первом случае игровая активность животного рассматривается как расход некоей «избыточной энергии», как своего рода суррогат «естественного приложения энергии» в «настоящих действиях» (Спенсер). Этот взгляд, акцентирующий эмоциональные аспекты игры, получил новое воплощение в современных представлениях о «вакуумной активности», наглядным примером которой являются описанные Лоренцем «действия вхолостую», т. е.^; инстинктивные движения, выполняемые при отсутствии соответствующих ключе­вых раздражителей. Во втором случае мы имеем дело с «чисто функциональной» трак­товкой игровой деятельности как упражнения в особо важных сфеpax жизнедеятельности. Вслед за Гроссом игру рассматривали как «практику для взрослого поведения». Игра позволяет молодому жи­вотному без риска упражняться в жизненно важных действиях, ибо в этих условиях ошибки не влекут за собой пагубных последствий: в ходе игры возможно совершенствование наследственных форм по­ведения еще до того, как недостатки поведения роковым образом «предстанут перед судом естественного отбора».

В настоящее время большинство исследователей все же считают, что игра служит подготовкой к взрослой жизни и накоплению соот­ветствующего опыта путем упражнения, причем как в сенсорной, так и в моторной сфере. Что касается прямых экспериментальных доказательств значения игры для формирования взрослого поведения, то такие доказатель­ства были получены рядом исследователей. Еще в 20-х годах было, например, установлено, что сексуальные игры молодых шимпанзе являются необходимым условием способности к спариванию у взрослых особей (исследования Г. Бингхэма).

Большой интерес представляют данные, полученные Ниссеном совместно с К.Л.Чау и Дж. Семмесом. Эти экспериментаторы ли­шили детеныша шимпанзе возможности играть с предметами, не ог­раничивая при этом движения рук, в частности кистей и пальцев. Впоследствии возможности употребления рук, а также координация их движений оказались весьма несовершенными. Обезьяна резко от­стала от своих нормальных сверстников по способности к хватанию и ощупыванию, не была способна локализовать тактильные раздра­жения поверхности тела с помощью руки (или она это делала крайне неточно), и вообще все движения рук были чрезвычайно неуклюжи. Характерно, что в отличие от других обезьян она не умела цепляться за ухаживающего за ней служителя, не протягивала к нему руки. Многообразие толкований игр молодых животных обусловлено в большой степени тем, что игровая активность животных представля­ет собой сложный комплекс весьма разнообразных поведенческих актов, в своей совокупности составляющих содержание поведения молодого животного на этапе онтогенеза, непосредственно предше­ствующем половой зрелости. Поэтому Фабри предложил концепцию, согласно которой игра является по своей сущности развивающейся деятельностью, охватывающей большинство функциональных сфер. При таком понимании игры как развивающейся деятельности дости­гается синтетический подход к проблеме игровой активности жи­вотных, объединяющий все отмеченные выше моменты, и вместе с тем становится очевидным, что игровая активность наполняет ос­новное содержание процесса развития поведения в ювенильном пе­риоде. Игра представляются не какой-то особой категорией поведе­ния, а совокупностью специфически ювенильных проявлений обычных форм поведения. Иными словами, игра является ювенильной (можно сказать, и «преадультной», т. е. «перед взрослым состоя­нием») фазой развития поведения в онтогенезе. Игра — это не «образец» взрослого поведения, а само это поведение в про­цессе своего становления.

Наряду с этим игра выполняет весьма важную познавательную роль, особенно благодаря присущим ей компонентам факультативного научения и исследовательского поведения. Эта функция игры выражается в накоплении обширного индивидуального опыта, причем в ряде случаев этот опыт может накапливаться «впрок», «на всякий случай» и найти применение значительно позже в экстренных жиз­ненных ситуациях