Вл →д → Вл1

Глобальные коммуникации полностью меняют место управления в структуре общества. В систему коммуникаций как единица общества прочно входит суверенный и деятельностный индивид – представитель среднего класса. Непосредственно включенный в социальную жизнь, он живет этой жизнью, ее проблемами, совершенствуется в процессе самоупорядочения и самоорганизации и реализуется в деятельности организации среды, в которую он включен. Отсюда - полисубъектность общества и социального управления, иерархически организованный и пронизывающий все общество управленческий процесс. Социальные изменения вносят коррективы в структурные и качественные характеристики субъектов и объектов управления, не противопоставляя при этом, а синергизируя субъект - объектные отношения, трансформируя последние в субъект-субъектные¹³².

В этом контексте процесс социального и экономического управления раскрывается в новом представлении. Объективно он берет начало не из одной, какой-то высшей точки социального пространства традиционно представленной верховным властным субъектом, а зарождается во множестве базовых локусов социальной самоорганизации. Спонтанно возникающие в процессе преодоления кризисной ситуации или при прохождении индивидами точки бифуркации параметры порядка согласовывают частные и общие интересы в конкретной общности и приобретают значение упорядочивающих, организующих, направляющих и регулирующих движение управляющих факторов. Так в сопряжении самоорганизации, организации и управления формируется самоуправляемый социальный локус. В процессе взаимодействия локальных социальных образований происходит отбор параметров порядка, согласующих отношения и поведение элементов системы следующего организационного уровня и т.д. Всё это преобразовывает спонтанную нелинейность единиц общества в линейные коммуникации прогресса.

Постнеклассическая парадигма управления определяет место субъекта управления в социальном пространстве. Социальное пространство, таким образом, предстает своеобразным "текучим" полем коммуникаций, событий, социальных изменений, в котором непрерывно возникающие и изменяющиеся параметры порядка последовательно "стекаются" в ручейки, речки, и реки, прокладывающие русла, направляющие поток системообразующей информации. Факторами положительных изменений и движения вперёд при этом выступают социальные аттракторы - идеальные ориентиры жизнеустройства индивидов и общностей, которые, согласуясь с социальным и природным идеальным, одновременно направляют процесс формирования параметров порядка на всех организационных уровнях социальной реальности¹³³.

В самом общем понимании, современное управление – это сознательное научно-обоснованное воздействие на какие-либо объекты или процессы с целью изменения их состояния или динамики и достижения ими качеств, имеющих положительное значение в одинаковой степени для всех. В новом парадигмальном контексте цель управления определяется, исходя из потребностей и возможностей самоорганизующейся системы осуществлять собственное становление и развитие, необходимости содействия в раскрытии соответствующего ее потенциала и согласования интенсивности и направления динамики саморазвивающихся локальных процессов с изменениями в среде ее функционирования¹³⁴.

Высшая цель социального управления, таким образом, - раскрывается в обеспечении условий жизнеутверждающего развития человека как единицы общества. На эту цель должны быть ориентированы все системы управления, независимо от их организационного уровня и формы собственности.

Социальное управление решает четыре базисные задачи:

Первая - обеспечение свободы (содействие раскрытию) человека - индивида, как главного условия самореализации его жизненного потенциала в природнопреобразующей и социально преобразующей деятельности.

Вторая - обеспечение свободы движения информации и других обменных ресурсов по каналам (руслам) межкомпонентной социальной коммуникации. Третья - содействие качественному отбору потребителями обменных ресурсов.

Четвертая - согласование темпа и ритма локальных социальных действий. Кредо становления современного социального управления: от принуждения к побуждению.

В центре предметной области управления - экстремальные процессы в экономике и социальной жизни. Понятие экстремальности предполагает крайность, необычность происходящего. Основные характеристики экстремальности – спонтанность и внезапность события, его новизна, неопределенность состояния, развития и результата. В синергетическом представлении экстремальность - необходимый фактор самоорганизации, перехода системы или процесса в новое качество либо направление развития. Экстремальность - это момент крайней социальной неустойчивости, когда включение в процесс малой переменной побуждает систему к выбору - скатываться ли ей по линии меньшего сопротивления (свобода следования линейности) или обрести новые качества, обеспечивающие устойчивость и способность использования встречного сопротивления как подъемную силу (свобода нелинейного взлета)¹³⁵. Социальное управление учитывает как первый, так и второй варианты выбора: поддержка (введение дополнительных переменных) процессов прорыва на новый, более высокий уровень жизнеустройства и использование их в качестве параметров порядка, за которыми будут следовать "наименьшие"¹³⁶.

Постиндустриализм на длительное время разрешил основные противоречия социально-экономического развития в Странах Золотого миллиарда. Эффективное управление утвердило на многие годы устойчивый рост качества жизни большинства граждан. Отношения равномощности и равноответственности стали основанием замены прежних коммуникаций, базировавшихся на социальности господства – подчинения, общественными связями межличностной и межгосударственной солидарности. Властный субъект в большинстве наиболее развитых стран уверовал в возможность непрерывного устойчивого развития. На первый взгляд в глобальном обществе приоритеты в социальных отношениях обретает линейность, равновесность и устойчивость. Стабильность прокламируется как естественный результат саморегуляции свободного рынка - эффективный результат рейганомики в США, тэтчеризма в Великобритании и иных национальных моделей неолиберального характера. Признание априори наступления эпохи всеобщей стабильности породило миф о возможности устойчивого развития в условиях глобального.

Лишь очень не большая группа объективных исследователей позволяла говорить об истинной природе стабильности и устойчивости в социально-экономической сфере. Лауреат Нобелевской премии по экономике Василий Леонтьев, социологи Элвин Тоффлер, Энтони Гидденс, философы Александр Бардт, Томас Пикетти, Ноам Хомски и их российские коллеги, прежде всего из семинара профессора С.П. Курдюмова в ФИАН и Отделения экономики РАН, возглавляемого Д.С. Львовым и С.Ю. Глазьевым, доказательно утверждали, что стабильность в социально-экономических условиях глобального общества – временное состояние, возникшее в результате самоустранения СССР из числа лидеров мирового прогресса. Практика социально-экономического развития человечества подтвердила правоту их выводов: к 2008 г потенциал устойчивого развития мировой экономики на основаниях постсоветского наследия полностью исчерпал себя и разразился жесточайший экономический кризис, имевший тенденцию приобрести перманентный характер и продолжающийся до настоящего времени.

Тот примитивный капитализм времени А.Смита и К. Маркса, базировавшийся на коммуникациях свободного рынка, давно себя исчерпал и был отринут передовыми странами планеты. Субъект-объектные схемы управления не вписываются в коммуникации информационной эпохи, частная собственность не в состоянии обеспечить владельцам средств необходимый доход. Общество, в котором доминирует средний класс, не может считать справедливым присвоение меньшинством большей части национального продукта.

Так почему же Страны Золотого миллиарда отказались от ценностей капитализма? Причина до банальности простая: несправедливое распределение дохода! Экономический механизм этой несправедливости прост – оплата по капиталу. Он безотказно перекачивает большую часть создаваемого всеми работниками общественного продукта в руки владельцев капитала, которых сейчас маскируют понятием «инвесторы». (Работа этого механизма прекрасно иллюстрируется типовым примером из жизни предпринимателя, руководящего фирмой, в которой ему принадлежит капитал – контрольный пакет акций. Как руководитель за свою деятельность он получает зарплату, которая составляет первую статью его материального обеспечения. Зарплата покрывает основные издержки предпринимателя и его семьи на поддержание качества жизни, присущего этой социальной группе. Вторая статья его материального обеспечения – это дивиденды, которые он получает регулярно согласно доли в капитале фирмы. Эти средства не востребованы семьёй и позволяют приобретать дополнительные акции, т.е. вкладывать деньги в дело. Доход с этих акций снова вкладывается в дело и превращается в насос, перекачивающий деньги к деньгам. Большинство наёмных работников не имеет акций, следовательно, не имеет дополнительного дохода и их зарплата идёт исключительно на удовлетворение текущих нужд воспроизводства работника как элемента рабочий силы и его семьи. Для наёмных работников этот «насос» не работает. Предприниматель как владелец акций пользуется результатами работы «насоса» постоянно. Это позволяет ему иметь третью статью материального обеспечения: он владеет акциями, которые всегда могут быть проданы на бирже. Так доход семьи предпринимателя складывается из трёх статей, что порождает значительное материальное расслоение.) Государство жёсткими фискальными мерами (прогрессивный подоходный налог и высокие налоги на прибыль) пытается сгладить эти социально-финансовые диспропорции, но меры управления не всегда дают ожидаемый эффект. В социальном государстве существует минимальная норма оплаты по капиталу, что позволяет снижать уровень социальной напряжённости¹³⁷.

Исследования в сфере социодинамики раскрывают противоречи­вый характер состояния стабильности. Использование количественных методов моделирования коммуникаций, как во взаимоотношениях между индивидами, так и между общественными структурами и в межгрупповой коммуникации, раскрывают сущность процессов функционирования, изменения и развития общества и отдельных его социальных структур. Содержание способности общества реагировать на внутренние и внешние изменения и иметь дело с механизмами его регуляции позволяет выделить следующие типы стабильности:

1. Расцвет как стабильный процесс подъема и системного оздоровле­ния социальной структуры.

2. Устойчивый рост как стабильный процесс функционирования обществен­но- экономической системы, характеризующий её эволюционное развитие.

3. Застой как стабилизация в одной ранее достигнутой точке жизненного процесса.

4. Кризис как показатель стабильности процесса упадка, разрушения обществен­ных связей и коммуникаций во время глубоких деформаций, другими словами как утрата достигнутого качественного состояния и переход к развитию на регрессивных основаниях¹³⁸.

Традиционно понимание социального развития ограничивается социометрическими факторами - возможностями наблюдениями процессов положительных изменений в обществе. Однако развитие глобальных социальных коммуникаций приводит к виртуализации подобных взаимоотношений, формируя, таким образом, слепок общественной структуры в пространстве глобального, динамика которого доступна для наблюдения и анализа средствами современных компьютерных технологий. Несмотря на то, что поведение и характеристики отдельных участников социальных коммуникаций в ряде аспектов могут отличаться от реальных, во многом эти факторы носят систематический характер и не всегда характеризуются устойчивостью и равновесностью. Экономический кризис, начавшийся в 2008 г и в одночасье приобретший глобальный характер, распространяясь в настоящее время в сфере социальных коммуникаций, демонстрирует правоту объективного меньшинства,.

Особенности современной социально-экономической коммуникации раскрыты в работе шведских исследователей Александра Бардта (17.03.1961) и Яна Зодерквиста «NETOКРАТИЯ. Новая правящая элита и жизнь после капитализма»¹³⁹, которые предложили ряд существенных дополнений в постнеклассическую парадигму управления. Указанные дополнения являют синтез технотронного подхода Э. Тоффлера и Т. Куна и диалектико-материалистического подхода в анализе всемирной истории. «Не исключено, что в будущем 11 сентября 2001 года станет памятной датой, исторической вехой, символом того, что информационное общество пришло на смену капитализму в качестве доминирующей парадигмы» - отмечено в авторском предисловии к книге, которая переворачивает представления о современной социальной реальности. Новая концепция управления в условиях глобального мира, которая обосновывается и описывается в книге, поистине заново открывает большинство существующих до нее концепций и включает в себя их.  Теория и история управления обретают свою законченность в тождестве друг с другом, и если считать марксизм осевой парадигмой истории последних двух столетий, то теория нетократии есть подлинное снятие противоречия марксизма и его самоотрицания в своем теоретическом развитии. Технократические теории Э. Тоффлера («Третья волна»¹⁴⁰) и Т. Куна («Структура научных революций»¹⁴¹) и истматовский формационный подход К. Маркса и Ф. Энгельса синтезировались в теории нетократии.

Смена научных парадигм или как их обозначает А.Бардт - социо-цивилизационных волн – предшествует смене общественно-экономической формации. В первом просто за основу берется научно-эмпирический контур, во втором производственно-социальный. Но и то и другое материалистично, вопрос заключается в том, что чему подчинено, производство управлению, или, соответственно, управление производству. Управление в постиндустриальную эпоху использует постулаты теории исторического материализма К.Маркса и Ф.Энгельса, теории парадигм Т. Куна и теории Э. Тоффлера в синтезе. Все эти теории диалектичны, но линейная абсолютность прогресса, в которую коллапсируется диалектика, объективируется в управлении либо как элемент науки, либо культуры (как духовного производства), либо материального производства (в формах экономики) в материалистическом понимании бытия. На основании положений этих базовых теорий А. Бард и  Я. Зодерквист предложили теорию абсолютного снятия в истории философии и в истории диалектического материализма диалектическим идеализмом – НЕТОКРАТИЕЙ. Идеализм постиндустриальной эпохи определяется авторами как мобилизм. Первичным основанием социальности и коммуникации современной эпохи выступает информиация, которая синтезируется в процессе обмена данными о деятельности единицы общества на всех уровнях бытия человечества. В условиях постмодерна коммуникационные технологии выступают движущей силой истории, которые объективируются как фокус развития всемирной цивилизации. Начало прогресса знаменовало возникновение языка как главного фактора возникновения технологий, ибо язык в любой его форме - это всеобщая форма бытия информации. «Язык отличает нас от других животных, - пишут А. Бардт и Я. Зодерквист. - Для создания технологий требуется абстрактное мышление, которое в свою очередь возможно только при наличии системы лингвистических символов. Язык предоставил возможность социального развития, что привело к созданию устойчивых общностей и открыло мир взаимоотношений с другими людьми. С развитием коммуникаций общественная жизнь принимала все более сложные формы. Язык обеспечил способность инновационного мышления вкупе с бесконечными выразительными и творческими возможностями. Это также привело к распространению информации среди всех членов сообщества»¹⁴². Следующим этапом самоорганизации коммуникаций на биолого-антропологическом уровне стало возникновение письменности. Далее мы видим выделение информации как ключевого понятия бытия и субстанции истории, освоение и осознание которого и является главным фактором развития человечества и его противоречий. Смены общественно-экономичских формаций определялись революциями не только в науке или в экономике, но главное - в области изменения способов передачи, обмена и распределения  информации.

Книгопечатание, телевидение и за ними интернет завершили физическую эволюцию технологий коммуникаций, что демонстрирует абсолютную цель свободы в информационной реальности. Революционное значение сети Internet выражается в том, что каждый субъект теперь может с любого рабочего места, выполнить любую функцию управления-коммуникации.  Периферийное явление в истории науки как децентрализация информации оборонного значения с целью снижения негативных последствий ядерного удара в случае войны, сыграла ключевую роль в создании новых технологий управления глобализированного общества. Следовательно, сеть Internet как форма общественного устройства стала историческим следствием изобретения ядерного оружия, и если продолжать мысль, то можно предположить что сеть это некий аналог атомной реакции, только в другом, в социальном формате, если рассматривать децентрализацию информации (Сеть) как реакцию на потенциальность ядерного фактора. Информация становится интерактивной, то есть принадлежащей всем, каждому и никому одновременно только после выхода сети за пределы узкоспециальных сфер которые их породили.

Интернет успешно помогает решать проблемы человечества и реализует идеалы демократии – утверждает прозрачность, выборность, интерактивность в управлении и повышает реальное участие граждан в бизнес и политических процессах. Но общественные противоречия не исчезают – они просто принимают новую формацию действительности. На фоне внешне незаметного (нередко не заметного из-за своей огромности, подобно тому, как мы не замечаем смещение ледника с горы) смещения качеств происходит революция в технологии создания деятельностной мотивации индивида. Подлинной движущей силой истории, как обосновывают авторы, является способ бытия информации – её обмен, распределение и передача.

Самой эффективной технологией самоупорядочения, самоорганизации и самоуправления в современную эпоху является парадигма коммунитаризма, сформулированная американским исследователем Амитаи Этциони - (урождённый Вернер Фальк - 4.01.1929 г)¹⁴³. В 1989 году им было основано Общество социально-экономических исследований и в 1993 году — неправительственная организация «Коммунитарные сети» (Communitarian Network). С 1993 года издаётся ежеквартальный журнал «The Responsive Community», основателем и редактором которого был А. Этциони.

В работах А. Этциони подчеркивается значимость для всех обществ тщательного выстраивания баланса между правами и обязанностями, самостоятельностью и детерминацией, хаосом и порядком. Он отстаивает системно-кибернетический подход в теории общества, успешно осуществляя попытку соединения методов системного подхода в социологии с идеями эволюционизма. Особое значение придаётся изучению деятельности социальных макросистем - общества в целом и систем межгосударственной коммуникации. При этом акцент смещается с изучения стихийных общественных процессов на теоретическое обоснование планируемых перемен.

Ещё в работе «Сравнительный анализ сложных организаций»¹⁴⁴А. Этциони предлагает типологию механизмов социального контроля, близкую по характеру к концепции символических посредников у Т. Парсонса¹⁴⁵. Согласно Этциони, любая организация, любой активный субъект могут быть проанализированы с точки зрения соотношения применяемых в ней принудительных, утилитарных и социально-нормативных образцов и способов социального регулирования. В своем главном труде «Активное общество: теория социальных и политических процессов»¹⁴⁶А. Этциони выступает автором социального проекта, призванного создать такую схему общественного управления, которая наилучшим образом сможет реализовать общечеловеческие ценности. Ключевыми понятиями здесь выступают респонсивность (т.е. чувствительность властного субъекта к потребностям рядовых членов общества) и аутентичность (т.е. подлинность самих человеческих потребностей, которые, по Этциони, едины для всех людей независимо от их социальной и культурной идентичности). Одним из главных путей повышения «активности» современного постиндустриального общества автор называет усиление централизованного кибернетического контроля над функционированием системы, понимая под контролем, в отличие от Т. Парсонса, не нормативное регулирование, а сложное взаимодействие властного субъекта, объекта управления и информации. С помощью эффективной коммуникации обратной связи субъект управления для рассмотрения конкретных социальных проблем создаёт систему социальных индикаторов, позволяющих обозначать и успешно решать эти проблемы. Парадигма, сформулированная А. Этциони, получила названиекоммунитаризм.

Практически с самого момента возникновения коммунитаризм развивался не только как социальная философия или социально-политическое движение, отстаивающее интересы самоуправления в отношениях с государством и бизнесом. Теоретические и практические аспекты применения коммунитаризма в управлении связаны с общей проблематикой и общим объектом - многообразием человеческих сообществ, образующих фундаментальные основания социальной коммуникации. Общественная привлекательность коммунитаризма объяснима его левоцентристской ориентацией, идеологической нейтральностью и его способностью фундаментально противостоять экстремизму любого образа. Наиболее популярная и широко воспринятая в социально-политическом контексте управленческая идея воплощена в предложенной А. Этциони трехсекторной модели общества, в которой ключевую роль играет коммуникационный баланс государства, рынка и самоорганизующихся сообществ. Для понимания сути сообществ особенно важно не противопоставление индивидуальной свободы и социальных обязательств, а поиск гибких форм баланса между личностью и обществом, между автономией и интересами сообщества, между управлением и самоуправлением, организацией и самоорганизацией, между общим благом и свободой, между правами и обязанностями.

В управлении коммунитаризм проявляет себя как конструктивная оппозиция индивидуалистическому рыночно-демократическому либерализму и традиционалистскому авторитаризму, предлагающим редуктивные взаимоисключающие подходы. А. Этциони определяет эту проблему с точки зрения фундаментального баланса прав и обязанностей: коммунитаристский идеал - это общество, где нет асимметрии между доминирующими индивидуальными правами и редуцированной социальной ответственностью (принцип "общих ценностей и обоюдной ответственности"). Эффективная реализация прав человека невозможна вне сообществ, а значит невозможна без принятия обязательств перед сообществом. Забота о себе и своих правах предполагает материальное и моральное благополучие других. В этом состоит социальная справедливость (не самопожертвование, а постоянное осознание роли других)¹⁴⁷. Концепция А. Этциони направлена на конкретизации коммуникаций равномощности и равноответственности в современном обществе, что ставит её в настоящий момент в первый эшелон социального прогресса.

Коммунитаризм как технология управления базируется на несложной аксиоматике - люди рождаются и живут в сообществах (семья, друзья, референтная или контактная группа, локальное территориальное сообщество и т.д.), и существуют благодаря вырабатываемым в них моральным ценностям. В моральном установлении сообщества индивидуальные убеждения (исходят ли они от индивида, пророка, элиты или вождя) и/или объективное знание (научное) могут претендовать на истинность только в том случае, если они включены в коммуникативную кооперацию членов сообщества и разделяются в равной мере всеми участниками. Моральный консенсус как результат самоупорядочения и самоорганизации, таким образом, базируется на своего рода коммуникативной гармонизации или коммуникативной добродетели, которая может быть использована и для повышения качества уже существующей коммуникации. Указанный принцип предполагает, что участники коммуникации имеют равный доступ к информации, равные возможности принимать участие в разработке, обсуждении и принятии управленческого решения, а также способны содержательно формулировать результирующее правило соглашения.

Реальное следование моральному идеалу требует принятия на себя ответственности и определенных обязанностей всеми членами сообщества. Общая социальная эффективность этой модели сообщества неразрывно связана с коммунитарной системой управления ("communitarian power relations"). Ее суть в обеспечении универсального равного участия всех граждан в определении полномочий власти - это не мажоритарная власть, следующая правилу большинства, а именно демократическая власть. Такое основание очевидно сближает коммунитаризм с идеями партиципаторной демократии, идея которой была предложена еще Ж.-Ж.Руссо. В перспективном понимании управление – это, прежде всего, та деятельность, которая непосредственно связана с проблемами локального территориального сообщества. Поэтому А. Этциони постоянно подчеркивает важность социального распределения полномочий: муниципальные власти не должны решать задачи семьи, национальное правительство не имеет право вмешиваться в дела локального территориального сообщества, рыночные отношения не должны включаться в систему образования, товар не должен подменять услугу и благо и т.д. Коммунитаризм как технология управления эпохи постмодерна - это не просто абстрактный механизм, а реальная альтернатива ограничениям политического участия индивидов, которые существуют в современных демократиях и существенно снижают социальную эффективность управления (коррупция, доминирующее влияние капитала групп интересов, формальное участие и т.д.).

Особое место в теории коммунитаризма занимает тема организации публичного пространства, поскольку публичные места неразрывно связаны с повседневной активностью индивидов и сообществ. С одной стороны, приватизация - корпоративизация городского пространства оправдана регрессом публичных мест до состояния криминальной запущенности. Однако, с другой стороны, это очевидно приводит к деградации публичной сферы в целом, и, следовательно, является угрозой существования сообществ и источником социальной дезорганизации. Поэтому А. Этциони предлагает обратиться к проблеме регенерации публичного пространства. Если, например, большие парки нередко представляют угрозу криминализации, то решением может быть создание компактных парковых зон в непосредственной близости от мест проживания членов сообщества. Интерес к этой проблематике определяет коммунитаризм как новую урбанистическую критику, последовательно рассматривающую угрозы социальности, концентрирующиеся в городской среде. Социологические опросы показывают, что в среднем половина жителей крупнейших городов мира хотели бы покинуть свой город. Поскольку корпоративные кварталы делового развития не решают проблему использования публичных мест, единственной эффективной альтернативой остается развитие локальных территориальных сообществ (включая объединения по интересам и собственников жилья), которые все более заявляют о себе в деятельности обеспечении безопасности, комфорта и социального благополучия в городах¹⁴⁸.

Коммунитаризм являет социологическую и социально-политическую реакцию среднего класса на реальные проблемы современного общества. Равномощность и равноответственность, развитые коммуникации и доступность достоверной информации, участие в самоорганизации и самоуправлении как основания городского сообщества ориентируют коммунитаризм в направлении социального действия в его общесоциальной форме. Сообщество не есть лишь первичная неформальная группа или элемент социальной структуры. Сообщество есть структурированное социальное действие,  сущностно аффирмативное (от англ. affirm - утверждать, торжественно заявлять) и утверждающее моральные устои коммуникации. Следовательно, коммунитаризм необходимо рассматривать и как социальную теорию управления, в которой социальные процессы представляют собой функцию от ценностно-культурных установлений современной эпохи¹⁴⁹.

Таблица 1.